— К вам он не подходил? — Нет, к нам не подходил. — А Умырзакова Джанибека знаете? — Знаю. Немного так... — В тот вечер видели его? Нургалиев помедлил. — Нет, не видел. Этого не видел. Нургалиева пока увели. — А Жусупов что-то уж очень долго идет, — усмехнулся Сарсенбаев. И тут зазвонил телефон. Оказалось, из Алма-Аты, из управления. Вызывали к полковнику Захарову по кадровым вопросам. — Вот так-то, — сказал Сарсенбаев своим помощникам, положив трубку. — Отбываю без промедлений в Алма-Ату. Тут вас все меньше остается — вчера разрешили Шурагазиеву съездить в Казалинск по его просьбе, теперь вот по приказанию начальства уезжаю я. Но ничего, — улыбнулся, подмигнул Айдарову, — мало вас, да, говорят, вы в тельняшках. Думаю, и без меня справитесь, так и доложу полковнику Кусаинову... Сегодня надо бы еще допросить Тихоню, и — все, отбуду со спокойной душой... Да, кадровые вопросы... — Приказал Айдарову: — Направляйте в Чиили Шаныбекова, оформите приказом... Подполковник ушел домой — собираться в командировку А Жусупова почему-то все не было. — Владимир Петрович, — попросил Айдаров Павлычева, — сходите, пожалуйста, за ним. Так будет и скорей, и верней. Хватит с нас ожиданий. Капитан Кучеренко Шамов зашел с заискивающей улыбкой. — Я хотел бы к начальнику, к подполковнику Сарсенбаеву, — сказал он, переступив у порога с ноги на ногу. — Направили почему-то к вам. — Подполковник занят. Я его заместитель, могу выслушать. — Лучше все же самого начальника, — настаивал Шамов. Кучеренко помедлил. — Вот что, Шамов, не рядитесь, торговаться нам нечего. Я вам сообщил, подполковник занят. Либо со мной говорите, либо давайте распрощаемся. — Нет, что вы... Я не торгуюсь. Просто я уже знаю товарища подполковника... Но я готов и с вами. — Добре, садитесь. И, если не возражаете, попрошу ответить на несколько вопросов, потом выслушаю вас. Не возражаете? — Нет, нет, пожалуйста, — с готовностью согласился Шамов. — Так вот, я буду называть имена, фамилии, клички, вы будете говорить, знаете это лицо или нет. — Хорошо, пожалуйста. — Итак... Уваров Сергей. — Нет, не знаю. Кучеренко назвал еще пять-шесть имен, какие пришли в голову, Шамов односложно: «Нет, нет». — А Нургалиева Файзуллу, по прозвищу Футболист, знаете? — спросил капитан дальше. — Видел со Звонарем. Один раз видел. — О чем с ним говорили? — Да ни о чем. Познакомил Звонарь. «Как дела?» — и разошлись. — Что знаете о Футболисте? — Не знаю... Усики — и все. — Добре. Идем дальше... Тихоня, или Жусупов Ергешбай. — Нет, не знаю. — Сашуня Толстый. — Не знаю. — Джанибек Умырзаков. — Нет. — Линьков Кузьма Савельевич. — Нет, и этого не знаю. — Рахим, Рахимбек Аскаров. — Нет... — Легкая заминка, а может, просто показалось. — Этого тоже не знаю. — Шамовка. — Н-н... — Шамов натянуто рассмеялся. — Этого знаю. — Почему у вас такая кличка? — Не кличка, товарищ капитан, прозвище еще со школы... Знаете, как там: Шамов — значит, Шамовка. — Что ж, возможно. А на досуге все-таки переберите в памяти своих знакомых, может, что-нибудь подскажете нам. — Хорошо, постараюсь. — Теперь, пожалуйста, излагайте, что вы хотели. Шамов уселся половчее. — Я все думал, прикидывал... Не пускаете вы меня из Кзыл-Орды по одному-единственному мотиву, считаете, что я знаю, кто ударил ножом Звонаря. Да, я видел и Звонаря, и другого. Но было темновато, и того, другого, я не разглядел толком. Об этом и сказал товарищу подполковнику. Но он мне не верит... Теперь смотрите, что получается. Я не могу ничем доказать, что не знаю того, с ножом, который ударил Звонаря, вы не можете доказать, что я знаю. И, предположим, я без конца стою на своем — а иначе я и не могу, потому что это правда, — вы — на своем. Так ведь может быть до окончания века, так я сто лет никуда не сумею выехать из города. — Что же вы хотите от нас? — спросил Кучеренко. — Просил бы разрешить мне поехать в отпуск. Слышал, если что-то недоказано — это в пользу обвиняемого, то есть, в данном случае, в мою пользу. Так что, думаю, будет правильно, если вы распрощаетесь со мной, и я поставлю точку на этом своем маленьком приключении. Было — и нет. — Что у вас еще? — Больше ничего... Я не обижусь на вас, если на том все кончится. — Интересно, — усмехнулся Кучеренко. — Откуда вы взяли, гражданин Шамов, что мы не сможем доказать, знаете вы преступника или не знаете? — Это же просто. Как вы залезете в мою голову? — А зачем нам лезть в вашу голову? — Как же иначе? Кучеренко снова усмехнулся. — А вот так. Стоит лишь тщательно проверить, знал ли вас убийца раньше, до свершения преступления, установить, как коротко вы были знакомы друг с другом — вот и все. Мамбетова-то вы узнали, если убийца вам знаком — и его узнали. Так ведь? — Нет... Хотя... Для того, чтобы говорить о моих знакомых, надо сначала поймать преступника. Кучеренко заметил: глаза у Шамова посветлели.