– Да хватит, с головой. Спасибо… – Михаил Николаевич удивленно развел руками. – Это большая сумма. Скажи мне, что тебя привело к этому решению? – Скажу честно. Грешны мы. Живем в грехе и грешим… много. Затягивает он. И совсем недавно я столкнулся с… В общем, я много рассказал священнику. Конечно, историю нашего появления в этом мире и связь с Капитулом я опустил, но про двух жен и про то, что – вынужден убивать людей, пусть из благих намерений, но все-таки убивать, рассказал. Про побоище в храме вуду и творившуюся там чертовщину тоже не стал скрывать. Зачем открылся? Не знаю, что-то подсказывает что – поступаю правильно. Священник не перебивал, просто сидел и слушал, и после того, как я закончил, сказал: – Да, Максим… не я тебе отпускаю грехи, грехи отпускает Бог, и не я тебе судья, а он же, Господь наш всемогущий. Ты мне сейчас не исповедовался, просто поделился накипевшим в душе, поэтому скажу тебе и как священник, и как обыкновенный человек. Живешь ты с женщинами своими в любви и радости. Конечно, обвенчать вас я не могу, вы, если судить по церковным канонам, все-таки грешны, но есть еще каноны жизни. Ты с ними не только похоти ради, но из любви, а любовь – это божий промысел и произволение. Продолжай жить, как живешь, и Господь направит тебя. Желания твои благостные, живешь ты с Богом в сердце, не потерянный ты человек, и это тоже хорошо. Священник улыбнулся и продолжил: – То, что искоренил гнездо диаволово – благо, и нет греха на тебе от того. Дьявол везде ловит души нечестивых язычников. Дьявольское дело они творили и понесли наказание твоими руками, но велением Господа. А то, что невинные души забрал, не переживай, в вертепе их быть не могло, а если и были, Господь простит тебя, ибо принадлежишь ты к воинству Христову. Не бойся происков дьяволовых, церковь Христова и вера защитят тебя. Видел ты именно волшбу нечестивую, наука никак ее объяснить неспособна, а церковь может. Придешь, я дам тебе книги почитать занимательные. И помни, крест освященный должен быть при тебе всегда… ну и автомат тоже. Принесете оружие, я освящу его, ибо на благое дело оно направлено. Подытожу, правильно все сделал и продолжай в том же духе. Живи и радуйся жизни, твори добро по своему разумению, а грехи твои… сам человек по природе своей грешен, и только делами своими определяет свою судьбу, поэтому слушайся своего сердца, и все будет хорошо. Церковь наша всегда открыта для тебя, за пожертвование спасибо особое, спортзала у нас как раз и нет. Теперь появится. Дочь твоего знакомого, Томаса, упокой Господь его душу, у нас. Умненькая девочка, с ней все в порядке, можешь приходить навещать. Не терзай себя, все мы не праведники, просто живи и все. Придешь, когда сможешь, я исповедаю тебя и назначу посильное покаяние… Я еще немного поговорил со священником, передал деньги и откланялся. Посетив церковь, я успокоился, простые слова придали мне силы встретиться со всей чертовщиной в этом мире. Следующим пунктом маршрута была ювелирная мастерская – знаменующая собой переход от дел духовных к делам мирским. Тоже надо – одним духовным сыт не будешь. – Какие люди! Я таки совсем собрался посылать за тобой. Готова красота твоя. Арон, сделай нам кофе и неси ко мне в кабинет, – Моисей Львович выложил на стол три перстня. – Ну, что скажешь? Я взял кольца в руки. Не разбираюсь в ювелирных украшениях, но работа поражает своим мастерством. Изящные линии, блеск камней и неуловимое сходство женских колец с моим перстнем, который являлся исключительно мужским. Мастерская работа, иначе не назовёшь. – Моисей Львович, вы не ювелир, вы Художник с большой буквы! – я с чувством пожал руку старому ювелиру. – Даже не знаю, что сказать, вы мне обеспечили этими кольцами сегодня и завтра тяжелый, но приятный труд на всю ночь. Очень красиво, девочки заедут к вам высказать свою личную признательность. – Я сам доволен! – удовлетворенно кивнул Моисей Львович. – Когда работаешь с хорошим материалом, душа поет, а руки сами делают красоту. Но я вижу, ты пришел не только похвалить старого Моисея. Таки решил принести еще камешки? – Немножко принес, – кивнул я старому еврею. – Кому их нести, как не вам? Правда, это другие. Насколько я в них понимаю, вот таких много, а вот этих мало. Самые крупные надо будет огранить, а остальные я хочу продать. – Подожди… я посмотрю… – ювелир достал лупу из стола и склонился над камнями. – Интересные опалы. Очень похожи на цейлонские… Вообще опалы очень тяжело оценивать. Тут дело не в размере, а в свете, игре света в самом камне. И в цвете камня. А рубин примерно на карат будет. Как ни странно, без изъянов. Ты мне приносишь хороший товар… Это, я понял, самые маленькие? – Да. И таких много. Моисей Львович обрадованно потер руки и согласился: – Приноси. Сделаю. Товар хороший. Насколько их много? – Привезу вечером, посмотрите, примерно вот такой чемоданчик, – пришлось показывать размер руками. – Даже так? – старый еврей удивленно изогнул бровь. – Если камень чистый, то это будет большая сумма, но, думаю, справлюсь. Вези. Очень хорошо! – ювелир довольно потер руки. – Если так дела пойдут и дальше, то мне скоро придется сворачивать все дела и работать только с тобой. Достойно похвалы, только я тебя умоляю, береги свою светлую голову. У меня скоро будет для тебя небольшой приработок, совсем маленький… – еврей показал на пальцах, насколько маленький приработок он собирается мне предложить. – С удовольствием помогу, Моисей Львович, все, что в моих силах. До вечера. – Я откланялся и покинул мастерскую. Времени еще было много, в процесс раздела камней я мешаться не хотел, девочки сами справятся, так что само по себе напросилось решение поехать в ресторанчик к Жоре, перекусить и поговорить. Жора подал блюдо необычайно вкусной жареной небольшой рыбки и бутылку ледяного рислинга. – Посетителей было мало, поэтому он составил мне компанию. По итогу, мы отлично поели и вдоволь обменялись новостями. Вернувшись домой, я застал женщин раскрасневшимися, но жутко довольными. Процесс раздела они уже завершили, судя по всему, к всеобщему удовлетворению, и теперь баловались винцом. – Ага, муж пришел. Ну как, договорился с ювелиром? – поинтересовалась у меня Герда. – Да. Вечером отвезу. – Свою долю я заберу, возникли у меня некоторые мысли, – заявила Мари. – Ну что, пора мне собираться. Неделя у вас точно есть, дальше не знаю. Будет что-то экстренное, прилечу сама или свяжусь через почтовую службу. Ты что-то хотел передать Полу? – Хотел… – Я сходил в подвал и принес разукрашенный «Дезерт Игл», взятый в вудуистском храме. «Кольт 1911» будет висеть на стене в кабинете, все-таки модель старинная, да и производства он сорокового года, то есть в стиль коллекции входит, а вот этот здоровенный пистоль мне как бы ни к чему. – Передай приветы и вот этот пистолет. – Ух!.. Тяжелый… – Мари взвесила пистолет в руке. – Хорошо. Передам. Ну все, пошла я собираться. Ноутбук привезу, Ревекку твою, Инга, постараюсь перевести в местное представительство, не переживай, а вы совершенствуйте, так сказать, боевое мастерство. Выражаю благодарность от лица службы. Собиралась Мари недолго, и вскоре мы ее все вместе отвезли на аэродром. Расстались сердечно, девы мои даже слезу пустили, Мари тоже выглядела нерадостной. Если сказать в целом, время мы с ней провели великолепно и очень прибыльно, дай бог всегда так. Дома девочки рассказали, как происходил процесс дележки. – Еле поделили. Я думала, Герда с Мари в волосы друг дружке вцепятся, приготовилась разнимать, но обошлось. Короче, сговорились и удовольствие получили, потом смеялись до упаду. Клевая она баба. Смотри, что у нас получилось, – Инга стала доставать из кейса мешочки. Камни считать не стал, но мешочки оказались довольно увесистые. Я решил к ним добавить те три больших алмаза, что оставил от находки на плато. Да, прилично – весьма прилично. Сколько удастся выручить за камни – даже не представляю, но сумма должна быть внушительной. Очень внушительной. Богатеем прямо на глазах. – Умнички! – похвалил я девушек на радостях. – Сами-то вы довольны? – Слов нет. Конечно, страху натерпелись, но результат налицо… – Герда с удовлетворением подбросила мешочек в ладони. – И вообще, приятно, черт возьми, быть богатой. – Ага… – весело подтвердила Инга. – Только вот желательно в следующий раз обойтись без зомби. – Так что, может быть, свернемся и будем жить поживать и детишек рожать? Денег хватит, дом есть, – осторожно предложил я. – Ну в самом-то деле… – Мы говорили с Гердой по этому поводу, – Инга ответила серьезно и спокойно. – Пусть будет, как сейчас. Может быть, мы и дурочки, но нас все устраивает. Каждая минута такой жизни стоит года обычной. Оказывается, мы всю жизнь мечтали… ну чтобы вот так, как сейчас. И дело не в деньгах. Мы себя чувствуем абсолютно счастливыми по совокупности всего. Доживем до того времени, когда соберемся рожать – осядем, будешь детей и нас обеспечивать. А пока ты же сам не хочешь все бросать? Мы угадали? – Не хочу. Только я очень боюсь, что с вами что-нибудь случится. Я жить не буду, не прощу себе, да и не жизнь это будет… – честно сказал я. Очень честно. Так и есть. А вообще, решение девочек продолжить работу на Капитул меня не удивило. Меня тоже пока все устраивает, я хотел такой жизни всегда и тоже был совершенно счастлив именно по совокупности всех составляющих. Мы с девочками невероятным образом оказались одинаковы в своих желаниях и ощущениях, от происходящих с нами превращений. Да, то очень опасно, мы пока не готовы, да и, скорее всего, не будем готовы никогда противостоять смерти, но совершенно счастливы. К тому же я чувствую в себе силы защитить своих женщин от всех бед. А чтобы не оказаться самоуверенным дураком, собираюсь как можно быстрее решить вопрос с увеличением состава нашей семьи и отправить любимых в декрет. Я даже согласен стирать пеленки, не спать ночами и заранее от этого счастлив. Сам от себя не ожидал, но так и есть. – Дурачок, что с нами может случиться, у нас же есть ты. Ты защитишь. И вообще, не болтай глупости, лучше иди и поцелуй нас, – Герда всегда оставалась сама собой. И похвалила, и обругала. – Обязательно. А пока небольшой сюрприз, – я достал кольца и положил на стол. После бурных поцелуев и небольшого эротического экспромта жены вполне серьезно мне заявили, что раз кольца уже есть, то пора бы мне их официально замуж взять, так как они примерные католички и не могут жить в грехе. – А ничего, что нас никакая церковь на этой земле венчать не станет, а скорее всего даже проклянет? Я сегодня даже советовался с отцом Евстафием по этому поводу. Не может он нас обвенчать, и точка. К мулле я не пойду, да и вы, наверное, тоже. – Ничего не знаем, не наше дело, – безапелляционно заявила Герда. – Сам думай. А то скоро спать будешь в кабинете. Нас устроит любая христианская церковь. Не обязательно православная или католическая. Бог един у всех. Вот и думай, – сказала как отрезала Герда. Я глянул на нее и понял, что Гертруда говорит совершенно серьезно. М-да… – Придется ехать к мормонам. Задачку мне задали… Значит, утихомириваться вы не собираетесь? Я, в принципе, тоже… стало быть, марш в подвал оружие драить, второй день нечищеное лежит, куда это годится? А завтра начинаем тренировки по полной программе. Я вас научу службу и мужа любить, сами еще покоя запросите. Девы погрозили мне отлучением от постели за излишнюю жестокость к личному составу, но оружие чистить пошли, и я с ними. И проверил все по строгости, не поддаваясь на сексуальные провокации. Потом оставил Герду и Ингу прихорашиваться перед предстоящим романтическим ужином в ресторане и повез камни Моисею Львовичу. – Вот, Моисей Львович, привез, как и обещал, – я положил кейс на стол. – Внушительно. А зачем ты их хочешь огранить? Для хранения? – старик выложил камни и вытащил из ящика лупу. – Или для ювелирных изделий? – Они не все мои, и таково пожелание заказчика. Скорее всего, для хранения и продажи в случае необходимости. Огранённые камни, наверное, и стоят по-другому, – я не собирался говорить всей правды, но и не соврал. – Так оно и есть. Есть базовая огранка, то есть камень освобождается от всего ненужного и становится похож на драгоценный, и есть огранка окончательная, когда камень раскрывает свою душу и истинную красоту. В этом состоянии он уже готов блистать в ювелирном изделии. Так вот, в окончательном варианте он может потерять до трети от своего первоначального объёма, если это, конечно, качественный камень, и до половины, если есть изъяны. И видов огранки очень много. Вот я и спрашиваю, как надо это сделать. – Я не специалист, и заказчик тоже, но он доверяет моим решениям, а я вашим. Пускай огранка будет окончательной, а виды выберите сами, только вы сможете понять эти камни. – Еще один момент… – предупредил ювелир. – Старый Моисей своих клиентов не обманул ни разу, он может немножко сделать в свою пользу, но обмануть – никогда. Сразу говорю, ты не получишь истинной стоимости этих камней. Чтобы их продать за полную стоимость, нужно время, продавать придётся по одной штучке, а это очень долго. Поэтому окончательная цена будет на тридцать процентов ниже реальной, и это только для тебя. Обычно уходит в сторону половина. Тебя это устраивает? – Устраивает? – Я слегка задумался и согласился. – Конечно, устраивает, абсолютно устраивает, других ювелиров я не знаю и не хочу знать. У других ювелиров можно не только деньги потерять, но и голову, а оно мне надо? – Тогда сделаем так… – решительно заявил ювелир. – Завтра приезжай к полудню, я тебе скажу стоимость камней и сроки, когда закончу огранку. Возможно, уже и отдам тебе все деньги. Работать я буду бесплатно. Я тебе уже говорил за маленький гешефт, так вот мне надо получить с моих партнеров одну ценную вещь. Обычно они привозят это сюда сами, но на сей раз захотели встретиться за пределами города. Сослались на неприятности с властями, мне это совсем не нравится, но поделать ничего не могу, это их право. Я не ожидаю неприятностей, они не совсем идиоты и понимают, что их будут гонять по этому миру до конца дней их же соплеменники, но всякое может быть. Надо меня туда сопроводить, я получу с них своё, и мы поедем обратно. Подробности расскажу завтра. Что скажешь? – Предварительно скажу – да. Завтра, когда узнаю все подробности, дам окончательный ответ и, наверное, скажу тоже да. Только я свободен всего неделю, потом может случиться так, что придётся уезжать. – Успеешь. Встреча через два дня. Что же, хорошо. Иди, у меня уже руки чешутся поговорить с этими булыжниками за красоту. – Еврей безапелляционно указал мне на дверь. Я поспешил домой и сообщил девочкам о просьбе старого ювелира. Инга ответила философски: – Если старика убьют на встрече, то он не закончит работать с камнями. Нам оно надо? Герда высказалась практично: – Надо тренироваться. Вокруг колышков ходить одно, а тренироваться на людях другое. Я обеспечивала такие встречи, и у нас тоже должно получиться. К тому же, возможно, нам придется лететь в Халифат, обеспечивать встречу для Мари, вот и потренируемся. – Умные у меня жены. Что удалось узнать про Мари? – Ничего по делу. А остальное тебе знать не надо. Она к нам относится хорошо и не подставит, – заявила Инга. – А всё-таки? Мне нужно знать всю информации по ней. Это, кстати, в наших интересах. – Она занимает высокое положение в Капитуле. Какое конкретно, мы не знаем. Узнаем – скажем. Остальная информация относится к категории маленькие женские тайны, и, соответственно, не для твоих ушей, – Герда была не менее категорична. – Что-то подозрительно ты выспрашиваешь про нее… Инга, тебе это тоже кажется? – Я тебе давно говорила, что он на нее глаз положил! – с умудренным видом заявила Инга. – Так… закончили придуриваться. Вы знаете, о чем я. Она ведет себя чересчур загадочно для большого босса, и я хочу знать почему. – Я решительно пресек опасную направленность разговора. – Вот и все. Все загадочное может для нас плохо закончиться.