Она присвистнула: – Готова поспорить, это придурок детектив-инспектор Смит. Никогда не доверяй абердинцам, это еще мой папаша говорил. – Его не было здесь довольно долго. Окажи мне услугу, выясни, кто из команды по Потрошителю работал с центральной базой данных восемь лет назад. Может быть, кого-то перевели в другое подразделение? Это бы объяснило, почему мы восемь лет не могли никого поймать. – И если говорить о тех, кто выпал из поля зрения, – вы с Хитрюгой Дэйвом пересекались во время своих путешествий? Начальница очень расстроена из-за того, что он не посещает ее утренние проповеди. Вот черт. Взял со стола пачку записных книжек, положил их в ящик: – Заболел. Говорит, вирусная инфекция или еще что-то вроде этого. – Если это достойная ложь, чтобы сбить с толку начальство Бабз, значит, и Хитрюге это поможет. – Рвота, понос, боль в суставах, все дела. Просто ужасно. Говорит, его дня два не будет. – Что, Хитрюга обосрался? Неудивительно, судя по количеству кебабов, которое он сжирает. Надо было суперинтенданту доложить, а то она из-за этого в не очень хорошем настроении пребывает. Видели статью о Джессике Макфи в сегодняшней Ньюз энд Пост? Мне кажется, половина криминального отдела не сможет рот закрытым держать, даже если им губы суперклеем намазать. Я сунул все оставшееся обратно в коробку, закрыл крышку: – Передам ему, как только увижу. – И это, насчет вечеринки, я думаю, после работы нормально будет? Не смог нести одновременно коробку и трость, пришлось прохромать обратно к полкам, с каждым шагом иглы впивались в правую ступню. – Шеф? – Сегодня вечером не могу. У меня… кое-что нужно сделать. – О-о. Толкнул коробку поглубже на полку, подняв тучу пыли. Посмотрел на Рону: – Как насчет завтра? Наклонила голову. Кисло улыбнулась, как будто прикоснулась губами к чему-то неприятному: – Да. Может быть, завтра. * * * Глухой гул заполнял столовую на четвертом этаже. Перед включенной микроволновкой стоял констебль, раскачивался из стороны в сторону, как будто танцевал медленный танец с едой, которую разогревал. Кроме него и офицера гражданской полиции, больше никого не было. Просто ряды обшарпанных столов и скрипучих стульев. Общий холодильник. Раковина. Чашки-ложки для чая и кофе. Чайники-кофеварки. Торговый автомат – пятьдесят процентов шоколад, пятьдесят процентов чипсы. Окно раздаточной закрыто. Никакой жареной картошки до ланча. Бросил в чашку чайный пакетик, включил электрочайник. Вытащил мобильник и набрал номер Джейкобсона. Нет ответа. Хантли тоже не ответил. И доктор Константайн. Обычное дело. Можно, конечно, попытаться достать Сабира… Но он опять скулить начнет. Чайник вскипел и выключился. Конечно, то, что мне нужно больше всего при разговоре Боба-Строителя с миссис Керриган, это небольшая силовая поддержка, в самом темном углу промзоны, с трупом бухгалтера мафии в багажнике краденой машины. Возможно, Бабз будет не против получить немного монет сверху, если выведет из игры Джозефа и Френсиса и при этом не будет задавать лишних вопросов? Да, было бы неплохо. Привет, Бабз, ты не могла бы заняться парочкой мерзких ублюдков, пока я выстрелю их боссу в морду пару раз? Что такое? Ты звонишь в полицию? Так что придется Френсису и Джозефу тоже познакомиться с Бобом-Строителем. Жаль, что Хитрюги рядом нет… Чайный пакетик. Кипяток. Немного молока. Через раскрытую дверь столовой донеслись отдаленные крики. Приглушенные ругательства и не совсем приглушенные крики боли. Констебль, танцевавший с микроволновкой, отвлекся от своего занятия, оглянулся на коридор и продолжил свой танец. Всем было наплевать. Я поставил свой чай на стол и вышел из столовой, стукая тростью по потрескавшейся половой плитке. Налево, рядом с лестницей, крики усилились. Человека четыре или пять орали во всю мощь своих легких. – Айсуууука! – Да не стой ты там, придурок, дай ему! – Мать твою, ты ему врезал! – Аааааах! О господи, как больно! – Ну ты, громила, ну, давай – оооой… – Ах ты, скотина… Пока я спускался вниз, по пути встречались лучшие представители полиции Олдкасла, судорожно вжимавшиеся в стены. Полицейские и детективы из криминального отдела безуспешно пытались слиться с серой военно-морской краской. Полицейский из системы общественной поддержки сидел, вытянув ногу, на полу, прижимал к носу окровавленный носовой платок. Остальные пялились на дверь в комнату. Оттуда донеслась новая порция ругани. – Помогите! Пожалуйста, ты не можешь просто так… АААГХХ! Подошел. – Какого черта здесь происходит? – Распахнул дверь. Уютные диваны перевернуты, кофейный столик разбит в щепки, громадные вмятины на гипсокартоне стен, из потолка с корнем выдраны плафоны. Деревянные рамки картин разломаны, грязный ковер засыпан осколками стекла. Шторы сползли со сломанной гардины, правда, окна за ними не было. Да и все это место было сплошным надувательством. Полицейский в форме валялся у дальней стены, верхняя губа, рот и подбородок в красных соплях. Из-за опрокинутого дивана торчала чья-то нога. Два детектива лежали, уткнувшись мордами в ковер. Посреди останков разбитого кофейного столика стоял Раскольник Макфи. Рукав синего джемпера оторван, воротник белой рубашки выпачкан в крови. Руки сжаты в кулаки. Дышал тяжело. На него наступали два офицера в форме, с резиновыми дубинками в руках. Первый получил удар кулаком в лицо, сбивший его с ног. Второй ударил Макфи в грудь, заставив того отойти на пару шагов. Он уже взмахнул дубинкой над головой Раскольника, намереваясь… Но Макфи был быстрее. Он схватил офицера за руку, вывернул ее, дернул к себе и врезал лбом прямо в нос несчастному засранцу. Что-то хрустнуло, хлюпнуло, потом хриплый стон, и ноги полицейского подкосились. Раскольник схватил его за лямки защитного жилета и ударил коленом между ног. И отпустил. Тот рухнул на пол. Раскольник поднял голову и взглянул на меня. Щеки и усы в мелких красных пятнышках. Грудь тяжело вздымалась. – Ты. Сказал. Они. Ее. Найдут, – по одному вылетали слова. Я вытянул руку ладонью к нему: – О’кей, вы, самое главное, успокойтесь. Можете сделать это для меня, мистер Макфи? – Это. Уже. Во всех. Газетах. А эти. Мне. Какое-то дерьмо. Лепят. – Отхаркнулся и плюнул на спину одного из полисменов. – Ублюдки. – Сейчас сюда вооруженная группа захвата нагрянет. – Я оглянулся на притаившихся за дверью идиотов. – Так ведь? У них глаза на лоб полезли, и все бросились врассыпную. Придурки. – Это то, чего вы хотите, мистер Макфи? Провести остаток дня с дыркой от пули? Его дыхание стало успокаиваться. Не такое жестокое стало.