Он медленно повернулся. – Я и не знал. Встречались с ним пару раз. И все. – Но он писал отзывы на ваши книги. Рикард рассмеялся: – Та статья в «Литературном дополнении»? Да, не самая любезная, но забавная. На мою карьеру она никак не повлияла. – Я ее прочитала. С трудом верится, что вы не были знакомы. Писательский мир – очень тесный. – К этому миру я не имею почти никакого отношения. Успех пришел ко мне поздно, и мне всегда казалось, что я его не заслуживаю. Глава 16 Когда они закончили с Джайлсом Рикардом, их уже ждал Чарли. Как и предполагал Эшворт, он выпросил у Алекса Бартона кофе и кусочек домашнего пирога и сидел в гостиной. Засыпав пиджак крошками, он читал газету «Сан». – Этот Алекс – неплохой малый, – заявил Чарли, кивнув в сторону кухни. – Чарли, да у тебя все неплохие, кто готов накормить. Иногда Вера теряла всякую надежду на Чарли. Дело было даже не в том, что он дурак. Дураком он не был. Но совсем не наблюдательный, и рассудительности как у мошки. Они вновь вернулись в часовню. Дверь была закрыта от холода, и Вера подумала, что, если в ближайшее время она не выйдет на свежий воздух, у нее случится припадок. Из кухни доносились запахи готовящегося обеда. Она попыталась вспомнить, есть ли в этой части побережья приличный паб, чтобы и пообедать, и выпить пинту пива. Хотя, возможно, проще остаться в Доме писателей. Алекс Бартон – отличный повар. Мысли Веры начали блуждать. Странно все-таки живет этот Алекс: торчит в доме с кучей писак среднего возраста. Для общения – только мать, которая, судя по всему, тоскует по своему богемному прошлому. Тут ей вдруг показалось, что Алекс немного похож на Джайлса Рикарда. Тот тоже провел большую часть своей взрослой жизни с матерью. Пока не одумался: дальше жить с матерью и ее собаками я не мог. Да и я сама тоже всю жизнь провела под родительским крылом. Гектор хотел сына, которого бы создал по своему образу и подобию. Такого же любителя оружия и хищных птиц, который с легкостью нарушает закон. Вместо этого у него родилась дочь, да еще со своей головой на плечах. Затем Вера заметила, как Чарли и Джо смотрят на нее, и она вновь вынырнула в настоящее. – Есть информация, Чарли? Что вам с милашкой Холли удалось откопать? – Не знаю, что там у Холли, – начал Чарли. – Она пыталась выйти на бывшую Ленни Томаса, узнать, не было ли там истории домашнего насилия. А я созвонился с приятелем, он служил сержантом в Камбрии. Марка Уинтертона он помнит. – И что сказал? – Ничего особенного. Сказал, тихий малый. Регулярно ходит в церковь. Ну, знаете таких. Хороший начальник, все делает по регламенту. Руководство его любило. С деньгами у него вечно было туговато. Всему отделу пиво в баре не покупал. И чтобы он сдал на что-то, надо было зажать в угол и как следует наехать. – Значит, уважаемый, но не популярный. Вера подумала, что неплохо иметь в отделе такого человека. Такой точно играть на публику и рисоваться не будет. – Да, хотя ему все очень сочувствовали, когда у него умерла дочь. – Что случилось? – Вера резко подняла голову. – Связалась в университете с плохой компанией. Передозировка героина, судя по всему. Патологоанатом так и не установил, самоубийство или несчастный случай. – А люди что говорят? – В смысле? – Что твой приятель думает? У сослуживцев наверняка есть своя версия. Вера была уверена: в отделе новость о смерти дочери обсуждали несколько недель. Конечно, ему сочувствовали, но без гадких сплетен не обошлось. Кто-то наверняка позлорадствовал, что у этого чистоплюя, вечно отчитывавшего их за лишние расходы, дочь пошла по наклонной. – Не знаю. – Чарли выглядел озадаченным. – Он не сказал. – Так спроси у него! Если он работает в Карлайле, то это не так уж и далеко. Час езды по А69. Поезжай к нему, купи парню пива. – Да, конечно! Чарли просветлел. – А в каком университете училась эта девушка? – неожиданно спросила Вера. – Да не знаю я! – Чарли показалось, ему специально задают уйму вопросов. – А есть разница? – Может, в этом причина приезда Уинтертона, – ответила Вера. – Если она погибла в Ньюкасле или Нортумбрии, то его тянет в эти места. А может, она училась в Святой Урсуле. Тогда возникает любопытная ниточка между жертвой и бывшим полицейским. Она посмотрела на два скептических выражения лица. – А иначе какого черта он здесь делает? Как писатель Марк не очень, поэтому не получил стипендию. При этом Чарли сказал, с деньгами у него туго. Что-то не сходится. – Возможно, он хотел написать о смерти дочери. Рассказать о случившемся. Это помогает. Джо Эшворт заговорил впервые за утро. До этого взгляд его был рассеянным, и Вера даже сомневалась, слушает он или нет. – Как способ смириться с потерей, – добавил он. – А мы знаем, о чем он писал? Вера вспоминала текст Джоанны. «Все эти слова, – подумала она. – Кажется, с этим расследованием я только сижу и разговариваю. О словах, написанных подозреваемыми». Она снова почувствовала потребность в свежем воздухе, захотелось сбежать из этого дома. Вера даже позавидовала Чарли, которому нужно было ехать в Камбрию. Но, в конце концов, она босс. Значит, и для себя тоже может придумать что-нибудь эдакое. Эшворт покачал головой; лицо Чарли ничего не выражало. – Что делаем дальше? – поинтересовался Джо. – Чарли отвезет таблетки Нины Бэкворт в отдел, отдаст в лабораторию. Мы с вами поедем обедать. Потом, если Холли узнает, где живет бывшая жена Ленни Томаса, поедем к ней. – А тут кто будет? Вера подумала, что Дом писателей можно оставить на несколько часов. На самом деле ей было все равно, лишь бы передохнуть. Затем у нее появилась идея. – Надо вызвать Холли, пусть побеседует с Марком Уинтертоном. Они два сапога пара. Она наверняка выведает у него больше, чем я. Слишком уж долго мы держим ее в отделе. – А когда мне ехать в Карлайл к моему приятелю? Вера ясно видела недовольство Чарли от того, что его не позвали на обед. – А этим, Чарли, ты займешься в свое свободное время. На обед они поехали в паб в Крастере, где устроились на втором этаже, откуда открывался вид на тихое море. Сэндвичи с крабом и копченый лосось из коптильни через дорогу. День был по-прежнему холодным и ясным, и Вера чувствовала себя прогульщицей. Она попросила Джо сесть за руль и по дороге поговорила с Холли. Бывшая жена Ленни работала в детском саду в Крэмлингтоне, ожидала их в три. – В Доме писателей как будто нечем дышать, – сказала Вера. К сэндвичам она взяла стакан сухого белого. От стакана пива за обедом ей иногда хотелось спать. – Перестаешь соображать. Тут гораздо лучше. – Так вы все разгадали? Вы поняли, кто зарезал старого козла и почему? Иногда Джо бывал забавным, но Вере пришлось его разочаровать: – Нет, приятель, понятия не имею. Но сейчас мне кажется, я смогу выяснить, кто же все-таки убийца. Детский сад входил в центр «Уверенное начало», и сначала Вера с Джо пошли не туда, попав к группе беременных женщин, которые лежали на полу и делали дыхательные упражнения. Они напомнили Вере тюленей на берегу, круглых и гладких, сверкающих в лучах солнца. У Веры был период, когда она тоже подумывала о ребенке. Ей тогда было под сорок, и у нее был мужчина – единственный мужчина, с которым она могла бы жить. Но он не захотел, и ничего не вышло. А теперь она вообще не была уверена, что решилась бы пройти через все эти хлопоты. Хелен Томас ждала их в детской. Несколько детей были совсем крошечными и лежали в кроватках, остальные, окруженные пластмассовыми игрушками, сидели с воспитателями на ярком ковре. Эшворт, всегда любивший малышей, присел на корточки и начал издавать дурацкие звуки. – Даже не думай, Джо, – предупредила Вера, лишь отчасти в шутку. – У тебя и так трое, и они мешают тебе работать. Бывшая жена Ленни обратилась к коллеге: – Ты за главную, хорошо, Джилл? Я буду в кабинете, если что. Вера ожидала, что бывшая жена Томаса – обычная няня: меняет подгузники, подтирает носы. Но их встретила уверенная в себе женщина, которая, казалось, была здесь начальницей.