Заметив сияющее и улыбающееся лицо Харри, Саана уверена в том, что поступила правильно. Это была ложь во благо. Такое простительно, разве нет? — День мы еще не обговаривали, но почему бы и не сегодня в шесть? — выпаливает Саана, не решаясь поднять на мужчину глаза. Выйдя из S-Market, Саана цепляется взглядом за рыжеволосую женщину, наблюдающую за ней с обратной стороны магазина. Женщина смотрит прямо, не отворачивается, хотя видит, что Саана ее заметила. Она просто стоит, опершись о стену магазина в своей сине-желтой рабочей форме, и открыто пялится на Саану. Та кладет покупки в деревянный ящичек на багажнике и наклоняется открыть замок велосипеда. Да, она все-таки купила его, несмотря на тетину иронию по этому поводу. Но мир иногда способен неприятно удивлять, что бы там тетя себе ни напридумывала. У Сааны украли три велосипеда, и довольно сложно поверить в то, что желание присвоить чужое обходит жителей Хартолы стороной. Саана открывает замок, стараясь избавиться от грустных мыслей. В последнее время мрачность этого мира как никогда осязаема. Мельком смотрит на экран телефона — вдруг Ян что-то написал? — и видит сообщение. Но с незнакомого номера. Шестое чувство подсказывает Саане еще раз посмотреть на обратную сторону магазина, где только что стояла рыжеволосая женщина. Той уже нет на месте. «Хотите узнать о Хелене нечто важное — приходите сегодня на порог. Подвесной мост, 19:00. Не опаздывайте. Никому ни слова. Приходите одна». Саана перечитывает сообщение снова и снова. Кого она там встретит? Решится ли пойти в одиночку? Во всем этом Саане ясно лишь то, что прийти непременно нужно вовремя. Справочная служба тоже не смогла определить владельца номера. «Хорошо, до встречи», — отправляет она на незнакомый номер и беспокойно возвращается домой к тете. Инкери возникает за спиной племянницы, когда та ставит велосипед у стены амбара. — Привет, — радостно произносит Саана и заключает перемазанную землей тетю в крепкие объятия. — Как поездка? — спрашивает та. — Отлично, спасибо. Берлин прекрасен. Кстати, я в магазине столкнулась с Харри Валкамой, — начинает Саана. — Позвала его сегодня к нам на ужин. Теплота сходит с лица тети, уступая место сначала удивлению, а потом и любопытству. — Ну и зачем? — спрашивает тетя, однако для Сааны важнее всего то, что она не злится. Просто ошарашена. — То есть ты позвала Харри в мой дом, а меня решила в это не посвящать, — на всякий случай уточняет тетя, на что Саана отвечает легким тычком в плечо. — Сегодня? — в полной растерянности спрашивает тетя. — А почему нет? — говорит Саана, со смехом прыгая по ступенькам. За это время она успела сделать кое-какие выводы. Согласно им, у тети в жизни было как минимум двое мужчин. Одним из них был учитель рисования, Лассе, красивый шельмец, а вторым — Харри Валкама, замечательный и такой, какой нужно, просто тогда было неподходящее для него время. И сейчас Саана лелеет надежду на то, что тетя достигла наконец того возраста, когда женщина способна по достоинству оценить замечательного мужчину. Встретив Харри и сославшись на внезапно возникшее неотложное дело, Саана покидает тетин дом. С приходом Харри атмосфера немного поменялась, стала странноватой, но Саана не растерялась, налив обоим по бокалу немецкого рислинга, а затем ушла. Когда маленькое вранье раскроется, лучше бы ей находиться от дома на безопасном расстоянии. Первый шок и паралич пройдут, и оба только посмеются над этой невинной выходкой. Все само собой образуется, если Саана не будет маячить перед глазами. На пути к усадьбе лицо обдувает жарким летним воздухом, однако вблизи порога пахнет сыростью и землей. Саана опирается на веревочку поскрипывающего подвесного моста, живописно соединяющего два берега. Она вынимает из кармана телефон и смотрит на время. 18:57. Саана оглядывается по сторонам. Все будто замерло. И в тот момент где-то раздается щелчок, как если бы кто-то случайно наступил на валяющуюся на земле веточку. Саана оборачивается и видит ее. Одетую в белое рыжеволосую женщину, стоящую на одном месте и в упор смотрящую на Саану. В знак приветствия Саана робко поднимает руку, и женщина делает то же в ответ. Затем жестом приглашает следовать за ней. Ситуация своеобразная, но Саане по какой-то причине совсем не страшно. Она следует за женщиной по берегу — та движется легко, будто парит над землей. Наконец они оказываются в нужном месте. Женщина останавливается. Саана осматривается. Они сейчас в лесу, и прямо перед ними лежит белый велосипед, успевший зарасти мхом. — Когда-то он принадлежал Хелене, — тихо произносит женщина, понижая голос до шепота, и Саана задерживает дыхание. На пару мгновений воцаряется молчание, потом женщина продолжает. — После этого все было как в тумане. Я пропустила годы, почти десять лет. Мне было плохо, приходилось часто выходить на воздух, — говорит Иирис. Саана кивает, не зная, что сказать. — Время от времени я бываю и на пороге, оставляю каллу на том месте. В память о Хелене, — произносит женщина, глядя вдаль. Память Сааны тут же подкидывает ту самую каллу, с которой все и началось. — Мне очень жаль, правда, — решается заговорить Саана. Она немного растеряна. — Можно увидеть, пойдет ли ночью дождь, — сообщает Иирис и поднимает взгляд к небу. Саана тоже смотрит туда, не видя, однако, никаких признаков грядущего дождя. Она просто кивает и терпеливо ждет продолжения. — В их руках была вся власть. И фотографии. Мы были недостаточно сильны, чтобы противостоять таким людям. Не помню, чтобы в своей жизни испытывала перед чем-либо такой первобытный страх. Они держали в кулаке всю общину. От них зависели деньги наших родителей, они были знакомы с руководством школы, и все события они списывали на мистику. Но Хелена могла спутать им все карты. — Этот велосипед нашли в ельнике примерно в километре от усадьбы, он был присыпан землей, — говорит женщина, указывая на лес. — В свой последний вечер Хелена была в усадьбе, я сама ее туда позвала. — Что случилось на самом деле? — спрашивает Саана. Сдерживать нарастающую неуверенность в голосе становится все сложнее. Иирис — убийца? Саана чувствует, что нешуточно напугана. — В этом непросто разобраться, они все очень гладко провернули. Нас по одной втянули в этот кошмар. Мы были вожатыми, и мало у кого не было проблем в семье. Нас опьяняло внезапно обрушившееся на нас внимание: неужели кто-то разглядел, что мы особенные? Некоторое время я жила как в сказке. Все обернулось катастрофой, когда появились остальные мужчины. И тогда моей обязанностью стало втягивать во все это других девушек. Меня шантажировали фотографиями. Осознание и чудовищный стыд пришли намного позже, — говорит женщина, и Саана также слышит все, что осталось невысказанным. — После смерти Хелены мы, оставшиеся, решили объединить силы. Вместе мы вернули себе голос. Мы продолжали зваться Речными девами, однако стали другими, мы больше не подчинялись. Саана смотрит на женщину. Взрослая, и все же такая хрупкая. На душе становится легче: убийцы не такие, как Иирис. — Лауры и Хелены больше нет, но мы с Катей не позволим их историям кануть в Лету. И теперь короли расплачиваются по счетам, — произносит Иирис с улыбкой. По телу Сааны бегут мурашки. Короли. И Речные девы. Это словосочетание знакомо ей, его использовала ведьма в статье Ритвы Сярккя. — Можно как-то поговорить и с Катей? — спрашивает Саана, одновременно стараясь не перейти грань. — Катя, конечно, осталась в Хартоле, но я не думаю, что она горит желанием рассказывать о прошлом. Но попытка не пытка. Катя работает в доме престарелых, — сообщает женщина и пристально смотрит Саане прямо в глаза. — Я верю, что вам не все равно. И потому сейчас расскажу то, о чем никто больше не знает. А потом навсегда замолчу. Брови Сааны взлетают вверх. Катя. Брюнетка за стойкой регистратуры в доме престарелых — та, которую она встретила в магазине. — Это самая большая из наших тайн, — продолжает женщина, протягивая Саане дневник. — Мы хотели, чтобы нас с Хеленой продолжало что-то объединять. Что послужило бы куда более прочной связью, нежели секрет, о котором знали и мы, и Хелена. После случившегося мы никому не доверяли, особенно полиции, когда поняли, что полицейский — один из них. Саана смотрит на маленькую книжечку. С бешено барабанящим сердцем, ощущая в душе невыразимый трепет, она берет ее из рук женщины. Неужели это дневник Хелены? Заполучив книжицу, Саана не решается сразу начать читать. Странички пожелтели. Безусловно, это огромный шаг в ее расследовании. Дневник даст возможность услышать подлинный голос Хелены. Когда Саана на всех парах мчится от речки до дома, затем неловко проносится мимо наслаждающихся вечером Харри и тети Инкери и бросается на кровать, она отваживается наконец открыть дневник. Саана понимает, что, дав мертвой девушке вновь ожить на страницах тетрадки, она берет на себя ответственность, которую пронесет до самого конца истории, до восстановления справедливости. Между листочками лежат несколько фотографий и газетная вырезка — полстранички из «Хартолан Саномат». На одной из фотографий запечатлена сама Хелена за прилавком с клубникой. На другой — Хелена и девочка-блондинка кривляются в камеру, этот же дуэт появляется и на третьем фото, только там девочки катаются верхом. Хелена и Йоханна. На газетной вырезке красуется внушительных размеров реклама клубничной фермы Тойвио и та самая фотография, где Хелена за прилавком. Пониже идет приписка, что свежие ягоды сорта «полка» снова в продаже. Саана улыбается, глядя на светящуюся от радости Хелену. Тогда ничто не предвещало беды. Саана переворачивает вырезку — на обратной стороне рекламы красным кружком обведено объявление. Пропала Лаура Мальм. Если вы располагаете какой-то информацией, просьба связаться с семьей девушки по телефону 918 5624129. Почему объявление обведено? Хелена интересовалась исчезновением Лауры Мальм? Саана берет дневник, листая странички аккуратно, боясь даже дышать на них. Просматривает короткие стихотворения Хелены, заметочки о парнях и группе Dingo. Кульминационным моментом начала старшей школы Хелена считает робкие попытки покурить и тот раз, когда они впервые напились: Йоханна где-то достала пиво «Карьяла». По две бутылки на каждую. Если верить дневнику, девушки пили, борясь с тошнотой. У Хелены красивый почерк, и пишет она без ошибок. И все-таки Саане чуть легче от того, что девушка была отнюдь не такой праведной, как о ней привыкли думать все вокруг. Саана берет небольшую паузу и прислушивается к происходящему внизу. Оттуда доносятся приглушенные звуки беседы. Саана рада, что тетя решила не выдворять Харри. Последние страницы Саана еще не читала. 1989 год. Последнее лето Хелены. 19.06.1989 Случилось такое, что я даже дневнику не могу и не хочу рассказывать. Кажется, будто впервые в моей жизни произошло нечто по-настоящему интригующее. Теперь все не просто так. У всего есть смысл. Он придал всему смысл. Когда мне интересно, внезапно (наконец-то!) все вокруг тоже становится интересным. 22.06.1989 Неужели и у меня может быть захватывающая жизнь? Нужно только решиться на нее. Была бы я посмелее… 27.06.1989 Сегодня снова виделась с ним. Мы разговаривали. Обо всем. Даже представить сложно, что кто-то вроде него мог заинтересоваться мной. Ничего более волнующего со мной еще не происходило! 03.07.1989 Почему я так мало знаю обо всем? Об искусстве, о поэзии, о любви, о жизни. Потом — ничего. Молчание. Несколько пустых страниц словно сигнализируют о том, что случилось нечто, принадлежащее одной лишь Хелене. И вот, спустя почти две недели, короткая запись. 14.07.1989