– Да, – продолжала Дженнифер. – В конце я предстану перед судом Господа… – Полагаю, Райт вас шантажировал. Поскольку он был маршалом, который подготовил для вас новую личность после побега, он был одним из тех трех или четырех человек, которые знали о том, что вы скрываетесь. И он вас шантажировал, угрожал, что расскажет Облонскому, где вы прячетесь. – Не только меня. Других людей он тоже шантажировал. И так хвастался этим! Он был очень плохим человеком. Без друзей и семьи. Его даже в Службе маршалов ненавидели. В конце концов они его выгнали! И он остался совсем один. Это сыграло нам на руку. – Простите за нескромный вопрос, мисс Дин… – Дженнифер. – Дженнифер. Простите за нескромный вопрос, но он хотел от вас денег? – О нет, – ответила она с грустной улыбкой. – У меня не было денег. На жизнь хватало, конечно. Но, думаю, другие люди, которых он шантажировал, были успешнее меня. Уверена, от них он хотел получить денег. От меня – нет. Уинтер кивал. Получается так: Дженнифер сбежала от одного жалкого рабства и сразу же попала в другое. Она вырвалась из тюрьмы брака с Григорием, сыном Облонского, только чтобы увидеть, что вокруг нее смыкаются стены другого вынужденного распутства, которым заправляет федеральный маршал – человек, который вообще-то должен был ее защищать. Над Уинтером парил образ изуродованного лица Брэндона Райта, и он попытался от него избавиться. – Поначалу я терпела, – сказала Дженнифер, всматриваясь в тени в глубине комнаты. – И знаете, вроде получается, когда приходится. Терпеть, в смысле. А я как представлю, что со мной мог сделать Облонский, если бы он нашел меня… Он очень подробно это описывал. Поэтому я терпела. Но Брэндону этого почему-то показалось мало. Он стал на меня злиться. И со временем стал очень жестоким. – Конечно, – сказал Уинтер. – Вы же не принадлежали ему. Не по-настоящему. Не полностью, как он хотел. – Да. Думаю, так все и было. Мне стало страшно, что однажды он меня просто убьет. Потому что я бы никогда не стала его. По-настоящему. Да. – И вы снова сбежали. Предполагаю, именно ваш старый друг Попов и помог вам создать новую личность. Дженнифер Дин. – Мы, русские, очень хороши, когда дело касается создания личности. Мы очень тщательно все продумываем. Почти так же хорошо, как правительство США. – А затем вы приехали сюда. Вы пытались сохранить все в тайне. Но вам помешала любовь. Сначала к Лиле, а затем к Трэвису. Кружка с кофе теперь была у ее губ, и когда она вздохнула, пар рассеялся. Уинтер хорошо видел ее взгляд – даже сейчас он был спокойным. – Потом Брэндон Райт снова нашел вас, – продолжал Уинтер. – Видимо, он был одержим. – Да, думаю, да. Одержим! А еще он был профессионалом своего дела. Выслеживать людей – вот вся его работа. Его этому обучали, и в этом он здорово преуспел. Сказал мне: куда бы я ни пошла, он везде найдет меня. Я ему верила. – Он хотел вас вернуть, – предположил Уинтер. – А вот теперь, как видите, я не могла все это выносить! Больше не могла. Теперь со мной был Трэвис. И Лила. Я просто не могла вернуться к нему. – Конечно, не могли, – согласился Уинтер. В его голосе слышались нотки сочувствия, и он в самом деле ей сочувствовал. Это было лучшее, что он вообще мог ей предложить. Поэтому Уинтер не собирался рассказывать о том, что он думал о Брэндоне Райте, как и демонстрировать ей свой праведный гнев. Конечно, гнев закипал внутри, но сейчас не время для проявления чувств. В конце концов, они же говорят об убийстве! – Я старалась держать это в тайне от Трэвиса. Я знала, что он мог сделать. Но когда я сказала Брэндону, что больше не буду придерживаться нашего старого соглашения… – Она покачала головой. – Не хочу придумывать себе оправдания… – Они мне без надобности. – Ну… Вскоре после того, как я отказала ему, со мной связался Попов. Он этого никогда не делал. Но теперь он паниковал. И звонил, чтобы предупредить меня, что Брэндон сделал то, что угрожал сделать. Он продал информацию обо мне Облонскому. И тот знал, где я нахожусь. Он отправил ко мне стрелка. Планировал свою ужасную месть… Уинтер поставил кружку на низкий столик. Наклонился вперед, опершись локтями на колени, и открыто, завороженно посмотрел на нее. Дженнифер была похожа на свою русскую икону – такая же величественная и опечаленная леди, с которой ужасно обращались, но это ее не сломило. Она изумительна сама по себе. – Подождите-ка. Я правильно понимаю, что после того, как Попов предупредил вас о том, что Облонский отправил к вам снайпера, вы во всем признались Трэвису? – Мне пришлось! Мне было страшно. Не только за себя. Но и за Лилу. Даже за Трэвиса. Я ведь отправила сына Облонского в тюрьму. Он там до конца жизни. Он будет причинять мне боль бесконечно… – Дженнифер покачала головой. Ее глаза были на мокром месте, но она не уронила ни слезинки. – Я хотела убежать. Умоляла Трэвиса, чтобы он убежал со мной… – Куда бы вы могли убежать? Вы же сказали, что Райт профессионально выслеживает людей и никогда не оставит вас в покое. Вы бы никогда не чувствовали себя в безопасности. А теперь вы рискуете не только собственной жизнью. С вами еще Трэвис и Лила. – Да, – согласилась Дженнифер. – Трэвис так и сказал. Они бы заставили меня смотреть на то, как они их убивают. – Но почему вы не могли оставить Брэндона Райта в живых? Почему бы просто не подстроить свою смерть и не уехать из города? Дженнифер почти плакала, отвечая: – Да потому что это он все и придумал! Уинтер чуть отпрянул в удивлении. Она продолжала: – Тогда на пляже он так и сказал: “Куда бы ты ни пошла, я тебя найду. Что бы я ни услышал, я буду тебя искать. Подстроишь свою смерть – я тебе не поверю. Даже если ты себя прикончишь, я последую за тобой в ад”. Уинтер откинулся назад, закрыл лицо руками и рассмеялся. Неуместно было смеяться, даже несмотря на то, что звук у него вышел грустный и быстрый. Но он ничего не мог с собой поделать. Райт приговорил себя же своей порочной одержимостью! “Подстроишь свою смерть – я тебе не поверю”. Разумеется, Блэйку пришлось убить его, чтобы освободить свою Дженнифер. Уинтер уронил руки на колени. – Трэвис, получается, что? Думаю, он связался с Райтом и сказал, что хорошо ему заплатит, чтобы он оставил вас в покое? Дженнифер кивнула. – Брэндон был жадным. Он понял, что у него появился шанс заработать на мне еще больше денег, вдвое больше. Что можно получить их и от Облонского, и от Трэвиса. – Но он понимал, что ему нужно действовать быстро, – сказал Уинтер. – Ему нужно было забрать деньги у Трэвиса до того, как за вами пришел бы снайпер и сообщил ему, что больше платить не нужно. Из-за спешки он стал действовать небрежно и невнимательно, да? И поэтому согласился встретиться с Трэвисом… Где? Где-то у озера? – Да. У берега есть лес – это примерно сто километров отсюда. Брэндон, конечно, глупец, раз поехал туда, но он хотел получить эти деньги. – Получается, Райт встретился с Трэвисом в лесу у озера, чтобы забрать свои большие деньги, а Трэвис взял и убил его. А дальше… – А дальше мы начали разыгрывать наш спектакль. – Разыгрывать спектакль… – повторил Уинтер. – Вы придумали мотив. Разработали сценарий. Ваша кровь на ноже Трэвиса. Ваша машина в реке. Ваше тело в ковре. Это попадает на камеру. Затем он затаскивает вас на лодку и увозит через все озеро к лесу. Там он вас высаживает, забирает тело Райта и бросает в озеро его, а не вас. – Он всю ночь на это потратил. Даже разобрал машину Брэндона и выбросил все в озеро. Машину Брэндона никто не искал. Да и его никто не искал. Он был одиночкой. – Вам осталось только попросить Попова помочь с квартирой, чтобы никто не понял, что Райт пропал. – Когда срок аренды закончится, Попов просто передвинет мебель и притворится, что его так называемый отец уехал во Флориду. Никто на всем свете не заметит, что он пропал. Возможно, они даже никогда и не узнают, что он мертв. – Думаю, Попов запаниковал, когда туда я заявился. – Мы его предупредили, что вы очень умны. А когда дело касается меня, он ведет себя, как идиот. – Ну а в остальном все было просто безупречно. Брэндон Райт больше не представляет угрозы. И после того, как ваше убийство обнародовали и доказали в суде, человек Облонского отступил. Они не будут подозревать, что вы подстроили убийство. Да и как это возможно, если Блэйка приговорили к пожизненному заключению? Идеальный план. И впервые с тех самых пор, как вас похитили, вы совершенно свободны. – Совершенно свободна, – пробормотала она. На секунду они оба замолчали, и было слышно только, как гудит обогреватель. Возможно, еще что-то шумело на улице. Возможно, у Уинтера разыгралось воображение, но он мог поклясться, что слышал автомобиль, который тяжело взбирается на заснеженный холм. – Пожизненное заключение – гениальная идея, – сказал он. – Но ее я долго не мог понять. Как такая женщина, как вы, позволила Трэвису отправиться в тюрьму? Как вы позволили ему сесть в тюрьму на всю жизнь, чтобы купить себе свободу? И как вы позволили ему уйти и оставить дочь? Что-то тут не сходилось. Это не было на вас похоже. Дженнифер слабо улыбнулась, но ничего не ответила. Она больше не пила кофе. Возможно, он уже остыл. Но она по-прежнему держала кружку, как будто та еще могла отдать ей немного тепла. Дженнифер смотрела в никуда, и Уинтер решил воспользоваться этими секундами, чтобы внимательно ее рассмотреть: ее руки, волосы, лицо. Уинтер убеждал себя, что это не потому, что он влюбился. Сейчас вообще-то, опять же, не время для сентиментальности. Он смотрел на нее, потому что понимал, что мог бы ее полюбить. В этом он был уверен. Он знал, что в мире не так много женщин, которым он мог бы подарить свою любовь. А она была как раз одной из них. – Наконец я все понял, – продолжал Уинтер. – Ваше предполагаемое убийство, как вы сказали, – это что-то вроде спектакля, истории, которую вы рассказывали. Мы раскрываемся в наших историях. И вдруг я понял: этот город и есть история. Свит-Хэйвен – это история, которую рассказывают солдаты, когда уходят в отставку. Это история о стране, которую они оставили, за которую сражались, которую они хотят вернуть. Я вдруг спросил себя: а что, если вы все рассказывали мне одно и то же? Вы, Трэвис, все эти старые солдаты – или кому из них Трэвис решил довериться? Точно судье. Прокурору. Всем тюремным надзирателям и приставам. Да почти всем в здешней правовой системе, кроме бедняжки Виктории. Ее вы оставили в стороне, потому что сомневались, что она станет подыгрывать. Она чувствовала – что-то не так, но никак не могла собрать все детали пазла воедино. Именно поэтому она и пришла ко мне. Дженнифер перевела взгляд и посмотрела прямо ему в глаза. Она смотрела на него, такая изящная, печальная и спокойная, и Уинтер подумал, что его чувства к ней могут разбить ему сердце. – И поэтому вы разыграли этот спектакль, – хрипло сказал Уинтер. – Все вы играли в этом спектакле. Блэйка арестовали. Он признался. Его приговорили к пожизненному заключению. И отправили в государственную тюрьму. А потом – что? Несчастный случай? Смелый прорыв? Что-то типа плана побега, я прав? Может, ему потом тоже подстроят смерть. Может, найдут его тело через пару дней. А почему бы и нет? Это военная операция. Они могут делать все что угодно. Трэвис Блэйк может сбежать по пути в тюрьму. Возможно, он уже сбежал. А какой-нибудь рейнджер, один из его друзей, который собирался забрать Лилу у Мэй, ждал, чтобы забрать и его тоже где-нибудь поблизости. Дженнифер даже не пришлось говорить ему, что он прав. Теперь Уинтер был во всем уверен. И нет, ему не показалось: автомобиль действительно подъезжал. Уинтер заметил слабый проблеск между шторами и стеной. Судя по шуму двигателя, автомобиль был уже почти на самой вершине холма. – Ну что ж… – сказал Уинтер. Когда он встал, Дженнифер даже не посмотрела на него. Он постоял, глядя на нее сверху вниз, а затем достал из кармана свою кепку. Надел ее, низко надвинул на лоб козырек. – Спасибо за кофе, Дженнифер. Она не ответила. Уинтер уже подошел к винтовой лестнице. И тут она не сдержалась и выкрикнула: – Мистер Уинтер, пожалуйста! – Но как только он повернулся, она снова замолчала. И покачала головой. – Нет… Нет, я не буду умолять, чтобы вы позволили нам уйти. И снова Уинтер был поражен ее спокойствием и умиротворенностью, которая царила в ее глазах даже сейчас. – Господь будет судить меня на небесах, – сказала она. – Но на земле – предоставлю это вам. 21 Уинтер вышел из башни, когда большой черный внедорожник – “форд эксплорер” – с грохотом поднялся на вершину холма, освещая фарами падающий снег. “Форд” подъехал к машине Уинтера. Он еще не затормозил, а Трэвис Блэйк уже открыл заднюю дверцу и выскочил из машины. Уинтер заметил внутри маленькую девочку. А впереди сидели две большие тени. Блэйк стоял перед Уинтером. Он был напряжен, на лице – страх и ярость. Он не думал, что найдет его здесь. Не думал, что Уинтер догадается об этом месте. Они не успели ничего сказать друг другу, так как Блэйк перевел взгляд за плечо Уинтера. Тот знал, что позади него Дженнифер тоже вышла из башни.