– Нет, – ответила Эприл. – Почему? Эприл раздражённо застонала: – Потому что он говорит, что сейчас всё в порядке. Его отец извинился. Он сказал, что больше никогда не будет пить. Райли не знала, что сказать. Конечно, она знала, что это типичная схема поведения в семьях с насилием. Нельзя было полагаться на то, что отец Лиама сдержит слово. Но это не могло заставить Райли передумать: если она привезёт сюда Лиама, возникнет масса проблем, в том числе юридического характера. После очередного молчания Эприл сказала: – Мне больше не хочется есть. Могу я выйти из-за стола? – Да, – ответила Райли. Эприл встала и поднялась к себе в комнату. Какое-то время Райли, Джилли и Габриэлла ели в тишине. Потом Джилли сказала: – Ты права, мама. Эприл рассказала мне о том, что вчера произошло, и я считаю, что ты приняла правильное решение по поводу Лиама. Приезд сюда ему ничем не поможет. Он только сделает всё хуже. Он сам должен справляться со своими проблемами. Эприл этого не понимает, а я понимаю. Райли почувствовала комок в горле. – Спасибо за эти слова, Джилли, – сказала она. Джилли пожала плечами. – Ты приняла правильное решение, – повторила она. – Ты поступила правильно. Затем Габриэлла сказала Джилли: – Может быть, тебе надо поговорить об этом с Эприл. Может, тебя она послушает. Джилли кивнула. – Поговорю с ней после еды, – сказала она. Остаток ужина прошёл в тишине, но мирно. Райли была благодарна Джилли за понимание, а Габриэлле за здравомыслие. И всё же она чувствовала себя несчастной. Она не могла стряхнуть чувство ответственности за ужасную смерть Ширли Реддинг. А теперь ей ещё казалось, что её семье от неё никакой пользы. «Джилли и Габриэлла справляются со всем лучше меня», – пронеслось у неё в голове. Зачем ей вообще приходить домой? * Позднее тем вечером, когда девочки легли спать, а Габриэлла спустилась к себе, Райли открыла кухонный шкаф, где стояли бутылки с виски. Она налила себе полный стакан, а потом вместе со стаканом и бутылкой пошла в гостиную. Она села на диван и сделала большой глоток виски. Она ощутила приятное жжение на языке. Умом она понимала, что пить виски – плохая идея. Но она чувствовала, что её засасывает знакомый водоворот отчаяния. Как ещё ей притупить это чувство? В её голове крутились ужасные мысли. Она видела ущелье с цветами и речкой. В её воображении зелень покрылась красными пятнами крови. Потом она увидела тело Ширли Реддинг с открытыми мёртвыми глазами, которые следили за ней, куда бы она ни пошла. Райли отчаянно хотелось вернуться в прошлое и всё исправить. Если бы только она узнала больше о Ширли и её непредсказуемом поведении, она никогда не наняла бы её! И тогда сегодня Ширли была бы жива. Она также всё время вспоминала свою утреннюю беседу с Дженнифер Ростон. «Это было больше похоже на допрос», – подумала Райли, сделав ещё один глоток виски. Ростон обращалась с ней, как с обычным преступником. И Райли не могла не задуматься, не им ли она и была – обычным преступником. Если так, может быть, пришла пора признать правду и встретить последствия лицом к лицу? Осмелится ли она рассказать о своих отношениях с Хэтчером всем – Ростон, Мередиту? Это явно положит конец её карьере – и этим ещё легко отделается. И от этого пострадает не только Райли. От неё зависят две её дочери – она не позволит им стать жертвами своих ошибок. Она допила стакан виски. Наливая себе ещё, она заметила золотую цепочку на запястье. Почему она до сих пор носит её? Почему она не может заставить себя снять её? Какое заклинание наложил на неё Хэтчер? Ощупывая браслет, она снова заметила то самое звено с гравировкой. «лицо8олиц». Она давно расшифровала, что это значит. Это значило «лицом к лицу», и намекало на зеркало. Хэтчер считал себя именно им – зеркалом, в котором Райли видела самые тёмные стороны собственного сердца. Но шифр значил и кое-что ещё: то был видео адрес, который она иногда использовала для связи с Хэтчером. Позвонить ему сейчас? Оказать ему противодействие раз и навсегда? Она не могла представить, что сказать ему, чтобы высвободиться из его когтей, но чувствовала, что должна попытаться. Она открыла ноутбук и запустила программу видео чата. Затем она набрала буквы: «лицо8олиц». Звонок раздавался целую минуту. Никто не ответил. Райли не знала, радоваться этому или печалиться. На самом деле она почти ничего не чувствовала. Виски принёс с собой бесчувственность, к которой она и стремилась. Она налила себе ещё один стакан и быстро опустошила его. Она чувствовала себя уставшей, а диван был таким удобным. Она легла и задремала. Но в её ускользающее сознание закралась одна мысль: что-то происходит. Прямо сейчас. Что-то плохое. Она провалилась в тревожный, беспокойный сон. Глава двадцать восьмая Солнце ещё не взошло, а волк уже нёс своё оружие в холмы, ещё выше, чем обычно. Когда он услышал шум вертолёта, он поглубже забрался под нависающую скалу. Он лежал под ней совершенно неподвижно. Несмотря на опасность, его дыхание почти не ускорилось, как и пульс. В конце концов, он был настоящим волком и умел контролировать свою физическую реакцию. Вертолёт включил прожектор, чтобы обыскать район. Свет не особенно обеспокоил волка, но он знал, что поисковики также могли использовать тепловизор, который мог обнаружить любое тёплое тело, особенно движущееся. Технология поиска по теплоизлучению идеально подходила для ночи, когда рельеф был прохладным и значительно отличался от жара живого тела. Может быть, они заметили тепло его тела и теперь искали, где именно он находится. Но пока он остаётся под скалой, он может быть уверен, что для их девайсов он невидим. Скала, нависающая над ним, достаточно плотная, чтобы скрыть тепло от его тела.