XLV – Подумать только, – жалобно проговорил Око, – я десятки раз бывал на Бермудских островах по делам, и надо же, Тонио покоился на соседнем острове, а я и не догадывался… – Отличный ход, Тонио, – сказал Мойзес. – Ты, Око, мигом превратил бы его земной рай в рай налоговый! – Догадаться следовало бы мне! – прошипела Мари-Сван. – Бермуды, Гамильтон, как фамилия этой стервы Сильвии. Отгадка была у меня перед глазами! Подумать только, все эти годы какая-то тысяча миль отделяла меня от моего Антуана… – Ага, как же, – насмешливо ответил Мойзес, – если бы ты, старая ревнивая роза, его нашла, он бы тебя в море выкинул. На тысячу миль он прежде всего хотел отдалиться от женщин! Вот друга, с которым можно выпить, ему наверняка недоставало. – Или который давал бы ему советы, – прибавил Изар. – Этот атолл – настоящая свалка… Планету надо приводить в порядок. Надо же устроить свару на самом изолированном острове в мире! Сент-Экс сейчас точно в гробу вертится. Я догадывался, что Анди, хотя и улыбается, но про себя досадует – ее новые коллеги по «Клубу 612» кажутся ей шумливыми туристами, нарушающими покой священного места. – Они здесь не задержатся, – сказал Стело, словно прочел мои мысли. – Остров слишком мал. В хижине всего одна комната. И одна кровать… Но Око, Сван, Мойзес, Изар и Хоши заслужили право увидеть могилу Сент-Экзюпери, узнать, понять. «Маленький принц» определил их жизнь. Анди ссыпала сквозь пальцы розовый песок. – Меня всегда смущала одна вещь, – сказала она. – Браслетка! Эта знаменитая браслетка, выловленная рыбаком рядом с островом Риу в 1998 году… Ведь это с нее все началось… Но я никогда не верила в эту невероятную случайность. Стело взял ее за руку, удержал песчинки, будто розовый песок священен и играть с ним нельзя. – Вы правы, дорогая… Случайностей не бывает. Никогда. Сент-Экзюпери скончался в 1994 году, и тогда стало наконец возможным заговорить о его смерти. Больше ничто этому не препятствовало. Поклонники Антуана, в том числе и упрямцы из «Клуба 612», могли прекратить поиски. Больше незачем было манить их ложной надеждой. Все остальное просто. Браслетка добыта из чемоданов Консуэло, их тогда только что извлекли из забвения, и, как ни странно, совпадения никто не заметил. Браслетка действительно была подарком издателя, но Антуан не взял ее с собой на войну, оставил своей розе, потому-то никто и не видел этого украшения у него на руке. Команда траулера Жан-Клода Бьянко состояла из пяти человек, любопытно, что это были три мусульманина, один иудей и один христианин. Достаточно было уговорить одного из них подбросить браслет в сети, точно над обломками самолета Антуана. И дело сделано. Бьянко искренне верил в то, что выловил украшение из воды. И тогда стали обшаривать морское дно под судном, нашли самолет, серийный номер сохранился, все находки выставили в музее Бурже, тайны больше не было. Для всех Антуан погиб в сорок четвертом, был сбит над открытым морем. – Разумеется, вы не скажете, кто из тех пятерых это сделал? – Разумеется. Достаточно было знать, где затонул самолет Антуана, остальная часть плана трудностей не вызвала. – Но кто все это подстроил? Точно ведь не вы! В 1998 году вы были младенцем! И вы не могли быть тем географом, что основал «Клуб 612», вы тогда даже еще не родились! – Я открою вам это попозже, сейчас есть более важные дела. – Какие? – Истинная мораль «Маленького принца»… Это и есть истинная разгадка. Истинное решение. И, как будто природа была с ним не согласна, на нас внезапно налетела волна. Спокойный до того океан вдруг проявил норов. Я обернулся, мокрый с головы до пят. К острову приближался парусник. XLVI Яхта готова была отчалить, оседлав отлив. – Мы вернемся, – хором пообещали пять членов «Клуба 612». – На яхте побольше! – добавил Око, который никак не мог устроиться между снастей. – И выпивки возьмем побольше! – посулил Мойзес, успевший обшарить камбуз в поисках хоть какого-нибудь спиртного. – И мужчин помоложе! – Сван прижимала к себе Ганнибала, поедая глазами Стело, который стоял по грудь в воде. – И флаг прихватим, чтобы воткнуть на пляже, – пообещал Изар, – построим дворец, создадим утопию… – Давайте побыстрее, – сказал Хоши, зажигая навигационные огни. – Вот-вот стемнеет. Старый смотритель маяка провел на атолле всего несколько часов и заспешил его покинуть, как только на еще светлом небе показались первые звезды. Пятеро друзей наконец-то собрались вместе. И наконец-то не галдели. Молча они стояли перед одинокой гранитной стелой, со всех сторон окруженной водой. Антуан де Сент-Экзюпери 1900–1994 Стояли, явно погрузившись в воспоминания, убеждая себя в том, что за увяданием следует расцвет, что ничто не исчезает бесследно, а непременно пускает новые корни. * * * Поднялся ветер. Паруса расправились. Ветер сорвал с Мари-Сван беретку с помпоном и унес в море. Ганнибал в последний раз тявкнул. * * * Они отчалили. От острова осталась лишь пара крохотных клочков суши. А мы втроем сели на каменную скамью у хижины. – Так что же это за истинная разгадка? – спросила Анди – Что за истинная мораль «Маленького принца»? – Готовы ли вы слушать, не прерывая? – отозвался Стело. – Клянусь! Я буду молчаливее нашедшего здесь приют брата Антуана. Стело улыбнулся. – Хорошо. Возможно, рассказ получится длинным… Считается, что главная суть «Маленького принца» – это гимн ответственности, ты навсегда в ответе за всех, кого приручил… – Мы об этом уже поговорили, – перебил я (я-то ничего ему не обещал), – никогда не знаешь, кто кого приручает… – Дело не в этом. – Стело был явно недоволен тем, что его прервали. – Многие воспринимают «Маленького принца» как наивную, слащавую, назидательную, нравоучительную сказку, ты в ответе за всех, кого приручил, за жену, детей, собаку, соседку, коллег, соотечественников, в ответе за всю планету. Бойскаутская мораль, от которой тошнит циников… Но на самом деле никто ничего не понял в этой книге. Вся философия «Маленького принца» умещается в одной фразе: зорко одно лишь сердце, самого главного глазами не увидишь. Господи, ну сколько можно сыпать банальностями. Я снова не выдержал: – В самом деле? Зорко одно лишь сердце? Какая новость! О, я придумал, что-то такое надо писать на кофейных чашках или футболках. Циники будут в восторге. Мое выступление развеселило Стело. – Вы, как и все, неверно толкуете эти слова. Что, по-вашему, означает фраза самого главного глазами не увидишь? Это ж очевидно. – Надо видеть скрытую красоту. Ну, например, если девушка или парень не слишком хороши собой, но душа их прекрасна, то они заслуживают любви не меньше других… – Разумеется, – согласился Стело, – но это лишь первый пласт, которым и объясняется успех фразы. Вот только давайте начистоту – по-вашему, неужели это похоже на Сент-Экзюпери, который коллекционировал лишь очень красивых женщин? В эту фразу зашит и другой смысл. Море уже лизало основание скамьи и наши ноги.