Глава 55 — Ветерок к ночи… Как здесь всё необычно: «тёплые» ветры — с моря, холодные — с материка. Не приехал наш Федька. Давайте спать ложиться. Решевский прибрался после еды и явно намеревался забраться в спальный мешок. — Чего уж обычного! Никак не могу привыкнуть, что ты это вот называешь ночью. Светло! А покемарить, правда, охота. Солнце хотя бы за облаками скрылось, из рыжих остался только я! — бодрился Петя, но было видно, что из последних сил. — А где Кирилл? — Сейчас придёт. Он пошёл собак кормить. Да вот и он. — Кирилл Игнатьевич, мы спать собрались. А я вот что спросить хотел. Бог с ним, с наследством, хоть и не пойму, кто его тут мог стибрить. Но Вы сказали перед утёсом, что все приметы сошлись. Все совпало. Может, расскажете, а? Ужасно интересно. — Расскажу — расскажу. Нам ещё Тимка доложить обещался про парник подо льдом. Помнишь? — Кирилл начал снимать бахилы и унты и тоже уселся на край палатки лицом к морю. Да! И про красный снег! Ух я тогда и перетрусил! — Вот что, мужики, давайте сделаем так. Федя приедет, мы отоспимся и отметим… победу! Мы же скалу нашли как-никак! А значит, мы молодцы. Вот и устроим разбор полётов с капитанским НЗ впридачу. У меня есть на этот случай, чем порадовать душу. Ну, лады? Бисер запрятал унты в мешок, чтобы они не замёрзли. Не услышав ответа, он обернулся к своим товарищам, забравшимся уже в спальники. «Вот оно что!» Оба спали! Петя и Тима едва донесли головы до изголовья. Кирилл улыбнулся, а затем последовал их примеру и, уже наполовину сам застегнувшись, зашнуровал изнутри палатку. Не прошло и четверти часа, как в их лагере всё уснуло. Спали двое мужчин, спал рыжий Петька, спали в снегу собаки, свернувшись калачиком и уткнувши носы в пушистые хвосты. Только вездесущие песцы появились, почти не прячась, и, обнюхав перевёрнутый пустой котелок, разочарованно скрылись за снежными торосами. Тимофей проснулся от какого-то звука и сначала попробовал, не открывая глаз, перевернуться на другой бок. Звук повторился снова. «Собачий лай? Нет, скулёж, словно бы мой Песец…» — пронеслось в его голове, постепенно выныривающей из вязкого сна. «Медведь? И почему-то щиплет глаза…» Решевский с трудом разлепил веки и немедленно закашлялся. Палатка была полна дыма. — Ах ты, пропасть! То-то мне снилось, что я шлёпаю по южному пляжу! Снаружи потрескивало пламя и спальные мешки уже занялись. К запаху гари и дыма примешивалась тошнотворная вонь горящего тюленьего жира. — Ребята, горим! — заорал Тима и рванулся наружу, позабыв, что он находится не в кровати, а в заботливо зашнурованном спальном мешке. Следующие несколько минут слились в одно мгновение, заполненное безуспешными попытками троих людей одновременно вырваться из полной дыма ловушки, подпекающей пятки. Наконец им удалось освободиться из мешков. Кирилл вытащил охотничий нож и распорол изнутри заднюю стенку палатки. Помогая друг-другу, они выбрались наружу и отбежали на несколько шагов. В это время раздался сильный хлопок, и пламя взметнулось в небо. — Примус взорвался, — констатировал мрачно Бисер. — Кто ларчик стибрил, ты говоришь? А кто костёрчик нам смастерил? Трое друзей молча смотрели на своё догарающее имущество. Ветер стих, и пожарище начало тлеть. На всех троих удалось спасти только одни унты. Сохранился нож у Кирилла, зажигалка, компас и спички… Ни вещей, ни продуктов… — Так, спокойно, ребята. Из остатков палатки надо обувь смостырить. Котелки наши целы, медвежатины много. И потом. Фёдор приедет когда-нибудь, да? — Решевский попробовал улыбнуться. На его закопчённой физиономии, окаймлённой подпаленной бородищей, засверкали белые зубы. Он хлопнул Кирилла по плечу и обернулся к сидящему на снегу Пете. Парень, надышавшийся дымом, выглядел не лучшим образом. — Петь, ты что-то зелёный. Я хотел с тобой на каяке, но лучше погодим. Или мы с Кириллом сплаваем, а тебя здесь оставим отдышаться. — Не, Тим… я — ничего, я сейчас. А куда на каяке? — пробормотал с трудом тот. — На соседний «остров сокровищ». Тут есть маленький такой, скальный островок, от нас мористей. Плыть надо прямо на север. Там промысловики оставили базу. Я по прошлогодней экспедиции знаю. — Просто ушам своим не верю. Неужто нам наконец повезло? База — рядом! Только вот что — раз плыть, так вместе. Чтобы нас по одному не достали, — грустно усмехнулся Бисер. Он достал из планшета карту, взглянул на неё, но вдруг нахмурился и быстро спросил. — Эй постойте! А где собаки? Мы всё равно на нашей маленькой нарте далеко не уйдём… Но я не о том. Почему так подозрительно тихо? И где Песец? Мы ж его не привязываем на ночь, он спит под крыльями палатки. — Верно, теперь я понял, — сказал озадаченно Решевский. — Вот почему я проснулся! Мне показалось, взвизгнул Песец… Все трое, не сговариваясь двинулись прочь от палатки. Петя побрёл в сторону нарты, где остались лайки. Мужчины, озираясь, принялись кликать Песца. Но, не пройдя и нескольких шагов, Кирилл покачнулся и вынужден был сесть на снег. Биолог же стал осматривать местность вокруг палатки в поиски следов. — Песцы тут побывали, медведь небольшой, а вот и пёс…, — тревожно сказал он. И Тимофей, озабоченно следуя за знакомыми отпечатками лап, скрылся среди прибрежных скал. Словно по уговору с неведомым врагом погода тоже сделалась пакостной, и утренняя изморось сменилась моросящим дождём. По небу двигались тяжёлые тёмные облака, а лужи быстро покрывались слоем тонкого льда. Из-за морены появился Петя и медленно, как прежде, ни слова не говоря, стал приближаться. У Кирилла не было сил кричать, и он решил дождаться, пока молодой человек подойдёт ближе. Рыжий, наконец, опустился рядом на волчью шкуру и бесцветным голосом произнёс. — Постромки обрезаны. Собак — ни одной. А Нарта… — Петька неожиданно судорожно, зло всхлипнул. — Нарту он разможжи-и-и-л. Абсолютно всю! На куски! — Кто — он? — обескураженно спросил было Бисер, не слишком удивившись, впрочем, этим словам. Но тут они услышали крик. — Сволочь! Паскуда проклятая! Собаку за что? Бедный зверька! Найду заразу — удушу голыми руками! Ах ты бандюга, дерьмо! Решевский, измученный болезнью и другими напастями не меньше остальных, шёл тяжело. Глаза его лихорадочно блестели. На вытянутых руках он нёс Песца. Собака была мертва. Потрясённые Кирилл и Петя встали навстречу биологу и, как сумели, помогли ему донести и уложить несчастную лайку. — Этот подлец его ножом заколол. Но Песец, бедняга, и тут нам сослужил службу. Он заскулил и я услыхал, — горько сказал Тимофей. — Тима, Песец нам всем спас жизнь. Мы его похороним и камень поставим. А мерзавца, гадом буду, найдём. Я тебе обещаю! — звенящим голосом проговорил Кирилл. — Давай ошейник на память снимем. — Правильно, — кивнул Тимофей. — Так и сделаем. И вот что… Мы должны… Мы не имеем права теперь тут пропасть! Чтобы какая-то нечисть… Пошли к каяку. Поплывём все вместе на остров. А потом устроим совет, как дальше быть. Ничего, не из таких передряг выбирались! Руки-ноги целы пока и ладно! Надо поторопиться — наползает туман. Скоро ничего не увидим. Нам плыть недолго, но тут глубоко. При этой сумасшедшей погоде не знаешь, что тебя ждет через пять минут. Действительно, с моря надвигался сплошной серый туман. Путешественники соорудили себе обмотки, и собрав в единственный уцелевший рюкзак всё, что могло пригодится, направились в бухту. Первым шёл Тимофей, счастливый обладатель унтов. Следом двигался мрачный Бисер. Петя замыкал печальное шествие — похудевший, подсохший, подкопчённый дымом пожара, с новым решительным выражением ещё недавно мальчишеского лица. — А телок-то и вправду вырос, — покосился на него Бисер. — Капитан — не капитан, но повысить в звании придётся. Пусть не юнга, так может мичман? Каяк оказался на прежнем месте, в маленькой заводи, защищёной с двух сторон от ветра и волн, крепко принайтованный к торчащему из воды камню. Нос его лежал на земле, а корма оставалась спущенной в море. Друзья сели, оттолкнулись и отплыли к видневшемуся вдали острову, увенчанному раздвоенной скалистой вершиной. Глава 56 Юркий каяк лавировал между льдин и успешно продвигался к намеченной цели. Но и туман не задержался. Мало того, что белесоватая муть заволокла всё вокруг, но промозглая сырость упорно лезла за воротник, и вскоре у всех троих, несмотря на работу вёслами, застучали зубы от холода. — Ни черта не вижу! Я был приличный гребец. А сейчас от слабости что ли… Видно, воды веслом наплескал. Ногам мокро, а парни? — Кирилл сидел на корме и обращался поэтому к спинам своих товарищей. — Точно, а может я. Приналяжем немного. Ещё четверь часика, и на месте, — обнадёжил их Тимофей. — Послушай, — тревожно добавил он немного погодя. — Многовато воды! Но чавкающий звук и осевший сразу каяк не оставил больше иллюзий. Вода прибывала удивительно быстро. Не прошло и двух минут, как все трое оказались в холодном море. «Ну вот и правда, каюк,» — мелькнуло в голове Тимы. Он мгновенно потерял из вида друзей и ухнул вниз. Однако, ощутив, как вода медленно проникает сквозь меховую куртку и туго перетянутую ремнями обувь, принялся изо всех сил выгребать наверх. Решевский отлично умел плавать, это сейчас было неоценимо. Рукавиц из оленьего камуса он не снимал, и они помогали действовать в воде как тюленьи ласты. Выбравшись на поверхность и набрав побольше воздуха, он осмотрелся. Метрах в двадцати от него днищем вверх плавал каяк, в котором зияла треугольная дыра. По бокам его, держась за борта, барахтались Кирилл и Петя. Рядом бултыхались багры. В обе стороны от разводья плавно расходились две половины расколовшегося ледяного поля. Тимофей растерялся, не зная, куда направиться. Он стал кружиться, теряя последние силы на то, чтобы удержаться на поверхности. Тем временем вода успела заполнить почти всё свободное пространство между коченеющим телом и одеждой. Только воздушный пузырь под намокшей кожей меховой куртки помогал ещё сохранить плавучесть. Но наконец ему удалось ухватить багор, и он пустился догонять одну из уходящих вдаль ледяных половин. Кричать Решевский не мог. К счастью Кирилл и Петя просто увидели его и принялись грести в том же направлении. Замёрзшие, в обледеневшей одежде, они все трое почти одновременно достигли льдины, легли плашмя на неё и, опираясь на положенные впереди багры, по-тюленьи поползли вперёд. Хищные моржи — Витька, будь другом, уговори эскимосов, — канючил геофизик Лёша Челышев. — Пойми, время уходит! Мне обязательно надо эту залёжку обследовать. Вот не заплатят норвежцы, что тогда буду делать? Алексей, сотрудничавший с полярниками по своим научным делам, подрядился для норвежских морских биологов обследовать лежбища моржей. Норвежцы метили животных радиактивным изотопом в своих территориальных водах, а Лёша, снабжённый миниатюрным дигитальным уловителем с громким именем «Викинг», отслеживал меченных особей и наносил их местоположение на карту миграций. Это были живые хорошие деньги, и он старался изо всех сил. К сожалению собственная его работа, связанная со стационарными наблюдениями и оборудованием на полярной метеостанции, не требовала плавсредств. И поэтому, чтобы попасть на очередной остров, Челышеву приходилось каждый раз извиваться ужом и использовать личные связи. Вот и сейчас, узнав, что эскимосы собрались на охоту, он просил приятеля Балашова захватить его за компанию. Балашов в ответ пыхтел, надувался, словом, набивал себе цену. Наконец он пробурчал. — Сигарет, гляжу, маловато, надо корабля ждать, однако… — Будут тебе сигареты, Витька, иди! Уйдут ведь… — Мой тесак, того… затупился, — Балашов старательно изучал носки своих унтов. — Ну ты зверь, Витька, без ножа просто режешь! Хорошо, и тесак получишь! Промышленник Балашов довольно усмехнулся в усы, встал, потянулся и не спеша отправился к галечной косе, где готовились к завтрашней охоте эскимосские зверобои. Он подошёл к вельботу, угостил табаком гарпунёров, поговорил с бригадиром Матлю и махнул рукой Алексею. Челышев тут же обрадованно вскочил на ноги и заспешил на берег. — Так и быть, ребята берут тебя. Пойдёшь с ними стрелком. Бригадир всё объяснит, — хлопнул геофизика по плечу Балашов. Утром они вышли в море на двух моторных вельботах и взяли курс на «моржовые» острова. Проплыть предстояло килиметров семьдесят, и погода стояла прекрасная. Из открытого вельбота хорошо можно было видеть резвившееся стадо китов, пускавшее в небо весёлые фонтаны. Время от времени зеркальную поверхность моря прочерчивал, как перископ подводной лодки, высокий и острый плавник касатки. Впереди в синей дымке вырисововались скалы «моржовых». Когда до них оставалось около трёх миль, бригадир Матлю передал бинокль своему гарпунёру и велел наметить место причала. Гарпунёр всмотрелся, выбирая бухту получше, и вдруг заволновался. Наперерез курсу вельбота двигалось стадо моржей. И тогда эскимосы, быстро посоветовавшись между собой, решили добыть несколько зверей прямо сейчас. Начались приготовления к охоте. Быстро надули три нерпичьих поплавка, которые привязаны длинными ремнями к гарпунам — брошенный в моржа гарпун с поплавком не даёт убитому животному утонуть. Затем промышленники разместились по своим постоянным местам. Матлю перешёл на руль, а гарпунёр занял место на носовой части вельбота. Его роль была самая ответственная — он должен на полном ходу метко и с большой силой бросить гарпун в спину зверя. Два стрелка с карабинами заняли позиции по бортам вельбота. Лёша, так ты всё понял? — в который раз повторил Матлю задание Челышеву. — Как только гарпун в цель попадёт, сразу выбросишь поплавок. Чуть-чуть промедлишь, морж сразу нырнёт и нас за собой за ремень потянет. С первым закончишь, дашь гарпунёру сразу второй. А первый гарпун, если промажет, быстро выберешь из воды. Да смотри, не перепутай ремни! Матлю держал направление вельбота так, чтоб подойти к животным, плывшим в хвосте. Стадо быстро к ним приближалось, так что ясно стали видны приподнимавшиеся то и дело над водой головы, вооружённые громадными белыми бивнями. Примерно четыре десятка морских гигантов растянулись метров на стопятьдесят. Но вот передовые звери заметили людей и, замедлив ход, начали группироваться. — Эх, зараза, — забормотал гарпунёр, — ближе подходить к стаду нельзя, слишком опасно! — Правда твоя, — поддержал его бригадир. — Окружат вельбот и потопят. Он скомандовал правому стрелку выстрелить в разные точки стада, целясь в спины моржам, чтобы потом «взять их на гарпун» и добить. Но не успел тот ещё выполнить приказания, как гарпунёр, выбросив руку налево, крикнул: «Келюч!». Матлю сделал знак — не стрелять и повернул руль круто вправо. И тут все заметили, что прямо навстречу вельботам плывёт громадный морж, отделившийся от стада. — Келюч, — уверенно подтвердил Матлю. — Его надо убить, он нам всю охоту испортит! Гигантские обитатели арктических морей — моржи питаются, в основном, донными моллюсками разных видов и, иногда, ещё мелкой полярной треской — сайкой. Но, однако, изредка среди них встречаются хищники, опасные и для вооружённого человека. У чукчей и эскимосов, занимающихся зверобойным промыслом, существует для хищного моржа даже специальное название «Келюч». — Митька, — прокричал бригадир стрелку с правого борта, затормозив ход вельбота, — бей его без гарпуна, пусть тонет!