— На этом снимке становится ясно, как выглядело место проведения. — Мэнди перевернула страницу белого альбома с мягкой обложкой; защитная ткань тихонько потрескивала. Тельма посмотрела на фотографию. Слово «лучезарный», подумала она, часто употребляют как ни попадя, но здесь оно было совершенно к месту. Мэнди стояла на искусственном каменном мостике над столь же искусственным прудом; каскадное белое платье ниспадало вокруг ее ног, и она напоказ держала в руках букет крупных снежных роз — Тельма вспомнила, как однажды она гордо продемонстрировала ей обещанного пушистого пони. У ее ног сидели две улыбающиеся маленькие девочки в роскошных фиолетовых платьях; рядом стоял жених, ее бывший муж, — у него была немного удивленная улыбка, словно он не мог поверить в происходящее. — Павел был таким красавцем. — Что-то в голосе и взгляде Мэнди напомнило Тельме о том, как та оценивала бордовое платье в благотворительном магазине. — К тому же он умел хорошо проводить время. — Она вздохнула. — Вечеринки в Лидсе, выходные в спа-отелях. Тельма могла бы сказать что-то в духе «Кто платил за все эти хорошие времена?», но все было предельно ясно и так: связка конвертов с красными штампами за лампой на журнальном столике рассказывала свою собственную историю. Она сидела в гостиной дома Мэнди (аренда) — унылом спичечном коробке в квартале из таких же унылых спичечных коробков, выросших будто грибы после дождя, на том поле за школой Святого Варнавы, где раньше цвели лютики. Комната была скудно обставлена, но наличие детей здесь явно чувствовалось: куклы Барби, Эльза из «Холодного сердца», планшеты. Казалось, на это средств не жалели. Но в комнате было более чем прохладно. — Вы не возражаете? — спросила Мэнди. — Я стараюсь как можно реже включать отопление. — Тельма, конечно же, не возражала, но, потирая руки, жалела, что не надела пальто. — В пруду есть фонтан, — сказала Мэнди, все еще глядя на альбом. — За это берут дополнительную плату, но когда его включают ночью, он светится красным, зеленым и синим. — Тельма перевернула страницу, и Мэнди улыбнулась, увидев крупным планом себя, свое лицо в обрамлении потрясающих локонов, и на секунду выражение ее лица стало идентичным тому, что было на фотографии. Лучезарное. — Какая прелесть, — прокомментировала Тельма. Она посмотрела на Мэнди; в прохладном мартовском свете загар казался побледневшим. Девушка пролистала еще несколько фотографий — в платье у беседок, кустов, на фоне подснежников. — Хватило всего на год, — сказала Мэнди, и в ее голосе прозвучала приглушенная нотка сожаления, как будто она рассказывала о домашнем животном, которое, несмотря ни на что, умерло. — Но день был чудесный. Тельма осторожно передала ей обратно белый альбом в кожаной обложке. Не менее осторожно Мэнди положила его обратно в белую коробку и поставила на место в стенной шкаф с таким благоговением, с каким священник размещает Библию короля Якова на кафедре в соборе. — С этого все и началось, — объяснила она. — Долги и прочее. — С кредита на свадьбу? — У нас были отложенные платежи, как у всех. — Мэнди вздохнула. Выглядела она изможденной, гораздо более изможденной, чем должна выглядеть женщина в ее возрасте. Как у всех, повторила про себя Тельма с состраданием. Она подумала о платье, об альбоме, о фонтане, играющем красным, зеленым и синим. Подумала о машине, шарфе «Майкл Корс» и стоимости занятий зумбой, о чем Пэт до сих упоминала с возмущением. И она подумала о них с Тедди, о свадебном приеме в домашней церкви, о своей матери и тете Ирен, которые на двоих организовали фуршет. Как они с Тедди, молодожены, надевали по три джемпера, чтобы не включать отопление, каким ужасным на вкус был тот дешевый маргарин. Она ничего не сказала, но быстро вознесла гневную молитву об обществе, которое пропагандирует потребление, но не дает молодым людям ни малейшего шанса приобрести недвижимость. Мэнди снова вздохнула. — А потом, когда он свалил в закат, простите, миссис Купер, когда он ушел, оставалось еще больше половины выплат, и это не считая прочих расходов, а денег-то стало в два раза меньше. Ты пропускаешь один месяц и думаешь, что все в порядке, но, конечно, это не так, потому что есть следующий месяц, а еще нужно заплатить за предыдущий, и так далее. — Она села и начала мять край подушки в знакомой манере. — Я устроилась на работу в «Сэйнсберис» в дополнение к банку, но это не сильно помогло. Дети идут на первом месте. А это постоянные траты, ведь не все можно найти в благотворительном магазине… Обе посмотрели на две яркие маленькие пуговки, хитро улыбающиеся с буфета в фиолетовых джемперах школы Святого Варнавы. Беглый взгляд на их тетради по правописанию и чтению подсказал Тельме, что девочки весьма смышленые. И как бы тяжело Мэнди ни было, что бы ни ждало впереди, они есть и будут в ее жизни, а когда она состарится… — У меня не было выбора. — Мэнди покачала головой, закрыв глаза. — Я знаю, что микрозаймы — глупая идея, миссис Купер. Конечно, знаю, я же работаю в банке. Если б вы пришли ко мне и заявили: «Я хочу взять микрокредит», я бы сказала: «Это глупость». Но в конце концов у меня не осталось выбора. У меня не было выбора. Старое привычное воспоминание накинулось на Тельму, будто внезапный приступ мигрени… Она шла по Рипону, чувствуя себя одурманенной, медлительной и вялой из-за таблеток… И возле тогдашнего магазина канцтоваров «Осбалдистонз» она внезапно заметила потрепанную коляску. Изнутри слышалось довольное гуление, и, заглянув внутрь, она увидела ребенка в грязной кофточке лимонного цвета. Запах, пятна, след от шоколада на губах подсказали ей, что за этим ребенком плохо ухаживали, но тут ее в самое сердце поразила внезапная улыбка, протянутые руки, и, прежде чем она успела отдать себе в этом отчет, ее ладони оказались на ручке коляски… Она чувствовала… Она чувствовала, что у нее нет выбора… Она подавила воспоминание и могучим усилием воли вернула свое внимание обратно к насущному вопросу. — Итак… — прокашлялась она. — Я слушаю. — Мэнди перевела бесстрастный взгляд на Тельму. — Сегодня утром я разговаривала с Бюро гражданских консультаций… — Ее продержали в ожидании двадцать семь с половиной минут, и это по тарифу «премиум», но об этом Тельма, естественно, умолчала. — …И все не так просто. Более чем непросто. Система стала совсем другой, чем в те дни, когда Тедди руководил службой долгового консультирования при церкви Святой Екатерины. В результате последовательных сокращений финансирования служба стала тенью себя прежней, и теперь, по словам женщины, с которой она разговаривала, чтобы попасть на прием, нужно было явиться в Харрогейт в один из трех рабочих дней, встать в очередь и надеяться, что успеешь. Чтобы иметь хоть какой-то шанс получить консультацию в тот же день, желательно оказаться в первой десятке. А для этого нужно прийти к началу формирования очереди. То есть около половины седьмого утра. — Половина седьмого? — Лицо Мэнди привычно застыло. — Знаю, я тоже не поверила своим ушам. Раньше можно было прийти просто так. И ты должна взять с собой как можно больше документов. Выписки со всех счетов, чеки, особенно условия займов. — Половина седьмого. — Мэнди явно не могла с этим смириться. — У тебя получится оставить детей? — Они могут побыть у моей мамы. А что еще делать? — Коллекторы больше не объявлялись? — спросила Тельма. — Как вы и посоветовали, телефон был все время выключен, если только мне не нужно было им воспользоваться. Но они пока не звонили. Я обнаружила, что они всегда действуют подобным образом. Сначала запугивают, а потом пропадают на день-другой, чтобы ты как следует поволновался. — Если они позвонят, ты должна сказать им, — Тельма вытащила бумагу из папки, — что берешь консультацию по задолженности у аккредитованной компании и свяжешься с ними не позднее чем через три рабочих дня. — Я только надеюсь, что они не придут в банк. Вот что меня действительно беспокоит. Если банк узнает, то я потеряю работу, и тогда никто из нас уже не увидит денег. — Мэнди, я давно хотела задать этот вопрос, но ты можешь сказать, чтобы я не лезла не в свое дело. Почему ты не обратилась за помощью к кому-нибудь в банке? Девушка невесело усмехнулась. — Тогда я гарантированно потеряла бы работу. — Разве они не предлагают что-то вроде долгового консультирования? — Ответ всегда один: просто не бери кредит. Да и к кому мне там обратиться? — Разве у вас нет отдела по работе с персоналом? — Если и есть, то я о таком не слышала. Там не до этого; каждый занят своим делом. — Но есть же кто-то из руководства. — Тельма вспомнила, как они с Тедди покупали дом на Колледж-гарденс. Мистер Райли всегда был готов их выслушать. Мэнди фыркнула. — Есть один менеджер. Один на три отделения. И он моложе меня. Это просто смешно. Говорю вам, миссис Купер, когда миссис Джой потеряла деньги, а ее дочь узнала об этом и ворвалась к нам с претензиями, никто не знал, что делать. Мы даже не знали, что должны направить ее в полицию. Все носились вокруг нее, как безголовые курицы, а у управляющего ребенок болел ветрянкой, так что его вообще след простыл. В итоге нам сказали позвонить в отдел по борьбе с мошенничеством и пусть они займутся этим. А тут еще эта дочь учинила грандиозный скандал посреди отделения. Мне было жаль ее, правда, жаль, но я понятия не имела, что существуют такие мошенники. — Но разве ты не проходила обучение, когда устроилась на работу? Мэнди покачала головой. Она настороженно огляделась, словно кто-то за стенкой подслушивал, и понизила голос: — Нам велели говорить, что мы прошли его. Неделю спустя нам устроили какой-то тренинг. Но что толку? К тому времени мы и сами уже это знали. Вскоре после этого Тельма начала собираться. Остановившись на пороге унылого домишки и глядя на другие такие же унылые домишки вокруг, она поняла, что снаружи было явно теплее, чем внутри. — Запомни, — сказала она, — завтра в половине седьмого. — Тельма не была уверена, что Мэнди действительно придет. — Да. — Менее чем решительный тон Мэнди подтвердил ее опасения. — Трудностей не возникнет? Я имею в виду девочек. — Нет, это несложно. К счастью, моя мама их любит. А без нее, миссис Купер, я была бы как без рук. Ведь нельзя же быть в двух местах одновременно, правда? Тельма улыбнулась про себя, подумав, что среднестатистический школьный учитель, на пенсии он или нет, прекрасно владеет этим навыком. И тут она резко нахмурилась. Мэнди замерла, осматривая улицу в поисках Чарльза Мортона, «Форвард Кредит». К счастью, ни следа. Она повернулась к Тельме, но та, казалось, погрузилась в транс, глядя на пустую микролужайку у дома. — Миссис Купер? Тельма пришла в себя. — Прости, мне просто кое-что пришло в голову. Глава 37, Где разоблачения следуют одно за другим и не один человек в итоге плачет, уткнувшись в стол лицом Льорет рыдал как… ну, как девятнадцатилетний: судорожно, то и дело смущенно фыркая и вздрагивая, уткнувшись лицом в руки на кухонном столе. Пэт знала: лучше ничего не делать, только молчать, бережно положив одну руку на спину. Когда он в конце концов выпрямился, она, не говоря ни слова, протянула ему бумажное полотенце. — Келли-Энн говорила, что все хорошо, но как это будет выглядеть, если люди узнают… — Что именно будет выглядеть? — Мне очень страшно, миссис Купер. — Что случилось, Льорет?