– Твоим спутникам я не помогу, в деревне меня не поймут. Раз солдаты за ними, придётся их выдать. Но тебя уберечь могу, Светлейший. Твоё появление здесь – знак Четырёх. – С этими словами она почтительно склонила голову. – Я вижу, ты нужен им. – Алекс! – позвала его Джейна уже с нотками отчаяния. Он оглянулся на неё, не понимающую, что происходит. Джейна вскинула голову, смахивая упавшие на лоб волосы. Закусила губу. Широко распахнутые глаза из-под чёлки смотрели на него с призывом и просьбой. Сколько они смогут так уходить от ивварцев? Может, пора прекратить это бесконечное бегство? Рано или поздно их найдут. А ведь больше всего им нужен именно он… Алекс схватил седовласую жрицу за локоть и снова заговорил на ивварском: – Помоги им уйти. Отвлеки своих, прошу. И я останусь, раз так хотят боги. И может, помогу вам. Он думал, жрица снова отрицательно покачает головой, но она убрала его руку и неожиданно сказала: – У тебя слишком мало сил. – Она быстро прошла к маленькому столу, взяла кружку и налила в неё какой-то отвар. – Выпей. Сдержанная и невозмутимая, как море в штиль, она вернула ему медальон, положив в карман камзола, протянула полную кружку, а сама зашептала имена богов. И почему-то эти тихие напевы понемногу возвращали ему силы, в груди разливалось странное, щекочущее тепло. Джейна следила за ними, не сходя с места. Алекс сделал несколько полных глотков и глубоко вздохнул. Потом подошёл к Джейне, сжал ладонями её плечи и кивнул на Эрика, который уже скрылся в проёме: – Иди за ним. Она вам поможет. – Я не уйду… – начала Джейна. – Быстрей, – только поторопил Алекс, не давая ей раздумывать. За дверьми уже вовсю раздавалось ржание лошадей и громкие крики солдат. Алекс снова бросил взгляд через окно. Вперёд вышел один из Серых, за ним спешился капитан гвардейцев. – Нам не выжить без тебя! – Джейна почти кричала. Порывисто раздувались ноздри, хмурился высокий лоб. Она сжала пальцами его ладони. Её упрямства хватило бы на двоих. – Это со мной вам не выжить, если останетесь сейчас здесь! Уходи. Вы сделали, что могли, но сейчас это бесполезно! Жрица по его жесту взяла Джейну за руку и быстро повела за собой куда-то в глубь дома. Джейна напоследок обожгла его взглядом, в котором блеснуло разочарование. И от этого Алексу вдруг стало горько. Ивварцы перед домом заорали: – Эй, ведьма! Говорят, у тебя тут укрылся кое-кто… Суровый вояка с тонкими усами, который спрыгнул с лошади вслед за командиром, уже громыхал кулаком в дверь. Алекс тянул время и не отвечал, глядя, как трясётся засов. Где-то позади дома уже стихал топот кобылы. – Окружить их! – раздался громкий приказ. Седовласая вернулась, по-прежнему не проявляя беспокойства по поводу людей по ту сторону двери. В дверь грохнули чем-то тяжёлым. – Светлейший… – Жрица медленно подняла на него глаза, будто боги ответили ей что-то, чего он не слышал. Поздно для разговоров. Он рывком дёрнул засов в сторону и распахнул дверь, делая шаг навстречу солдатам. Яркое солнце ослепило, Алекс сощурился и споткнулся на пороге. Слабость ещё давала о себе знать, даже несмотря на чудо-отвар. Со всех сторон на него уставились яростные глаза деревенских и ивварцев, которые не ожидали, что он так просто сдастся. – Взять его! – крикнул командир ближайшему солдату. Алекс взглянул в его отчего-то смутно знакомое лицо. Не этот ли вояка тогда тащил его в покои Эвана? Казалось, это было в прошлой жизни. Верндари, камеры, Верховный Служитель… и Талира, мягко вытирающая разбитые губы Алекса. Интересно, как сейчас бы она смотрела на него, преступника и беглеца? Он оглядел окруживших его староверов. Тех ждёт незавидная участь, наверняка обвинят в укрытии магов и, может, казнят. Взгляды старосты и его сынков, которых уже взяли под стражу, красноречиво говорили о том, как они желают ему провалиться в бездну за то, что привёл сюда солдат. Алекс поднял руки, сдаваясь. Ивварец, который хотел скрутить его, подошёл ближе. Собрав жалкие силы, Алекс в последний момент потянул его на себя, выхватил из ножен кинжал и прижал к горлу солдата, прикрываясь его телом. Тотчас остальные вздёрнули арбалеты и оголили клинки. – Сражайтесь или пропадёте! – успел выкрикнуть Алекс, прежде чем на него налетел разъярённый командир. – Потом примутся за вас! И староста был первым, кто начал атаковать. Ивварцы, стоявшие посреди дороги с лошадьми, не ждали нападения. Деревенские похватались за вилы и топоры. Алекс перерезал горло ивварца, и солдат сполз на землю. Полилась кровь. Командир ивварцев отбивался, как разъярённый зверь, и успел зарубить двоих, подбираясь к Алексу. Безоружный, тот только отходил дальше и уклонялся от клинков. Но как бы ни сражался командир, исход боя был предрешён – на каждого солдата приходилось по трое староверов. У которых больше не было выбора. Только даже если убьют этих солдат, за ними по следам придут следующие. Деревне не протянуть здесь больше. Алекс не сможет спасти всех. Невозможно спасти всех. А если он снова попадёт в плен, все усилия будут напрасны. Перед глазами как наяву виделось разочарование в глазах Джейны. Алекс с трудом обошёл одного из солдат сбоку, ударил его локтем в живот и вырвал из его рук поводья. Чалая лошадь всхрапнула, когда Алекс тяжело взгромоздился в седло. – Ну! Пошла, – скомандовал он, хлестнув плетью, и пригнулся к самой шее. Тайны жрицы, которыми та готова была поделиться, придётся узнавать как-то самому. 7. Мы ещё живы Знаешь, это неважно, сколько прожито жизней. Нужно просто отважно прыгать. Прыгать. Знаешь, всё ещё будет. Даже за шаг до обрыва. Мы ещё повоюем. Мы… Мы ещё живы![2] Джейна впилась пятками в бока гнедой, и та, не разбирая дороги, рванула вслед за скрывшимся впереди Эриком. Они пронеслись галопом по узкому полю, засеянному пшеницей. Деревня кончилась, перед ними раскинулся сосновый лес. Ветер хлестал в лицо, сердце билось в бешеном ритме. Не оборачиваться. Она не будет оборачиваться. Хотя так и стучало в висках, что всё неправильно. Всё не должно быть так! Злость и обида разгорались внутри. Алекс должен был уйти с ними! Плевать на этих староверов, ивварцев, они должны были уйти вместе! Бороться до последнего. Но он только прогнал её, сказав, что всё, что они делали, – напрасно. От рвущей сердце обиды хотелось уйти, убежать. Так далеко, как только можно. Алекс хочет остаться там – пусть! Хочет сдаться – его дело! И будь что будет. Они всё сделали, чтобы его спасти! Эрик вёл за собой, петляя и запутывая следы. Тропы исчезли, и лошади перешли на шаг, выискивая проход между частоколом сосен. – В порядке? – спросил Эрик, оглянувшись. Без обычного насмешливого тона и без издёвок. Но говорить не хотелось, голос мог дрогнуть. Джейна только склонила голову и крепче вцепилась в гриву кобылы. Всё в порядке. Надо просто идти вперёд и не думать. Вскоре продраться через густой подлесок верхом стало невозможно. Они спешились и упрямо и молча пошли вперёд, к тем самым горам, к той острой вершине, на которую Алекс указывал вчера. Только кого и что они там будут искать? Вспыхнуло перед глазами видение. Проступало из небытия смутное серое небо. Небо и горы. В скалистых выступах виднелись белые стены. Колонны. Дома. Будто вросшие там, соединённые с природой, вплетённые в неё… …Вот же она, здесь. Стоит босиком на поросших мхом камнях, дышит таким забытым воздухом гор и сосен, а вокруг колышет листья ветер, пригибает к земле редкие цветы. Пахнет весной и свежестью, будто совсем недавно сошёл с вершин снег, а прохлада сменилась тёплым ветром. Но она не босиком. Ступню через мягкую подошву сапога уколола острая ветка. И сейчас не весна. Джейна помотала головой, прогоняя морок и головокружение. Усталость бесконечной погони накатывала всё сильнее. Когда-нибудь это кончится? Вечерело быстро. Они уже порядком поднялись в горы, вокруг всё чаще встречались обрывы и крутые склоны. Несколько раз Эрик осматривался по сторонам, пока не остановился совсем. Это было единственное подходящее место: высокая скала с небольшим углублением защищала с трёх сторон, где-то неподалёку журчал ручей. Может, именно эту острую вершину они видели там, внизу? Джейна остановилась, намотав поводья на запястье и подводя гнедую поближе к поляне. Успокаивающе погладила по разгорячённому боку и выдохнула сама. Кроме криков орлов в вышине, ничего не тревожило тишину леса. Лошадям нужен перерыв, а значит, придётся хотя бы ненадолго остановиться.