Главной загадкой оставалась личность того, кто непосредственно осуществил перевод. Этот подлой души человек накормил их снотворным, разузнал пароль от ее телефона и по какой-то причине перекинул деньги на счет фирмы. Последнее было самым загадочным. Как вор, не будучи ответственным работником Каравеллы, планировал взять деньги себе? Или ему действительно просто заплатили за переброску средств? Тогда на лицо заговор как минимум двоих: заказчика, связанного с ее фирмой, и исполнителя. Роль заказчика хорошо подходит как Жанне, так и любому связанному с платежами работнику Каравеллы. Роль исполнителя могли исполнить все, бывшие вчера у нее в доме – Лена, Алла и Игорь. Или некто таинственный, которого никто не заметил. Наталье до ломоты в костях претила мысль подозревать подруг. Проще для начала было сконцентрироваться на работнике. Он прекрасно подходил на роль исполнителя. Все логично! Схема проста как ясный день. Игорь втерся к ней в доверие. А она, между прочим, даже почувствовала к нему искреннее расположение. Впрочем, в самом начале помощь, вполне возможно, была искренней. Потом кто-то из Каравеллы, узнав, что она живет на даче, подобрал к мужичку ключик в виде достаточно круглой суммы денег. Да много ли ему надо? Этот кто-то и пароль ее сообщил. Все пути вели в Каравеллу. А там, между прочим, видеонаблюдение. Его же могли в ее кабинете поставить и в один прекрасный момент заснять, как она пользуется мобильным банком. Зато одно было предельно ясно – пока не выяснится, кто стоит за пропажей денег, никому верить нельзя. Проходя мимо забора соседа, Наталья сквозь щелку в заборе обнаружила на обычном месте темно-синюю шестерку. Воспоминания о поездке на этой развалине до сих пор приводили все части ее тела в содрогание. Наличие машины давало шанс на наличие ее хозяина! Подгоняемая злостью, женщина резво метнулась к калитке и позвонила. Тишина на соседском участке никак не отреагировала на ее действия, движения за забором также не наметилось. Наталья подняла валявшуюся неподалеку толстую ветку и, выдвинув вперед нижнюю челюсть, принялась упорно и методично избивать калитку в надежде, что хоть кто-то выйдет на шум. После очередного удара калитка язвительно приоткрылась гостье навстречу, красноречиво объяснив ей, что достаточно было приложить минимум смекалки и просто потянуть на себя рукой. Наталья ураганом ворвалась на соседский двор и, не заходя в основной дом, устремилась к небольшому домику, в котором обитал ее обидчик. Домик она всегда видела только сверху, а потому полностью стеклянная стена, позволяющая рассмотреть небольшую то ли столовую, то ли гостиную, то ли студию, поразила. Но воительнице некогда было любоваться стильным помещением. Ее целью в данный момент был Игорь. Наталья нашла его в дальнем помещении с обычными стенами и дверью, которую она с грохотом распахнула, изо всех сил пнув ногой. Игорь мирно лежал на кровати и, явно только что проснувшись от грохота растворившейся двери, спросонья непонимающе таращил глаза на нежданную гостью. Плотоядно облизнувшись, Наталья рванула к предателю, но споткнувшись о порог, не удержалась на ногах и рухнула прямо на Игоря. Раздавшийся вопль и непечатный монолог несколько оглушили нападавшую, а крепкие мужские руки буквально скинули ее с кровати. – Что это ты вернулся? – встряхнувшись, Наталья налетела на туго соображающего от боли Игоря. – Я думала, все, свинтил. – Какого черта? – недовольно проскрежетал хозяин каморки, свернувшись клубочком и даже не пытаясь встать. – Лучше сразу вали отсюда, – в ярости прошипела нападающая, изогнувшись дугой, словно дикая кошка. Приблизившись к лицу Игоря, она обратила внимание на лежащую рядом с ним упаковку Феназепама, а под ней и чек из аптеки, – теперь у меня хватит сил доказать, что это ты меня обокрал. И тогда берегись! Наталья схватила чек и вылетела из гостевого домика, опять едва не растянувшись из-за высокого порожка. – Под ноги надо смотреть, – послышалось ей вслед. Принятые им обезболивающие и снотворное только-только начали действовать, дав ему возможность немного отключиться. Появление же соседки вернуло тупую боль в обожжённые ноги. Игорь, крепко чертыхаясь про себя, улегся поудобнее и постарался уснуть. *** На следующий день, в понедельник, Наталья с самого утра принялась метаться по участку, придумывая себе разные дела. Ей непременно требовалось занять руки и тело, потому как кипучая мозговая деятельность двигала ее на непродуманные поступки. Она десять раз полила какой-то чахлый, чудом выживший цветок, чуть ли не до корней обстригла и без того красивый кустик. Ловя себя на постоянном развороте головы в сторону участка соседа, она прекрасно понимала, что против своей воли выглядывает Игоря, и несмотря ни на что хочет верить в невиновность этого обворовавшего ее паразита. Собственная бесхребетность ужасно злила. Периодически Наталья все-таки хваталась за телефон и звонила Жанне и другим работникам Каравеллы. После предупреждения подруги бывшего Генерального не удивляло, что никто не отвечает на ее звонки. Хорошо, хоть уважительно делали вид, что не слышат, пренебрежительное сбрасывание было бы обиднее. Успокоительное в виде Михаила Степановича все никак не проявлялось. Наталья из последних сил развлекала себя, чтобы не дергать мужчину. Однако к полудню нервная система достигла точки кипения, и мадам сама позвонила добровольному помощнику. – Наташенька, потерпи немного. Мне обещали прислать сканы документов. Жду с минуты на минуту. Если пригласишь на чай, то через час приду. – Михаил Степанович, ну, о чем Вы говорите! – нетерпеливо подпрыгивая, вскричала Наталья. – Я тут как тигрица в запертой клетке. Скоро на стены бросаться буду. Так что приходите. Не надо ждать час. Я Вас и покормлю, и чаем напою, а Вы мне начнете рассказывать, а когда доки придут вместе посмотрим. – Уговорила, – засмеялся Михаил Степанович, – чур, перед женой сама меня отмазывать будешь. *** – А Иван-то сюда отчего нос не кажет? И Кирюшки давно не видно, – полчаса спустя Михаил Степанович, сидя за накрытым Натальей столом, кратко отчитался о предварительных итогах и в ожидании документов аккуратно перешел на личные темы. – С Иваном мы разводимся. Вчера я не стала Вам все сразу говорить. Но у меня все как положено: пришла беда, отворяй ворота. Все тридцать три несчастья свалились разом, – невесело усмехнулась бывший Генеральный директор, – муж с сыном ушли, работу потеряла, все деньги украли. Давайте, я Вам про семейные проблемы потом расскажу. Честно говоря, думала их в первую очередь решать. А вот пришлось с деньгами разобираться. Жить на что-то надо. У меня осталось чуть-чуть. На месяц, конечно, растянуть можно. Но дальше надо либо срочно на работу устраиваться, либо я все-таки надеюсь свое честно заработанное вернуть. – Честно заработанные? – с нажимом переспросил Михаил Степанович. – Понимаешь, Наташ. Тут такое дело. Уволили тебя за растрату. Не стали сразу связываться с полицией. Расстались мирно. Решили сначала немного подсобрать улики, а потом уже передать их по назначению, чтобы завести уголовное дело. – Мне что-то такое говорила Жанна. Но они не смогут собрать улики на меня, потому что я не выводила никаких денег! – Тебе знакома фирма Клондайк? – спросил Михаил Степанович. Наталья вспомнила невысокого лощеного блондина с волосами, намертво уложенными гелем. Иванов Павел Николаевич. Мерзкий и скользкий тип. Плечи, соглашаясь с ней, сами собой дернулись, насколько неприятным оказалось даже воспоминание о нем. Именно Иванов вел с ними все дела от имени Клондайка. Его театральные охи с закатыванием глаз, козлиные подскакивания, подчеркивающие восхищение, и громадные букеты цветов разбудили в Наталье подозрение, что товарищ являлся клиентом клиники душевнобольных. И тем не менее разведка несколько раз доносила, что чуть ли не у всех в Компании Павел Николаевич сумел создать впечатление, будто Наталья отвечает ему взаимностью. Когда на общем заседании руководства и подрядчиков Иванов продолжил кривлянье с подмигиванием, намеками почтенной публике на некие несуществующие отношения и договоренности, терпение Натальи не выдержало. Она вежливо оборвала представление, попросив назойливого ухажера избавить присутствующих от бульварного лицедейства. После совещания ее секретарь получила четкое распоряжение больше не пускать представителя Клондайка к Генеральному директору ни очно, ни по телефону. Проблемного ухажера и все вопросы по Клондайку ТОП-менеджер волевым решением перекинула на своего заместителя Жанну, которая, войдя в Натальино положение, не стала сопротивляться. Судя по вопросу Михаила Степановича, это было не самое лучшее решение. Однако тогда казалось очевидным, что бизнес не должен страдать из-за мерзопакостного представителя фирмы. – Конечно, знакома. Каравелла заключила договор с Клондайком на разработку бизнесовой АйТи-системы. Понимаете, исторически у нас в каждом направлении покупались свои профильные программы. В последнее время стало понятно, что они не справляются, – пояснила Наталья, – какое-то время мы пытались интегрировать их между собой, но в конце концов пришли к выводу, что необходима новая современная программа, которая сможет увязать и обрабатывать все направления деятельности, а главное, в нее можно будет залить информацию со всех ныне работающих программ. – И как? – Что как? – И как Клондайк работает? Есть результаты? – уточнил свой вопрос Михаил Степанович. – Ну… – задумалась Наталья, – честно говоря, ничего не могу сказать. Все вопросы я перекинула на Жанну. Мы же заключили договор с Клондайком всего пару месяцев назад. Работы только-только начались, каких-то глобальных результатов еще рано ожидать. Более точную информацию могут дать лишь профильные специалисты. По крайней мере они точно скажут, движется ли все строго по утвержденному плану или отстает. – По данным с Вашей фирмы отстает. Да еще как. Собственно, работы вообще не начинались. – развел руки Михаил Степанович. – Ну значит, скорее всего Жанна даст распоряжение разорвать с Клондайком контракт, и будут искать нового разработчика, – с облегчением пожала плечами Наталья. – Возможно, – не стал спорить бывший участковый и пристально посмотрел в глаза собеседнице. От ее реакции на его следующую фразу зависело, будет он ей помогать или нет. – Однако, разорвать контракт не представляется возможным. Все работы по акту приняты, и деньги за них переведены исполнителю. Глаза Натальи широко распахнулись. Она откинула назад голову и перестала дышать. Когда организм потребовал кислорода, женщина, пришла в себя и, тяжело дыша, как после хорошего забега, спросила: – Чья подпись стоит на акте приема работ? – Твоя, голубушка, – ласково ответил пенсионер. Он поверил Наталье. Поверил, что не могла она участвовать в этой афере. Также он понимал, что помочь Наталье будет гораздо труднее, чем он предполагал. – Переведенные с твоей карты деньги покрыли большую часть средств, выплаченных Клондайку. Нужно сообщать тебе, что их приняли на фирме как само собой разумеющееся? Осталось чуть менее пятисот тысяч, но из-за эдакой мелочи решено оставить тебя в покое, а эту сумму просто списать. Так что уголовка тебе теперь не грозит. – То есть, все выглядит так, будто я просто вернула украденные деньги, – мрачно произнесла Наталья, – и никого не волнует, что я могу отчитаться за каждую копеечку на своих счетах. Полученную информацию Наталья пережевывала молча. Михаил Степанович ей тактично не мешал. В летнюю пряную тишину дома из открытого окна на кухню долетал только шелест деревьев, да стрекот кузнечиков. Неожиданно громкое утиное кряканье заставило Наталью вздрогнуть и недоуменно оглянуться в поисках птицы. – Сообщение пришло, – виновато улыбнулся гость, – внуки балуются. Каждый норовит свои заморочки на телефоне выставить. Сам иногда пугаюсь, что эта штуковина издает. Уж даже ругаюсь на них, но разве их Уголовным кодексом испугаешь? Глаза Михаил Степановича смеялись, хотя он и старался выглядеть серьезным. Наталья, ощутив исходящее от своего помощника душевное тепло и представив себя на месте его внуков, с улыбкой осознала, что такого дедушку нисколько бы не испугалась. – Давайте посмотрим, – кивнула хозяйка на мобильник, давая понять, что хоть с ней почти все в порядке, и она еще в состоянии понимать шутки, но неплохо бы перейти к делу. – Видишь, пишут, экспертиза подтвердила, что подпись именно твоя – оригинал, а не подделка, – показал Михаил Степанович на сопроводительное письмо. – Михаил Степанович, да разве Вы не знаете, как это бывает? – горестно вздохнула Наталья, – притаскивают огромную стопку документов и сидишь часами на каждую бумажонку каракульку свою ставишь. Ручки иногда на один день не хватает. Вся исписывается. Не всегда успеваешь смотреть, что подмахиваешь. А уж если еще и вопросы параллельно решаем, то … Наталья махнула рукой и отвернулась. Она совершенно точно знала, что безоглядно доверяла только Жанне. Вероятность, что, не посмотрев, подмахнула документы у других, была, но очень небольшая. Практически мизерная. А вот с Жанной… Именно она и Клондайком занималась, и ничего не рассказывала о проблемах, и документы свои всегда приносила сама, и практически всегда Наталья подписывала ее документы, обсуждая текущие вопросы. – Деньги из Каравеллы вывела Жанна, – резюмировала Наталья, еще не веря, что такое вообще могло быть, – и у нее была возможность договориться с Игорем, чтобы он перевел в Каравеллу деньги с моих счетов. – Сама она точно не могла, – резонно заметил Михаил Степанович, – перевод денег зафиксирован в два часа ночи, а Жанна в это время находилась в поезде на пути в Питер. Это уже проверили. – А что-нибудь известно про Клондайк? Там же люди работают. Их Главный бухгалтер может хоть что-нибудь рассказать. – Да как тебе сказать. Владелица Клондайка давно живет за границей. Компания давно числится в живых чисто номинально. В последние годы сдавала нулевую отчетность. Счета, на которые были переведены деньги Каравеллы, уже пустые. Есть предположение, что фирма готовится к закрытию. Пока точно сказать не могу. – А что с Ивановым? Этого козла можно достать? – Уже нет, Наташ. Товарищ вчера покинул Россию. И что-то мне подсказывает, что вернется не скоро. – Знаете, Михаил Степанович, неделю назад я приехала сюда в полной уверенности, что более тяжелой ситуации, чем у меня, просто быть не может. Ан нет! Оказалось, это было еще не все! Ладно. Выберусь! По крайней мере на жизнь себе я заработаю. В конце концов, у меня все есть – квартира, дача, машина, одежда. Как думаете, уж на еду-то себе точно осилю? – зло фыркнула Наталья. – Но Жанна! Мы со студенческих лет дружили, сколько лет работали вместе. Я ей доверяла больше, чем себе… – Знаешь, голубушка, что я тебе хочу сказать, – сочувствующе произнес Михаил Степанович, – ты вот все на Игоря грешишь. Мол, айтишник он, неизвестно кто, не работает, на деньги позарился… А ты не думала, что ему надо было как-то вам снотворное подмешать в вино или еду? Насколько я понял, в доме после отъезда Жанны его никто не видел. Твои подруги заметили его только около дома. – Официально последний раз Игорь заходил, когда камин растапливал. Еще при Жанне. – И оставался один на кухне с продуктами? – Нет. На кухне была я. Игорь мимо меня прошел с дровами в гостиную. – Так вот и получается, Наташенька, что не было у него большой возможности снотворным вас накормить. Может, конечно, и выискал время, но это не слишком очевидно. – На что Вы намекаете, Михаил Степанович? – мозговой компьютер Натальи ювелирно просчитывал возможные варианты, отказываясь бросать даже тень подозрения на ночевавших у нее подруг. – Жанна перед отъездом влила нам снотворное? Но она не знала, что мы захотим еще выпить, да и не оставалась она одна ни на минуту. К ней прямо-таки очередь из посетителей стояла! – Вот мы с тобой и подобрались практически к разгадке, – улыбнулся мужчина, – ни Игорь, ни Жанна не имели гарантированных возможностей поколдовать со снотворным. Это сделал кто-то из троих оставшихся в доме. Если не ты… Тебе, на мой взгляд, это просто было не за чем. Значит, Алла или Елена. Как-то так. Глава 4 Беседа – Захотелось уйти, не сделав намеченное дело? Просто испугались или что-то важное узнали о Наталье? – Камеру вешала не я, – категорический тон посетителя давал надежду, что он говорил правду. – Мне изначально не понравилась эта затея. Я сразу предлагала поговорить с Натальей. Если эта идиотка увела из фирмы деньги и попалась, то ей надо было просто донести истинное положение дел, что надо аккуратнее обтяпывать свои левые операции. А там пусть она сама решала бы, вернуть деньги или сесть в тюрьму. – Вот как?! – искренне удивился хозяин кабинета. Отношение женщины к подруге и сообщение о том, что она не собиралась красть деньги для себя, искренне озадачило мужчину. – Вы хотите сказать, что спасали Наталью от уголовного наказания?