– Ох, до чего же я люблю Олдкасл. * * * Джейкобсон сидел в кресле, прижимая к правой щеке пакет замороженного зеленого горошка. Купер, как на насесте, скорчился на ручке дивана, к виску прижата коробка рыбных палочек, в каждой ноздре по комку туалетной бумаги. Скальный Молоток Робертсон стоял напротив камина, кругообразными движениями разминал правое плечо. Руки за спиной, в наручниках. Кивнул в сторону прихожей: – Вы за это ответите. Джейкобсон мрачно взглянул на него: – Это угроза, мистер Робертсон? – Констатация факта. Новую дверь мне поставите. – Мы вас должным образом предупредили, прежде чем дверь выбить. – В сральнике я сидел, мать вашу! Я же вам кричал, только вы не слышали, этот ваш помощник-идиот сразу дверь ломать начал! В гостиной на стенах полосатые обои, затоптанный ковер, по обеим сторонам камина претенциозные черно-белые фотографии с людьми на мотоциклах. В углу старомодный письменный стол-бюро с убирающейся верхней крышкой, рядом книжная полка, загруженная потертыми книгами в мягких обложках. Я поднял крышку бюро, она загремела, открывая внутренности. Посредине что-то вроде полки для журналов, а справа и слева от нее несколько маленьких выдвижных ящичков. Робинсон оскалился на меня: – Ордер на обыск покажи. – А он мне не нужен. – Вытащил из центрального отделения кучу бумаг. Полистал. Счета за телефон, счета за газ, отопление, электричество. И все на разные имена и разные адреса. – Я свои права знаю, и… – Здесь у тебя полный облом, потому что я не офицер полиции. – Сунул счета на полку, выдвинул один из ящичков. – Рядовым гражданам ордер не нужен, чтобы сунуть нос куда не надо. Верхний ящик был забит скрепками, канцелярскими резинками, коробками с иглами для степлера и самим степлером. Он злобно взглянул на Джейкобсона: – Хотите позволить ему нарушить мое право на частную жизнь? Джейкобсон отнял от щеки пакет с зеленым горошком и вернул ему такой же злобный взгляд. – Где вы были вечером в воскресенье, когда была похищена Джессика Макфи? – Кто такая Джессика Макфи? Никогда про нее не слышал. Я ткнул пальцем в корзину для мусора, стоявшую рядом с письменным столом, из нее торчал экземпляр Касл Ньюз энд Пост. – Забавно, потому что сейчас она во всех газетах. И… – Я вытащил квитанцию из пачки счетов, лежавших в бюро, помахал ей в воздухе. – И совершенно случайно счет за услуги мобильной связи на имя Джессики Макфи оказался на вашем рабочем столе. Правда, забавное совпадение? Он поджал губы, нахмурился. Потом вздернул вверх перерезанный шрамом подбородок: – Ничего я вам больше не скажу, пока адвоката не приведете. 37 Комната мониторинга была забита до отказа. Несс и доктор Дочерти сидели за рабочим столом, уставившись на телевизор с плоским экраном, висевший на стене. На головах у них торчали наушники, из тех, что с маленьким микрофоном, как в колл-центре. Провода от наушников, извиваясь, тянулись к операторскому терминалу. За Дочерти и Несс, сложив руки на груди, сидели суперинтендант Найт и Джейкобсон, и оставалось еще немного места, чтобы мы с Элис могли втиснуться между ними и стеной. Через двадцать минут воздух в комнате наполнился запахом чеснока, уксуса и мяса с истекшим сроком годности, струившимся от кого-то, кому явно требовался дезодорант покрепче. В нижнем углу экрана мелькали цифры, отмечая время, а Скальный Молоток Робинсон продолжал отказываться от комментариев в ответ на задаваемые ему вопросы. Объектив камеры был достаточно широким, чтобы захватить его, адвоката и двух офицеров, мужчину и женщину, натасканных на ведение допросов. Из динамиков телевизора хрипел сильный абердинский акцент. Детектив-инспектор Смит: – Этим вы себе не помогаете, вам, надеюсь, это понятно? У нас есть ваши… – Здесь остановитесь. – Адвокат поднял пухлую руку, сверкнув золотыми печатками. Под воротником рубашки скрывалась золотая цепь. Нахмурился. – Мой клиент уже сказал вам, что он не похищал Джессику Макфи. Продолжайте. Доктор Дочерти, сидя на стуле, наклонился вперед, сложив ладони перед грудью, как на молитве: – Милли, спросите его об отношениях с матерью. Детектив слева стукнула костяшками пальцев по крышке стола. Рукава рубашки закатаны до локтей, из них торчат покрытые мускулами руки, на правой татуировка. Базз Лайтер. Каштановые волосы зачесаны за уши. – Так что, Алистер, часто вам доводилось видеться с матерью после того, как ее посадили? – Я не понимаю, какое отношение мать моего клиента имеет к… – Мистер Беллами, если бы вы не вставляли ваши возражения после каждого нашего вопроса, допрос шел бы гораздо быстрее. – Детектив-сержант Стивен, следует ли мне напоминать вам о том, как сейчас работают законы в Шотландии? Напоминаю, Каддер против Королевского Адвоката, две тысячи десятый год. Перечитайте. Элис тронула меня за плечо: – Нужно надворные постройки искать, или он имел доступ к какой-то недвижимости, о которой мы не знаем, где бы он мог устроить операционную и… – Хотите верьте, хотите нет, – повернулась к нам детектив-суперинтендант Несс, – мы уже об этом подумали. Пока мы тут с вами болтаем, наши люди прочесывают реестр недвижимости и опрашивают риелторские агентства. А сейчас, если вы не против… Элис захлопнула рот. – Наверное, это ужасно – становиться взрослым, в то время как ваша мать сидит в тюрьме? – Сержант Стивен, я не хочу повторяться – давайте продолжим. – Особенно после того, что она сделала с этой несчастной женщиной. – На экране телевизора детектив-сержант Стивен сунула руку под стол и достала картонную папку. – Вам когда-нибудь показывали, как выглядела Джина Эштон после того, как ваша драгоценная мамочка над ней поработала? Достала из папки фотографию – она блеснула под светом, и рассмотреть ничего не удалось. Положила ее на стол. – Должно быть, очень тяжело узнать, что ваша мама была способна на нечто подобное… Робертсон бросил взгляд на фотографию, сложил руки на груди. Так и остался сидеть, не говоря ни слова. – Детектив-сержант Стивен, я вас уже предупреждал. Если вы продолжите действовать подобным образом, я направлю официальную жалобу и проконтролирую, чтобы суд узнал о вашем неподобающем поведении во время этого допроса. Про-дол-жай-те. Элис снова толкнула меня в плечо, потом поднялась на цыпочки, и ее губы почти коснулись моего уха. – Он не станет на это отвечать. Если он Потрошитель, то к этому моменту он готовился много лет. Он будет просто сидеть и молчать, пока Джессика Макфи не умрет от обезвоживания или голода. Потом его придется освободить, и он никогда близко не подойдет к тому месту, где ее спрятал. Доктор Дочерти никогда не позволит ему заговорить. Если мы сами не сможем ее найти, ей конец. * * * Рона показала на дверь: – Он там. Здание Главного управления полиции было заполнено звуками вечерней смены. Народ разбирался с дневными бумагами, пил чай и жаловался на ленивых уродов из предыдущей смены. Я остановился, одной рукой придержав дверь, в другой руке у меня был картонный фолдер из пресс-службы. – Как долго? Пожала плечами: – Может, час с небольшим. Мы с Бригстоком пошли на свалку, отдали ему копию нового письма Потрошителя. Не успели оглянуться – с кулаками полез. Здесь теперь. Сидит в приемной зоне. – Куда-нибудь отводили?