— Входящее, — сказала она, взглянув на экран, и открыла вложение. — В наше время люди намного чаще пользуются кредитными или дебетовыми картами, даже если речь идет о трех-четырех долларах. Что, впрочем, очень нам помогает. Полицейские поговорили с каждым, кто расплачивался картой около часа дня одиннадцатого мая. В основном впустую, но один из них сделал фотографию. Она распечатала фото, не слишком, с ее точки зрения, ужасное, но вряд ли его можно было назвать качественным портретом. — Наверняка это тот, кого мы ищем, — сказала она и прочитала заметку полицейского: — «Фотографом был турист из Огайо, который снимал сидевшую напротив жену. На фоне можно увидеть изображение мужчины — размытое, поскольку он быстро отвернулся и закрыл лицо рукой. Я спросил туристов, не сумели ли они разглядеть его получше, но они ответили отрицательно, а другие посетители и баристы не обратили на него никакого внимания». Райм взглянул на фотографию. Через два столика от улыбающейся женщины сидел предполагаемый информатор — белый, крепкого телосложения, в костюме синего цвета со странным оттенком. На голове у него была бейсболка — что выглядело подозрительно, учитывая деловой костюм, — но волосы вроде были светлые. Перед ним стоял большой раскрытый ноутбук. — Это он, — сказала Сакс. — У него «айбук». Она загрузила из сети фотографии всех моделей. — Костюм плоховато на нем сидит, — заметил криминалист. — Явно дешевый. И видите на столе пакетики из-под заменителя сахара «Спленда» и мешалку для кофе? Это подтверждает, что он наш человек. — Каким образом? — спросил Селитто. — Я тоже пользуюсь «Сплендой». — Дело не в веществе, а в том, что пакетики на столе. Большинство добавляют сахар или подсластитель у стойки с молоком, а потом выбрасывают пустые пакетики и мешалки тоже, чтобы на столе было меньше мусора. А он намерен забрать свой мусор с собой, чтобы не оставлять следов. На большинстве предметов, даже на бумаге, остаются очень хорошие отпечатки от оставшегося после еды жира. — Что-нибудь еще о нем известно? — спросил Пуласки. — Это ты мне скажи, новичок. — Видите, как он держит правую руку, вверх ладонью? — уточнил молодой полицейский. — Возможно, собирается проглотить таблетку — от головной боли или боли в спине. Погодите-ка… тут вроде какая-то коробочка? На краю стола? Там будто бы в самом деле лежала коробочка — синяя с золотым. — Хорошо, — кивнул Райм. — Думаю, ты прав. И заметьте, что он пьет чай — видите пакетик на салфетке? — в кофейне. Напиток довольно бледный, возможно травяной. Ничего особо необычного, но можно сделать вывод, что у него могут быть проблемы с желудком. Проверьте, какие лекарства от кислотности, отрыжки или несварения продаются в двухцветных упаковках. — Возможно, зантак в самом сильнодействующем варианте, — мгновение спустя ответил Купер. — Трудно сказать. — Точные ответы на любой вопрос нам не обязательны, — спокойно заметил Райм. — Главное — направление. Значит, вероятно, у него проблемы с пищеварением. — При стрессе, связанном с кражей секретных документов, такое вполне возможно, — сказал Мэл Купер. — Возраст? — поинтересовался Райм. — Неизвестно, — ответил молодой полицейский. — Как тут определишь? — Я же не прошу тебя гадать, новичок. Мы видим, что он крепкого телосложения, что у него проблемы с желудком. Волосы могут быть как светлыми, так и седыми. Консервативная одежда. Разумно предположить, что он средних лет или старше. — Ну да, понятно. — И еще его осанка — она идеальна, хотя он немолод. Намекает на военное прошлое. Или, может, он все еще на службе, но одет в штатское. Они уставились на фотографию, и Сакс вдруг подумала: «Зачем ты разгласил тот ордер на убийство? Что это для тебя значило? Человек с совестью… Но кто ты — патриот или изменник? И где ты?» Селитто ответил на звонок. Сакс заметила, что озадаченное выражение на его лице сменилось мрачным. Он бросил взгляд на остальных и отвернулся. — Что? — прошептал он в трубку. — Черт бы их всех побрал! Говори уже до конца. Мне нужны подробности. Все уставились на него. — Кто? Мне нужно знать кто. Ладно, выясни и сообщи мне. Разъединившись, он бросил взгляд в сторону Сакс, но не прямо на нее. Стало ясно, что речь шла о ней. — Что, Лон? — Выйдем. — Он кивнул в сторону коридора. — Нет. — Сакс посмотрела на Райма. — Говори здесь. Что случилось? Кто звонил? Он поколебался. — Лон, — решительно заявила она, — скажи мне. — Ну ладно, Амелия. Мне очень жаль, но… в общем, ты отстранена от дела. — Что? — Собственно, ты в принудительном отпуске. Ты должна явиться к… — Что случилось? — бросил Райм. — Точно не знаю. Звонила моя секретарша. Она рассказала, что пришла информация от начальника детективного отдела. Готовится официальный рапорт. Не знаю, кто за этим стоит. — Зато я знаю, — огрызнулась Сакс. Резким движением открыв сумочку, она заглянула внутрь — убедиться, что копия документа, который она нашла накануне на столе Нэнс Лорел, никуда не делась. Тогда она сомневалась, стоит ли использовать его в качестве оружия. Теперь сомнений больше не осталось. Глава 65 Шрив Мецгер провел рукой по короткостриженым волосам, вспоминая свой первый день после завершения службы в армии. Какой-то штатский на улицах Буффало обозвал его скинхедом. И еще убийцей детей. Может, пьяный, может, пацифист, может, просто придурок. А может, и все вместе. Мецгера тогда почти сразу окутал Дым, хотя в то время он еще не называл это Дымом — вообще никак не называл. Он сломал тому мужику как минимум четыре кости, прежде чем на него снизошло облегчение. Не просто облегчение — почти сексуальная разрядка. Иногда, когда он дотрагивался до волос, к нему возвращалось это воспоминание — как и сейчас. Он помнил невидящий, слегка косой взгляд того типа, кровь, распухшую челюсть. И еще он вспоминал того продавца кофе. Протаранить будку, ошпарить его, прикончить, не думая о последствиях. Лишь бы достичь наивысшего наслаждения. «Помоги мне, доктор Фишер». Но сейчас никакого Дыма не было. Мецгер пребывал в эйфории, получая информацию от разведки о действиях Рашида. Террорист — цель следующего задания в очереди — в настоящее время встречался с человеком, поставлявшим бомбы картелю Матаморос. Мецгер все бы отдал, чтобы изменить ордер на спецзадание, включив туда и его, но тот был гражданином Мексики. Для получения разрешения на его ликвидацию требовались непростые переговоры с крупными шишками в Мехико и Вашингтоне. А с ними следовало вести себя крайне осторожно. «Обсуждение бюджета идет полным ходом. Пока дискуссии. Решение завтра. Не могу понять, куда дует ветер…» Ему снова позвонили, сообщая о полете БПЛА под управлением Барри Шейлса, находившегося на станции наземного контроля, в прицепе за окном Мецгера. Аппарат взлетел не с базы Хомстед, как во время операции по ликвидации Морено, но с территории филиала НРОС возле Форт-Худа в штате Техас. Он вошел в мексиканское воздушное пространство с благословения мексиканских федеральных служб — чего не было в случае с Морено на Багамах — и направлялся в безоблачном небе к цели. Вновь зазвонил телефон. Увидев имя вызывающего, Мецгер напрягся и бросил взгляд на открытую дверь, сквозь которую виднелись руки что-то печатавшей Рут. Падавшие сквозь небольшое окно лучи солнца поблескивали на ее скромном помолвочном перстне и впечатляющем обручальном кольце. Встав, он закрыл дверь и только после этого ответил: — Да? — Я нашел ее, — сообщил мужской голос. «Никаких имен или псевдонимов…» Ее. Нэнс Лорел. — Где? — В следственном изоляторе, допрашивает подозреваемого. Не по этому делу, по какому-то другому. Подтверждаю — это она. Она сейчас там, практически одна. Следует ли мне?.. Фраза осталась незаконченной. Мецгер помедлил, взвешивая плюсы и минусы. — Да. Он отключился.