– А где же… Он не дал мне договорить, приложив к губам указательный палец. – Т-с-с… Она придет только тогда, когда я позову. – А ты позовешь? – с вызовом спросила я. – Мне это необходимо, – выдохнул Альваро, а затем уложил ладони мне на плечи и начал медленно надавливать, пока я не распласталась на гладком мраморе. – То есть она тебе необходима? – ревниво повторила я за ним, закусив губу. Опять веду себя как дурочка с переулочка. Сама же попросила его показать и рассказать, чем они здесь занимаются, а теперь ревную, как последняя глупышка. Хотя чего уж скрывать, после знакомства с госпожой Вандой логика и разум покинули меня. Надеюсь, не навсегда. – В данную минуту мне необходима ты, – прошептал Альваро, а затем припал к моим губам страстным поцелуем. На этот раз он любил меня так страстно, так неистово, словно это был первобытный танец, жертва жрецам, от которых зависела наша жизнь. Альваро больше не дрожал надо мной, как над юной неопытной девочкой, он не боялся причинить мне боль и причинял ее, но причинял вместе с ней удовольствие такой силы, что я кричала, как дикая амазонка, требуя от него еще большего. Когда у меня не осталось сил любить или бороться, я поцеловала его. Поцеловала, чтобы заглушить крик, рвущийся из меня наружу и способный обрушить потолки в этом дворце. На несколько секунд я утратила ощущение реальности, а когда пришла в себя, увидела его мощный торс рядом с собой. Он лежал на камне, раскинув в стороны руки, и улыбался. – Ты неподражаема, дорогая женушка. – Мужчина повернулся на бок и щелкнул подушечкой пальца по кончику моего носа. – Я подозревал, что в тебе живет львица. Ты едва не разодрала меня в клочья. – Что? Я испуганно вскочила и заглянула ему за спину. Длинные неровные кровоточащие полоски от моих ногтей были свидетелями его словам. Мое лицо тут же залила краска. – Я сделала тебе больно? Прости… – Ты сделала меня счастливым. – Он с нежностью посмотрел на меня, а затем убрал с лица несколько слипшихся локонов. Я расплылась в довольной улыбке от уха до уха, ничего не в силах поделать со своим женским счастьем. И только одно омрачало его – предстоящая встреча с соперницей. – А как же она? Что она делает для тебя? Когда ты позовешь ее? Мои вопросы не понравились герцогу. Очевидно, я нарушила магию момента. Но я ничего не могла поделать с собой. Мысли об этой царице египетской разрушали меня изнутри, поедали, точно паразиты, мой мозг. – Для начала я покажу тебе, как моются в хамаме. Альваро быстро встал, жестом приказал мне развернуться на живот, а затем на меня полились облака. На самом деле я не понимала, что это касается моей кожи, такое мягкое, пушистое, невесомое, пока пена не достигла моего лица. Я приподняла голову, посмотрела назад, не в силах совладать со своим любопытством, и увидела, что мой муж опускает в медное ведерко тонкий и узкий кусок материи, полощет его там, а затем вынимает и выжимает на мое тело. Но из ткани на мою кожу опускалась вовсе не вода, а самая настоящая пена. – Что это? – спросила я. – Оливковое масло и мыло. Он покрыл меня пеной с головы до пяток, а затем принялся массировать тело. Его нежные сильные руки скользили по коже, доставляя невероятное наслаждение. Через несколько минут Альваро набрал ведро воды из умывальника и с размаху вылил его на меня. – Вот теперь ты накинешь на себя накидку, в которой пришла, и тихонько посидишь на лавочке. Я обиженно надула губки, но послушалась его, мысленно уговаривая себя не закатывать сцен до того момента, когда мне все станет окончательно ясно. Мужчина дважды хлопнул в ладоши, а затем улегся на мрамор лицом вниз. Через минуту в дверь постучали. – Входи, Зола, – громко ответил Альваро. Сердце в моей груди сжалось от боли, а затем заколотилось, как будто мне предстояла встреча с президентом. Хотя чего мне волноваться перед встречей с президентом, если меня тут чуть за короля замуж не выдали? Скрипнули дверные петли, и в хамам вошла она – в белом топе и широких белых штанах, с тюрбаном на голове и с корзинкой в руках. – Я хочу, чтобы сеньора Федерика посмотрела, как ты помогаешь мне, – спокойно проговорил герцог, не поднимая головы. Зола молча кивнула, хотя смерила меня таким ядовитым взглядом, что если бы этот яд попал мне на язык – я наверняка свалилась бы замертво. Мне до жути было любопытно, что у нее в корзинке. Я слегка привстала с места, пытаясь рассмотреть, но в полумраке в глазах все троилось, мерещилась какая-то каша. Неожиданно Зола достала из корзинки длинную иголку, похожую на иголку ежа или дикобраза, затем рукой провела по больной ноге Альваро, прикрыв глаза, как будто искала что-то на ощупь, и в итоге решительно вонзила ее в мягкую плоть под коленом. Герцог даже не шелохнулся. В течение последующих нескольких минут она натыкала в его ногу целую кучу иголок, затем молча поклонилась, сложив руки в молитвенном жесте, и вышла в коридор. – Что это? – не выдержала я. – Это древнее искусство иглоукалывания. Зола таким образом облегчает мою боль. Практически каждый вечер она делает это для меня специально обработанными паром иглами дикобраза. Теперь мне нужно просто спокойно полежать полчаса. Потом она уберет иглы, и я смогу без боли передвигаться. Если бы не это ее умение, я бы был прикован к постели. Поэтому она мне необходима. – Альваро… – мой голос дрогнул, из глаз брызнули слезы, – прости… – Прежде всего ты должна доверять мне. А я тебе, – строго ответил он. – Доверие – основа брака. Впредь я прошу тебя не ставить под сомнение мою любовь к тебе. Не позволяй своим домыслам и досужим сплетням вредить нашим чувствам. – Прости… Я и подумать не могла, что она лечит тебя. Понимаешь – ты и она, вдвоем, в хамаме, по вечерам… Что я должна была подумать? И ты ничего не рассказывал мне. Я подошла к нему и присела на край камня. Истыканная иглами нога выглядела пугающе. Но, судя по всему, это действительно помогало ему. А сейчас мне следует догнать Золу и извиниться перед ней. Боже, я вела себя как последняя идиотка! – Теперь иди. Отдыхай. Мне неловко, что ты видишь меня таким. Я понимающе кивнула головой, встала и быстрым поцелуем коснулась впадинки на его пояснице. Конечно же, он не рассказывал мне об этой своей слабости. Мужчинам во все времена было сложно открывать перед женщиной свои слабые стороны. Но он доверился мне, переступил через свою мужскую гордость. Отныне между нами не встанет ни одна тень, любимый. Я не позволю. Глава 24 Часы давно пробили полночь, но мне не спалось. Я притворилась спящей, когда Альваро вернулся из хамама. Он посидел возле меня на краю постели несколько минут, ласково оглаживая голову и скулы, а затем ушел. Мне стало любопытно – куда его понесло в столь поздний час? Почему-то мыслей о его тайных встречах с Золой на этот раз не возникло. Совесть все еще мучила меня. Но сильнее меня мучила неизвестность. Поэтому я встала, накинула на ночную сорочку длинный халат, декорированный по краю рукавов и подолу длинными пушистыми перьями, просунула ноги в мягкие тапочки и выскользнула в коридор, прихватив с собой из спальни маленький подсвечник. Во дворце царила тишина. Ритмично тикали старинные часы на полу в углу возле лестницы, зловеще улыбались изображенные на портретах многочисленные предки рода Альба, под ногами скрипели половицы. Я крадучись добралась до спальни герцогини Гарибальди и остановилась возле нее, приложила к двери ухо, прислушалась – ничего. Полная тишина. Неужели во сне она даже не сопит? Я почему-то была уверена, что эта женщина даст фору в храпе любому бородачу, но за дверью было удивительно тихо. Тогда я сделала еще несколько шагов к лестнице и перегнулась через перила, чтобы убедиться, что внизу никого нет. Спуск с каменной лестницы оказался самым легким испытанием в этой ночной прогулке. Мягкие тапочки, касаясь холодного мрамора, не издавали ни звука, не слышно было ни скрипа, ни шороха. И только моя тень скользила по стене. Внизу в дальнем конце коридора замаячил огонек. Я полетела на него, как мотылек. Свет горел в той самой гостиной, в которой несколько часов назад состоялся наш весьма неприятный разговор с королем. Слух уловил грубый шепот. Но это не был голос Альваро. Скорее, это было похоже на герцогиню Гарибальди. Я уже практически уверовалась, что мой супруг беседует там с герцогиней, как вдруг из-за угла выскочила чья-то рука, схватившая меня за локоть и увлекшая вглубь застенка. Не успела я пискнуть, как на мое лицо опустилась теплая ладонь, которая с удивительной силой сжала рот. От ладони исходил приятный запах мирры и специй. – Тише, не кричите. Я кое-что покажу вам, – рядом с ухом прозвучал знакомый тихий голосок. – Пообещайте мне, что не будете кричать. Тогда я уберу руку. Я кивнула, а затем почувствовала, как свежий воздух прошелся по моим губам – эта проныра выполнила обещание. – Зола, что ты здесь делаешь? – строгим шепотом спросила я. Девушка только жестом приказала мне не шуметь, а затем подвела меня к приоткрытым дверям гостиной. – Смотрите, внутри герцог Альба беседует с герцогиней Гарибальди. Я заглянула в дверную скважину и согласно кивнула: – И что? Ты подслушиваешь? – Нет, не я. – Зола отрицательно покачала головой. Она протянула мне ладонь, в которую я после нескольких секунд раздумий вложила свою руку, а затем потянула меня за собой – дальше по коридору, в небольшой будуар, из которого она любила наблюдать за происходящим в верхнем саду. Перед тем как войти в будуар, Зола строго посмотрела на меня, а затем поднесла к губам указательный палец. – Т-с-с-с… – прошипела она. Мы на цыпочках вошли в небольшое помещение в восточном стиле. Судя по всему, Альваро дорожил своим домашнем лекарем, раз оборудовал для Золы такую комнату. Окна были украшены цветными витражами, на полу лежал персидский ковер, по центру стоял выложенный из подушек низкий диван, по бокам которого расположились золоченые фигурки кошек. На низком серебряном столике стояло устройство, смутно напоминавшее кальян. Зола не дала мне возможности как следует рассмотреть будуар, потому что фамильярно схватила меня за рукав халата и потащила к дальней стене. Пара несложных манипуляций с золоченой миниатюрой мечети, и передо мной возникла тонкая полоска света, пробивавшаяся в дырочку сквозь стену. Свет шел из гостиной. Она жестом дала мне понять, что хочет, чтобы я приложила к стене ухо. Мне и самой было до жути любопытно, поэтому я не возражала. – Так вы говорите, что граф готов предоставить пятьсот человек? – спросил Альваро.