— А. Добрый день, — сказала секретарша. — Здравствуйте. Я — Клод Женере. Вы должны меня помнить. — Да, конечно, — сказала Анна, действительно сообразившая, где она видела этого субъекта. Он, значит, француз, покупатель гостиницы. В деталях Анна не была права, но это не имело большого значения. — Я хотел бы увидеть вашего директора. — Вы знаете, это невозможно, — смутилась Анна. — Почему невозможно? — оторопел Клод. — Дело в том, что он уже второй день не выходит на работу. А также не подходит к домашнему телефону, не отвечает на вызовы мобильного. И вообще, он пропал. Или сбежал — не знаю. — Ничего себе! — удивился Женере. — Но если хотите — можете оставить свой номер, я перезвоню, если он объявится. Женере оставил Анне телефон, и вся кавалькада удалилась в глубокой задумчивости. * * * Марков пришел к Рублеву с важными вестями. По такому случаю грузчик был слегка навеселе. Именно слегка — не так, чтобы мозги помрачились, а чтобы настроение играло и пело. — Ну что, Боря, все в порядке. Замки поменяли. — Это хорошо. Пошли посмотрим. Марков всем видом выразил готовность сопровождать Рублева хоть на край земли. Это было нормально в сотрудничестве Комбата с подобными личностями. Такие люди всегда чувствуют, когда кто-то сильнее их психологически. Они спустились в дворницкую. Комбат придирчиво осмотрел новые замки. Ну что же, это были хорошие немецкие врезные «полканы». Таких с полтычка не открыть. Опытному взломщику они, правда, тоже не помеха, а только задержка на несколько минут. Впрочем, Комбат рассчитывал именно на эти несколько минут. — Молодцы, — сказал Борис. — Правильные замки поставили, без возможности открывать изнутри. — Так не пальцем же деланные, — обрадовался Марков. — Хорошо. А позови ко мне дворника, что сейчас на работе. — Ага. Максим как раз там на дворе копошится, — сказал Марков и вышел через дворницкую Рублев присел на лавочку у стены и закурил. Осмотрелся. Дворницкая здесь представляла собой комнату два на два метра. Стены были кирпичными и если бы не плакаты с голыми женщинами, то вполне могли бы называться голыми. Женщины на плакатах были настолько выцветшими, что казались мертвыми. На крючках, ввинченных в стену слева от выхода наружу, висели три спецовки. Около них стояли метлы с длинными прутьями, лом и скребок. Для последнего сейчас работы могло и не быть. А вот по зиме, пусть и такой мягкой, как здесь. Еще в дворницкой находилась такая традиционная вещь, как печка-буржуйка. На ней стояла эмалированная кружка, которая некогда была белой. Но сейчас она была угольно-черной изнутри и снаружи. Снаружи — это от копоти. Что до черноты внутренней, то она свидетельствовала о том, что кто-то из дворников не дурак попить чифиря. Максим пришел вместе с Марковым как раз тогда, когда Борис докурил свою сигарету. Дворник протянул Рублеву широкую заскорузлую руку, спросил: — Чего хошь, служивый? — Я уже не служивый, — улыбнулся Борис. — Ну, не надо. У меня глаз наметанный. И если человек в армии побывал не на два года, то это потом на всю жизнь. Так что был ты служивым, им и останешься. — Уговорил. Слушай, Максим, я вот о чем хотел попросить: дай-ка мне новых ключей. Надо бы дубликаты сделать. Максим с сомнением посмотрел на Маркова. Тот подбоченился: — Отдавай! Борис — свой человек. Он же собирается Матроса ловить! От такого заявления у дворника расширились глаза. — Это еще зачем? — Ну как «зачем»? — удивился Рублев. — Матрос этот — не настоящий. Просто есть какая-то мразь, которая тут людей убивает. Я эту мразь намерен поймать. — А директор знает? — спросил дворник. Марков расхохотался в ответ на этот неуместный вопрос. — Да ясное дело, не знает. Наш директор небось сам с ними заодно. А если даже и не заодно, то как ты у него спросишь что-то? Он третий день на работу не выходит! — Ни хрена себе! — возмутился Максим. — Как нас отпустить — так, пожалуйста, идите в жопу! А как самому убежать — то на здоровье! — Вот такой у нас интересный директор, — понурился Марков. Но тут же воспрянул, ткнул дворника кулаком в грудь и сказал грозно: — Давай ключи, тебе говорят! Под мою ответственность. — Ой, насмешил! У тебя, разгильдяя, какая может быть ответственность? Вот, Борису ключи надо — с ним и буду договариваться. Он мужик правильный. Так вот скажи, Боря, тебе ключи зачем нужны? — Мне кажется, что убийца проникал в гостиницу именно через дворницкую. Потому я и попросил поменять замки. Теперь мне надо, чтобы я мог при желании выйти отсюда, а вот убийца не смог. — Убийца. А если он и правда мертвец? Тогда что ему все эти приготовления? Придет, убьет и уйдет — ничего особенного. — Нет, Максим, он точно не мертвец. Мертвецы не убивают — говорю тебе как человек, убивавший сам. Это живой, нормальный человек. И мне очень хочется поймать его, понимаешь? — Я уже слышал, что это человек, но уж больно странно люди помирали. — Люди? Я скажу тебе, как умер столяр! Кто-то подложил ему световую гранату на приборную панель. Там или игрушка была, или что-то еще. Вот, прямо в нее. Она рванула, когда он был на опасном повороте. И все, и полетел столяр под откос. Спрашивается, при чем тут мертвец? Живая сволочь это все делает, я тебе отвечаю! Максим покачал головой, переваривая информацию. — Так получается, что если он через дворницкую заходил, то ключи у него были. Так это что, ему кто-то из наших, кто тут работает, помогает? — Именно так. Максим вздохнул, сел рядом с Комбатом и в сердцах сказал: — Вот ведь пидоры гнойные! Это же надо — делать так, чтоб твоего же товарища по работе убивали! И что они с того имеют? Деньги? — Деньги, Максим. А ты думал, в этой жизни есть еще что-то, что стоит человеческой жизни? Дворник снова витиевато выругался. Конечно, он был крепко битым жизнью мужиком, но именно в душе таких больше всего места идеализму. Они умудряются сохранять слепую веру в то, что жизнь может быть такой, как в хороших фильмах по телевизору. — Ключи я тебе, конечно, дам. А надолго? — Нет. Сейчас схожу сделаю себе дубликаты и отдам. — Ну только давай вот про что договоримся: никто не знает. Я Юрке сам расскажу, а ты молчи в тряпочку и никому ни слова. А то у меня, сам понимаешь, неприятности будут большие. — Никто не узнает. Вот — мы с тобой, Марков и Юрка. Все. Больше — никому. — А вот еще. Мы ж замки-то поменяли, а как с начальством? — А пошло бы это начальство! — громко сказал Марков. — Они нас бросили, а мы им — докладывайся! — Тихо ты, — буркнул Максим. — Так как с начальством быть? — Да нормально все. Смотри, мне ключи надо дней на пять. Потом просто пойдешь и скажешь, что вот вчера поломался замок в дворницкой и вы все заменили. И отдашь дубликаты на вахту. Понятна схема? — Понятно. Ну, я думаю, никто не полезет в дворницкую ближайшие пять дней. — Если только убийца, — сказал Борис. — Между прочим, этому я отчеты давать не обязан, — ухмыльнулся Максим. Он залез в карман тужурки и вытащил большое металлическое кольцо, на котором болталось около десятка ключей. Приглядевшись к ним, Максим отстегнул два нужных и протянул Комбату. — Я во дворе буду, — сказал он. — Как сделаешь дубликаты — приходи. — Хорошо. — А вот этому салабону я бы доверять не стал, — грозно ткнул Максим в грудь Маркова. — Эй, ты что, оборзел? — возмутился тот. — Егор, ты только не обижайся, но какой-то ты легкий. Я таких легких людей не понимаю. И не доверяю им! — повысив голос, закончил дворник.