Девушка позвонила Марии Демьяниновой, благо номер сохранился в контактах. Демоница удивилась звонку, но ответила: — … Надя, я бы рада вам помочь, но Дмитрия нет во дворце. Черникова понимающе усмехнулась: — Извините, что побеспокоила. — Ничего страшного, — прежде, чем Надя сбросила вызов, демоница заговорила: — Надя, возможно, моя просьба покажется вам странной, но… Я получила столько впечатлений от прошлого визита к вам… — женщина запнулась, подбирая слова. — Очень хотелось бы побывать снова, но неофициально. Надя нахмурилась, чувствуя подвох. — Не думаю, что с этим возникнут проблемы. Я предупрежу Сергея… — Нет-нет-нет! — перебила демоница. — Не надо никому говорить, я бы хотела… Можно мне у вас погостить пару дней? Что заставило демоницу обратиться к ней с такой странной просьбой, Черникова не знала, но остро чувствовала, что отказать нельзя. — Конечно. Я вас приглашаю в свой дом. Мария поблагодарила, а спустя мгновение стояла в прихожей Надиной квартиры. Светлая глянула на большой кожаный чемодан: видимо, демоница свой визит планировала давно и звонок Черниковой лишь ускорил случившееся. Девушка провела гостью в свободную комнату. Вспомнила покои в императорском дворце Велимира, сравнила со своей квартирой. Виновато глянула на женщину: — Это, наверное, мало похоже на ваши привычные апартаменты… — Всё замечательно, — заверила её Мария Демьянинова, разглядывая убранство гостевой комнаты. Ей и правда понравилось. Приятные светлые тона, небольшой диванчик, встроенный шкаф, письменный стол, который при желании можно использовать и как туалетный. Мимо ног прошмыгнул Баян. Надя шикнула на питомца и глянула на гостью: — Это мой кот. Надеюсь, он вам не помешает. — Нет. И Надя, может, перейдём на «ты»? — С удовольствием. Спустя полчаса, попив чаю на кухне, девушка оставила гостью отдыхать. Междумирье Велиус не скрывал своей радости, и Иммитиус знал причину. С глухим раздражением он поглядывал на расхаживающего по кабинету Тёмного Повелителя. Конорий Сабтеррано сидел в дальнем кресле и мудро помалкивал. А его кузен воодушевлённо вещал: — Скоро Мабон, в городе будет шествие, игрища. А во дворце устроим бал… — Зачем? Ты же не любишь балы, — не выдержал Иммитиус. — Так счастлив за меня? Тёмный повелитель поджал губы. Младший сын в последнее время слишком часто позволял себе дерзить. — Ты постоянно якшаешься со смертными. Это плохо на тебя действует. Займись военными крепостями, сын. А дела с технарями я поручу Розору. Иммитиус не сдержал раздосадованного смешка: — Как у тебя всё просто, отец! Что ж… если таков твой приказ… — Именно! — …Я подчинюсь ему. — И пойдёшь на бал. — Может, ты мне ещё и любовниц выбирать начнёшь? — мужчина скрестил руки на груди, насмешливо глядя на хмурого родителя. — Если понадобиться. — Как бы не так! Велиус прищурился: он всегда знал, что за внешней флегматичностью младшего сына скрывается стальной характер, но не собирался отступать: — По-твоему, какая-то жалкая смертная — лучший выбор? Как ты мог вообще решиться показаться с ней в нашем мире? — Это ты ещё не в курсе, что я Черниковой предложение сделал, — Иммитиус не смог отказать себе в редком удовольствии позлить отца. — Не нервничай, она отказала. Велиус мысленно возблагодарил собственную предусмотрительность, подтолкнувшую его к встрече с человечкой. А демон был уверен, что смертная отказала именно из-за страха перед ним. — Докатился! Влюбиться в безродную человечку, да ещё из Светлых стражей! Иммитиус стремительно подошёл к столу и, нависая над отцом, зло прошипел: — Ты думаешь, я это планировал?! Я всего лишь хотел переспать с ней пару раз, пока кто получше под руку не подвернётся. А она оказалась той единственной, рядом с которой я — это я, рядом с которой мне хорошо. И мне неважно кто она: демон, человек, магичка да хоть нимфа! Мужчина не заметил, как дёрнулся демон при его последних словах, зато заметил дядя. Конорий ухмыльнулся, наблюдая за кузеном, но не вмешивался. Велиус упорно гнул своё: — Она тебе не пара. — А кто мне пара? — Демоница из древнего знатного рода. Вот достойный выбор принца демонов. — Достойный выбор? — Иммитиус издевательски спародировал отца. — Я уже вволю налюбовался им на примере брата, который переспал, кажется, со всеми, лишь не со своей женой — демоницей из древнего знатного рода. А ты?.. У тебя тоже был достойный выбор… Тогда почему юная Жанель Насери уже второй месяц приходит к тебе по ночам, наплевав на собственного мужа? — Заткнись немедленно, — прошипел Велиус, поднимаясь и одновременно озираясь на приоткрытые стеклянные двери на балкон. — Мальчишка! И Иммитиус осёкся, понял, что пересёк черту допустимого, сжав зубы, вылетел из отцовского кабинета. Велиус медленно повернулся к стеклянной двери, через которые с балкона вошла бледная Анария. Демон понял, что спалился, глупо, по-детски. И винить некого: он сам предложил жене подслушать разговор с сыном, чтобы потом решить, как быть. Кто ж знал, что Иммитиус в курсе его измен? А кажется, он продумал всё до мелочей, чтобы встречи остались тайными! Значит, сын знает и о предыдущих фаворитках. Тёмный Повелитель нацепил маску усталого раздражения и, не дрогнув, встретил обвиняющий взгляд жены. — Анария, не стоит слушать Иммитиуса. Он разозлился и решил досадить мне, припомнив очередную дворцовую сплетню. Женщина на несколько секунд опустила глаза, пряча свои чувства. Когда вновь посмотрела на мужа, взгляд был спокойный. — Конечно, дорогой, не стоит, — улыбнулась демоница побелевшими губами. Велиус давно усвоил правило: никогда не оправдывайся — и уверенно продолжал: — Это всего лишь домыслы придворных, которых хлебом не корми, а дай повод посудачить. Анария с такой силой сжала кулаки, что костяшки побелели. Муж махнул рукой, усаживаясь обратно в кресло: — Давай поговорим об этом позже… не при Конории. Меня больше волнует Иммитиус с его ненормальной страстью к землянкам. Как ты дума… Он осёкся, глядя на дверь, через которую вышла жена. Кузен посмеивался в своём углу. Велиус перевёл тяжёлый взгляд на родственника: — Тебе смешно? — Ещё как! — Меня просвети, будь так любезен, что смешного ты нашёл? Конорий закинул ногу на ногу, задумчиво поглядывая на двоюродного брата: — Эта человечка… Надя. Она для нашей семьи стала лакмусовой бумажкой. Все показали своё истинное обличье. Я — общепризнанный шалопай и разгильдяй, вечно завидующий своему венценосному кузену, как выяснилось не такой уж бесполезный, а, неожиданно для многих, твой советник. Рем — бабник и гулёна, оказалось, страдает от холодности жены. А ты — образчик добродетели и чести, на самом деле — кобель обыкновенный. — Слова выбирай! Конорий со вздохом поднялся: — Твой младший сын — солдат. С тридцати лет он, почитай, живёт в казарме или военной палатке. Сколько войн и битв за его плечами? Сколько он друзей потерял? Сколько своей крови пролил? Ты знаешь?.. И я нет. Им привык к вере в плечо товарища. Без этого на войне никак. И после перемирия с дроу, попав сюда — во дворец — младший принц вволю наелся ваших закулисных интриг, — мужчина стал рядом с Велиусом. — Эта девочка дала Иму то, что он всегда искал в семье: заботу и любовь, ощущение собственной нужности. Не на словах — этого он от вас с Анарией получил с лихвой — а на деле. — Ты хочешь сказать, что я не люблю своего сына? — Нет, — отрезал кузен. — Уважаешь — возможно, ценишь — что более вероятно, гордишься — периодически, после успешных военных кампаний. Но не любишь… Для тебя он в первую очередь придворный, а потом уже сын. Ты смотришь на Иммитиуса и думаешь, где этот демон может тебе пригодится. А что при этом он чувствует, тебе всё равно. Велиус не стал спорить, признавая правоту Конория. — Рий, она — человек!