– Вирджиния Каннингем, вы арестованы за изготовление и хранение непристойных изображений детей и по меньшей мере за одно сексуальное посягательство на малолетнего, в соответствии с законом о сексуальных преступлениях от 2009 года. Она повернулась, уставилась на Элис: – Ты сказала, что ничего не будет. Я тебе поверила! – Отхаркнулась и плюнула. Шлепок пенистой слизи расплылся по щеке Элис. – Сука! – Все в порядке, миссис Каннингем. – Бабз подошла к ней, схватила за плечи и рывком подняла с дивана. Повернулась ко мне: – Ее в машину? – Руки убери! – Глаза расширены, в углу рта пузырится слюна. – Я вас засужу за нападение, вы у меня… – Да заткнись ты. Это называется применение силы в разумных пределах. Закрою ее на кухне. Если мы выведем ее из помещения, скажут, что похитили. Пусть все будет легально. – Пригласите мне адвоката! – Будет тебе адвокат. – Бабз крутанула ее и вывела через дверь в гостиную. Захлопнула дверь за собой. На столе рядом со стопкой книг с раскрасками стояла коробка одноразовых салфеток. Я достал пару, протянул Элис: – Ты в порядке? Она вытерла щеку, лицо исказила брезгливая гримаса. – Думала, Вирджиния правду сказала про телефонный звонок. Кажется, вся эта история с пирогом просто вранье. – Скомкала салфетку и, кажется, готова была швырнуть ее на пол. Потом достала из спецнабора пакет для улик и бросила в него. – Никогда не знаешь, когда пригодится образец ДНК. Я протянул ей руку, помог встать с дивана: – Кто может оказывать акушерские услуги из телефонной будки, стоящей черт знает где? Элис уставилась на меня: – Что? Я ткнул в номер дежурной части у себя на телефоне. – Полицейское отделение Олдкасла. Чем мы можем… – Мне нужен Отдел по наблюдению за лицами, совершившими сексуальные преступления, Маккевит или Ненова, кто подойдет. Элис нахмурилась. – Одну секунду, соединяю. Пошел в гостиную, потом на кухню, пока из трубки хрипели звуки «Времен года» Вивальди. Бабз стояла у холодильника, скрестив руки на груди, Каннингем скрючилась у кухонного стола. Перед ней стояла банка с йогуртом. Я склонился над ней: – Кто за тобой наблюдал? Из медиков? Оскалилась: – Думаешь, ты самый умный? Ошибаешься. Ты дурак, и ты пожалеешь. – Уже пожалел, а ты пока ответь мне, что за акушерка с тобой работала? – Это ты во всем виноват. Вот что я им скажу. Ты. Во всем. Виноват. – Отлично. – Я отошел, выпрямился. – В больнице это узнаю. А ты в тюрьме будешь гнить всю оставшуюся жизнь. Из телефона донесся визгливый женский голос: – Ненова. – У меня тут один из ваших клиентов, с видеокамерой, набитой любительским детским порно. – Небольшая пауза, потом стон: – Кто на этот раз? Каннингем злобно взглянула на меня: – Чего тебе надо? – Не беспокой меня, если сама не хочешь себе помочь. – Помочь? Чем? Алло! – Да это не вам, это Вирджинии Каннингем. – Господи боже, мы ее три дня назад навещали. – Тогда вы знаете, как сюда добраться. Быстро в машину. В трубке что-то захрипело, голос приглушили, отчего пропали визгливые нотки. – Билли? На выезд… Нет, это чертова Вирджиния Каннингем, мать ее… Звезда представления пару мгновений смотрела мне в глаза. Потом отвернулась. Ткнула ложкой в йогурт. – У меня акушерка Джессика, фамилии не помню. Макнэб, Макдагал? Что-то вроде этого. На мышонка похожа, но глаза такие красивые… – Улыбнулась. – Был у меня однажды мальчик с такими глазами. Небесно-голубыми. Мышонок, с голубыми глазами. – Не Макнэб, а Макфи. Джессика Макфи? Пожала плечами. Потом криво улыбнулась: – Ты запомни, это твоя вина. Только не в этот раз. 23 Я отошел в сторону, придерживая открытую дверь. – Не торопитесь. Детектив-констебль Ненова, стоявшая на ступеньке, сунула свое удостоверение в объемистую сумку, висевшую у нее на плече. Она едва доходила мне до плеча, от хмурой гримасы на лице вокруг глаз разбежались морщинки. Джинсы, джинсовая куртка, футболка с монохромным принтом – какое-то животное. Кудрявые каштановые волосы почти до плеч. Вживую голос был еще более резким. – Опоздай мы больше чем на десять минут, пришлось бы вам самим задержанной заниматься, бесплатно. – Оглянулась. – Билли, задницей двигай, а? Зашла внутрь, скрываясь от дождя. Понизила голос: – Только между нами, это видео, которое сделала Вирджиния… – Маленький белокурый мальчик, лет четырех или пяти. – О господи. – Ее лицо исказила болезненная гримаса. – Она ведь не… вы понимаете? – Мне кажется, это вы должны были ее мониторить. – Должны были наблюдать за ней. И наблюдали. – Пожала плечами. – Да не смотрите вы на меня так, сами знаете, что это такое. У нас сексуальных преступников на душу населения больше, чем где-либо по стране. Не можем мы за ними наблюдать круглыми сутками. Ни ресурсов нет, ни бюджета. Делаем что можем. Вслед за ней по дорожке к дому подошел маленький худой парнишка. Остановился снаружи: – Дай пройти, Джулия, льет здесь как из ведра. Ненова посторонилась, и он протиснулся в прихожую. Протянул руку: – Билли Маккевит, наблюдение за сексуальными преступниками. Спасибо, что позвонили нам, мистер… Джулия пихнула его в бок: