Кейт Маккензи жила неподалеку от Джокс-Лодж, в крохотной квартирке вместе с Дебби Райт, которая и сообщила в полицию о пропаже соседки неделю назад. Двух столь непохожих девушек было трудно представить. Стройная, подтянутая, темноволосая Кейт – и маленькая, кругленькая, розовощекая Дебби с копной обесцвеченных волос, спадающих на плечи. Бросив только один взгляд на удостоверение Маклина, она разразилась слезами: – Это же насчет Кейти, да? Я сразу поняла, что случилось что-то ужасное, когда она не вернулась домой! – Я очень сожалею, мисс Райт. Позвольте нам войти. – Маклин пропустил Ричи перед собой следом за Дебби, которая провела их в гостиную. Проходя через коридор, он осмотрелся вокруг, отметил открытые двери в спальню, ванную и на кухню, а также одну закрытую – вероятно, в кладовку. Все было очень аккуратным и уютным. – Она… она мертва? – Голос Дебби дрожал. Она стояла посреди комнаты, словно не зная, куда себя деть. Маклин уселся на низкий кожаный диванчик у стены. – Присядьте и вы, Дебби. – Он обернулся к Ричи. – Сержант, вы не организуете чашку чая? Ричи сделала большие глаза – в несколько старомодном стиле. Дебби дернулась было, чтобы ей помочь, но Ричи остановила ее легким прикосновением к пухлому предплечью: – Побудьте пока здесь, хорошо? И лучше присядьте. Я сама справлюсь. – Усадив Дебби в кресло, она вышла из гостиной. Маклин вынул из кармана фотографию, слегка поколебавшись, прежде чем вручить ее расстроенной девушке. Лица Кейт убийца не повредил, но было очевидно, что фото сделано в морге. – Это Кейт? Сказать по правде, в ответе он не нуждался. На всех стенах и на каминной полке были фото Кейт и Дебби, снятые в самых разных местах. Девушки улыбались, держались за руки, обнимались, как лучшие друзья. Пока смерть их не разлучила. – У нее такое спокойное лицо, – всхлипнула Дебби, потом вытерла нос закатанным рукавом. – И зачем только мы поругались? Какая я все-таки дура! – Вы поссорились? – Маклина бросило в дрожь, но он справился со своим голосом. – Из-за ерунды! Она просто хотела избавиться от барахла. Сказала, что ей плевать, ценное оно или нет. Что ей от старого болвана ничего не нужно. – Не торопитесь так, Дебби. Что за барахло? И кто этот старый болван? – Ее папаша, конечно. Маклин вытащил блокнот, взмолившись про себя, чтобы хотя бы в этот раз удалось обойтись без ненужных подробностей. – И где живет ее отец? – Оставалась надежда, что сообщать плохие новости по этому адресу удастся отправить кого-то еще. Дебби посмотрела на него как на сумасшедшего: – Он же умер. Из-за этого-то мы и поругались. Он ей завещал все свои пожитки, а она и слышать о наследстве не желала. Настолько он ее измучил, пока был жив. – А ее мать? – Умерла, когда Кейт было десять лет. – Дебби вперилась в Маклина красными, мокрыми от слез глазами. – Как по-вашему, разве это справедливо? Потерять мать, чтобы остаться с чертовым пьянчугой вместо родителя? – А у нее… у Кейт были еще родственники? – Ближе меня у нее никого не было. Мы собирались пожениться. – Дебби вытянула дрожащую руку и показала тонкое серебряное колечко на пальце. – Нам нужно было скопить денег на свадьбу. Потому-то я и разозлилась, когда она отказалась от наследства. У ее отца были кое-какие ценные вещи, но она просто все раздала. Маклин подумал, что мог бы и сам догадаться. Спальня в квартире одна, раскладушки не видно. Да разве он что-то понимает в нынешних семейных устоях? Похоже, что вообще ничего. Он вздохнул и достал еще одну фотографию. – Послушайте, Дебби. Понимаю, как вам сейчас нелегко, но не могли бы вы взглянуть еще и на это? – Он протянул ей фото, остро осознавая, насколько Одри Карпентер и Кейт Маккензи были похожи. И насколько непохожи. – Вам знакома эта девушка? Глядя на фотографию, Дебби громко шмыгнула носом и вытерла его тыльной стороной ладони. Ее и без того опухшие, красные глаза вновь наполнились слезами. Но ничего похожего на узнавание Маклин в них не прочитал. Дебби покачала головой и вернула ему фото. – Она… она тоже мертва? Маклин молча кивнул. – Господи! И это сделал один человек? Господи! Кейти! – В этот момент вошла Ричи с чаем, и Дебби разрыдалась в голос. К тому времени, как приехал штатный психолог, чтобы сопроводить смертельно бледную Дебби Райт в морг для формального опознания, небо уже окрасилось бордовыми цветами заката. Был вечерний час пик, и все, что оставалось Маклину, – это наблюдать в отчаянии, как стрелка датчика температуры на приборном щитке «Альфы-Ромео» ползет мимо отметки «100» и дальше, в красную область. Вот вам и романтичный образ сыщика в спортивном авто. Вереница неподвижных машин перед ними, сердито сверкая красными тормозными огнями, тянулась до самых ворот парка «Холируд». – И что вы думаете о Дебби Райт, сержант? Ричи, которая сидела в кресле рядом с ним неестественно прямо, как будто опасалась что-нибудь сломать в машине, ответила не сразу. – Или действительно убита горем, или прекрасная актриса, – наконец сказала она. – Так или иначе, книга Далглиш у нее есть. – Успели осмотреться вокруг, пока готовили чай? – Нет. Вернее, осмотреться-то успела, только книга была в гостиной. У нее целая коллекция книг о знаменитых преступниках, плюс еще некоторое количество детективов. – Считаете, что она могла убить ее в состоянии аффекта, а потом изобразить возвращение маньяка, чтобы замести следы? – Всякое бывает, – пожала плечами Ричи без особой уверенности. – Пожалуй, не в данном случае. Кейт Маккензи была изнасилована, что, в общем-то, исключает Дебби. И нет ни малейших признаков того, что Кейт, скажем, столкнули с лестницы или зарезали в припадке ярости. Тот, кто ее похитил, продумал все до мельчайших деталей. Он прекрасно знал, что собирается делать, и даже – как будет потом избавляться от тела. – Значит, с самого утра мы практически не продвинулись в расследовании? – Наоборот, – возразил Маклин. – Мы знаем имя жертвы и адрес, куда она, скорее всего, отправилась незадолго перед похищением. Мы знаем временные рамки, когда похищение случилось. Нам осталось только выяснить, где оно произошло и кто это сделал. – Очень у вас все просто звучит, сэр. – Голос Ричи источал сарказм. – Просто в нашем деле ничего не бывает, сержант. Главное – не отступать. И мы уже знаем о Кейт Маккензи больше, чем за две недели удалось выяснить об Одри Карпентер. Поток наконец тронулся, и они въехали в парк. Маклин прибавил скорость в надежде, что встречный воздух обдует радиатор и он не закипит. – Мы не в управление едем, – заметила Ричи через пару минут. – Пятерка за наблюдательность. Мы еще не везде побывали. – Маклин проехал через оба миниатюрных круговых перекрестка перед Холирудским дворцом и сразу ударил по тормозам – впереди выстроилась еще одна вереница неподвижных машин. – И куда мы теперь направляемся? – В Грейсмаунт, – ответил Маклин. – Почти на самую вершину холма Либертон, если не ошибаюсь. Там жил отец Кейт Маккензи, и туда она, скорее всего, и отправилась, поссорившись с подругой. – А ордер нам не понадобится? – Кому мы должны его предъявлять? И отец, и дочь мертвы. – И как же мы в таком случае попадем внутрь? Маклин слегка улыбнулся, не отрывая глаз от дороги – транспортный поток снова дернулся. – Понятия не имею. 29 Лиффорд-роуд оказалась ничем не примечательной улочкой, приткнувшейся на восточном склоне холма Либертон. В часы пик ее наверняка использовали, чтобы объехать пробки. По виду дома номер 31, в котором проживал ныне покойный Дональд Маккензи, уже было ясно, что он остался без хозяина. Несколько скромных квадратных метров газона у входа превратились в клочковатую смесь нестриженой травы и мертвых садовых цветов, усеянную мусором, который нанес постоянно продувающий город ветер с залива. Маклин припарковался через дорогу, рядом с небольшим промокшим сквериком, где не было ни души, если не считать старичка со столь же пожилым терьером. – Это здесь? – спросила Ричи, вглядываясь сквозь быстро запотевающее стекло. – Если верить Дебби, то да, здесь. – Маклин не стал выходить из машины и даже не отстегнул ремень, просто сидел и разглядывал дома по обе стороны от номера 31. – Чего мы ждем? – Ричи собралась открыть свою дверь, но Маклин протянул руку и удержал ее. – Еще минутку. И взгляните-ка вон туда. – Он показал на дом слева, и действительно, занавеска в окне снова дернулась. На дорожке перед домом стояла немолодая «Хонда-Сивик». Практичный автомобиль – скорее всего, никогда не перепродавался и используется раз в неделю для поездок в магазин. – Теперь пошли. Ричи направилась было к дому номер 31, но Маклин, уже находясь на подъездной дорожке соседнего дома, окликнул ее. Номер 29 – при том, что на другой стороне улицы никакого номера 30 не было. Впрочем, если верить чугунной табличке на стене рядом с матовым стеклом входной двери, дом имел также и собственное имя, «Данроумин». Маклин нажал кнопку звонка, опасаясь услышать какую-нибудь кошмарную мелодию из мюзикла, но в коридоре за дверью раздалось лишь незамысловатое «динь-дон». Где-то в глубине дома затявкала собака. – Почему сюда, сэр? – Ричи, похоже, не очень понимала, что происходит. – Если мы начнем крутиться у соседней двери, она вызовет полицию, вот и все. – Откуда вы знаете, что это «она». – Считайте, что это интуиция. Ну или давайте держать пари. Защелкали отодвигаемые засовы, так что пари на этот раз не состоялось. Сквозь матовое стекло Маклин мог разглядеть низенькую фигурку, наклонившуюся к двери. Наконец дверь приоткрылась, лишь на длину тонкой позолоченной цепочки. На высоте его плеча за щелью появилась старушечья голова с обесцвеченными до голубизны волосами, а на высоте лодыжки – черно-коричневая косматая морда. Она и поприветствовала их первой – ворчаньем и подтявкиваньем. – Я ничего не покупаю! Мой Барри велел никому не доверять.