Парочка остановились возле схемы рынка; Несс, казалось, уговаривала его что-то сделать, потому что парень смотрел куда угодно, только не на нее, не желая оставаться и не в силах уйти. Загнанный в угол. Поцелуй застал Пэт (и людей, выходивших со склада «Йоркшир Паунд») врасплох. Только что Несс что-то оживленно вещала, а теперь она взяла Льорета в настоящий борцовский захват. Но шокировало Пэт не это, а то, как самозабвенно взрослая женщина вцепилась в молодого парня, прижималась к нему, неистово гладила по спине, полностью отдаваясь поцелую. Пэт потребовалось мгновение, чтобы заметить коренастого бородатого мужчину в шапке-бини, целенаправленно идущего к ним; только когда Несс отрывисто бросила: «Крейг», Пэт поняла, что перед ней тот самый Шок-женишок, которого она в последний раз видела поддерживающим Несс на парковке у «Гнедого жеребца». Она была потрясена и удивлена скоростью и злостью, с которой Крейг двигался; он резко толкнул испуганного Льорета в грудь, обхватил его за шею и принялся бить по лицу, а спортивная сумка со всем содержимым полетела на тротуар. За происходящим наблюдала вся толпа понедельничного рынка Тирска: две молодые мамы с разинутыми ртами, пара ухмыляющихся мужчин за одним из прилавков, пожилые люди с неодобрительным видом, мужчина в кепке, который все время кричал: «Давайте, парни!», а также целая толпа туристов, которые явно не знали, стоит ли им идти дальше или снимать все это на телефоны. В целом, потасовка длилась не больше полминуты, Крейг избивал Льорета, а Несс с истошным воплем молотила Крейга по спине. Рыкнув напоследок: «Держись, мать твою, подальше от моей невесты!», он ушел прочь, а Несс сердито протанцевала за ним на каблуках, оставив Льорета валяться на тротуаре среди спортивной формы, протеиновых коктейлей и чего-то похожего на рекламные листовки. Пэт сразу же поняла, что тяжелее всего Льорету будет пережить не боль от синяков, расцветавших на его лице, а внимание толпы, которая пристально следила за ним, пока он лежал, растянувшись у карты мест, связанных с Джеймсом Херриотом, и осторожно ощупывал нос и телефон, чтобы проверить, не сломано ли что-нибудь. Рыночные торговцы видели в этом развлечение, пожилые — тему для порицания во время утреннего кофе, туристы — пример легендарного британского хулиганства, но Пэт, не принадлежа ни к одной из этих категорий, видела совсем другое. Она видела распростертого на земле расстроенного подростка, ничем не отличающегося от тысяч других мальчиков, которых она видела распростертыми на земле и расстроенными на детских площадках в течение многих лет, — и она не собиралась отдавать его на потеху толпе. — Здравствуй, Льорет, — сказала она дружелюбным, но твердым голосом. Он поднял голову, лихорадочно запихивая остатки листовок в сумку, и выглядел при этом бесконечно печальным и потерянным. — Здравствуйте, миссис Тейлор, — уныло поздоровался он. — Пойдем, — велела она. — Давай приведем тебя в порядок. Позднее, вспоминая об этом, Пэт была немного удивлена тем, как послушно он пошел за ней; с другой стороны, она предлагала ему самый быстрый и простой выход из ситуации. За минуту, которая потребовалась Несс, чтобы избавиться от Крейга, Пэт успела выехать с парковки, а парень улечься на сиденье так, чтобы его не заметили. Годы общения с обиженными, злыми, расстроенными детьми научили Пэт ничего не говорить — точнее, не говорить о случившемся. Она знала, что больше всего на свете им нужны пространство, время и тишина, чтобы дать бурлящим чувствам утихнуть. В прежние времена она доставала большую синюю коробку «Икея» с забытыми карандашами и давала ребенку точилку, чтобы он мог точить и раскладывать лаймово-зеленый, канареечно-желтый, малиново-красный, пока она ставила отметки в журнале и весело болтала о каникулах и школьных обедах. Сейчас, возвращаясь в Борроуби (лицо нуждается в осмотре), Пэт вела такой же ни к чему не обязывающий разговор о погоде, нарциссах и шансах «Риво» в этом сезоне. Она ожидала, что Льорет спрячется за односложными ответами, но вместо этого он, нервно моргая, бодро поддерживал беседу. Когда они вошли в дом, парень начал задавать ей вопрос за вопросом — о ней, о пенсии, о Лиаме, о ее друзьях, о возрасте Ларсона (который с подозрительным видом следил за ними из-под скамьи), — старательно избегая темы случившегося, пока она осматривала его нос (не сломан) и лицо (приложить замороженный горошек — потом можно сделать ризотто). После того как Пэт закончила обрабатывать его раны, ей показалось самым естественным делом на свете приготовить ему поздний завтрак. По ее опыту, мальчики-подростки неизменно прожорливы, а в Льорете было нечто такое, что пробуждало все ее материнские инстинкты. В холодильнике лежали стейки из тунца, моцарелла и копченая индюшачья грудка; она инстинктивно проигнорировала все это и начала жарить сосиски со свининой и шалфеем из фермерского магазина, две порции бекона в сладком маринаде и два больших яйца — огромный белый ореол с одинокой каплей светящегося янтаря в середине. Кроме шипения жира и тиканья часов на залитой солнцем кухне царила умиротворяющая тишина. Льорет выключил и отложил телефон; Пэт подозревала, что стоит ему включить его, как он взорвется сообщениями от Несс. Вместо этого парень взял приложение к «Гардиан» и атаковал раздел головоломок; он проглотил кроссворд и теперь хмуро изучал судоку. Тельма, конечно, была права: что бы ни происходило между ним и Несс, очевидно, этому настал конец, и сцена на рынке показала, кто хотел, чтобы все закончилось, а кто нет. И что теперь? Она посмотрела на избитую и потерянную фигуру, сгорбившуюся над газетой, — разительное отличие от уверенной, улыбающейся фотографии на сайте «Титаны». Можно спросить его о Несс, узнать о Рокки, или Мэнди Пиндер, или даже об Оливере Харни. Конечно, она могла бы спросить и о Лиаме, но, переворачивая яйцо, Пэт поняла, что сейчас у нее не хватит ни желания, ни сил; кроме того, бедолага и без того достаточно натерпелся, чтобы выпытывать у него информацию. Она поставила перед ним теплую тарелку с едой. Он нервно моргнул, и она вдруг отметила насыщенный, почти янтарный оттенок его карих глаз. — Я должен как-то отплатить вам за это, — произнес он. — Не глупи. — Она долила ему кофе, и Льорет жадно набросился на еду. Как давно он нормально не ел? Пэт машинально налила себе кофе, поняла, что натворила, и отодвинула его в сторону, совершенно не имея сил заваривать мятный чай. — Я видела твой сайт, — сказала она, чтобы заполнить тишину. — Круто. — Он с нетерпением поднял голову. — Мне нужно, чтобы люди увидели его. Нужно повышать посещаемость. — Конечно. — Пэт понятия не имела, что это значит, но кивнула со знающим видом. Не раздумывая, она сделала глоток кофе. Внезапный насыщенный вкус был как пощечина холодному здравому смыслу; глаза заслезились, гланды покалывало, и она почувствовала, как пробуждаются воля и энергия. — Лиам рассказывал мне, сколько стоит создать бизнес в наши дни, — продолжила она, сделав еще один благословенный глоток. — Даже онлайн. Это пугает. Видимо, тебе помог родительский счет, как в случае с моими сыновьями? — Вообще-то нет. — Льорет нахмурился. — Отца у меня нет. Мама не в состоянии оказать какую-либо поддержку. Печально для нее, но это прекрасная возможность, и я всегда ищу новых спонсоров. — Он серьезно посмотрел на нее своими янтарно-карими глазами, и Пэт невольно улыбнулась, пытаясь представить себе лицо Рода, когда она скажет ему, что вложила деньги в интернет-бизнес девятнадцатилетнего подростка. — Понятно. Полагаю, твой спонсор — Несс? — Одна из. — Он доел последний кусок бекона, и его тон стал гораздо менее уверенным: — Но по ряду причин она вложилась не очень сильно. Возможно, одна из них — Шок-женишок Крейг, подумала Пэт. — Как нос? — спросила она. — Болит. — Его настроение медленно ухудшалось, но говорить он не отказывался. — Он крупный мужчина, наверное, удар у него сильный, — заметила она. И тут слова полились едва связным потоком. — Богом клянусь, миссис Тейлор, я не знал, что они с Несс вместе. Клянусь мамой. То есть я знал, что они были помолвлены, но Несс сказала… она сказала, что все это только формально, между ними ничего нет и они живут каждый своей жизнью, как брат и сестра. Как брат и сестра. Сколько раз она уже слышала эту фразу? — Теперь ты знаешь правду, — сказала она не без доли сочувствия. И постепенно рассказ вылился в историю о том, как он помог ей создать сайт, как «одно привело к другому», о вечерах в офисе «Зеленой травы» (предположительно, на серо-голубом ковролине с выключенным светом), о том, как Несс искала собственное жилье, и как хотела, чтобы Льорет переехал к ней, и как на похоронах он сказал ей, что не считает это хорошей идеей. А сегодня он просто зашел забрать вещи, которые оставил, ну а дальше Пэт знает. — И самое глупое то, что мы уже не вместе. Меньше всего на свете я хочу вставать между ними. Я пытался сказать ему об этом, но он не слушал. — Льорет посмотрел на нее пронзительными глазами с длинными темными ресницами, и Пэт пришлось сделать еще один торопливый глоток кофе. Неудивительно, что Несс опозорилась возле склада «Йоркшир Паунд», а Люси Бисборо поставила на карту свой вязаный берет. Она позволила себе на мгновение пожалеть Несс — но только на мгновение. — Не поймите меня неправильно, она особенный для меня человек, — искренне произнес Льорет. — Я желаю ей только счастья. Но она ищет себя, и я не думаю, что в этот момент ей нужны долгосрочные обязательства. Чушь. Пэт убрала его тарелку в посудомоечную машину, чувствуя досаду на Несс или кого бы то ни было, кто забивал голову этому парню какой-то психочушью, когда она должна быть забита — ну, чем она там забита у девятнадцатилетних. Ее мысли немедленно вернулись к Лиаму, снова в груди осел ледяной комок, и она поняла, что обязательно должна задать этот вопрос. Но пока она собиралась с мыслями, Льорет заговорил снова: — Келли-Энн говорит, что Несс просто использует меня, чтобы что-то доказать Крейгу. И тут в ее голове зажглась одна из тех самых лампочек; идея настолько внезапная и сильная, что она граничила с убеждением. — А Келли-Энн, случайно, не один из твоих спонсоров? — Ну, она сказала, что вложит немного денег… — Его тон изменился, и Пэт, хорошо знакомая с поведением подростков, мгновенно определила его как уклончивый. — Она даже сказала, что будет участвовать в бизнесе вместе со мной. Как партнер. — Не хочу совать нос не в свое дело, но… — начала Пэт ровным тоном. Парень уставился в стол, проводя пальцем по узору на дереве; он точно знал, что последует дальше. — Между вами с Келли-Энн… случайно, не нечто большое, чем деловое партнерство? Он не поднимал глаз. Бизнес у моря. Почему она не подумала об этом раньше? — Это на восемьдесят процентов профессиональные отношения. — Льорет словно пытался убедить самого себя. — А Келли-Энн тоже так считает? Пока Пэт ополаскивала тарелки и заполняла посудомоечную машину, прозвучала вторая история. О том, как он помог Келли-Энн настроить ее ноутбук, о связи, которую они ощутили, о том, как он подставил ей плечо, чтобы она могла выплакаться в то поистине ужасное время, о чувстве вины за измену Несс с ее лучшей подругой, о предложении Келли-Энн вложить деньги в его бизнес, переехать и организовать его где-нибудь вместе. Он вздохнул и опустил глаза. — Просто одна из неловких ситуаций, в которые ты попадаешь, — заключил он. Одна из тех неловких вещей, в которые ты попадаешь, уточнила про себя Пэт, натирая свою любимую сковороду с медным дном. Ну что же, теперь картина вырисовывается, подумала она: одна из первых вещей, которую сказала Келли-Энн, когда сидела с ними в садовом центре, была о поиске своего принца. Пэт вздохнула, вспомнив счастливую улыбку Келли-Энн, и по тону Льорета поняла, что этот принц вот-вот превратится обратно в лягушку — или, по крайней мере, ускачет вдаль так быстро, как только его смогут унести ноги. Какая неразбериха. Какая печальная, скверная история. Череда жужжаний и писков словно вторила ее мыслям: Льорет включил телефон. Он жалобно уставился на экран. — Несс, — объяснил он. — И Келли-Энн. Пэт ополоснула сковороду, поставила ее в посудомоечную машину и включила; та ожила с успокаивающим гулом. — Конечно, это не мое дело, Льорет, но, возможно, пришло время поговорить с Келли-Энн. Если тебя не устраивает то, как обстоят дела. Если ты относишься к ней несколько иначе. Лучше сделать это сейчас, пока все не зашло слишком далеко. — Это еще не все, — прошелестел он так тихо, что она не услышала бы, если б случайно не взглянула на него. Что же это может быть? Парень встречается с кем-то третьим? Откуда у молодых столько энергии? Он уставился в телефон. Пэт села за стол и положила ладонь на его руку. — Льорет, — сказала она своим самым мягким голосом, который обычно приберегала для самых грандиозных истерик в начальной школе. — Что бы это ни было, лучше поделиться с кем-то. Не обязательно со мной, но с кем-то. Он по-прежнему не поднимал глаз. — В ту ночь… в ту ночь, когда мама Келли-Энн по ошибке приняла не те таблетки… — Да? — Ходили слухи, что там кого-то видели. Что кто-то ошивался возле дома. — Я помню. — Так и было. — Он посмотрел на нее, и его лицо сморщилось. — Это был я. Глава 36, Где вспоминают день свадьбы и сожалеют о неверном решении