— Это не ванная, — посетовал Волк, когда еще раз получил тычок в солнечное сплетение. — Это неиспользуемый шкаф. Теперь они хотя бы смотрели друг другу в лицо, груди Бакстер плотно упирались в грудь Волка. К его чести, он всеми силами пытался, как джентльмен, никак не реагировать. — Ты отлично выглядишь, — улыбнулся он. — Неуместно, — выпалила она. — Волк? — Да? — Для твоего же блага, лучше бы в меня упирался твой телефон, — с угрозой сказала она. — Это он, — заверил он ее, а потом на его телефон в нагрудном кармане пиджака очень не вовремя пришло текстовое сообщение. — О! Мерзость, Волк! — отчитала она его, забираясь на унитаз, чтобы быть подальше от Волка. — Что?! Ты отлично выглядишь! — У тебя десять секунд, — предупредила его Бакстер. — Зачем мы тут? — Хорошо. Я не могу убедить тебя не вмешиваться. И я уважаю твое решение. Но, возможно, ты могла бы делать это … тише, типа действовать так, как будто ты ни при чем? — Я не боюсь его! — Ну, наверное, тебе бы стоило! — крикнул он в ответ, от чего она подпрыгнула. Коукс поднял руки, извиняясь, Бакстер настороженно смотрела на него. — Я не буду прятаться, — сказала она. Пиджак Волка снова издал звук. Не обращая на него внимания, он кивнул, зная, что он ни за что не убедит ее в обратном. — Но действуем только мы. Остальных не впутываем. — Согласна. В дверь настойчиво постучали, затем еще раз. — Волк? — прошептали с той стороны двери. — Волк? Бросив на Бакстер озадаченный взгляд, он повернул замок, попятился назад и прижался к Бакстер, когда Эдмундс втиснулся в тесную комнатку. — Эдмундс?! — Бакстер?! Они поглядели друг на друга из-за Волка и помахали друг другу. — Должен был знать, — засмеялся он, его тощее тело утопало в дешевом смокинге. — Я надеялся защитить вас от этого всего. — Как мило с твой стороны, — улыбнулась Бакстер. — Но со мной все будет в порядке. Я всегда в порядке. — То есть, это «мило», когда он это делает? — раздраженно спросил Волк. — Ты отлично выглядишь, кстати говоря, — сказал Эдмундс. — Спасибо. Волк раздосадованно вплеснул руками, а потом повернулся к Эдмундсу, ушибив всех троих. — Для тебя же было бы лучше, если это телефон упирается в меня, — сказал Волк. — Это он. И я писал тебе… дважды. Не увидел, куда ты ушел. — Я так понимаю, что ты тоже не отступишь? — Конечно нет. Этот ублюдок убил нашего друга. Кто-то, кто работал или на него, или с ним, вломился в мой дом. Я должен быть частью расследования. Я должен помочь… кстати, Сондерс и Джо тоже все еще в деле. Волк признал поражение и кивнул, но затем озадаченно спросил: — Джо? — Лаборант, — пояснила Бакстер, сидя на корточках на унитазе, от чего она раздражалась все больше и больше. — Кто-нибудь уже говорил с Мэгги? — спросил Эдмундс. — Я, — ответила женщина. — И как она?.. С ней все в порядке? — Не совсем. Поняла все так, как я и ожидала: сказала, что мы допустили ошибку, спросила, почему мы пытаемся все сделать только хуже, обвинила нас в том, что мы делаем из Кристиана козла отпущения, чтобы уберечь Волка от тюрьмы. А потом все стало вставать на свои места. — Спасибо, — искренне сказал Волк, снова повернувшись и заехав локтем Бакстер в грудь. — Господи, Волк! — возмутилась он. — Можешь просто рассказать нам план, чтобы мы наконец выбрались отсюда? — К Кристиану в больницу приходил человек, — объяснил он, изо всех сил стараясь не смотреть на ее платье. — Пару часов спустя коробки с уликами были уничтожены. Я конфисковал страницу из книги записи и ручку, а также подал запрос на запись с камер видеонаблюдения. — Этот человек не использовал бы свое настоящее имя, — сказал Эдмундс, и они с Бакстер снова закричали, так как Волк повернулся еще раз. — Я знаю. Но эта запись дает нам временной промежуток, образец подчерка и, если нам необычайно повезет, его отпечатки пальцев, и с этим уже можно работать. Кто-то постучался в дверь. — Простите! — Кто-то внутри! — Вали отсюда! — хором закричала троица. — Я тут думал, — начал Эдмундс, понизив голос. — Мы предполагали, что машина Сондерса, нападение на Кристиана и взлом моего дома были делом рук одних и тех же людей. С учетом новой информации кажется контрпродуктивным то, что комиссар приказал избить до полусмерти сам себя. — Может, хотел сбить нас со следа, — предположила Бакстер. Эдмундса, казалось, это не убедило. — Должны были быть намного более простые и менее болезненные способы сделать это. Ты видел его машину, его лицо… Он мог умереть. — И что ты думаешь? — спросил Волк. Бакстер была поражена. Очевидно, что даже он заметил, насколько незаменимым может быть Эдмундс. — Кто-то работает в сговоре с комиссаром, и кто-то еще осуществил нападение на него. И угроза, исходящая от этого кого-то еще, скорее всего вынудила убить своего лучшего друга. Я уже запрашивал дополнительные материалы по группе, которая работала на складе. Кто бы ни сбежал из пожара, он может не быть тем, кто убил Финли, но я не сомневаюсь, что он каким-то образом замешан в этом. Бакстер переполняла гордость: Эдмундс стоил их всех вместе взятых. — Что требуется от меня? — спросила она Волка. — Не поворачивайся! — Мотив, — ответил он, стоя к ней спиной. — Что-то, о чем мы не знаем, произошло на территории верфи. Финли был на мели, ему грозила конфискация, а Кристиан живет в особняке. Мы должны заполнить эти пробелы. — Хорошо, — сказала Бакстер, слезая с унитаза. — Давайте выйдем и наведем суету? Волк кивнул: — Почему бы и нет? Они высыпали в коридор, игнорируя вопрошающие взгляды прочих гостей, но вскоре поняли, что в этот вечер не были единственной занозой в пятой точке Кристиана… Танцпол застыл. Музыка затихла. Все взгляды были направлены на хозяина, стоящего в центре потрясающей залы, и на буднично одетую женщину, которая только что отвесила ему пощечину. — Мэгги! — выдохнула Бакстер, проталкиваясь сквозь толпу, чтобы забрать ее. Когда Бакстер добралась до нее, она выглядела совершенно потерянной, Кристиан выглядел не лучше. Он держался за щеку с выражением человека, чей мир только что рассыпался. А когда она разревелась, он даже попытался протянуть ей руку. Отмахнувшись от нее, Бакстер вывела обезумевшую от горя подругу на улицу.