Вот вроде говорила всё правильно, но его перекосило. — Ты пугаешь своей прямотой, — криво усмехнулся демон. — Дима, я всего лишь честна с тобой. — Честность иногда граничит с глупостью, — довольно грубо сказал Демьянинов, отходя на пару шагов. — Лучше так, чем обман, — она объясняла словно маленькому ребёнку. — Ведь ты не сможешь показать меня своим знакомым, не тот статус и положение. У вас слуги во дворце родовитее меня. Значит, отправляясь на встречи с друзьями и родственниками, ты начнёшь врать, придумывая правдоподобные отмазки. А я почувствую это, но буду делать вид, что верю. Лишая меня своего общества, ты начнёшь испытывать вину, станешь покупать дорогие подарки. Я, не желая обидеть тебя, буду их принимать и чувствовать себя дорогой шлюхой… Мы слишком разные, чтобы мог начаться настоящий роман. У нас именно «типа-роман». — И как ты это представляешь? Пришёл — засадил — ушёл? — Ну, зачем же так грубо? — Надя неспешно прохаживалась между деревьями. — Меня вполне устраивают наши встречи и ужины в ресторанах, а после них можно поехать ко мне и приятно провести время. — Время? — зацепился Дмитрий за слово. — Даже не ночь? — Ой, нет! Я по утрам — не самое сексуальное зрелище, — пошутила Черникова. Она никогда не позволяла своим любовникам оставаться у неё до утра. — То есть переспали — и по домам? — уточнил мужчина, странно поглядывая на Надю. Человечка повела плечом: — Тебя интересует количество? Можно — раз, можно — два, было бы желание. Будем варьировать по ситуации. На счёт последствий можешь не волноваться, я предохраняюсь. Абсолютно здорова, медосмотр проходила в январе, даже справку могу показать. У демона было стойкое ощущение, что это какой-то розыгрыш, что Черникова сейчас хлопнет его по плечу и скажет «я пошутила». — По-моему, у меня воспаление мозга. Девушка засмеялась: — Дима, ты не кипятись. Я говорю вполне разумные вещи, не прикрываюсь красивыми фразами. — Угу. А скажи мне, разумная моя, какой секс ты предпочитаешь? Надя задумалась. Дмитрий не удержался: — А тут что, у нас не будет честного ответа? — Будет. Я думаю. В принципе, я готова практически ко всему, только не к групповухе и садо-мазо. А так… Могу даже с тобой в секс-шоп сходить. Демьянинов прошёлся по поляне, пытаясь собраться с мыслями. В определённом смысле то, что говорила Надя, было правильно, но обычно таким прагматичным и расчётливым был он. Его избранницы были или влюблены по уши, или профессионально это демонстрировали, строя из себя невинных девочек с наивом в глазах. Даже демоницы не были настолько прямолинейны. Придя сегодня в Междумирье в самом романтичном настрое, демон никак не ожидал, что уйдёт взбешённым и… обиженным! Он даже не мог сам точно понять, что его злит больше: слова или то, как спокойно и уверенно Черникова всё это говорит. — Дима, всё просто. Мы нравимся друг другу, хотим друг друга. И будем вместе, пока нас это устраивает. А потом расстанемся без взаимных претензий и обид. — Надь, затухни! Сунув руки в карманы брюк, он разглядывал девушку, словно инопланетянина. Вроде интересно, но дотронуться страшно и неприятно. Потом повернулся спиной, направляясь к поваленному дереву за одеждой: — Пора домой! — Ты не останешься? — разочарованно спросила Черникова. — Нет. Он хотел не секса, а тупо напиться. Что, собственно говоря, и сделал. Глава 14 Костя Матусевич, стоя на ступеньках конторы, устало потянулся. Не особо переживая за тех, кто шёл следом, мужчина посмотрел по сторонам, позевал… Хитро улыбнулся, слушая ругань Лопатко и Черниковой, пытающихся открыть подпёртые двери. И только расслышав басок Наумова, соизволил отойти и придержать дверь перед начальством: — До свиданья, Виктор Степаныч! — Костя, иди ты… — отмахнулся тот, прекрасно зная цену этой показушной лести. Повернулся к бородатому: — Вова, ты забрал свою ласточку из сервиса? Или подвезти? — Подвези, коли не шутишь, — Лапоть отвесил Матусевичу лёгкий подзатыльник и пошлёпал следом за Наумовым, рассуждая на излюбленную мужскую тему — автомобили и их ремонт. Костя искоса глянул на подружку, стоявшую рядом (а куда ей было деваться, если они с Матусевичем жили в соседних домах и он отвозил и привозил её с работы?): — Хорошо-о-о! Тихо, спокойно, никаких призраков. Я уже отвык от такого за зиму. Надя согласно кивнула, расстегивая верхнюю пуговицу полупальто: на улице было тепло. Мужчина заметил её манипуляции и сделал тоже самое со своей курткой: — Домой? — Угу. А где твоя ненаглядная? — Рыбка? Укатила к предкам, — Матусевич открыл дверь автомобиля перед Надей, потом сел на водительское место, бормоча: — Блин! А жрать-то нечего! — Слушай, а давай устроим вечер японской кухни? — предложила Черникова. — Ты научилась делать суши? — оживился Матусевич, пристрастившийся к модному кулинарному веянью. — Лучше. Я знаю телефон японского ресторана с быстрой доставкой, — улыбнулась девушка. — А давай! — согласился Костик. … Они сидели на кухне у Матусевича. В трёхкомнатной квартире мужчина жил один. Отец — тоже когда-то Светлый страж — погиб пару лет назад, мать через некоторое время повторно вышла замуж и уехала к новому мужу в загородный особняк. Отношения у пасынка с отчимом не заладились и были вежливо-прохладными, чтобы не расстраивать жену и мать. Та лишь изредка навещала сына, ограничиваясь общением по телефону и скайпу. Что вполне устраивало тридцатилетнего мужчину: полная свобода и никаких нотаций. Надя одобрительно хмыкнула, заметив порядок в квартире: — Рыбка хозяйничает? Костя что-то высматривал в шкафчике: — Угу. Ты с чем суши будешь: зелёный чай или вино? У меня ещё пиво есть, только наше. — Давай вино, — выбрала Черникова. Что-то пел радиоэфир, пока они не спеша расправлялись со своим ужином. Костя подлил вино в бокалы: — … Всё забываю тебе сказать. Я же был у деда с бабкой. Попробовал вынюхать у старого лиса про Хранителей. — И?.. — В основном дед сказал то, что известно и так. Но когда говоришь со старым воякой, который всю жизнь положил на службу, без стука в кабинеты входит и знает насквозь всю систему, надо уметь слушать и подмечать детали, — мужчина улыбнулся, отсалютовав ей бокалом. — Хранители — это особая каста среди Светлых. Мы, простые стражи, даже не знаем их в лицо. Девушка понимающе кивнула: — В каждом Управлении — свой Хранитель. — Но если наша жизнь, за исключением работы, мало отличается от жизни других людей, то Хранители, как правило, отшельники. Ни семьи, ни друзей — полная изоляция, — добавил Костя. Девушка прищурилась, но удивлённой не выглядела: — Это объясняет, почему их так трудно найти. — Верно. Из нас только Хваль и, я думаю, Наумов знают белорусского Хранителя в лицо. — Зачем такая секретность? Что они хранят? — Надя откинулась на спинку стула, напряжённо поглядывая на приятеля. — А вот тут дед не раскололся, и это настораживает, — признался мужчина. — Но давай подумаем! Что может так тщательно хранить Светлая стража? Что-то, связанное со своей работой: документы, возможно, полученные артефакты, амулеты. — Или древние рукописи, которых нет в свободном доступе, — предположила Надя, отодвигая пустой бокал. — Я не знаю. — И зачем это скрывать? — Всегда есть вероятность, что попадётся страж с гнильцой, — быстро ответил Матусевич с ироничной улыбкой. — Захочет воспользоваться тем же порталом, к примеру, в своих корыстных целях. Или заставит ведьму сделать приворот на любимую женщину. Организовать несчастный случай для недруга. Надя, сама подумай! У нас соблазнов много. — Я почему-то упустила этот момент из вида. — Потому что ты у меня дура, доверчивая и честная, — Костя разлил остатки вина по бокалам. — Но что-то дед не договаривал, что-то не так с этими Хранителями. У меня даже мелькнула крамольная мысль, что они… владеют магией. Этакие оставшиеся в нашем мире колдуны.