— Возможно, нет… — Воспоминания о нашей схватке в домике не оставляют меня ни на минуту. Возможно, они никогда не уйдут. — Как Трой? — Трой… Он хочет все наладить. Обещает остаться с нами. — Ну, вы знаете, что делать. Вам потребуется время прочувствовать, что правильно для вас и Кэмерон. Но вы сможете это сделать. Я вижу в вас силу, Эмили. Надеюсь, вы тоже сможете ее увидеть. * * * Теперь остается только найти Уилла. Мне очень не хочется говорить ему, что я уезжаю, но это самое легкое из всего, что я должна сказать. Для остального намного тяжелее найти слова, но я справляюсь. Рассказываю ему о Саре, о Брендане, попросившем меня уехать. О вине, стыде и горе, которые я несу в себе. О Мэтью. О том, как мне страшно быть ему матерью. Все равно что сдвинуть гору с груди, произнести его имя. Рассказать все о том, как я здесь очутилась. — Я должна была с самого начала больше доверять тебе, — говорю я сквозь слезы, — но не знала как. — Я тебя не виню. Мне даже представить сложно, что ты пережила. Мне очень жаль. Хотел бы я как-то помочь тебе… — У тебя и так хватает всего. Ваше расставание. Семья. Риск потерять детей. Это очень много. Уилл сжимает зубы, борясь с эмоциями. — Между мной и Бет не только дело Дженни. Я пью слишком много и не могу остановиться, уже не первый год. Мне хочется протрезветь, но я не знаю как. — Я тоже. Может, мы будем поддерживать друг друга. Каждый может измениться, — говорю я, примеряясь к словам Тэлли. — Пусть даже шаг за шагом. Он молчит, уставившись на свой стол, на папки, заметки и исписанные ручки. Потом произносит: — Знаю, это бред, но я все еще думаю, что мы с тобой раскроем те убийства семьдесят третьего года, даже если они не имеют отношения к Дженни. Это должны быть мы. Я это чувствую. Я улыбаюсь, совсем чуть-чуть. — Возвращение его знаменитых чувств… — Очень смешно. — Я хочу заехать через пару недель, проверить, как Кэмерон. — Конечно. Когда понадобится. И дай мне знать, как ты, ладно? Я буду о тебе думать. — Я люблю тебя, Уилл. Ты же это знаешь, правда? — Ага. Я тоже. Возвращайся скорее. Глава 70 Уезжать из города тяжелее, чем я думала, даже зная, что вернусь. Ради Уилла, Ванды, Грея и Эмили. Ради Кэмерон. Я прохожу всю Лэнсинг-стрит, не в силах сесть в свой «бронко». Ежась от холода, слишком легко одетая для такого ветра, поднимаю взгляд на «Время и деву», белеющую на фоне голубого кулака неба, безоблачного и безупречного, молчаливого и вездесущего. Одинокий ворон сидит на песочных часах, глядя не на меня, а в сторону; его острая голова повернута профилем, словно стрела, указывающая на океан. Символ в головоломке, полной символов, тайна у всех на виду. Десятилетиями меня, неизвестно почему, тянуло к этой скульптуре. Но сейчас я вижу всхлипывающую деву со склоненной головой и думаю, как она похожа на Дженни. Дженни на пляже, поющую «Прощай, Калифорния», длинные волосы закрывают ей глаза. Я вижу в этой деве Шеннан в ее кроличьей куртке, с невыносимой тяжестью на душе. Я вижу Кэмерон в роще, а потом — Кэмерон сейчас, возвращающую себя, слезающую с основания скульптуры, исчезающую из головоломки. Вижу Эми с ее светлыми волосами, заткнутыми в рот, всхлипывающую, в тот день, когда ее забрали из нашего дома, из моих рук. И наконец вижу девочку, которой была в свой первый день в Мендосино, настороженную и израненную, наблюдающую обычный закат. Зеленая вспышка удачи, называла его Иден. Но на самом деле это было первым мгновением, когда я увидела, что любовь все-таки может спасти меня, если у меня хватит смелости ее впустить. * * * Я долго стою на Лэнсинг-стрит, думая о красоте и ужасе. Зле. Милосердии. Страданиях. Радости. О том, что они каждый день рядом, везде. Учат нас, как проживать наши жизни, нашу цель. Когда-то Королла сказала, важнее не то, что случилось с нами, а то, как мы учимся с этим жить. Я начинаю понимать разницу и понимать, что, возможно, единственный способ справиться с тем, что есть, и тем, кто мы, это справиться вместе. Я поворачиваюсь спиной к статуе и иду в сторону «бронко» — и тут сзади что-то шуршит. Ворон взлетел. Он летит дальше. Я чуть улыбаюсь и зову Сверчка. Она поднимается на заднем сиденье, настораживает уши, жаждая отправиться в дорогу. Готовы мы или нет, пришло время ехать домой. Примечания автора Десять лет назад, когда вдохновение приняло форму реальной женщины, первой жены Эрнеста Хемингуэя, Хедли, идея казалась возникшей из пустоты. Я никогда не думала о том, чтобы написать исторический роман, не говоря уже о том, чтобы писать его о реальной личности. Однако, едва погрузившись в процесс исследования и писательства, я осознала, что не просто рассказываю историю — я воздаю должное жизни и духу Хедли, даю ей голос. Нечто пугающе похожее случилось и с этим романом — идея которого возникла внезапно и таинственно, и с энергичным внутренним «да», на которое я научилась обращать внимание. Я нарисовала себе эксперта по пропавшим людям одержимой спасением похищенной девушки и пытающейся примириться с собственным прошлым. Почти сразу я поняла, что история должна разворачиваться в Мендосино — маленьком прибрежном городке в Северной Калифорнии, где я проводила время на третьем десятке лет, — и повествование должно относиться ко времени до ДНК и мобильных телефонов, до бурного развития интернета и криминалистов-любителей, считающих, что они способны раскрыть преступление, сидя за своим ноутбуком. Выбор 1993 года был инстинктивным — случайным, — но, когда я занялась исследованиями, меня потрясло, какая в те годы случилась в этих местах эпидемия реальных похищений девушек. Самым известным из них стало похищение двенадцатилетней Полли Клаас. Поздним вечером 1 октября 1993 года Полли забрали из спальни в ее доме в Петалуме под угрозой ножа, а две ее подружки были вынуждены наблюдать за похищением. Эта страшная история задела глубочайшие страхи каждого родителя и привела в действие самую большую облаву в истории Калифорнии. Вся Петалума собралась, чтобы помочь в поисках Полли. Тысячи добровольцев помогали обыскивать три тысячи квадратных миль и обеспечивать круглосуточную работу поискового центра, пока 4 декабря останки девочки не нашли рядом с заброшенной лесопилкой недалеко от шоссе 101 рядом с Кловердейлом, Калифорния. Агентов ФБР привел к телу подозреваемый Ричард Аллен Дэвис, тридцати девяти лет, человек с обширным уголовным прошлым, включающим два предыдущих похищения, который многократно нарушал условия своего досрочного освобождения. Он дважды с момента похищения Полли избегал сотрудников правоохранительных органов, первый раз — всего через час после похищения, когда двое патрульных помогли ему вытащить из канавы потрепанный «Форд Пинто», хотя он был заметно нетрезв и плохо понимал, что происходит, в грязной одежде и веточками в волосах. Скорее всего Полли тогда еще была жива и находилась где-то поблизости. Признаюсь, я плохо спала в те недели и месяцы, когда изучала дело Полли и другие. Глубокие страдания жертв и их семей пробрались в мои сны — и на страницы. Мне показалось исключительно важным рассказать их истории так прямо и по существу, как только возможно, чтобы почтить их жизни и придать достоинство смертям и исчезновениям. Произнесение их имен стало для меня священнодействием. Своего рода молитвой. Через месяц после похищения его дочери, Марк Клаас основал «Фонд Полли Клаас», некоммерческую общественную организацию, которая с тех пор работала с тысячами семей, сотрудников правоохранительных органов и добровольцев, занятых поисками пропавших детей. Этот фонд, как часть наследия Полли, также помог изменить правовую систему Калифорнии, которая теперь обязывает приговаривать к пожизненному заключению преступников-рецидивистов, совершавших преступления насильственного характера, и ввел во всех пятидесяти штатах «амбер алерт», систему оповещения о похищении ребенка. Родители Полли неоднократно говорили о том, как помощь общества в поисках их дочери продемонстрировала лучшее в людях, стала надежным светом среди невыносимой тьмы. Я осознала, что хочу написать об этом. О том, как город может собраться вместе, когда случается худшее. О том, что если мы хотим по-настоящему исцелиться, нам нужны для этого другие люди. Работа над книгой — увлекательная смесь борьбы и уступок, контроля и слабости. И только на последних этапах работы над черновиком до меня наконец дошло, почему я так хочу рассказать именно эту историю, а не какую-то другую. Мой многострадальный детектив, Анна Харт, одержима травмами и исцелением, глубоко личным насилием и запутанной тайной связью между жертвой и хищником, потому что я одержима всеми этими вещами, и давно была такой. Я подарила ей и другие части меня — версию моего детства, проведенного в приемной семье, и мою неизменную любовь к миру природы, мощному лекарству. То, что Анна знает и думает о скрытых шрамах сексуального насилия, знаю я, как пережившая такое насилие. Это дверь, которую мы не хотим открывать, разговор, в котором мы не хотим участвовать, однако факты остаются фактами: каждые семьдесят три секунды кто-то в США становится жертвой сексуального насилия. Каждые девять минут одна из этих жертв — ребенок. Восемьдесят два процента жертв младше восемнадцати — женщины. Последствия сексуального насилия могут быть длительными и глубокими, провоцировать ПТСР, мысли о самоубийстве, употребление наркотиков и алкоголя, липкую пучину стыда и беспомощности. Иногда я смотрю на улицу, по которой иду, и думаю, сколько из женщин и девушек, идущих мне навстречу в 2020 году — в масках и соблюдая социальную дистанцию, — разделяют мое прошлое. Я верю, что наша печаль объединяет нас, и верю, что она может стать источником нашей силы и нашей эмпатии. Эта боль ведет Анну Харт к ее пути, к ее цели, и именно туда ведет меня моя боль. К этим персонажам, настоящим и воображаемым, к папоротниковому лесу, пропитанному туманом, к утесам над ревущим Тихим океаном, к домику в глубине густого леса и к самому сердцу этой книги, такой же личной, как любая, написанная мной. Сверчок существует, как и роща-крумхольц с изогнутыми и перекрученными кипарисами. Я сидела у барной стойки в «Паттерсон» за стаканом виски, как Анна и Уилл, и пила кофе в «Хорошей жизни». Кафе на Лэнсинг-стрит, напротив Мэсоник-холла, где резная скульптура «Время и дева», выразительная и белая, возвышается на постаменте над городком, как стояла там больше сотни лет. Вы можете встретить меня там, и тогда мы вместе отправимся к утесам, беседуя на ходу, а ветер понесет наши голоса все дальше и дальше… Благодарности За три года, которые у меня ушли на этот роман, я опиралась на столько книг, редакторов, коллег и друзей, что всех их невозможно адекватно поблагодарить, но нижеследующие заслуживают особой признательности. Мой гениальный агент, Джули Барер, верила в эту книгу и вдохновляла меня написать ее с самой первой искры во время долгого, подкрашенного вином обеда в Сохо-хаузе в центре Манхэттена, насколько я помню. Я сейчас и всегда благодарю вселенную за ее ум, безупречную интуицию и огромное храброе сердце. Я всегда признательна моему редактору, Сюзанне Портер, за ее выдающееся мастерство и глубокое вовлечение в меня и миры, которые я пытаюсь строить; Каре Уэлш и Ким Хоуви за публикацию моих трудов с удивительной честностью, вдумчивостью и заботой. Моя дорогая подруга и сообщница уже двадцать два года и далее, Лори Кин, читала десятки черновиков, погружалась со мной в реальный городок Мендосино, пока мы бродили по тропам, где Анна и Хэп ходят в книге, и слушала, как я пытаюсь отыскать путь к этим персонажам и их историям. По этой и по многим другим причинам я посвящаю эту книгу ей. Детектив в отставке Марианна Флинн Стэтц, казалось, случайно появилась в моей жизни, но мы-то знаем, что во вселенной ничто не случайно! Она внимательно читала мою рукопись, отвечала на все вопросы с терпением, мудростью и лукавым черным юмором и обеспечила меня богатой и детальной основной для понимания специфических преступлений. Эта книга и моя Анна глубже и правдивее благодаря ей. Спасибо, Марианна! Крис Павон, Кристин Ханна и Кристина Бейкер Клайн прошли ради меня все на долгом пути работы с черновиками, указывая на то, что я не хотела, но непременно должна была услышать. Эта книга стала лучше благодаря их мудрым и ответственным откликам. Ребята, я должна вам по меньшей мере еще много вкусного сыра! Моя потрясающая издательская команда в «Баллантайн букс» и «Пенгуин Рэндом Хауз» великолепно справилась со своей работой и подарила мне лучший из возможных за последние десять лет дом: Дженнифер Херши, Дженнифер Гарза, Эллисон Лорд, Куинн Роджерс, Тейлор Ноэл, Сьюзан Коркоран, Кэтрин Сантора, Хейли Шир и несравненная Джина Сентрелло. Эмили Хартли бодро и эффективно отвечала на тысячи электронных писем. Арт-директор и дизайнер Елена Джиавальди создала потрясающую обложку, а Диана Бланшетт разработала великолепный внутренний дизайн. Спасибо Сьюзан Браданини Бетц за тщательное и вдумчивое техническое редактирование рукописи, спасибо Стиву Мессине, который любезно и методично проталкивал эти страницы сквозь временами напряженный производственный процесс. Я также хочу поблагодарить старшего вице-президента и заместителя генерального юрисконсульта Мэтью Мартина за его невероятную чуткость и восприимчивость при чтении этой книги. Николь Каннингхэм и превосходная команда «Зе Бук груп» прикрывали мне спину всеми возможными способами, вдобавок они самые искушенные и восхитительные женщины в мире. Элизабет Уид, в частности, предоставила отзыв о рукописи в рекордное время, за что я признательна. Я также благодарна Дженни Мейер и Хейди Гэлл, которые помогли со всеми аспектами прав и продаж в других странах; моему совершенно очаровательному агенту в Великобритании Каспиану Деннису из «Эбнер Стейн»; и моему невероятно умному и изумительному киноагенту Мишель Вейнер из CAA. Спасибо Кристин Кокрейн, Эми Блэк, Линн Хенри, Вэлери Гоу, Шерон Клейн и их прекрасным коллегам из «Пенгуин Рэндом Хауз Канада»; спасибо Дженни Пэррот из «Пойнт Бланк/Уануорлд» в Великобритании за такой восторженный отзыв о потенциале меня и моей книги. Погружение в новый жанр было бы, без сомнения, намного более шатким предприятием без нижеследующих книг и ресурсов как путеводных вех: «The Body Keeps the Score» Бессела ван дер Колка; «Waking the Tiger» Питера А. Левина; «The Unsayable» Энни Дж. Роджерс;» I’ll Be Gone in the Dark» Мишель Макнамары; «The Fact of a Body» Александрии Марзано-Лесневич; «No Visible Bruises» Рейчел Луизы Снайдер; «In the Name of the Children» Джеффри Р. Райнека и Мэрили Стронг; «The Killer Across the Table» Джона Дугласа и Марка Олшейкера; «Criminal Minds» Джеффа Мариотта; «Unsolved Child Murders» Эмили Дж. Томпсон; Polly Klaas Foundation (pollyklaas.org); архивы «Petaluma Argus-Courier»; статья «Polly’s Face» Ноэля Оксенхендлера в «Нью-Йоркере» от 22 ноября 1993 года; «Who Killed Polly?» Фрэнека Шпиринга; «Polly Klaas» Бэрри Бортника; архивы «Лос-Анджелес таймс»; «Images of America: Early Mendocino Coast» Кэти М.Тайя; «History of Mendocino and Lake Counties, California» Орелиса О. Карпентера; «The Light Between Us» Лоры Линн Джексон; «Gathering Moss» Робина Уолла Киммерера; и «The Songs of Trees» Дэвида Джорджа Хаскелла. Кроме того, я очень хочу поблагодарить следующих авторов, труды которых помогли мне понять, чего я хочу достичь в моей собственной книге: Тану Френч, Кейт Аткинсон, Луизу Пенни, Рене Денфелда, Питера Рока и Гэбриела Тэллента. Спасибо за ваше великолепное наставничество, пусть и ненамеренное! Брайан Грох, Пэтти Каллахан Хенри, Бет Хоуард, Сара Маккой и Элеанор Браун — друзья, к которым я обращался за поддержкой, когда она нужна была мне сильнее всего. Вы невероятные люди и феноменальные рассказчики. Спасибо вам! Кэт Берко, моя блистательная ассистентка, была для меня даром небес; я никогда ее не отпущу. Другие друзья и члены семьи, которые по-прежнему незаменимы во многих случаях и ситуациях: Шэрон Дэй, Пэм и Дуг О’Хара, Бет Хеллерштейн и Дэн Джаффи, Бу Джейз, Брэд Бедорта и весь клан Д’Алезио; Терри Дубоу, Тони Тейер, Сара Уиллис, Карен Сэндстром и «Истсайд райтерс»; Хизер Грин; «Кауаи гэлз», с особой благодарностью Синтии Бейкер, Мег Уолитцер, Прийе Пармар, Аманде Эйре Уорд и Мишель Тесслер; а также Дэвиду Клайну и Джону Цайтлеру, которые вовсе не девчонки, но так тепло приняли меня, что я чувствовала себя на Кауаи как дома. Спасибо, Карен Кёртис и Сверчок (настоящая Сверчок!) — за любовь и вдохновение. Спасибо обширной кливлендской команде, которая помогала мне оставаться в здравом уме, накормленной, одетой, заправленной кофе и на верном пути в течение всей работы над этой книгой: Квинси Д’Алезио, Сэму Д’Алезио, Алене Соренсен, Карен Розенберг, Нэн Коэн, Аарону Камут, Кейт Леполь, Брайану Шрифферу, Лейфу Сэнфорду, Пенни Коновер, Кристе Горжеланчик, Линдси Кампане, Эрике Скотезе, Карен, Майнер, Ольге Чуа, Дейву Винсенту и Рону Блоку. Я благодарна Рите Хинкен и Летти Энн Кристоферсен, моим двум матерям; моим племянницам и племянникам, Маргарет Бейли, Джейкобу Бейли, Сэму и Митчеллу Реллерам, которые всегда подбадривали меня и мою работу; и моим сестрам, Терезе Рид и Пенни Пеннингтон, моей путеводной звезде. И наконец, спасибо моим детям за то, что они — важнейший элемент моей домашней команды и ткань моей жизни: Коннор и Джамилиа, Бекетт и Финн. И конечно, же, Пайпер! Я люблю и ценю вас больше, чем можно выразить словами. * * *