Пока она искала ключи от машины, пола ее куртки отошла в сторону, и он заметил у нее на поясе «глок». Машину он завел одновременно с Сакс, чтобы она не услышала звука его двигателя. Когда ее «торино» рванул от тротуара, Свонн последовал за ней. Жалел он лишь об одном — что ей суждено погибнуть от той самой пули, о которой он только что подумал. В нынешнем рецепте не могло быть и речи о том, чтобы обработать ее нежную плоть ножом «кайсюн». Глава 50 Михал Пуатье разговаривал с управляющим «Саут-Коув инн». — Но, офицер, я думал, вы знаете, — сказал высокий кучерявый мужчина в изысканном бежевом костюме, хмуря загорелый до красноты лоб. В речи его чувствовался легкий британский акцент. — Знаю о чем? — пробормотал Пуатье. — Вы же сами нам сказали, что мы можем вновь открыть номер, прибраться в нем и сделать ремонт. — Я? Никогда такого не говорил. — Нет-нет, не вы. Кто-то из вашего департамента. Мне позвонили и сказали, что номер можно освободить. Не помню, кто именно. — Вам кто-то звонил? — переспросил Райм. — Не приходил лично? — Нет, звонили по телефону. — Когда это было? — вздохнув, спросил Райм. — В понедельник. Пуатье растерянно уставился на Райма. — Я же четко распорядился, что место преступления должно оставаться опечатанным. Не могу представить, кто из наших мог… — Ваши тут ни при чем, — сказал Райм. — Звонил наш неизвестный. Естественно, поспособствовало и страстное желание управляющего избавиться от любых признаков происшедшего здесь убийства. Полицейские ленты в коридорах не добавляют популярности отелю. — Прошу меня простить, капрал, — извиняющимся тоном проговорил управляющий. — Где ковер, кушетка, осколки оконного стекла? — спросил Райм. — Прочая мебель? — Полагаю, где-то на свалке. Понятия не имею. Мы пользовались услугами подрядчика. Они сказали, что из-за крови им придется сжечь ковер и кушетку. Горящие кучи мусора… — Сразу после убийства Аннет наш неизвестный делает один звонок, и — хлоп — от места преступления ничего не остается, — сказал Пуласки. — Если подумать, довольно-таки умно. И просто. Воистину. Райм взглянул на девственно-чистую комнату. Единственным свидетельством преступления оставалось отсутствующее окно, затянутое пластиком. — Если я могу чем-то помочь… — начал управляющий. Не получив ответа, он удалился. Том вкатил Райма в апартаменты, и, поскольку «комната смерти» не была приспособлена для инвалидной коляски, Пуатье и Пуласки помогли ему спустить ее по двум низким ступеням. Комната была выкрашена в голубой и зеленый цвета — в некоторых местах краска еще не высохла. Размер ее составлял примерно двадцать на тридцать футов, две двери справа вели в помещения, похожие на спальни. Они тоже были пусты и подготовлены к покраске. Слева от входа находилась кухня. Райм посмотрел в одно из оставшихся окон. Снаружи виднелся ухоженный сад, в котором доминировало дерево с гладким стволом высотой футов в сорок. Он отметил, что нижние ветви полностью срезаны и листья начинаются только футах в двадцати от земли. За садом, под покровом листвы, отчетливо виднелся злополучный мыс, откуда стрелял Барри Шейлс и где едва не погибли находившиеся сейчас в комнате. Прищурившись, он взглянул на дерево. «Что ж, думаю, у нас все-таки есть место преступления». — Новичок! — позвал Райм. — Да, Линкольн? К нему подошли Пуласки и Михал Пуатье. — Замечаешь что-нибудь странное? — На редкость меткий выстрел. Слишком уж далеко. Да еще весь этот туман, сквозь который ему пришлось стрелять. — Все это было понятно уже вчера, с другой стороны залива, — проворчал Райм. — Я не об этом. Замечаешь что-то странное в саду? Молодой полицейский внимательно посмотрел в окно. — Стрелку помогали ветки. Вернее, их отсутствие. — Совершенно верно. — Райм повернулся к Пуатье, объясняя: — Кто-то срезал нижние ветви, чтобы ничто не мешало снайперу. Нужно обыскать сад. — Хорошая теория, капитан, — покачал головой капрал. — Но нет. Это ядоносное дерево. Знакомы с таким? — Нет. — Оно вполне соответствует названию, так же как ядовитый дуб или сумах. Если его, например, поджечь, дым будет подобен слезоточивому газу. Если прикоснуться к листьям, можно оказаться в больнице из-за ожога. Это цветущие деревья, и они очень красивы, так что на здешних курортах их не вырубают, но подрезают все ветки, кроме самых высоких, чтобы никто случайно их не коснулся. — Что ж, ошибся, бывает, — пробормотал Райм. Он крайне не любил, когда терпела крах вполне надежная теория, а с ней — надежда собрать хоть какие-то улики. — Сделай несколько фото, — сказал он Пуласки, — возьми образцы ковра сразу за дверью и образцы почвы с клумб перед входом, сними отпечатки с дверных ручек. Скорее всего, пользы от этого никакой, но раз уж мы здесь… Райм смотрел, как молодой полицейский собирает образцы и складывает их в пластиковые пакетики, подробно записывая, где взят каждый из них. Затем Пуласки сделал около сотни фотографий и снял три скрытых отпечатка пальцев. Закончив, он сложил все собранное в большой бумажный пакет. — Что-нибудь еще, Линкольн? — Нет, — буркнул криминалист. Поиски в «комнате смерти» и в отеле, вероятно, оказались самыми быстрыми в истории криминалистики. В дверях появился еще один полицейский в форме, с очень темной кожей и круглым лицом. Он бросил на Райма восхищенный взгляд, — похоже, принадлежавший Михалу Пуатье экземпляр криминалистического справочника Райма стал популярен в Королевской полиции Багам. Или, возможно, его просто впечатлил сам факт, что он находится в одной комнате со странным копом из Америки, который с помощью ряда простых умозаключений превратил дело о пропавшей студентке в расследование убийства. — Капрал, — почтительно кивнув, обратился он к Пуатье, держа в руках толстую папку и большую хозяйственную сумку. — Это от заместителя комиссара Макферсона — полная копия отчета об осмотре места преступления и фотографии вскрытия. И сами протоколы вскрытия. Пуатье взял у полицейского папку, поблагодарил и кивнул в сторону сумки: — Одежда погибших? — Да, и обувь. И еще вещественные доказательства, собранные сразу после убийства. Но должен вам сказать, что, как сообщил мне администратор морга, многое пропало. Он не знает, каким образом. — Не знает? — усмехнулся Пуатье. Райм вспомнил, что по пути отсюда в морг пропали часы и другие ценности, так же как камера и диктофон Эдуардо де ла Руа. — Мне очень жаль, капрал. — Что-нибудь слышно насчет гильз? — спросил Пуатье, бросив взгляд в окно на мыс по другую сторону залива, где уже около часа работали водолазы и полицейские с металлодетекторами. — Боюсь, что нет. Очевидно, снайпер забрал все гильзы с собой, и мы до сих пор не можем найти, где находилось его укрытие. Пуатье пожал плечами: — Имя Барри Шейлса тоже нигде не всплывало? Пока они ехали сюда, Пуатье поручил оперативному отделу проверить, нет ли у таможни и паспортного контроля каких-либо сведений о въехавшем в страну снайпере, а также информацию по кредитным картам. — Ничего, сэр. Вообще. — Ладно. Спасибо, констебль.