Гуров пожал плечами: – Если человек нигде не появляется, его никто не видит и от него никаких вестей, то что прикажете думать? – Да, действительно, – словно очнувшись, сказал Ямщиков. – Но… Почему, собственно, персона моего родственника привлекла внимание правоохранительных органов? Кто-нибудь делал заявление? – Не совсем так, – уклончиво ответил Гуров. – Были некоторые обстоятельства… Вот, например, как вы считаете, кто мог убить его младшего брата? Тоже, между прочим, вашего родственника. – Да, трагическое совпадение, – мрачно кивнул Ямщиков. – Но тут я также некомпетентен. Смерть Владимира меня поразила и огорчила, но причины ее для меня непонятны. Конечно, бизнес, которым он занимался, был, если можно так выразиться, на грани, но, по-моему, он был очень коммуникабельным и изворотливым человеком. Трудно представить, чтобы он перешел кому-то дорогу настолько, что его решили убрать. Повторяю, для меня его смерть – загадка. – Да, сплошные загадки, – неопределенно сказал Гуров. – И самое загадочное, что все эти загадки как бы сосредоточились вокруг одного человека. Знаете, как мухи вокруг куска сахара… Догадываетесь, какого человека я имею в виду? Ямщиков ответил ему тяжелым долгим взглядом. – Тут и дурак догадается, полковник, – сказал он немного погодя. – А я далеко не дурак. Вы меня подозреваете? – Не угадали, – помотал головой Гуров. – Человек вы, конечно, жесткий – это сразу видно, – но калечить собственную дочь вряд ли бы стали. Насколько я успел заметить, у вас с ней прекрасные отношения. – Да, мы с женой в Ленке души не чаем, – согласился Ямщиков. – Однако я не понял, с какой стати вы поставили в один ряд мою дочь и расстрел моего троюродного брата? – И исчезновение еще одного брата, – напомнил Гуров. – А вы считаете, между этими тремя происшествиями нет никакой связи? – Бог с вами! Какая тут может быть связь? – принужденно усмехнулся Ямщиков. – Голландский философ Оккам предупреждал – не следует умножать число сущностей сверх необходимого. Я считаю, что все это – чистейшей воды совпадение. – Голландский философ хорошо сказал, сильно, – заметил Гуров. – Но я в таких случаях говорю, что совпадения, как правило, тщательно готовятся. Тоже неплохой афоризм, по-моему. Я в совпадения не очень верю, Алексей Петрович. Жизнь отучила. Ямщиков покачал головой: – Как физик, я могу вам сказать, что вы не правы. Совпадения в мире происходят гораздо чаще, чем принято думать. В каком-то смысле мы живем в мире совпадений и случайностей. – Ну вот уж вашего семейства это не касается, Алексей Петрович! – возразил Гуров. – Буду с вами откровенен – у меня есть основания утверждать, что между несчастьями, свалившимися на вашу родню, существует связь. Что это за связь, я пока точно сказать не могу – некоторые ее признаки я вижу очень отчетливо, а некоторые скрыты от меня туманом. И почему-то мне кажется, что именно вы способны развеять этот туман. – То есть вы намекаете, что я от вас что-то скрываю, – заключил Ямщиков. – Не хочется применять резкие выражения. – Понимаю, гуманизм, – с иронией сказал Ямщиков. – Но суть-то одна. Однако уверяю вас, вы ошибаетесь. Я не в состоянии развеять туман, который вас смущает. Более того, в отличие от вас, я вообще не вижу связи между этими трагическими случаями. На мою дочь напала обыкновенная шпана, которой сейчас хоть пруд пруди. Владимир, скорее всего, наделал ошибок в своем бизнесе, а у Сергея последнее время были нелады в семье. – А у вас? У вас все в порядке? – спросил Гуров. – У меня все в порядке, – медленно произнес Ямщиков. – И на работе и дома. – А где вы, кстати, работаете? – Есть одна лаборатория, – небрежно сказал Ямщиков. – Немного электроники, немного физики высоких частот. Больше, к сожалению, не могу ничего сказать. – Ах да! Мне говорили, что вы человек засекреченный! – притворно спохватился Гуров. – На Министерство обороны работаете? – Вы же сами человек казенный, полковник! – с укоризной сказал Ямщиков. – Я подписку давал! – Ну конечно, – кивнул Гуров. – Конечно, подписку о неразглашении. Но меня, собственно, интересует не характер вашей работы, а возможные неприятности, с ней связанные. – Я же сказал, у меня нет никаких неприятностей! – довольно резко повторил Ямщиков. – Вы не там ищете, полковник. – Ищу там, где остаются следы, – возразил Гуров. – Вокруг вас кто-то ходит кругами, Алексей Петрович, а вы этого не замечаете или делаете вид, что не замечаете. – И кто же это? – усталым голосом спросил Ямщиков. – Тоже не можете открыть карты? – Ну почему же? По крайней мере, одну карту я вам покажу, – сказал Гуров, доставая из кармана фотографию Никиты. – Вам, случайно, не знакомо это лицо? Ямщиков взял фотографию, всмотрелся, потом поднял глаза на Гурова. – Кто это? – грубовато спросил он. – Похоже, это составной портрет? Что касается меня, могу заявить со всей определенностью – мне это лицо незнакомо. – Жаль, – сказал Гуров. – А у вас есть оружие, Алексей Петрович? Ямщиков опустил руку с фотографией, подозрительно уставился на Гурова. – Что вы имеете в виду? У меня есть охотничье ружье, зарегистрированное. Я им, правда, никогда не пользовался. Так, дурачились с друзьями на даче – по бутылкам стреляли, по банкам… – Нет, меня интересует боевое оружие, – уточнил Гуров. – Пистолет, например. Никогда не пользовались? – Ну, почему же? Когда-то я числился в кадрах. Имел офицерское звание и табельное оружие соответственно. Но это было давно – в конце восьмидесятых. После увольнения я, как положено, сдал пистолет и очень этому рад. Не люблю оружия. А вы что, вообразили, что я мог застрелить троюродного брата? – Так далеко мое воображение не заходит, – улыбнулся Гуров. – Но мне было интересно, вооружены ли вы. Мало ли что. – Я вас не понимаю, – сердито сказал Ямщиков. – И потом, вы не ответили, что это за женщина? – Он взмахнул фотографией. – А я и сам пока не знаю, – ответил Гуров. – Но у меня к вам просьба. Если вдруг увидите ее где-нибудь, позвоните. Вот мой телефон. Вот как увидите, так сразу и звоните. Хоть в четыре часа утра. Это очень важно, понимаете? Ямщиков снова поднес к глазам фотографию и пристально уставился на нее. – Та-а-ак! – сказал он наконец. – Не понимаю, в чем дело, но, судя по вашему тону, с этой женщиной связано что-то нехорошее? – Очень нехорошее, – сказал Гуров. – Так позвоните, не обманете? – Постараюсь. Если будет о чем звонить, – сухо ответил Ямщиков. – Но тогда у меня тоже будет к вам просьба. Оставьте мне фотографию. В таких делах не стоит полагаться на память. – Забирайте, – сказал Гуров. – Кстати, этот портрет на всех стендах висит. Ямщиков резко дернул подбородком. – Так это не она ли… Володю? – сдавленно произнес он. – Это пока в тумане, Алексей Петрович, – дипломатично пояснил Гуров. – Вы, главное, будьте сейчас повнимательнее. – Я буду очень внимателен, – задумчиво сказал Ямщиков. – Прощайте. Он повернулся и быстро зашагал к сиреневой «девятке», припаркованной неподалеку. Гуров подождал, пока он отъедет, запомнил номер и направился к своему «Пежо». Едва он сел за руль, как зазвонил мобильник. Услышав голос генерала, Гуров слегка удивился. – Вроде недавно расстались, – сказал он, улыбаясь. – Соскучились, товарищ генерал, или проверяете кадры? – Тут запрос пришел, – серьезно ответил Орлов. – Из Рязани. Там на днях железнодорожная милиция сняла с товарняка гражданина. В тяжелом состоянии, без обуви… У вас Гладилин когда пропал? – Так… Десятого, – ответил Гуров. – В ночь на одиннадцатое. А что, неужели?.. – Вот одиннадцатого вечером они его и нашли. В бессознательном состоянии. Поместили в железнодорожную больницу. Сегодня он впервые заговорил. Назвался Гладилиным Сергеем Николаевичем, сказал, что его жизни угрожает опасность. Поскольку мы его в розыск объявили, рязанские товарищи сочли нужным сразу же нас известить. – Молодцы рязанские товарищи, – сказал Гуров. – Я немедленно еду. Крячко не вернулся? – У меня только и дела, что следить за твоим Крячко! – проворчал генерал. – И так половину работы за вас делаю вместо того, чтобы хорошенько намылить вам шею. – Наши шеи всегда к вашим услугам, товарищ генерал, – весело сказал Гуров. Он был очень обрадован сообщением, и никакое генеральское ворчание не могло испортить ему настроения, тем более что было видно невооруженным глазом – Орлов и сам взволнован новостями, иначе зачем бы он стал сообщать их Гурову лично? Если Гладилин и в самом деле нашелся, то это означало, что в деле произошел кардинальный поворот и у них появился шанс получить ответ на самые больные вопросы. Только бы не случилось какой-нибудь ошибки и выдержал бы Гладилин – кто знает, насколько тяжело его состояние? Когда он вернулся в главк, Крячко уже ждал его. Он все знал и тоже был в приподнятом настроении. Зато про свой визит в уголовку Северного округа он отозвался с пренебрежением. – Дохлый номер, – сказал он, махнув рукой. – Настоящий «глухарь». У них таких дел накопилась добрая сотня. Половина не раскрыта. Оно и понятно, если по горячим следам на этих артистов не вышли – считай, все! Теперь если только краденый мобильник где-нибудь засветится, да и то надежда слабая. – Ну бог с ними, – сказал Гуров. – Что выросло, то выросло. Я, признаться, и не рассчитывал, что этих двоих возьмут. Да и вряд ли их показания нам помогут. Даже если они как-то связаны с женщиной, которую мы ищем, то вряд ли это прочная связь. Скорее всего, их наняли на один раз, и больше контактов с ними не будет. – Ты все-таки допускаешь такую возможность? – осторожно спросил Крячко. – Что этот налет не был случайностью? – Я бы с удовольствием счел его случайностью, – сказал Гуров. – Если бы девушка, которую ограбили, не оказалась дочерью Алексея Петровича Ямщикова, троюродного брата Гладилиных. – Да ты что?! – поразился Крячко. – Неужели это правда? – Стар я, батюшка, врать! – усмехнулся Гуров. – Вся эта кутерьма крутится неспроста и строго вокруг определенной оси. Вот только что это за ось, я никак не могу понять. Может быть, Гладилин наконец-то нам подскажет? – Гладилин, выходит, тоже жертва, – заключил Крячко. – Были у меня сомнения, но теперь у него, можно сказать, полноценное алиби. – Еще нужно проверить, тот ли самый Гладилин, – остудил его пыл Гуров. – Отправлю-ка я в Рязань Жмырина – пусть проветрится. Ему сейчас не помешает. – Да, он говорил, что с удовольствием бы сейчас куда-нибудь закатился на недельку, – сказал Крячко. – В Москве ему везде чудятся адвокаты. – Неделька ему не обломится, а пара дней гарантирована, – сказал Гуров. – Соединит полезное с приятным. Кстати, он не звонил? Меня очень интересует личность этой несчастной женщины, дизайнера по ландшафтам. Надеюсь, Жмырину удастся откопать что-нибудь полезное. Жмырин появился через час, деловитый и довольный. Оказалось, что он уже успел пообедать.