В попытках успокоиться парень сделал глубокий вдох, потряс головой и вытер лицо кухонным полотенцем. — Деньги, — сказал он. — Я создаю новый бизнес, вернее, мы — я и Келли-Энн; она одна из спонсоров, как я уже сказал, и в любом случае мне нужны деньги, потому что за некоторые вещи надо платить вперед, некоторые технические штуки. — Он снова вздрогнул. — Только вот мне срочно нужны были деньги, чтобы заключить эту сделку, но Кел — Келли-Энн — уехала на выходные. Я знал, что она скажет «давай, действуй». Она говорила: если мне когда-нибудь понадобятся деньги, я должен сделать это… — Что именно? — Снять деньги со счета ее мамы. — Льорет глубоко вздохнул, напомнив Пэт о Лиаме. — Это не кража, Келли-Энн же разрешила, и я знал, что она хранит свою карточку в сумке, а задняя дверь всегда не заперта. Льорет сделал паузу, задыхаясь, и Пэт долила ему кофе. Он сделал огромный глоток. — Можно было просто постучать в дверь, но я знал, что не нравлюсь миссис Джой. Келли-Энн говорит, это из-за болезни, но дело не в этом. Как-то раз, сразу после того как у нее увели деньги, Кел была расстроена и жаловалась… говорила, что хотела, чтобы мама умерла… Я думал, миссис Джой спит, но она не спала, и с тех пор… Она ни за что бы не подпустила меня к сумочке. — Он закрыл глаза. — В общем, я подумал, будет проще, если я проберусь в дом, возьму карточку и уйду. Я заглянул в окно кухни и увидел, что миссис Джой разговаривает по телефону. Она стояла ко мне спиной. Скорее всего, говорила с Паулой. — Я проверил заднюю дверь, и та была открыта. Я знал, что миссис Джой всегда забывает ее запирать. Я вошел внутрь и встал на кухне, ожидая, пока она вернется в гостиную. Я точно знал, где лежит сумочка: в прихожей на телефонном столике. Миссис Джой вернулась в гостиную, я вынул карточку… и тут сработала пожарная сигнализация. Это напугало меня до смерти… — Что-то горело? — уточнила Пэт. — Я ничего не заметил, но подумал, может быть, это чайник или тостер. Но потом мне показалось, будто звук доносится из гостиной, — в любом случае я не стал ждать, чтобы узнать наверняка. Я вышел через заднюю дверь. А на следующий день пошел в банкомат возле «Теско», и тут мне звонит Келли-Энн и рассказывает, что случилось… Клянусь богом, я был в ужасе… Не знал, что делать, и с тех пор схожу с ума, миссис Тейлор. — Льорет снова разразился рыданиями, а Пэт снова похлопала его по спине и вручила бумажное полотенце, но теперь она была погружена в раздумья. Когда он успокоился, она спросила: — А мог ли там быть кто-то еще в этот момент? Парень нахмурился. — Я никого не слышал, но возможно, кто-то был в гостиной. Там бы я их не увидел. — А ты, случайно, не видел чашки? — Он непонимающе уставился на нее. — На сушильной доске? — Нет. — Он был озадачен вопросом, но сомнения в голосе не было. — Нет. Я подумал, мне придется вылезать через кухонное окно, поэтому взглянул на сушильную доску и, помню, обрадовался, что там ничего нет. — Парень вытер опухшее лицо, а Пэт еще немного подумала. Если Льорет говорил правду, то чашек на сушильной доске в тот момент не было. Но они были там на следующее утро, когда пришла Келли-Энн. Возможно, они уже были расставлены в гостиной? Может, кто-то еще сидел там и ждал, пока Топси закончит разговор по телефону? — И ты больше никого не видел и не слышал? — Нет, только миссис Джой. У нее был включен телевизор. Я запаниковал, когда сработала сигнализация. И это чистая правда. — Звучит не так уж страшно, — заметила она. Льорет закрыл глаза и покачал головой, как бы отвергая ее утешение. — А вдруг произошла утечка газа, и поэтому сработала сигнализация? Или угарный газ? — Он поднес руки к лицу. — А что, если она умерла из-за этого, а я мог бы это предотвратить, но сбежал? — Для технического гуру он был на удивление плохо подкован в вопросах бытовых чрезвычайных ситуаций. — Льорет, от этого пожарная сигнализация не срабатывает. И в любом случае они бы выяснили, если б она погибла от угарного газа. — Потом я услышал, что полиция отследила выдачу денег, и Келли-Энн подумала на Паулу, поэтому я рассказал ей о случившемся. И она сказала полиции, что это она сама… сказала, про это лучше молчать. — Почему она так решила? — В прошлом… — Он снова сник. — В моем прошлом, миссис Купер, было всякое. Ошибки. Ничего серьезного. Но Келли-Энн сказала, что меня будут допрашивать и они умеют все переиначивать. У нее был кузен… что-то произошло, это был не он, но отвечать пришлось ему. И они обязательно захотят найти кого-то, на кого можно свалить вину. Она сказала, что присмотрит за мной. Вот и все. Клянусь богом. Говорил ли он правду? Льорет с несчастным видом посмотрел на нее. Конечно, парень был напуган и расстроен, но значит ли это, что он не врет? Он снова моргнул. — Я благодарен ей за то, что она прикрыла меня. Но с тех пор… — Его голос сорвался. И с тех пор, подумала Пэт, она имеет власть над тобой. — Когда она впервые заговорила о бизнесе, до всего этого… я был вроде как «за», но теперь не уверен, — прохрипел он жалобно. — То есть я люблю ее. Конечно, люблю и желаю ей всего самого наилучшего. Льорет снова опустил голову на руки и зарыдал. Когда он выпрямился и получил еще одно полотенце, Пэт взяла его за руку. — Вот как надо поступить, Льорет. — Она прибегла к своему лучшему размеренному тону, который использовался для успокоения детей в истерике. — Единственный вариант — это пойти и рассказать обо всем полиции. Расскажи им то, что рассказал мне. — Серьезно? — Его глаза расширились. — Это, безусловно, лучший выход. Если все так, как ты сказал, тебе ничего не угрожает. — Но что со мной будет? — Вероятно, тебе устроят головомойку. Но никаких обвинений против тебя не выдвинут, это точно. — Пэт подчеркнула свои слова, ободряюще сжав его руку. Он не выглядел убежденным. — Ну или тебе придется с этим жить. — С этим и с Келли-Энн, добавила она про себя. Шмыгнув, Льорет высморкался. Он не кивнул, но посмотрел на нее из-под длинных ресниц. Был ли в этом элемент расчета? В голове Пэт прозвучал голос Лиама: Он поступит дурно, если так будет проще всего. Внезапный щелчок и скрип задней двери прозвучали едва ли не обличительно; сама не понимая почему, Пэт отдернула руку (при этом едва не разбив вдребезги кофейник). В дверях с усталым видом стоял Лиам, все еще осунувшийся, со взъерошенными волосами, школьная сумка оттягивала плечо, будто в ней были камни, а не планшет и два скоросшивателя. С некоторым чувством вины Пэт поняла, что в свете откровений Льорета почти забыла о сыне. Наступила пауза, во время которой Ларсон беспечно прохаживался по кухне, словно выбирая сторону, а на лице Лиама читался вопрос. — Лиам. — Пэт растерялась. — Ты ведь знаешь Льорета. По крикету. — Интонация неприятно напоминала ту, с которой она обычно приветствовала новых детей в классе. Но что еще сказать? Не правду же. К счастью, Льорет взял себя в руки. Размышляя об этом позже, Пэт решила, что у него было достаточно опыта в неловких ситуациях. Он поднялся из-за стола и принялся легко и непринужденно болтать, как и раньше в машине: о «Риво», о том, что он не уверен в своих силах в этом году, о шансах команды после того, как Дриббл в поисках лучшей жизни переехал в Дарлингтон. Лиам отвечал столь же вежливыми, нейтральными, ни к чему не обязывающими фразами, и Пэт не в первый раз в жизни поразилась мужской способности к раздельному мышлению: два юноши, один избит и собирается в полицейский участок, у второго бог весть что происходит в жизни — болтали о воротах в Пэйтли-Бридж и безумном счете «Торнтон Уитлесс». Пэт отвезла Льорета в Норталлертон. Она хотела зайти с ним в полицейский участок, но он сказал «нет» — так спокойно и решительно, без единого проблеска в карих глазах, что она даже не пыталась спорить. Была вероятность, что парень не пойдет туда, сбежит, едва машина скроется из виду, но Пэт так не считала. Может, Льорет наконец-то сможет постоять за себя? Его решимость радовала ее, и, честно говоря, Пэт вовсе не хотела принимать участия в дальнейшем развитии событий. — Спасибо, миссис Тейлор. — Льорет наклонился к открытому окну. — У тебя есть мой номер. — Я сообщу вам, чем все закончится. Обещаю. — Сколько раз он говорил это раньше? — И… — неловко выпалил он; порыв явно шел из глубины души. — Мне жаль Лиама. Эта паскуда — простите за выражение — этот Люк… То, что он написал в Фейсбуке, это просто из ряда вон. — Пэт уставилась на него. — Честно говоря, миссис Тейлор, этот парень — просто жалкий неудачник. Лиам заслуживает лучшего. * * * Льорет сделал скриншот и переслал ей фотографию — селфи со страницы Люка в Фейсбуке. Как и все селфи, оно представляло собой смесь энтузиазма и хаоса. Телефон держал Лиам в синей рубашке поло и с уложенными волосами; его лицо выделялось на переднем плане… Живое. Вот каким словом Пэт описала бы выражение лица сына — живое, светящееся изнутри, и это бросалось в глаза. Позади него стоял Люк — с острыми чертами и оценивающим взглядом. Его глаза казались настолько же холодными, насколько яркими и веселыми были у Лиама. Внизу жирным розовым шрифтом шла подпись: «Я такой, какой есть». Подло — вот слово, которое пришло ей на ум. Ничего однозначного, ничего явного, ничего, что могло бы доставить Люку неприятности, — он слишком хитер для этого, подумала она с внезапно вспыхнувшим гневом. Но смысл был столь же очевиден, как если б Люк написал «Лиам Тейлор — гей» мигающими розовыми буквами. Гей. Как же она не поняла, не догадалась, не почувствовала? Ведь все подсказки были у нее перед глазами. Она вспомнила, как впервые прочла «Убийство в Восточном экспрессе» — интрига оказалась такой очевидной, но до развязки Пэт и подумать о ней не могла. Такая мысль о Люке никогда раньше не приходила ей в голову. Вернее, приходила, но в чисто созерцательной манере, совсем как мысли о том, что у Рода может быть роман или что лотерейный билет на этой неделе окажется выигрышным, — эти мысли приходили и уходили, не задерживаясь. Теперь ее страхи по поводу трейлерного парка в Бороубридже казались таким же далеким и наивным, как вера в зубную фею. Пальцы Пэт, обхватившие кружку с лакрицей и шиповником, побелели, пока она безо всякой энергии и энтузиазма перебирала в уме ингредиенты для баранины с цикорием. Ранее светившее солнце давно скрылось среди серых туч, предвещающих дождь. Она пыталась собраться с силами, чтобы сделать что-нибудь: включить свет, разгрузить посудомоечную машину — хоть что-то. Но она просто сидела. На фоне раздавался ритмичный стук сушильной машины, где крутилось постельное белье Лиама. Ларсон уютно устроился у ног Пэт, как в тот раз, когда у ее отца случился первый приступ стенокардии. А внутри у нее все кипело и клокотало от ярости, как всегда бывает, когда обижают близкого человека. Ее мысли не успели продвинуться дальше, как раздался звук, которого она так боялась и так жаждала. Пэт крепче вцепилась в травяной чай: дверь спальни Лиама открылась, и он вышел на лестницу. Она думала, что сын молча направится к холодильнику и возьмет энергетический напиток, но вместо этого он, как и раньше, замер в дверном проеме. Лиам пристально смотрел на нее. Его слова застали ее врасплох. — Мама, что здесь делал Льорет Уитлоу? Пэт ощутила досаду — они обсуждают совсем не то. — Я же сказала. У него были неприятности в Тирске. Отсюда и такое лицо. Я приводила его в порядок. — Пэт взяла себя в руки. — Лиам… — начала она. — Из-за чего? — Прости? — Из-за чего возникли эти «неприятности»? И что ему на это ответить, не вдаваясь в детали всей истории с Несс и Келли-Энн? — Какая-то ссора, — ответила она туманно. — Он ведь… — Пэт поняла, что он с трудом подбирает слова, совсем как в детстве, когда слишком перевозбуждался. — Он ведь не с папой ссорился? Что?