Покончив с общественно полезной деятельностью, авторитет совершил очередной вояж и оказался в донельзя захламленном сарае. Рядом с Водяным находились два дюжих охранника и владелец запущенного строения, мужчина в летах, но еще достаточно энергичный. — Давай, пацан, убери телевизор, а то мне, старому, трудно, — хлопнул мужчина по плечу ближайшего к нему охранника. Основательно приложился, тот даже покачнулся. Охранник отнес в сторону допотопный телевизор, которому самое место на свалке. Мужчина наклонился и распахнул люк, открывавший ход под землю. Туда вела добротная лестница. И все в подвале было устроено надежно, серьезно, царила чистота, как в операционной. Исключение составляли только двое весов, побольше и поменьше. Они были покрыты слоем пыли, которую с них не вытирали принципиально. В этом заключалось некоторое фрондерство мужчины, фига в кармане, показываемая им Водяному. Мужчина был засольщиком команды, занимавшимся черной икрой уже тогда, когда большинства боевиков еще в проекте не было, а Водяной пешком под стол ходил. Он досконально знал свое дело, мог приготовить деликатес и в крошечной стограммовой баночке, и в столитровой бадье, добавляя чуточку каких-то приправ, усиливающих вкус икры. Он делал все на глаз, доверяясь своему безошибочному опыту, игнорируя весы, когда-то установленные здесь по требованию Водяного. Одно время мужчина работал на государственном предприятии, но авторитет переманил его к себе большими деньгами. Произошло это, когда случились те самые неприятные истории с экспортной икрой. Водяной, только наладивший устойчивые каналы сбыта, не хотел рисковать. Ведь одна бракованная партия могла заставить его начинать все заново. Засольщик был настоящим виртуозом, знатоком своего дела. Бросив один короткий взгляд, он сразу отличал свежайшую икру от той, которую добыли больше суток тому назад. Последняя шла местному потребителю, но и здесь с того момента, как Водяной нанял засольщика, осечек никогда не было. Сюда авторитет наезжал для порядка, следуя намертво въевшейся привычке лично проверять людей, чтобы не давать им расслабиться и пресекать на корню возможное разгильдяйство. И еще здесь он вкушал свежеприготовленную мастером икорку, в других местах редко притрагиваясь к этому деликатесу. Но сегодняшнюю дегустацию пришлось отложить. В подвал спустился Калач и что-то прошептал авторитету на ухо. — Извини, срочное дело, икры отведаю в другой раз, — кивнул авторитет засольщику и поднялся на улицу. Еще одна стремительная поездка — и перед Водяным предстал затерханный мужичок, оробевший почти до энуреза при виде навороченных иномарок. Мужичок был из тех самых обиженных, которых Солдат вытурил с острова. У него была парочка знакомцев среди местной уголовной шушеры, с помощью которых мужичок надеялся восстановить справедливость. Но у него появился шанс на куда более ощутимую поддержку. Слухи о художествах Солдата расползлись по всему местному уголовному миру. Дружки мужичка не сразу, но сообразили, что катер, на котором разъезжали обидчики, скорее всего принадлежит Водяному. Через «шестерок» авторитета они вышли на Калача. Так мужичок повстречался с Водяным. Надо сказать, что оба они обрадовались этой встрече. Правда, не сразу. Мужичок — когда прошел охвативший его страх, а Водяной — сумев наконец разобраться в сумбурном повествовании гостя. Вот и пришел час, когда Фортуна развернулась на сто восемьдесят градусов, став лицом к авторитету и совсем другой частью тела к Солдату. Глава 17 Солдат повел разговор с Гвоздем и Рубцом, поскольку Артур и Балык не могли поведать ему ничего стоящего. Интересовала его исключительно возможность пополнения их команды за счет обитателей плавней. Гвоздь поначалу отнесся к идее Солдата скептически, но, пораскинув мозгами, пообещал: — Армию набрать не получится, но человека три-четыре должно найтись. — Маловато, особенно учитывая отсев, — нахмурился Солдат. — У меня на примете есть парочка нормальных пацанов, — добавил Рубец. — За бабки на любое дело пойдут. — И нас, если подвернется такая возможность, расшлепают, — скептически добавил Солдат. — А ты не свети перед ними кассу, и все будет тип-топ, — Гвоздь прихлопнул комара, нахально устроившегося на его губе. — Только, чтобы мужиков к себе переманить, подход нужен. — В смысле? — Тут, в плавнях, сказочников хватает. Если мы тупо посулим бабки, явившись на обычной моторке, нас могут и послать. Никто не поверит в кучу баксов, которую можно заработать. А вот если приплывем на крутой посудине, мужиков будет проще заарканить. — Светить катер на все плавни? — Солдат задумался. — Ладно, если нас станет вдвое больше, отобьемся в случае опасности. Только берите катер, который я угнал с пристани. — Ясен пень. Ты не держи нас за сопливых пацанов. Я в первый раз откинулся, когда ты еще в школе азбуку учил. Лучше скажи: когда ехать? — Чем быстрее, тем лучше. У нас осталось мало времени до серьезного дела. Конечно, его можно провернуть и впятером, но лишние бойцы не помешают. — Лады. Сейчас похаваем на дорожку и отправимся. Когда Гвоздь с Рубцом отчалили, Солдат занялся финансовым вопросом. Пока новички не станут частью их команды, лучше избавить их от искушения баксами. Надо оставить толику денег на текущие расходы, а остальное запрятать. Солдат неторопливо обошел остров, ища место для тайника. Нет, слишком ограниченное пространство, где будет обитать десять человек. Достаточно одной случайности, чтобы тайное стало явным. Может, им с Балыком перебраться в большой шалаш и запрятать деньги там? Хорошая идея, только не для всей суммы, а ее части, которая потребуется на три-четыре месяца жизни в плавнях. Больше Солдат задерживаться тут не собирался. Распоряжаясь кассой, он сумеет улучить момент для бегства. Значит, остров отпадает, надо пошуршать в окрестностях. Солдат уселся в лодку, но мотор заводить не стал, взялся за весла. — Ты куда? — спросил его Артур. — Скоро вернусь. Метрах в ста от их пристанища был островок, крохотный пятачок земли буквально три на три метра, выступавший над водой. При этом он густо зарос ивняком, в середине которого можно было надежно спрятать чемоданчик. Солдат, как трактор, проломился в заросли и вышел оттуда с пустыми руками. Впрочем, когда он выбирался из лодки, в руках у него тоже ничего не было. Все знали про островок, здесь бы искали деньги в первую очередь. Солдат поступил гораздо хитрее. Еще чуть дальше от их убежища находилась заброшенная бобровая нора. Сами бобры тут давно исчезли (такой ценный зверь не имел шансов на выживание под боком у двуногих хищников плавней), а их жилище осталось. Солдат точно знал, что нора бобров располагается над водой, но ведет в нее подводный ход. Вопрос лишь в том, насколько он широкий и на какое расстояние тянется. Ход оказался словно специально рассчитанным на Солдата. Он тщательно завернул чемоданчик в большой кусок полиэтилена и забросил его в нору. Теперь пусть ищут, где деньги, флаг им в руки. Однако на всякий случай Солдат полностью обсох, прежде чем вернуться на остров. Зачем давать хотя бы малейшую ниточку, способную привести к заветному чемоданчику? Гвоздь с Рубцом вернулись поздно вечером. Кроме них, в катере никого не было. — Неужели не смогли найти хотя бы одного человека? — встревожился Солдат. — Ну почему! Четверых нашли, но ведь этого мало, завтра еще пошуршим и тогда привезем всех вместе. А то че они будут целый день у нас кантоваться, жрать на халяву и ваще путаться под ногами? Мысль Гвоздя Солдат признал верной, однако его смутил тон бывшего уголовника. В нем сквозила неприязнь к людям, которые могут стать их соратниками, помощниками в будущих налетах. Такое отношение может вызвать раскол и в результате гибель команды. Солдат не преминул обратить на это внимание Гвоздя. — Да нормально я к ним отношусь, — ответил тот, после короткой заминки добавив: — Не считая одного урода. — Для чего тогда его брать? — резонно поинтересовался Солдат. — Так вышло. — Ладно, разберемся. На следующий вечер катер вернулся полнехонек, Рубец с Гвоздем привезли с собой семерых новобранцев. — Садитесь ужинать, мужики! Сейчас дернем по соточке за знакомство, а уже завтра те, кто пройдет испытания, оттянутся по полной, — изобразил радушного хозяина Солдат. — А кто не пройдет? — спросил высокий тощий парень. — Тот будет смотреть и облизываться. Новички сдержанно хихикнули, не догадываясь, что стоит за словами гостеприимного хозяина. Утром их отвезли на другой остров, который заранее присмотрел Солдат. Там на дереве он повесил мишень и протянул ближайшему к нему испытуемому пистолет: — Здесь восемь патронов. Три выстрела тренировочных, пять зачетных. Стрельба прошла гладко за одним исключением. Высокий, крепкий с виду парень держал оружие так, словно ему в руки дали смертельно опасную змею. И все его пули ушли в молоко. Солдат тут же взял незадачливого стрелка на заметку. — Теперь посмотрим, как вы деретесь, — сказал он, хотя умение бойца хорошо поставленным ударом отправить своего противника в нокаут его интересовало в последнюю очередь. Главное — крепость духа новичков, их готовность к опасному поединку. Что кулаки! В планируемых налетах до рукопашной вообще не должно доходить. Никогда! А для этого стрелки должны без колебаний открывать огонь при любом подозрительном движении. И быть готовыми проливать кровь, чужую и свою. Солдат разбил противников на три пары, сведя в каждой примерно равных по габаритам бойцов. Остался последний, седьмой. Тот самый, из-за которого раскипятился Гвоздь. Его судьба уже была решена. Последовал сигнал к началу схваток. Одна из них вышла очень упорной, противники быстро вошли в азарт и не хотели уступать. Понаблюдав несколько минут, Солдат остановил потасовку. Эти ребята ему подходили. Зато две оставшиеся пары разочаровали. Тот самый крепкий с виду незадачливый стрелок и еще один парень явно трусили, они всеми силами уклонялись от драки. Оба поединка Солдат остановил. Не из гуманизма — он хотел поскорее перейти к главному. Двух победителей он свел между собой и был вполне удовлетворен тем, как они отчаянно мутузили друг друга. — Хорош, угомонитесь, — остановил Солдат драку и повернулся к последнему, седьмому испытуемому. — Тебе пары не нашлось, будешь со мной. Тот без колебаний согласился, видя, чем закончились предыдущие схватки. Но Солдат приготовил всем прошедшим экзамен новичкам последнее испытание в двух актах. Отразив удары своего противника, он перешел в контратаку и быстро опрокинул мужчину на землю. А затем потрясенные зрители увидели, как Солдат обхватил мощными руками голову поверженного и крутанул. Хрустнули шейные позвонки, распростертое тело несколько раз конвульсивно содрогнулось и замерло. — Нам стало известно, что он специально напросился в нашу команду, хотел вместе с корешами расшлепать нас ночью и забрать бабки. А для предателей и трусов у нас одно наказание — смерть! Предателя я уже наказал, остались трусы. Солдат умышленно замолчал, ожидая реакции на сказанное. — Вы че, охренели! — возмутился парень, облажавшийся в драке. — У нас в плавнях с отморозками разговор короткий. Мы — смирные люди, но, если кто-то пытается беспредельничать, разбираемся с ними без церемоний. — А кто узнает, где ты есть — на том свете или на этом? — насмешливо бросил Солдат. — Мы в гости никого не зовем, а если кто-то пытается зарулить к нам на огонек, гоним к чертовой матери! Надо было думать башкой, а не задницей, прежде чем подписываться на серьезное дело. Теперь молись, если умеешь. — Нет! — вдруг истошно завопил незадачливый стрелок, хватая оставленный без надзора пистолет. Любое живое существо, загнанное в угол, начинает отчаянно сопротивляться. Даже заяц, даже крошечная мышь. Но смелый человек успевает за доли секунды обдумать свои действия, а труса охватывает паническая истерика. Зачем было вопить, привлекая к себе общее внимание? Чтобы криком придать себе храбрости, прежде чем решиться на отчаянный поступок? А ведь если бы молча завладеть оружием, шансы на спасение увеличились бы. С коротким промежутком хлопнули два выстрела. По иронии судьбы трус ранил второго приговоренного, а сидевший в катере Артур, выхватив свой пистолет, прострелил ему голову. Солдат неторопливо подошел к убитому, взял из его руки оружие и, протянув невысокому плотному мужчине, указал на раненого: — Добей. Громыхнул выстрел. Одно испытание было закончено. Второе только начиналось. Глава 18 Низовья Волги — рай для рыбаков! По крайней мере, так утверждают все без исключения рекламные проспекты многочисленных отелей, кемпингов, баз, расположенных на берегах великой русской реки. С этим утверждением можно поспорить. Ведь рай — это эталон для всех времен и народов. Так вот если говорить о времени, то нынешняя Волга является убогой пародией на саму себя всего-то столетней давности. Настоящий рыбак может возразить: «Как раз сейчас ужение рыбы на Волге доставляет истинное удовольствие. Раньше стоило только забросить снасти в воду — и можно вытаскивать рыбу. Никакого интереса! В наши же времена требуется затратить какие-то усилия, знать повадки добычи, и тогда человеку гарантирован знатный улов». Смешные отговорки. Раньше тоже следовало знать рыбьи повадки, излюбленные наживки, приходилось долго ждать поклевки. Только трофеи были принципиально разные: вместо нынешних щук да лещей — осетр, севрюга, сом в несколько пудов. Поэтому сейчас низовья этой реки логичнее называть Меккой рыболовов, куда мечтают попасть все любители удочки и спиннинга нашей страны. Трое владимирцев относились именно к таким рыболовам, и мечта их практически сбылась. Все трое были людьми среднего достатка — по меркам Владимира, а не Москвы, а это существенная разница. На свои путевки они копили целый год, отказывая себе во многих удовольствиях. Двоим ко всему прочему пришлось выдержать натиск жен, не понимавших, что за мужья им достались: мало того что выходные пропадают на речке, так еще норовят провести единственный отпуск отдельно от семьи, предпочтя каких-то окуней и карасей единственной жене. Третий был холост и не знал проблем такого рода. Приехав на базу, они заняли трехместный номер с балконом, на котором был устроен специальный отсек для вяления рыбы. Как порой случается, один из рыбаков вообще не признавал рыбу как пищу в любом виде. Зато двое его приятелей сравнили отсек с его описанием в проспекте, который они еще дома скачали из Интернета, и остались довольны: реальная картина целиком соответствовала виртуальной. Приведя себя в порядок с дороги и отдохнув, владимирцы спустились в столовую. В меню, разумеется, преобладали рыбные блюда, но были и шашлыки, отбивные, борщ, даже бешбармак по-узбекски. Владимирцы ради интереса стали допытываться, кто обеспечивает рыбное изобилие. Неужели хозяева базы держат рыболовецкую артель? — Зачем? — искренне удивился повар. — Сами же постояльцы снабжают нас продуктами. Куда еще девать улов? Большинство людей засаливают только воблу, некоторые еще используют лещей. Кроме того, стараются закоптить пару килограммчиков. И все. Кто-то лишнюю рыбу выпускает, но большинство везет ее на базу. Поэтому у нас каждый день блюда из свежайшей рыбы. Сегодня в меню монастырская уха и знаменитая тройная. А что касается второго, то вам очень повезло. Сегодня утром вытащили пудового сома, это такая вкуснятина — пальчики оближешь. Так что будем брать?