– Молодец. Посиди пока тут, может, еще пригодишься. Сунули в рот кляп и еще пристукнули для верности. – Разобрать оружие, занять проёмы! Солдаты возле машин забегали, выстраиваясь в две шеренги. Другие в грузовики полезли. Умеют военные быстро приказы исполнять, особенно если в столовой каша стынет. – Плотнее вставайте, чтобы мышь не проскочила. Кто будет тормозить – лупи прикладами не жалея. Два бэтээра, дымя выхлопом, выкатились на дорогу. – А ну пошли! Бойцы уныло побрели по живому коридору, ощетинившемуся стволами. – Шустрей шагай! – Удар прикладом между лопаток такой, что кости затрещали. – Полегче! – Ничего, не рассыплешься. Втянулась колонна в «коридор» по всей длине. – В машину по одному!.. Но никто никуда не полез – сверкнули в темноте ножи и заточки. Каждый своего, против которого стоял, конвойного зарезал. Взмах – и заточка, между рёбер проскользнув, перечёркивает пополам сердце, а у кого-то между глаз ручка торчит… Один готов, теперь следующий… Уже гвозди в ход пошли. Три прыжка к кучке солдат, и уже из чьего-то виска только шляпка торчит. Вбит гвоздь в голову, как в полено. – Тревога!.. Но перехватывают зэки автоматы, рвут из рук умирающих солдат. – Справа!.. Бросок финки и какой-то лейтенант, роняя из рук пистолет, хватается за горло, пуская кровавые пузыри. Рядом Кавторанг солдат кулаками как кувалдой молотит, ломая носы, вышибая глаза. Орёт на кураже, как в рукопашке с немцами. – Полундра, братва-а! За Родину!.. Короткая очередь. Кто-то из зэков, сломавшись пополам, ткнулся лбом в землю. Но стрелка тут же достали, исполосовав финками. – Бэтээр! Ожил бронетранспортёр, закрутил башней, сейчас довершит полукруг и лупанёт по толпе из крупнокалиберного пулемёта, сметая всех как мусор, и правых, и неправых. Но открыты люки бронированной машины, потому что никто не ожидал… – Гранату! Две лимонки, прыгнув как мячики, свалились внутрь. Секунда… две… Взрыв! Замер бэтээр. А свалка идёт, вернее, бойня. Режут растерявшихся, впавших в ступор солдат, вколачивают в них финки, заточки и гвозди. – Командиров выбивай! – орёт, перекрывая все крики и стоны, Кавторанг. Выбить командиров – первейшее дело, без них солдаты – стадо. Режь их, как овец. Урки очухались, потянув ноздрями запах крови. – Ах, суки! У-у!.. Режь ментов! – дико заверещал кто-то из них, входя в раж. Хотя не менты тут – армия. Выдернули из трупов скользкие от крови заточки, ощерились, бросились солдат кромсать. Умеют это урки. И любят, когда ответки ждать не приходится – подранков выбирают и тех, кто послабее. Из окон «шарашки» разом застучали пулемёты и автоматы. Короткими очередями, потому что прицельно, чтобы своих не зацепить. Выцеливали тех, кто за кругом драки, кто самый опасный. Десяток солдат, побросав оружие, подняли руки. К ним метнулись урки. – Отставить! – гаркнул Кавторанг. Но урки не услышали или не захотели услышать, налетели, порезали солдат, никого не пощадили. Кому-то голову начисто отпилили, подняв в вытянутой руке. И это, возможно, переломило ситуацию. Выжившие военные, бросая оружие, побежали к ближайшим кустам. Преследовать их никто не стал. Прошло несколько минут. Может, три, может, пять – кто считал? – Поджигай машины! – Зачем? – Чтобы след оборвать! Грузи внутрь, поближе к бакам, наших. Трупы грузи и… тяжёлых. – Но они же… они еще живые, нельзя их в огонь! – Значит, помоги! У нас санбата нет и тащить с собой их мы не можем. Мы их потащим, а они нас – в могилу. Тут скоро военных нагонят, все дырки ими заткнут, и если мы не успеем оторваться… В машину, чтобы никаких следов, ни лиц, не пальчиков! В кузов заволокли трупы. Уже… только трупы. Подогнали, поставили в кучу грузовики, перегораживая дорогу, прошлись короткими очередями по бакам, чиркнули спичкой… – Уходим, сейчас баки рванут! – В колонну!.. И бегом, бегом… К горящим машинам подкатили бэтээры, крутнули башнями, замолотили из пулемётов наугад в сторону леса. Но поздно, поздно. Всё поздно!.. Вырезаны, расстреляны батальоны почти вчистую. – Шире шаг! Бегут бойцы одной длинной цепью, обходят населёнки и дороги, ныряют в чащобы и болота, выбирая для пути русла ручьёв и речушки, чтобы след сбить. – Привал! Пять минут на оправку. А вы… – поворот к уркам. – Если отставать будете, то здесь ляжете. Понимают урки и даже не огрызаются. Побег – дело весёлое, святое. – Подъем! Дозоры вперёд, отрыв – два километра. Прикрытию выходить через семь минут. Отставших и дезертиров – в землю! Пошли, ребята… Бегут зэки, от кого… куда? Ведь и не зэки они уже, и не учёные в халатиках, и не бойцы, а списанные вчистую, по документам и по жизни покойники. Нет у них прошлого, нет настоящего и будущего тоже. Зайцы они, которых будут травить сворами псов. – Подтянись! * * * – Как ушли?! Куда ушли?! – Пешком. В неизвестном направлении. Мы организовали розыск, перекрыли дороги. – Ну и что? – Как сквозь землю провалились. Никаких следов. Собаки довели только до ближайшего ручья. Авиационная разведка тоже ничего не дала. – Местное население? – Мы запросили участковых, чтобы они провели опрос, никто ничего не видел. – Как можно… У вас же четыре батальона, вооружение, а их там всего ничего. Как такое могло случиться? – Мы не рассчитывали, вернее, не ожидали… Мы проведём тщательное расследование и доложим результат. – Какие потери? Что?! Сколько?! У вас там что, армейская операция была? Вы Берлин брали? Охренели вконец, с горсткой бандитов справиться не смогли! Позор! Выявить виновных и наказать самым суровым образом, вплоть до трибунала! – Это будет затруднительно. Виновные… их нет. Все командиры, кроме подполковника Никифорова, выбиты. – Все?! – Все. – Подполковника под суд! На нары! Погоны долой! Квартиру отобрать! Четыре батальона, бэтээры… С ума сойти!.. А что тут поделать: не привыкли военные, чтобы их тихо резали, не тому учились. Им бы в полный рост, на траншеи, за валом артиллерийской подготовки и так, чтобы сверху авиация, с флангов соседи и приданная каждому взводу бронетехника. Чтобы по уставу, по учебникам, по правилам. А когда их по одиночке жизни лишают, теряются они, не могут правильно обстановку оценить и лезут на ножи, как мотыльки на огонь. И сгорают. А кто мог предполагать, что чуть ли не десятикратный численный перевес, бэтээры и штурмовики им не в помощь? Никто не мог!