– Да. – И в это время Бет не было дома. – Вы знаете, что не было. Ей делали МРТ. Железное алиби. Бет меня не сталкивала, клянусь. – Просто это выглядит очень странно: вы сами упали с опасного утеса. Вы уверены, что были трезвы? – Уверена. Это был несчастный случай, понимаете? Я встала в неудачном месте, неудачно наклонилась и упала. Там нужно поставить ограждение. Это опасно. Может, теперь вы мне расскажете, что проверяют в лаборатории и сколько времени это займет? Уловка со сменой темы сработала. – Я ничего не говорил о проверке в лаборатории. – Это было в официальном заявлении, в новостях. – Нет, там было сказано, что все найденное будет отправлено в лабораторию на анализ. Вы не лучше тех репортеров. Говорить тут пока не о чем. – Правда? Тогда почему я слышала о том, что проводится анализ ДНК тела, найденного у озера? – Откуда вам это известно? – Из электронных писем – их прислали люди, которые кое-что знают. Это правда? – Мне пора. Пожалуйста, будьте осторожны, Шей. Большего я не прошу. Я поблагодарила его и нажала отбой, подумав: Конечно, я буду осторожна, но я уже пережила встречу с Энтоном Андерсом и Лили Ноулз, двумя самыми жестокими убийцами в Клэр-Лейке. Встречу с Бет Грир я тоже переживу. Медсестра выкатила меня на улицу, и я всей грудью вдохнула свежий воздух, хотя день был холодным и пасмурным. Колючий осенний холод бальзамом лился в горло и легкие. У тротуара остановился внедорожник, из него вынырнула знакомая фигура. Я поблагодарила медсестру, а Майкл Де Вос взял у нее костыли и помог мне встать с кресла. На нем было шерстяное пальто – потому что похолодало, а на щеках темнела щетина – потому что я попросила ее оставить. Он выглядел грубоватым, мужественным и надежным. Я оперлась на костыли, а Майкл улыбнулся и поцеловал меня. – Готова? – спросил он. – Да. Он открыл пассажирскую дверцу внедорожника. Помедлив секунду, я уперлась взглядом в темноту салона. Потом посмотрела на Майкла, который наблюдал за мной. Вид у него был такой, словно он не торопится и может ждать весь день. – Ты сможешь, – сказал он. – Знаю. Я проковыляла к пассажирскому месту и села. Передала Майклу костыли и переместила в машину больную ногу. Потом набрала полную грудь воздуха и закрыла дверцу, приготовившись ехать домой. Глава 46 Пять месяцев спустя Апрель 2018 Из популярного подкаста «Настоящее преступление», эпизод 109, 13 апреля 2018: ПОЛА УОТТС (ведущая подкаста). Я глубоко исследовала эту тему. Дело Леди Киллер занимало меня много лет – и я знаю, что не меня одну. Существует масса подробностей, масса теорий. И еще Бет Грир. Просто смотришь на нее, и ты такая: могла ли она это сделать? Вполне. Возможно, она застрелила двух случайных мужчин просто оттого, что богата, что заскучала и ей снесло крышу. В каком-то смысле это как бы очевидно. А потом спрашиваешь себя: может, я так думаю, потому что это общество запрограммировало меня на подобные мысли? Внушило, что любая незаурядная женщина, наделенная, как Бет Грир, вызывающей сексуальностью, может быть опасна. Что ее нужно избегать или вообще упрятать за решетку. Думаю, у нас, женщин, возникает много вопросов, когда мы думаем об этом случае. ШЕЙ КОЛЛИНЗ. Знаю. И согласна. Мне самой это дело не давало покоя много лет, что можно понять из публикаций на моем сайте. ПОЛА. Но это ведь безумие, правда? Сумасшествие какое-то. Я читала, что вновь открыто дело об убийстве Джулиана Грира. Следствие возобновили! Теперь мы знаем, что у матери Бет Грир был незаконнорожденный ребенок, знаем о существовании Лили Ноулз, и она, по крайней мере… Нам известно немного, но она точно жила в приемных семьях, а после совершеннолетия попала в психиатрическую лечебницу. Не хочу говорить ничего плохого о душевнобольных, они не виноваты, но это было в семидесятых, и лечение, которое получала Лили, скорее всего, сводилось к тому, что ее запирали в палате и накачивали невесть чем. Превращали в дурочку. ШЕЙ. Были найдены и опубликованы некоторые сведения из ее медицинской карты, но не все. Кроме того, в Аризоне вновь открыто дело о гибели Лоуренса Гейджа. Вам известно, что полиция потеряла пулю из этого дела? Она просто исчезла. При пожаре в одном из хранилищ вещественных доказательств часть материалов была утрачена, в том числе та пуля. Так что мы никогда не узнаем, совпадают ли результаты баллистической экспертизы этого и других преступлений. ПОЛА. На месте преступления осталась ДНК? ШЕЙ. Думаю, полиция нашла пару волосков. Если им удастся выделить из них ДНК, они могут сравнить ее с… ПОЛА. С ДНК Бет Грир, да? Потому что Лили была сестрой Бет. ШЕЙ. Да, думаю это вполне возможно. Или с ДНК тела, найденного у озера, которое, как мы полагаем, принадлежит Лили. ПОЛА. А ДНК того тела с ДНК Бет сравнивали? ШЕЙ. Не знаю. Мне об этом не говорят. ПОЛА. Да ладно! Вы эксперт в этом деле. Вы знаете все. ШЕЙ. Есть много такого, о чем копы мне не расскажут, хотя я спрашиваю, можете мне поверить. Я – большая заноза у них в заднице. Они меня терпеть не могут, но это нормально. ПОЛА. Вы чертовски смелая, и я вами восхищаюсь. Бет Грир тоже должна вас ненавидеть. Возможно, она не Леди Киллер, но внушает страх даже теперь. ШЕЙ. Не думаю, что Бет меня ненавидит. Во-первых, она согласилась на интервью и рассказала мне о Лили. Никто не знал о ее сестре, пока Бет не указала мне нужное направление. ПОЛА. Но из-за вас ей могут предъявить новые обвинения в убийствах. Неужели вы ее совсем не боитесь? ШЕЙ. Я изучала это дело. Кое-что нашла. Со мной произошел несчастный случай, после которого я восстанавливалась несколько месяцев. Честно говоря, теперь меня трудно напугать. Я хочу, чтобы все узнали правду. ПОЛА. Бет Грир вам звонит? Вы встречаетесь? Честно. Какая она? ШЕЙ. Мы не встречаемся. Мы разговаривали… скажем так – она знает мой номер телефона, а я знаю ее. Мы не звоним друг другу, чтобы потрепаться. А насчет того, какая она, я даже не знаю, как это объяснить. Думаю, Бет, которую вы видите на фотографиях и по телевизору, очень похожа на настоящую. Она не из тех, кто сидит дома и печет печенье. Ее трудно разгадать, и ей это нравится. ПОЛА. Если вы будете устраивать винные вечеринки или организуете клуб любителей книги, сообщите мне. Ради этого я перееду в Орегон. ШЕЙ. Если до этого дойдет, я обязательно вам позвоню. Из клиники меня уволили. Мне не в чем их упрекнуть. Однажды я вышла с работы никем, потом несколько месяцев провела в больнице и вернулась домой знаменитой – возможно, печально знаменитой. Не знаю. Но это не имеет значения. Дел у меня по горло. Трафик и число подписчиков «Книги нераскрытых дел» взлетели до небес. На меня посыпались предложения об интервью, но принимала я лишь немногие. Я начала работать над статьей, посвященной моим беседам с Бет и той удивительной истории, которую она мне рассказала. Статья получилась длинной и стала лучшей из всех, что я до сих пор написала. К моему удивлению, ее купил журнал «Роллинг стоун». За публикацией последовали новые предложения – новые статьи о деле Леди Киллер, а также о других делах, которые я изучала. Меня приглашали на подкасты, а затем с помощью Майкла я решилась на немыслимое – начала вести подкаст сама. Старт был успешным, и число подписчиков постепенно росло. Я никогда не стремилась к публичности. Не гонялась за славой и бежала бы от нее теперь, если бы она не играла важную роль: поддерживала внимание к Бет. Дела у Майкла и его детективного агентства тоже пошли в гору, он брал все более выгодные и интересные заказы. Отношения у нас были серьезные, и это стало лучшим, что случилось со мной в жизни, – я была без ума от него, и он, как мне кажется, испытывал ко мне такие же чувства. Мы вместе работали над многими проектами, его и моими, и много ночей проводили вместе – у него или у меня. Но решили пока не съезжаться и не заводили разговоров о браке. Мы оба уже один раз обожглись – одна из тех вещей, которые мы понимали друг о друге без слов. И таких вещей в наших с Майклом отношениях было много. – Он мне нравится, – сказала Эстер, когда однажды в субботу мы с ней обедали в центре Клэр-Лейка. – Он очень серьезный, как и ты. Умный. Любит тебя. И, как говорят современные девочки, он краш. Я поморщилась: – Пожалуйста, перестань. Ты уже ведешь себя как чокнутая мамашка, хотя еще не родила. Сестра улыбнулась и сделала глоток минералки с лимоном. Они с Уиллом записались на первую процедуру ЭКО, и тут обнаружилось, что она уже беременна. Теперь она лучилась тихим счастьем, хотя оставалась все той же трезвомыслящей и целеустремленной Эстер. Все, что касалось ребенка, было просчитано до мелочей. Я бы не удивилась, если бы узнала, что у него уже есть пенсионный план. – Ты можешь быть крутой теткой, – сказала Эстер. – А я буду чокнутой мамашкой. Это мне подходит. Как твоя физиотерапия? Я пожала плечами и подцепила вилкой ломтик жареной картошки – правой рукой, потому что левый локоть почти все время болел. – Хожу, когда есть время. – Шей. Ты слишком много работаешь. У тебя была жуткая травма. Ты должна себя беречь. – Я берегу. Буду беречь. Как только все это закончится. Эстер нахмурилась. – Я знаю, что Бет уже за шестьдесят, но выглядит она совершенно здоровой. А ты выставляешь ее убийцей. Может, тебе нужно опасаться темных парковок? – Я не бываю на темных парковках, – ответила я. – Бет играет со мной, когда говорит, что подаст иск. Это блеф. Ее не волнуют обвинения в убийствах. Иначе она никогда бы не согласилась на разговор со мной.