Это означает, что если они могут позволить себе поселить ее в одной комнате со мной в общежитии, они не должны быть бедными. Я подавила вздох. — Мне нужно идти, мам. У меня занятия через несколько минут, — вру я. — Хорошо. Скоро поговорим, милая. Я кладу трубку и выпускаю задержанный воздух. Мама иногда бывает очень много. Она возлагала на меня большие надежды и проецировала себя на меня всю мою жизнь. Да, у нас есть сходство — наша внешность, нетерпимость, трудовая этика, которую она проявляет в своих благотворительных организациях, а я применяю к своему бизнесу и учебе. Но как бы мы ни были похожи, мы все равно два разных человека с совершенно разными приоритетами. Это концепция, которую она еще не поняла, что она не может слепить меня по своему образу и подобию. — Привет, красотка. — Престон появляется с улыбкой, выглядит полностью исцеленным от своей баскетбольной травмы и несет небольшой букет розовых цветов, которые, как я подозреваю, пропали с клумбы где-то в кампусе. — У тебя хорошее настроение, — поддразниваю я, когда он поднимает меня со скамейки и притягивает к себе. Престон целует меня, заключая в свои объятия. — Мне больше нравится видеть тебя теперь, когда ты здесь. Его губы перемещаются к моей шее, где он нежно чмокает, прежде чем игриво прикусить мочку моего уха. Я стараюсь не поднимать бровь, потому что обычно он избегает любых публичных проявлений. Большую часть времени мне везет, если он держит меня за руку. Но он никогда не был чрезмерно тактильным парнем, и это то, что я научилась принимать в нем. Во всяком случае, отсутствие выражения чувств на людях — это плюс, особенно когда мы рядом со своими семьями. В юном возрасте я поняла, что маскировка своих эмоций и подавление случайных приступов буйства были необходимыми инструментами выживания в нашем мире. — Ты готова? — спрашивает он. — Веди. Сегодня прекрасный день, хотя и немного теплый, и Прес проводит для меня экскурсию по кампусу. Наша первая остановка, конечно же, — Кинкейд-холл, в котором находится бизнес-школа. Семья Престона — это наследие Гарнет, уходящее корнями в прошлое. Прес переплетает свои пальцы с моими и снова выводит нас на улицу. Пока мы прогуливаемся по обсаженной деревьями дорожке к художественной школе, я любуюсь пейзажем. Кампус действительно прекрасен. Здания из красного кирпича. Огромная башня с часами над библиотекой. Раскинувшиеся зеленые лужайки и гигантские, величественные дубы. Возможно, я не в восторге от студенческой жизни, но, по крайней мере, на это приятно смотреть. — Что ты пока думаешь о колледже? С Престоном я могу быть честной, поэтому я вздыхаю. — Мне безумно скучно. Он хихикает. — Я был таким же на первом курсе, помнишь? В течение первых двух лет, пока ты не сможешь начать курсы высшего уровня, это довольно утомительно. — По крайней мере, у тебя есть цель. — Мы проходим мимо театрального факультета, где студенты на парковке рисуют что-то похожее на старомодную уличную декорацию. — Тебе нужен определенный уровень образования, чтобы работать в банке твоего отца. Есть ожидания и требования. Но у меня уже есть свой собственный бизнес. Я сама по себе, и мне не нужно получать ученую степень, чтобы кому-то что-то доказывать. Улыбаясь, Прес сжимает мою руку. — Это то, что я люблю в тебе, детка. Ты не ждешь разрешения. Ты не хотела ждать, пока вырастешь, чтобы стать предпринимателем. — Видишь? — говорю я, сияя. — Ты понимаешь. — Но послушай, если ты действительно хочешь продолжать работать над своей маленькой технической штучкой в колледже, тогда думай о Гарнет как о своем инкубаторе. Здесь у тебя будет много возможностей для развития своего бренда. Я не думала об этом в таком ключе. Хотя я не в восторге от его формулировок — моя маленькая техническая штучка? — я понимаю, что он прав. — Вы правильно подметили, мистер Кинкейд. — Я встаю на цыпочки и целую его в гладко выбритую щеку, прежде чем снова начать идти. Еще одна причина, по которой мы с Пресом хорошо подходим друг другу: мы оба деловые люди. Ни один из нас не очарован идеализмом художника и не отвлечен романтическими представлениями о путешествии с рюкзаком по Европе или походе на Мачу-Пикчу. Мы — продукт нашего воспитания, и наша холодная кровь синего цвета. Две грозных будущих главы империй. Можно сказать, что мы совместимы. После того, как мы осмотрели здание искусств и небольшой музей, где выставлены работы студентов, побродили среди скульптур в ботаническом саду и прошли по тропинке через оранжерею и сад, Престон подводит меня к своей машине. — Пойдем, я хочу тебе еще кое-что показать. — Он открывает мне дверь, и я проскальзываю на гладкое кожаное пассажирское сиденье. Он опускает верх серебристого "Порше", прежде чем мы отъезжаем. Это короткая поездка вокруг задней части кампуса, мимо спортивного комплекса и вверх по холму, прежде чем мы в конце концов достигли высокого круглого здания с куполом. Телескоп астрономического факультета. Престон ведет меня в сторону здания, к двери, которая была подперта небольшим деревянным бруском. — Мы можем быть здесь? — спрашиваю я, когда мы крадемся по узкому коридору, который огибает здание по окружности. — Я знаю одного парня. — Затем Престон прикладывает указательный палец к губам. — Но нет, не совсем. Мы идем по коридору к металлической лестнице. На втором этаже заходим в комнату с компьютерами вдоль стены и массивным телескопом в центре, направленным на небо через широкую щель в крыше. — О, круто, — говорю я, подходя к телескопу. Престон останавливает меня. — Это не то, на что мы пришли посмотреть. Вместо этого он ведет меня к двери, затем к лестнице на крышу. Мы выходим на платформу. Отсюда можно увидеть весь кампус. Покатые зеленые холмы и здания с белыми крышами. Практически весь город, вплоть до голубого горизонта залива Авалон. Это потрясающе. — Это невероятно, — говорю я, улыбаясь его вдумчивости и изобретательности. — Это не VIP-тур если там нет вида с высоты птичьего полета. — Престон стоит позади меня и обнимает меня за талию. Он целует меня в макушку, пока мы вместе наслаждаемся пейзажем. — Я действительно рад, что ты здесь, — мягко говорит он. — Я тоже. По общему мнению, последние пару лет между нами были немного напряженные отношения, пока он учился в колледже, а я застряла в старшей школе. Общение на расстоянии, даже когда мы могли видеться по выходным, было напряженным. Это лишило наши отношения большого удовольствия. Однако сегодня я вспоминаю, как это было, когда мы только начали встречаться. Как я была влюблена в него, чувствуя себя так, словно выиграла приз, будучи выбранной старшеклассником. И все же, когда Прес прижимает меня к себе и утыкается носом в мою шею, в глубине моего сознания возникает мысль. Очень предательская мысль. О точеной челюсти Купера и бездонных глазах. О том, как ускорился мой пульс, когда он сел рядом со мной и сверкнул этой высокомерной улыбкой. Я не чувствую этого, когда Престон входит в комнату. Мою кожу не покалывает, когда он прикасается ко мне. Мои бедра не сжимаются, и во рту не пересыхает. С другой стороны, это может быть переоценено. Слишком много бушующих гормонов может затуманить суждение. Я имею в виду, посмотрите на статистику — все те люди, которые оказываются в неблагополучных отношениях, потому что они основывают их на сексе, а не на совместимости. Мы с Пресом подходим друг другу. Мы хорошо ладим. Мы движемся по одной и той же траектории. Наши родители уже одобряют это, и это делает всех счастливыми. Я могла бы попробовать встречаться с дюжиной Куперов, и каждый из них разбил бы мне сердце. Зачем так поступать с собой? Многое можно сказать о том, чтобы ценить что-то хорошее, когда оно у тебя есть. — Спасибо, — говорю я Пресу, поворачиваясь в его объятиях, чтобы поцеловать его. — Сегодня все было идеально. Но позже тем же вечером, когда я смотрю Netflix в своей комнате, занимаясь английской литературой, меня охватывает волнение, когда на моем телефоне появляется имя Купера. Затем я напоминаю себе, что нужно успокоиться, черт возьми. Купер: “Хочешь поужинать?” Я: “Я уже поела.” Купер: “Я тоже.” Я: “ Тогда почему ты спрашиваешь?” Купер: “ Чтобы посмотреть, что ты скажешь.” Я: “ Так подло.” Купер: “ Что ты делаешь?” Я: “Смотрю Netflix и делаю домашнее задание.” Купер: “ Это код для чего-то?” Я: “Подловил. ” Купер: “Я даже представить себе не могу, на что похоже порно богатых людей.” Эти слова на экране заставили меня поджать ноги и рождают в голове ужасные идеи. Который я тут же запихиваю в коробку с надписью "Не смей". Я: “В основном это поедание булочек со страниц "Уолл-стрит джорнал".” Купер: “ Вы, люди, облажались.” У меня вырывается смешок, и я прикрываю рот рукой, прежде чем Бонни услышит меня и прибежит посмотреть, что тут смешного. Она прелесть, эта девушка, но у нее нет понятия о границах. Я: “ Что ты делаешь?” Купер: “Флиртую с какой-то цыпочкой, с которой только что познакомился.” Я уставилась на это. Я: “ У меня все еще есть парень.”