Сама пещера довольно большая, тут и четыре шайраса легко разместятся. Хорошо здесь. Температура внутри существенно выше, чем снаружи. По окончанию обработки с наслаждением снимаю с себя шлем и перчатки. То же самое проделывает Шанриасс. Вечером облачусь в удобный рабочий костюм, почти домашний. Мучительно хочется стянуть с себя защитный комбинезон. На найденном широком выступе в убежище разворачиваю портативную лабораторию. Все результаты доставим на Аруну, но намереваюсь успеть на месте начать анализ образцов. В дальнем и самом сухом углу бросаем надувной ячеистый матрас. В единственном экземпляре. И индивидуальные теплые коконы. Один обычный, схожий с нашими спальными мешками, и второй нетипичной формы, напоминающий конус с отверстием внизу. Зависаю на какое-то время, глядя на ложе. Будь я здесь с Зейрашшем меня бы не смутило спать на одной кровати. Места много. В крайнем случае можно спать и в «Ласточке», но здесь ― будет куда удобнее. А качественный отдых сейчас очень важен, работа довольно напряженная. Машу рукой, ну не съест же меня командор. На противоположной стороне размещаем походный ионный душ-очиститель с портативной уборной. Нижняя часть комбинезона отстегивается от верхней. Но я не мужчина, и сверкать голым задом на диких болотах ой как не хочется. Передвижной гигиенический комплекс закрыт двумя матовыми перегородками, образуя со стенами квадрат. Перегородки представляют собой листы мягкого синтетического материала, для транспортировки просто сворачиваемые компактным рулоном. Пока занимаюсь распаковкой провизии, Шанриасс приносит огромную охапку валежника. Ночью будет весьма свежо и старый очаг недалеко от входа будет очень кстати сдерживать холодные потоки. К сожалению, ионные завесы не обеспечивают изоляцию от холода. Шан протягивает мне первые образцы в спецпробирках для анализатора. В них куски валежника и мха, взятые до того, как топливо было обработано в шлюзе. Охота на грибок началась. С волнением помещаю образцы в анализатор, внося все данные в регистрационную форму на своем планшете. *** С наслаждением вытягиваю ноги у очага. Без огня я бы давно окоченела в легкой рабочей одежде. Так и пришлось бы отдыхать в неудобном комбинезоне. С каким облегчением стащила тесную одежду с уставшего тела. И ионный душ пришелся кстати. После того как воспользовалась им, засунула туда и комбинезон. С большим удовольствием помылась бы в воде. После трех лет на Красной планете я люблю воду, как никогда. И пасмурная прохладная погода Топей меня не пугает. Наоборот. Жалею, что не могу выйти без шлема и полной грудью вдохнуть свежий влажный воздух. Чертов грибок! Шан тоже уже переоделся: на нем простая рубашка, подпоясанная ремнем. Закатав рукава, он нанизывает на тонкие прямые веточки кусочки жирной рыбы, выловленной тут же в болотах. И аккуратно пристраивает на очаг. Кажется, прямо сейчас я проглочу свой язык от этого аромата. Смотрю на пляску огня, дым, как капли сока стекают на горячие камни и шипят. Остро вспоминаю наш пикник на Земле с семьей. Дед тогда рассказывал, что наши предки частенько готовили мясо и рыбу именно так. Мне уютно и хорошо сейчас. Как будто попала домой. На чужой планете, в обычной пещере и именно с этим мужчиной. И даже тот факт, что он на хвосте вместо ног, перестал беспокоить. Как и его коса через плечо. Красивая, надо сказать коса, куда толще моей. Я уже забыла, что не понимала длинных волос на мужчинах. И Шан сейчас такой домашний, что ли… Дом. Вспоминаю родителей. Землю. Настроение мигом портится. Почему же так сложно, Рай! Запуталась. И совершенно не знаю, как выпутаться. ― Ты в порядке, Морайя? ― в мысли врывается рокот Шанриасса, и я ловлю себя на том, что зависла. ― Я не знаю, Шанриасс, ― говорю честно, ― иногда мне кажется, да, в порядке. А потом… потом я вспоминаю свою прежнюю жизнь и родных. И все меняется. Задумчиво ковыряюсь палочкой в очаге. ― Ты отлично держишься, ― поддерживает меня Шан, ― я видел многое и знаю, о чем говорю. Новую реальность сложно принять. Но рано или поздно все привыкают. Ты быстро адаптировалась. ― Почему ты забрал меня с той планеты? Ты ведь тоже рисковал, вытаскивая меня оттуда. ― Я оставался последним, решил пройти именно по этим коридоры шахты. Случайно наткнулся на тебя, уже на обратном пути. Просто не смог оставить, ― пожимает плечами. ― Знал, если не заберу ты, без сомнения, погибнешь. ― Спасибо, ― снова благодарю его от души, ― я не знаю, как сложится моя жизнь дальше, но я жива сейчас. А там мне и правда недолго оставалось. Пусть бы мне и не пришлось спускаться в шахты. ― Кто для тебя тот мальчик? ― Просто сын колонистов. Его семья вытащила меня из разбитого корабля. Я бы запеклась в нем, не приходя в сознание. Модуль приземлился в полдень. Или упал, если быть точнее, ― погружаюсь в воспоминания, ― они ведь случайно заметили его. Такое яркое солнце, и особенно в зените. Обычно все сидят в убежище, а уж на небо смотреть в это время суток и вовсе опасно. В задумчивости ломаю веточку на части и бросаю в огонь. ― Но я не поэтому пыталась его спасти. Эти дети там. Для меня было откровением, что там живут целые семьи и дети в таких условиях. Подавляющее большинство людей думают, что это планета каторжников, отпетых преступников. А на деле все иначе оказалось, ― несколько уныло делюсь я. Очень тяжелые воспоминания. ― Вот видишь, ― отмечает тепло Шан, ― ты тоже не смогла оставить все как есть. Слушая потрескивание пламени, собираюсь с силами задать интересующий вопрос, очень неловко себя чувствуя: ― Шанриасс. Зейрашш обмолвился, о вашей особенности, определяющей твое отношение ко мне. Что такого не знаю про шайрасов, может, ты мне расскажешь? Или я поняла что-то неверно? Ну вот, решилась. Но мне надо знать, в чем дело. ― Хорошо, ― внимательно глядя на меня, командор едва заметно дергает уголками губ вверх, ― у Зейрашша бы это получилось научно обоснованно. Я же расскажу более простым языком. Знаю, у людей это тоже работает, но не столь выраженно. Киваю, кажется, догадываясь, куда клонит Шан. ― Наш геном дал нам не только этот облик, но и чуткий слух, а также острое обоняние и осязание. И инстинкты, ― осторожно поясняет он, ― поэтому, когда впервые я почуял тебя и услышал, мои рецепторы моментально обработали информацию. Спустя всего несколько мгновений я уже знал, что ты идеально мне подходишь. Еще никто для меня не пах и не звучал так же притягательно, как ты, ― уже мурчит этот змий, ― а когда я поцеловал тебя, то окончательно убедился в нашей совместимости. Распробовал. Ага. Это было самое странное признание из того, что мне доводилось слышать. Как раз в твоем стиле, Рай. ― Но, как мы понимаем, одного физического влечения недостаточно. Мне надо было узнать тебя. И дать тебе привыкнуть ко мне, ― Шан занялся рыбой, аккуратно снимая прожаренные кусочки на наши тарелки из тонкого, но прочного полимера. И протягивает мне. ― Поэтому ты долго был на ногах? ― вырывается у меня. ― Да, ― соглашается командор, ― я хочу пояснить следующее. У меня нет сомнений, Рай, но я прекрасно догадываюсь о твоих. Не отказывайся, основываясь на своих страхах. Видишь, я и готовить умею, ― смеясь, добавляет он. Кладу в рот кусочки рыбы и блаженно закрываю глаза, а этот шайрас знает, чем меня взять. Рыбой. Хороший сегодня получился день. Пусть мы и не нашли ничего эдакого. Да, споры разных грибков есть, и плесени хватает. Но это все не то. Обычные штаммы. Иммунная система шайрасов их уничтожит без труда. Да, точно, хороший. Поговорили мы не только о работе. Мне стало спокойнее. Теперь я рада, что на этой вылазке мы работаем в паре. Может, мое решение немного все пустить на самотек не такое уж и дурацкое? После ужина, быстро обработав очистителем тарелки, готовлюсь ко сну. Завтра очень много дел, и я уже валюсь с ног. Наспех почистив зубы и заплетя волосы в простую косу, аккуратно ложусь в свой спальник на самый край матраса, спиной к Шану, чтобы не задеть его. Сильные руки хватают меня и в спальнике притягивают к своей груди. Только успеваю открыть рот, чтобы возмутиться, как он мне успокаивающе урчит: ― Не глупи, Рай. Так тебе будет теплее, ― и, уткнувшись носом мне в волосы, через несколько минут безмятежно сопит. А мне остается признать правоту, устроиться поудобнее и заснуть. Пусть и далеко не сразу. ГЛАВА 19. ЖАЖДА Боялась замерзнуть? Очень зря. Пробуждаюсь среди ночи в страхе, что по сей день нахожусь на Сто семнадцатой. Но постепенно сон отступает, и я все вспоминаю. Как долго этот кошмар будет преследовать меня? На Преисподней я часто просыпалась в ужасе, вновь переживая в сновидениях гибель корабля в различных вариациях. Мучительно пытаясь найти выход и повернуть ситуацию иначе. Пустыня мне видится куда реже, но полностью не освободила мой разум от себя. А я сильно нагрелась. Вот и снится этот ад. То ли кокон очень теплый, то ли лежащий рядом шайрас очень горячий. Попытка подтянуть себя в спальнике и отодвинуться на край матраса проваливается. Загребущая рука держит мертвой хваткой, оплетая мой корпус в районе талии. Кроме того, хвост Шана собственнически лежит на моих голенях и тоже не дает сдвинуться с места. Малейшая потуга пошевелиться делает его объятия еще крепче. Да не сбегу я, не сбегу. Аккуратно расстегиваю кокон почти до пояса, чтобы не умереть от жары, и выдыхаю. Становится ощутимо прохладнее. Очаг едва тлеет, через проход заметно веет влажным свежим воздухом. Безрезультатно стараюсь уснуть вновь. Не тут-то было! Раз так, и деться мне некуда, собираюсь удовлетворить любопытство и потрогать, какой хвост на ощупь. Ну, а кто сомневался, что по ночам приходят самые дурацкие мысли? Не люблю просыпаться среди ночи, потом так сложно заснуть снова. Не обладаю я, к сожалению, суперспособностью мгновенно отключаться, пока все мысли не передумаю — не усну. И надо же чем-то заняться, оправдываю свои действия я. Повернув голову и скосив взгляд на безмятежное лицо командора, убеждаюсь, что он спит. Вытягиваю руку к своим согнутым в коленях ногам, дотрагиваюсь до хвоста. Сначала опасливо, а потом все смелее. А он приятный на ощупь. И ни капли не холодный, а очень теплый, пусть и не такой горячий, как сам Шанриасс. Чешуйки плотные, кожистые, но не жесткие. Задумчиво вожу рукой, ощущая необычную текстуру. Странно себя чувствую. Однако, подобным образом можно без колебаний охарактеризовать все мое нахождение у наагшайрасов. Всю жизнь избегала прикосновений. Не люблю, когда меня трогают, и редко возникает желание самой дотрагиваться до других. Но не в этот раз. Во мне крепнет желание облапать этого мужчину. Неважно в каком облике. И так же попробовать, какой он на вкус. Везде. Его аромат и вкус губ сносят мне крышу. И как продержаться, если я сама на себя непохожа? А никак. Главное, ему об этом знать не обязательно. И что делать с доверием? Когда хочется, как никогда, снова поверить. Страшно снова жестоко обмануться. Среди людей мне было легче находиться в своем куполе, что я создавала между собой и другими. А здесь? Сначала Зейрашш, теперь Шанриасс, оба бессовестно нарушают возводимые мной границы. Подкупают своей прямолинейностью и доверием ко мне. Считай не зная меня. Да и что им с меня взять? Погрузившись в мысли, рисую узоры и круги по чешуе. Успокаивает. Надо отключить свою тревожную голову и отдыхать. Прислушиваюсь. Дыхание Шанриасса такое же размеренное, как раньше. Надеюсь, он на самом деле спит, щеки опаляет жар от одной мысли быть пойманной. Сгорю со стыда. Надо было Зейрашша попросить. Он бы, несомненно, был не против и ничего не подумал такого про мой интерес. Я врач, и он врач, и мы просто коллеги. Никаких проблем. Все! Спать. Завтра насыщенный день. Но не мешало бы выскользнуть из цепких конечностей командора и подняться попить. Буду знать, как объедаться рыбой на ночь. Но какая она была вкусная, сложно остановиться. Не сравнить с едой в космосе. Потягиваюсь прежде, чем пытаться выбраться вновь. Устала лежать на одном боку. ― Прекрати ерзать, Морайя, ― звучит мучительный стон командора, от которого замирает все внутри. Значит, он не спал, пока я лапала его. ― Я думала, ты спишь, ― сконфуженно бормочу. ― Пытался, но это почти невозможно рядом с тобой, ― рычит этот нахал и еще крепче вжимает в себя.