— Значит так, — решительно заявила Наденька, — пока я буду заниматься Елизаветой, вы… — она нахмурилась, раздумывая. — Вы… — Я буду искать дальше. Покойная посещала салоны красоты и рестораны, у нее даже мог быть свой бизнес. Что-нибудь вроде салона «Мадам Жу-жу», — Зая пошевелила в воздухе вытянутыми пальцами. Чарушина непонимающе уставилась на них. — Господи, ну сейчас каждая уважающая себя жена богатого мужа открывает какую-нибудь цирюльню, барбер-шоп или магазин со шмотками. Типа вкладывает деньги супруга в свое будущее. — Есть же и нормальные женщины среди богатых жен, — пробормотала Надя, пожимая плечами. — Конечно, есть! — согласилась Зая. — Только они себе вот такие губы не накачивают, и такие патлы не наращивают. — А у нее что, наращенные волосы? — Чарушина приблизила лицо к экрану. — Понятия не имею, но губы точно обколоты. И нос ей переделывали. И веки. Чарушина обомлела: — Что-то вы, Зая, слишком грассируете в сторону погибшей. Ну скажите на милость, с чего вы взяли, что у нее нос и веки прооперированы? Вы же не пластический хирург. — Я этот вопрос хорошо изучила. И вообще, — Зая шмыгнула носом, — могу отличить. — Хорошо… — удивлению Нади не было предела. — Допустим. Как вы узнаете, где она бывала? — Из ее Инстаграма, конечно же. Он сейчас у всех есть. Я же говорю, Елизавету наверняка видели в городе. Возможно, с кем-то. Мы очертим круг ее знакомых и мест, где она появлялась чаще всего. — Это было бы здорово, — согласилась Надя, почувствовав, как тревожно сжалось сердце. Уж если она сама видела Павла с Тураевой в торговом центре, то, получается, их видели и другие. Возможно, в разных местах… Как бы ей не хотелось, но скрыть это будет уже невозможно. Так пусть уж тогда правда вылезет на поверхность, какой бы горькой она ни была. Глава 16 Мысль о том, чтобы позвонить Вике Безоглядовой, пришла Наде в голову, когда она уже покинула гостеприимный дом Баира и его внучки. Бросив прощальный взгляд на чистый дворик и аккуратную поленницу, Чарушина лишний раз убедилась, что бескорыстное человеческое внимание и благодарность — это самое дорогое, что может быть на свете. Конечно, Ржевский принял Заю на работу и дал ей возможность заниматься профессией, но ведь он не мог с самого начала знать, что она будет соответствовать его ожиданиям и требованиям. Получается, просто помог и поверил. А по словам Заи, они месяц еще воевали, выстраивая границы и притираясь друг другу. С женщиной, от которой ждешь только любовных игр и покладистости, в подобные отношения не вступают. И уж тем более, на рабочем месте, где каждый твой шаг с утра до вечера находится под пристальным вниманием. К тому же, вряд ли Баир бы одобрил любовную связь своей внучки — человек вон с коврами и колокольчиками переехал, чтобы девчонка глупостей не натворила! — Все-таки я балда! — вздохнула Чарушина и шмыгнула носом. Она набрала номер Вики, не будучи убежденной в том, что он остался прежним. Но когда после нескольких протяжных гудков та взяла трубку и буркнула привычное "М-да?", Надя радостно воскликнула: — Викуля, солнце, это ты? А это я! Привет! — Кто я? — хрипло ответил женский голос, лишь отдаленно напоминавший томное контральто подруги банкира. — Надя Чарушина! — А… И чего тебе? Наденька села в машину и завела мотор. — Встретиться хотела. — Зачем? — Ну, мы же договаривались, что как-нибудь увидимся. И потом, подарок еще за мной… На другой стороне провода послышалось какое-то шуршание, затем звон и чертыханье. — Але, Вика? Все нормально? Ты где? — Держа трубку между плечом и подбородком, Наденька вела машину, старательно объезжая кочки и фланирующих по дороге котов. — Здесь я, здесь. Это… Не до тебя мне, короче. — А… эм… — Чарушина едва не выронила телефон от удивления. Чтобы Вика Безоглядова упустила возможность похвалиться своим благосостоянием? Нет, такого просто не могло быть! — У тебя точно все хорошо? — спросила она на всякий случай. — У меня все отлично, Чарушина! Чего и тебе желаю! Занята я, маникюршу жду. Позвони как-нибудь потом, ладно? Чао! — и Вика отключилась. Наденька сжала зубы и сосчитала до десяти. Вернее, только до пяти, потому что на последних цифрах она уже гуглила инстаграм Безоглядовой, надеясь, что сможет найти его по аватарке. И точно — ее "дорогая" подруга, в "голом" купальнике и с бокалом в руке, светилась крокодильей улыбкой, объявляя всему миру, что счастье ее имеет вполне определенные размеры в виде двух грудных полушарий, занимавших ровно половину снимка. — Эва, как тебя разнесло! — хмыкнула Надя, приподняв брови. В последнюю встречу в "Бемоле" Безоглядова, судя по декольте, находилась еще в собственной весовой категории. Никнейм Безоглядовой звучал как "Сказочная принцесса", а геолокация указывала на коттеджный поселок "Сказкино". — Все дороги ведут в Сказкино… пробормотала Надя, переключая скорость, и тут же поспешила загуглить инсту Елизаветы Тураевой, до которой они с Заей так и не добрались. Однако, к своему удивлению и разочарованию, всесильный гугл не выдал ей требуемую информацию. Вести машину и копать дальше Наденька уже не могла, поэтому в очередной раз убедилась в правоте Заи — каждый должен заниматься своим делом. Так-то, конечно, она и сама бы смогла, но секретарша Ржевского определенно подходила для этого лучше. …Въезд в "Сказкино" преграждал полосатый шлагбаум. Из будки вышел охранник в камуфляже и вальяжно подошел к машине Наденьки. Открутив окно, Чарушина мило улыбнулась и похлопала ресницами. — Вы к кому? — прищурившись, спросил мужчина. — К Ви… В дом господина Лопухова. — Вашего номера нет в списке, — охранник наклонился ниже, обдав Чарушину запахом чеснока и сала. — Ой, тут такое дело… Мы с Викторией созвонились, а я уже выехала. Знаете, телефон — дорога, дорога — телефон… — щебетала Надя, накручивая локон на палец. — Я только-только хотела ей сказать, что уже подъезжаю, как у меня сел мобильник. А зарядку я дома оставила. Все-то у меня бегом! Кстати, я могу машину здесь оставить, если вы не доверяете маленькой хрупкой женщине, — она передернула плечами, изображая обиду. — А вообще, у меня тоже работа и времени в обрез… — Так вы маникюрша? — догадался охранник, а затем опять прищурился. — В списке другой номер. — Ах, да… Та машина в ремонте. Говорю же, не успела ей толком сказать, как у меня телефон сел… Так я пойду? — уточнила она. Охранник заглянул в салон и остановил взгляд на Надиных шпильках. — Каблуки сотрете. Дом Лопухова не близко, — махнул он рукой в направлении трехэтажного строения, похожего на бункер, который стоял на пригорке в конце улицы. — Ну я как-нибудь… — Наденькины ресницы затрепетали, словно крылья бабочки. — Ладно, проезжайте. А я им сейчас сам позвоню. Поблагодарив охранника кокетливой улыбкой, Наденька поехала по асфальтированной дороге, рассматривая стоявшие по обе стороны от нее роскошные особняки. В голове ее копошилась предательская мысль, что охранник указал ей совсем не на тот дом и сейчас вызовет подкрепление, чтобы с "почестями" вывести ее из поселка. И тут же ее охватила злость на саму себя — ну как же можно быть такой неуверенной и сколько еще ей понадобится времени, чтобы научиться обходиться без чужой помощи?! Остановившись у кованных ворот, Надя вышла и решительно нажала кнопку звонка. — Я к Виктории! — ответила она на вопрос "Кто?", а затем рявкнула уже громче: — Маникюрша! Глава 17 Калитка открылась, и Наденька вошла внутрь большого двора, целиком затянутого тротуарной плиткой, из-под которой не проглядывало ни одной чахлой травинки. Вблизи впечатление от дома банкира осталось тем же — бункер из серого крупного камня, косящий под средневековый замок. Не хватало только глубокого рва и поднимающегося на стальных цепях моста. Вместительный гараж, будка охраны, глазки видеокамер, натыканные по периметру и, при каждом шаге Наденьки, с жужжанием следующие за ней. По всей вероятности, Лопухов мнил себя фигурой самого высокого полета или же, что было более вероятно, занимался далеко не праведными делами, отчего и "законопатил" свою берлогу таким образом. Когда замок калитки щелкнул за ее спиной, Чарушина поежилась, едва ли не растеряв свой пыл. Но затем собралась и, звонко цокая каблуками, направилась к дому. Дверь ей открыла строгая женщина в форменном платье. Оглядев Надю, она удивленно приподняла брови, а затем сказала: — Вы не Светлана. — Совершенно верно! — улыбнулась Чарушина и, вскинув руку в сторону холла, спросила: — Клиентка на месте? — Где же ей еще быть, — хмыкнула женщина. — Я домработница, если что-то потребуется… Проходите. — Куда? — Наденька прищурилась от яркого электрического света, наполнявшего холл. Вероятно, здесь его никогда не выключали, потому что окна-бойницы, которые она успела заметить на фасаде, явно не были предназначены для единения и любования природой. — Прямо и направо. — Взгляд женщины уперся в Надины туфли. — Хотите тапочки? — Ой, нет, спасибо! Думаю, я не задержусь. — Ну-ну, — усмехнулась домработница. — Света тоже так говорила. Ладно. Будете уходить, я увижу. — А… — Наденька хотела спросить, каким образом, но женщина уже скрылась из виду, оставив Чарушину одну. Вику она нашла в гостиной. Безоглядова лежала на диване посреди огромной комнаты в окружении громоздких живописных полотен, мраморных торсов, канделябров, пятиметрового телевизора и внушительной барной стойки. Ничего подобного этому интерьерному решению Наденька еще не видела. Хотя, будучи студенткой, она с интересом почитывала старые уголовные дела родом из 90-ых, и фотографии жилищ новоявленных богатеев того времени очень даже напоминали убранство дома Лопухова.