С тех пор в доме ей чудился металлический запах. Она видела тени в кухне, чувствовала аромат отцовского одеколона, смешанный с запахом крови. Ее считали не приспособленной к жизни и избалованной, потому что она не умела готовить – с трудом могла сделать тост, который запивала вином. Никто не подумал о том, что она ненавидела кухню и не могла в ней находиться. Скажите правду. Мы пытаемся вам помочь. Детектив Блэк никогда так не злился, как злилась теперь Бет. – У вас есть пистолет? – в сотый раз спросил детектив Вашингтон. Он ее ненавидел, но его злость она, по крайней мере, понимала. Бет не ответила, и он продолжил: – Нам известно, что у вашего отца он был. Рэнсом под столом коснулся колена Бет. Одно прикосновение его розового пальца – сигнал молчать. Бет посмотрела на Вашингтона. – Да пошел ты, – ровным голосом произнесла она. Вашингтон дернулся, как от пощечины, Рэнсом вздохнул. – Мы уходим, – сказал он. – Допрос окончен. В этот раз у полицейского участка дежурили два фотографа и репортер, выкрикивавший вопросы. Не обращая на них внимания, Рэнсом взял Бет под локоть и повел к своей машине. – Проклятые газеты, – буркнул он. – Какой-то наемный писака прямо сейчас строчит текст о Леди Киллер. Клянусь богом, как мне хочется, чтобы этот мир хоть раз меня удивил. Бет опустилась на пассажирское сиденье. – Вы ничего не хотите сказать насчет моих слов там? Рэнсом залез в машину, которая просела под его весом. Его сиденье было отодвинуто до упора, чтобы дать место длинным ногам. – Признаю, лучше бы вы вели себя чуть любезнее, – ответил он. – Но с его стороны это был удар ниже пояса, так что читать вам нотации я не буду. Бет удивилась. Рэнсом обожал читать нотации. – Меня будут ненавидеть независимо от того, что я сделала, – сказала Бет. – Разве вы не видите? Я могу быть чрезвычайно любезной, но статьи о Леди Киллер все равно напишут. Рэнсом вел машину с задумчивым видом; выезжая с парковки, он едва не сбил одного из фотографов – Бет показалось, что намеренно. – Все я вижу, – сказал он. – Людям нужно переложить на кого-то свои проблемы. Адвокаты часто с этим сталкиваются. Вы молоды, богаты, красивы – и поэтому подходящая мишень. Дальше будет только хуже. – Он посигналил и повернул, направляясь к Арлен-Хайтс. – Единственное, о чем я прошу, – не сквернословить, разговаривая со СМИ и тем более с судьей. – Думаете, меня собираются арестовать? – спросила Бет. – Вас очень хотят арестовать. Два человека мертвы, а вы – единственная зацепка. Возможно, баллистическая экспертиза убедит судью подписать ордер, а возможно, нет. Но они обязаны рискнуть. Бет сжала губы и посмотрела в окно. – Они хотят получить образец моего почерка. – Конечно, но не сегодня. Оставайтесь дома, Бет, и не позволяйте всему этому сводить вас с ума. Больше ничего от вас не требуется. – Я не могу сидеть дома, – ответила Бет. – У меня есть дела. – Ездить по окрестностям? Без цели? Заканчивайте с этим. Если не хотите, чтобы за вами гонялись газетчики. Не позволяйте всему этому сводить вас с ума. Легко ему говорить. – А что, если они правы? – спросила она. Его лицемерие действовало ей на нервы. – Что, если это я застрелила тех мужчин и, защищая меня, вы развязываете мне руки для очередного преступления? Рэнсом глазом не моргнул. – В таком случае им придется это убедительно доказывать. А не приводить вас в допросную и напоминать об убийстве Джулиана, пытаясь довести до слез. Это был прессинг в чистом виде, и я напоминаю вам, Бет, не говорите с полицией без меня. С репортерами тоже, но в том, что касается полиции, это в десять раз важнее. Если откроете рот, вас не спасут даже ваши деньги. По дороге домой Рэнсом продолжал отечески наставлять ее. Ни с кем не встречаться. Не разговаривать с незнакомцами, потому что они передадут твои слова первому же репортеру. Не писать писем, потому что их могут перехватить. Следить за тем, что говоришь по телефону. Бет молча слушала, глядя в окно. Слова не задевали ее, потому что она сосредоточилась на фразе, которую он только что сказал. В комнате для допросов они пытались довести ее до слез, напоминая про убийство отца. Но плакать ей совсем не хотелось. Глава 17 Сентябрь 2017 ШЕЙ Сильвия Симпсон работала в юридической фирме в центре Клэр-Лейка. Она уже достигла пенсионного возраста, но на сайте фирмы значилась как помощник одного из старших партнеров. Это точно была нужная мне Сильвия, она сама подтвердила, ответив на мое сообщение в личку. Мы встретились в будний день после обеда. Работали мы в нескольких кварталах друг от друга, и я сумела взять перерыв и отлучиться из регистратуры. «Десять минут, – написала мне Сильвия. – Это все, что я могу вам уделить. Встретимся у моего офиса в три». Ее фирма была одной из самых солидных в городе. Офисы находились в отреставрированном двухэтажном доме в викторианском стиле, на самом берегу океана. Ровно в три я стояла перед зданием в своей медицинской форме, раздумывая, нужно ли войти внутрь, когда дверь открылась и показалась женщина лет семидесяти. Широкая и плотная, как бетонный блок, седые волосы зачесаны назад, нарисованные брови изогнуты дугой. Серая шерстяная юбка и жакет, похоже очень дорогие, выглядели на ней довольно убого. Женщина вытащила из сумочки пачку сигарет и взмахом руки молча пригласила меня завернуть за угол дома. – Удивлены? – спросила она, выдвигая стул из маленького патио. Опустившись на стул, она достала сигарету и коробок спичек. Голос у нее был хриплым, низким и насмешливым. – Что такая старуха, как я, работает. Для вас это неожиданность. Она не представилась и не протянула руку. Я выдвинула стул для себя и села, чувствуя прохладный и сырой ветер с океана. – Вовсе нет. – Ха. – Сильвия зажгла сигарету, затянулась и выдохнула дым, ничуть не заботясь о том, чтобы он не попал на меня. – Вы блефуете, но это нормально. Если вы считаете меня старой, тогда вам стоит взглянуть на моего босса. Он еще старше. Я его помощник уже тридцать пять лет, и как только он уйдет, уйду и я. Он доверяет только мне. – Чудесно, – сказала я и достала из сумки телефон. – Вы не возражаете… – Уберите эту штуку. – Тон у нее был враждебным, и телефон я спрятала. – Кстати, сколько вам лет? – Двадцать девять. – Ребенок. – Это было сказано почти сердито. – Когда мне было двадцать девять, Джулиан Грир был уже мертв, а я искала новую работу. И нового мужа тоже, потому что первый слишком часто сталкивал меня с лестницы. – Для убедительности она ткнула в мою сторону зажженным концом сигареты. – Почему бы вам не записать это? Ближайшие десять минут скучать не придется, подумала я. – Я хочу спросить вас о Джулиане. – Приятный мужчина. И красивый. – Сильвия еще раз затянулась и покачала головой. – Я работала на него четыре года. Я видела все. Все. Вам повезло, потому что вы разговариваете с единственным человеком, который знает, что произошло на самом деле. Даже те полицейские, которые пришли ко мне после смерти мистера Грира, ничего не подозревали, но они не дали себе труда спросить. Потому что всем плевать, что знает секретарь, правда? А мы, позвольте вам сказать, знаем все. Так что слушайте, мисс Двадцать Девять. – Меня зовут Шей, – напомнила я. – Вы будете слушать или вы будете говорить? Я вздохнула. – Слушать. Я буду слушать. – Хорошо. Первое, что вы должны знать, – мистер Грир ни в чем не виноват. Все из-за той женщины, на которой он женился. Я удивленно заморгала. – Марианы Грир? – Она – худшее, что случилось в его жизни. Все это знали. Конечно, у нее были деньги, и, полагаю, она была красива, но ей не хватало воспитания. Он приходил на работу усталым, потому что они ссорились и он не высыпался. Я соединяла их, когда она звонила – в слезах, кричала на него. На работе. Это был позор. Я наблюдала за ней. Грубоватое лицо оживилось от праведного гнева. Настал ее звездный час. Она ждала не один десяток лет, чтобы поговорить об этом. И я решила ей подыграть. – Что за проблема была у его жены? Я задала правильный вопрос. Сильвия посмотрела на меня и сделала еще одну затяжку, продлевая драматическую паузу. Потом заговорила, смакуя каждое слово: – Да, совершенно верно, у нее были проблемы. Когда умерла мать миссис Грир, она оставила наследство не дочери. Все получил мистер Грир. Это вам о чем-нибудь говорит? На мой взгляд, это был лишь печальный факт, но я изобразила недоумение. Сильвия фыркнула и постучала кончиком пальца по виску.