Однажды в поместье Марьи, отказывавшей всем поклонникам, появился офицер по имени Бурмин. Ему она не отказывала. При его виде шея и грудь Марьи покрывались «красными пятнами», все ее чувства были «возбуждены». В решающем разговоре, которому благоприятствовала и мать Марьи, офицер признается, что любит Марью, однако не может на ней жениться, так как по «легкомыслию», «непонятно как», «воле вопреки» уже год как женат. Молодая женщина, разгадавшая интригу судьбы, воскликнула: «Боже мой! Так это были вы! И вы не узнаете меня». Бурмин побледнел и бросился к ее ногам. Такова повесть Александра Пушкина о «сгустившемся времени». Она показывает, насколько он БРАТ ГЕНРИХУ ФОН КЛЕЙСТУ В МИРОВОЙ ДУШЕ, ведь мировая душа, как мы знаем, состоит не из ОДНОГО ДУХА, а из миллиардов братств (Bruderschaften) живых и мертвых. Так метель – элементарное, продолжительное по времени, могучее природное явление, безразличное к живому, связала двух людей, которых не смогли соединить ни сознательные решения, ни целенаправленные волевые действия, ни объективные возможности. Двое любящих, обретших друг друга по ошибке, оставили после себя 1246 потомков, включая эмигрировавших в США, а также оказавшихся – через Константинополь – в Париже после 1917 года; потомки эти всё еще рассказывают о судьбоносном происшествии той метельной ночью 1811 года. Один из носителей генов Марьи и Бурмина в настоящее время стажируется на поле для гольфа во Флориде, где о метелях никогда и не знали. Эта история показывает, что такое «господство особенностей» в России. Анна Каренина 1915 Ее практически мыслящий муж пал на поле боя в Галиции. Майор Вронский, эгоцентрик, с которым она еще долго состояла в переписке, расстался с жизнью, за которую он ожесточенно боролся до последнего мгновенья в грязном полевом лазарете где‐то на севере России. А она, красивая женщина, ухаживала за ранеными на Крымском полуострове. Поезда, прибывавшие с полей сражений Брусиловского прорыва, ежедневно пополняли поток изувеченных. Анну считали ангелом-хранителем военного госпиталя, она, вместе с другими сестрами милосердия, парила между рядами кроватей. Там, где она проходила, за ранеными начинали лучше ухаживать. Врачи и санитары, сразу же после того, как женщины заходили в палаты, начинали относиться к изувеченным и контуженым («мусору с бойни поля боя») как к людям просто потому, что теперь каждого из них можно было бы представить действующим или страдающим героем РОМАНА. На следующий год Анна Каренина вышла замуж за врача. В 1918 году ее муж, хирург, возглавил первую московскую поликлинику. В Гражданскую войну Анна Каренина служила комиссаром на юге России. Никакой литературы, только настоящая жизнь. Супруги всегда с удовольствием виделись, однако их встречи были редкими и зависели не от желания супругов, а от стечения обстоятельств. Женщина 1986 года Через два месяца после эвакуации из Чернобыля нам снова разрешили поехать в наш Белый городок, зайти в нашу квартиру. Уже была зима. Мы достали зимнюю одежду из шкафов. – У вас была шуба? – Да, красивая. Еще мы достали из шкафов одеяла. Все проверили, проверили дозиметрами, есть ли радиация. Все вещи мы пропылесосили. Стирать их с мылом бесполезно. На шубе из волчьего меха было пятно. Мы перепробовали всё, чтобы избавиться от пятна. Очевидно, это была «горячая точка», точечное поражение, вызванное наночастицей радиоактивного вещества. Это было не просто «пятно», которое можно было увидеть невооруженным глазом, это был источник сильной радиации: своего рода клочок неизвестной нам территории в большой России, размером в несколько сантиметров, но смертоносный. – Чуждый мир? – Для меня чуждый. – По вашему самолюбию был нанесен удар, оттого что шуба пострадала от радиации? – Я всегда считала себя счастливой принцессой. Теперь я уже не могла ничему доверять. – А что вы сделали с этой красивой вещью? – Как я уже сказала, мы всё перепробовали. Обработали ее пылесосом. Уксусом. Алкоголем. Потом вырезали несколько сантиметров и заштопали то место. – И как это смотрелось? – Криво. – А результаты измерений? – Больше не фонило. – Вы всё еще носите эту шубу? – Она осталась мне на память. Она напоминает мне о той горячей точке. – Куда вы поехали со своими вещами? Где вы сейчас красуетесь в этой шубе? – В городе. Мы живем в Санкт-Петербурге. Кашлять кровью в носовой платок в России Командир партизанского отряда, женщина лет сорока, которая в 1944 году пустила под откос под Минском семнадцать немецких транспортных поездов со снабжением (тем самым предопределив легендарный крах группы армий «Центр»), личность, мыслящая вполне самостоятельно, за 18 лет до этого чувствовала себя совершенно беспомощной, испытывая привязанность к политруку Герасимову, на которого она работала по распределению. Влечение ее было настолько сильным, что в присутствии политрука ее, словно во время обряда крещения, каждый раз как будто накрывало водой, она с головой окуналась в поток совершенно разнообразных чувств – тот поток, в котором тонут наши способности мыслить здраво, – и ее больше не интересовало ничего, кроме этого мужчины из плоти и крови (ее не интересовали ни другие люди, ни дружба; она не знала покоя ни днем ни ночью, да и работала она только ради него). Она теряла силы. Сначала духовные, а затем и физические. А тот, кого она любила, ее даже не замечал. Обязанности отнимали у него всё время. Он, активист со впалыми щеками, пытался внедрить городской уклад жизни в провинциальной дыре, куда его направил Центральный комитет; пытался заманить туда на поселение большевиков (не только коммунистически настроенных, но и по‐коммунистически действовавших). Потом выяснилось, что он кашляет кровью. И тут стало очевидно, что любовь Людмилы, так звали будущую партизанку, была не прихотью, не идеализированным чувством, а материальной стихией. Она поехала в столицу. Она привела в движение все возможные командные инстанции. Вопреки всем бюрократическим препонам и ожиданиям ее возлюбленному, который, как было упомянуто, ничего не знал о том, что он любим, в качестве исключения выделили бюджет в валюте и отправили в один из швейцарских санаториев. Там – вдобавок к качеству горного воздуха – в течение десятилетий развивалось искусство врачевания, применялись новые методы лечения (в практически безнадежной борьбе с коварным туберкулезом). Партийного работника вылечили, и он служил своей родине еще добрых сорок лет. Он был весьма поражен рвением своей благодетельницы-подчиненной, служившей ему в остальном неприметно. Однако перед отъездом на Запад, кашляя кровью в платок, он был настолько слаб, что не мог ни о чем с ней поговорить. Вскоре после его возвращения началась война. Его ангел-хранитель остался незамеченным. Как известно, ангелы могут действовать, только если они незримы. Стоит поймать их взглядом – они замирают от ужаса. Создание санаториев по борьбе с чахоткой в России В хрущевскую эпоху Людмила, поднявшаяся в партийной иерархии довольно высоко, отмеченная множеством наград за свой воинствующий патриотизм (хотя по своему характеру она всё еще оставалась человеком, движимым любовью), но уже никого не интересовавшая как женщина, ратовала за проект строительства санаториев для борьбы с чахоткой в СССР. Однако повсюду на огромной территории страны воздух был слишком «густым», горы были либо недостаточно высокими, либо слишком удаленными от крупных медицинских центров, поэтому проект так и не был реализован. В качестве ПРОГРЕССИВНОГО ПРОЕКТА он устарел после 1945 года, потому что к тому времени туберкулезные палочки были усмирены пенициллином. Таким образом, проект, родившийся благодаря любви, оказался ненужным – прогресс опередил замысел. Однако Людмила – в условиях социализма! из чувства долга и солидарности! – не могла принять подобный аргумент. Прогресс как одна из неотъемлемых составляющих жизни, ведь и прогресс, и поэзия – уж Людмила‐то это знала – уходят корнями в ПРИВЯЗАННОСТЬ, переплавляющую всё, проистекает из той частной страсти, которую мы называем любовью. Она даже не задумывалась о том, насколько нелогично связывать «переплавку», слово из индустриального лексикона, с «корнями». В 2017 году – Людмилы уже давно не было в живых – стало очевидно, что в огромной России (особенно в негостеприимной Западной Сибири, где воздух нередко бывает таким же плотным, как и густой туман) возродились и вышли из‐под контроля пенициллинрезистентные пневмококки. И во всей России по‐прежнему не найти места, подобного Давосу. Однако в самой Швейцарии искусство врачевания от болезни, от которой умер Кафка, практически вымерло. Там, где был санаторий, теперь проходит Всемирная экономическая конференция. Впрочем, верность Людмилы ее проекту и тому человеку, который в России кашлял кровью в носовой платок, не сопоставима ни с чем. Характеристика на путешествующую гражданку Где находится лицо буржуазной души? Путешествуя по Советскому Союзу, дочь посла США в Германии и доверенного лица президента Рузвельта, Додда, испытывала ужасные неудобства из‐за туалетов на маленьких пароходах, возивших туристов по Волге. Дело было в чугунных, грубо прокрашенных масляной краской унитазах. Их поверхность была настолько шершавой, что грязь оставалась на ней годами. Дочь миллионера с нежным западным задом не желала садиться на такой унитаз. Вместо этого она, напрягая мускулы, присаживалась над стульчаком, стараясь избежать контакта с чугуном и краской. Незадолго до прибытия в Астрахань она познакомилась с молодым человеком, агентом советских спецслужб, который впоследствии описал ее так: «Я повстречался с иностранной гражданкой. Эти гражданки заботятся о чистоте своего ануса, на котором, как и мы, они сидят, тщательней, чем о чистоте своего лица. На воздухе лицо подвергается внешним воздействиям и, так сказать, самоочищается. Время от времени гражданки ухаживают за кожей лица с помощью небольшого количества крема. При себе гражданки имеют небольшие рулоны мягкой бумаги (непригодной для письма). Эти рулоны абсолютно чистые, никаких записей (я сам внимательно это проверил); бумага предназначена для того, чтобы очищать ею задний проход после дефекации, после чего ее безжалостно выбрасывают. Для гражданки под наблюдением запасы этой бумаги “священны”. Она пришла в чрезвычайное волнение, когда ее на несколько часов лишили возможности владеть рулонами (для проведения эксперимента с нашей стороны). Затем я “нашел” эту “бумагу”, и она сразу же успокоилась, с какой целью эта бумага была от нее спрятана, она не узнала. Зад гражданки исключительно чувствителен. Судя по всему, молодую женщину никогда не били розгами по ягодицам. Ей явно нравятся поглаживания кожного покрова этого антилица. Кожа на плечах, шее и за ушами у нее также чувствительна. С другой стороны, губы, которые мы, советские люди, используем для налаживания контактов, у нее предназначены, скорее, для защиты. Она требовала полной конфиденциальности в отношении того, о чем мы беседовали в течение нескольких дней нашего знакомства. Особенно по поводу сотрудников посольства США, с которыми мы встречались в Астрахани. Антисоветской деятельности или секретов (кроме моральных качеств и эротических привычек гражданки) не выявлено. Подпись А. М. Швирин, майор». Поэты организации Первые большевики были горожанами. Они ненавидели, когда их командировали в деревни: следить за ростом зерновых на полях, десятилетиями контролировать успехи в производстве сельскохозяйственной продукции (и их соответствие пятилетним планам). В кабинетах Центрального комитета, однако, находились реквизиты всего «мира». Огромные территории, где годами не ступала нога человека, могли быть занесены в бюджет одним махом. Как и все горожане, молодые большевики были кабинетными жителями. Раскрытие заговора классовых врагов, организационное укрепление собственного лагеря были процессами быстрыми. Тут требовался проворный мозг. Клика таких проворных горожан, разоблаченных позже троцкистов, в 1921 году создала ОРГАНИЗАЦИОННУЮ ЯЧЕЙКУ. По всей видимости, была образована организация антибольшевистского сопротивления; ходили слухи, будто у нее имелась поддержка со стороны армии, а сами заговорщики занимали высокие партийные посты. Они установили контакты с врагами. Анархист Савинков, который вел подпольную работу под руководством западных спецслужб, и «величайший шпион» Сидней Рейли тесно контактировали с организацией. Обоих арестовали и расстреляли. Горожане в штатском вставали рано. Их точные, как у часовщиков, навыки (skills) и умение подделывать документы пригодились для работы в спецслужбах. Благодаря созданию этой организации в 1921 году огромная Россия на короткое время освободилась от вражеских агентов и шпионов. Политические поэты, организовавшие ЯЧЕЙКУ, могли бы создать и собственную партию, если бы на то был получен соответствующий приказ. Они филигранно исполняли свою работу, и всё благодаря своему происхождению: большинство из них родились в городах, находившихся в основном на западе страны, ждавшем революционных преобразований. Общественная атрофия / товарищ неготовый В первое время после Октябрьской революции революционеры всё еще продолжали действовать поодиночке. Многих из них я знал лично. Самые главные из них слышали друг о друге. Можно было запросто познакомиться с другими, поприветствовать их и начать работать вместе. Связи между членами ЦК были непринужденными. Всё изменилось после того, как началась активная «национализация» пятой части Земли. В конце концов, в 1937 году индивидуум и могущественная машина (машина, называвшаяся «всё» – непроницаемая анонимность) столкнулись друг с другом. С определенного момента уже стало неважно, знают ли люди друг друга лично. Коллектив управлял личными отношениями. Ледяной рукой. КОГДА САМАЭЛЬ, АНГЕЛ НАКАЗАНИЯ, ОТНЯЛ У ИАКОВА ЕГО «ВНЕТЕЛЕСНУЮ СИЛУ» – ПРОРОЧЕСКИЙ ДАР, У ТОГО СЛУЧИЛСЯ ВЫВИХ БЕДРА. i_048.jpg Илл. 46. Шейка бедра, слабое место человека. У денисовского человека на этом месте был массивный шарнир НЕМЕЦКИЙ СЛОВАРЬ ЯКОБА И ВИЛЬГЕЛЬМА ГРИММОВ, ТОМ 1 BESONDER, BESONDERHEIT ADV. SINGULATIM, SEPARATIM, SPECIALITER, PECULIARITER. DER GOTH. PARTIKEL SUNDRÔ, DER AHD. SUNTAR […] “MENSCHEN HAB ICH GEKANNT UND THIERE, SO VÖGEL ALS FISCHE, MANCHES BESONDRE GEWÜRM, WUNDER DER GROSZEN NATUR.” […] i_049.jpg Илл. 47. «…а также ПТИЦ, и рыб некоторых ОСОБЕННЫХ…» ИЗМЕРИТЕЛЬНЫЕ МЕРЫ С РОДИНЫ ОСОБЕННОСТЕЙ Пуд = мера веса, 16,38 кг Десятина = мера площади, 1,09 га Вершок = мера длины, 4,4 см Аршин = мера длины, 77 см Сажень = мера длины, 2,14 м (3 аршина) ЧеКа = Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем, сокращенно: Чрезвычайная комиссия = Чека НЕХВАТКА ПЕРЕВОДЧИКОВ И КОННОЙ РАЗВЕДКИ – ЗАПИСАЛ ФРАНЦ КАФКА В КАЧЕСТВЕ ДЕВЯТНАДЦАТОЙ ПРИЧИНЫ, ПО КОТОРОЙ НАПОЛЕОН ПОТЕРПЕЛ ПОРАЖЕНИЕ В РОССИИ «Схватиться за шинель истории и тащиться за ней, пока есть силы» Заблуждается тот, кто считает, будто пророк знает о будущем больше, чем какой‐нибудь заурядный гражданин. Пророк, однако, знает о возвращении, имеет собственное МНЕНИЕ и знает ЗАКОН. Он читает стремительно сменяющие друг друга символы и видит в них СТРУКТУРУ. Одаренный грамматист доводит этот метод до совершенства. Милость – это свет, отбрасываемый светильником души на строки, тянущиеся по бумаге, словно нити птичьих следов. За эти нити и цеплялся Кафка. И писал, пока были силы. Франц Кафка был полон решимости… Военной осенью 1916 года немецкая сторона приняла решение об отступлении из Вердена. К этому моменту Франц Кафка уже более шести недель был полон решимости написать большое произведение о бегстве Наполеона из России зимой 1812 года – роман: по возможности, РОМАН ГАЗЕТНЫЙ. Подобный текст печатается с продолжением в газете. Его размещают рядом с информацией из товарного мира (рекламными объявлениями, новостями) с его несмолкаемым гулом, который, подобно журчанию ручья или шуму речных волн, дает нам уверенность в том, что в мире всё нерушимо: наши привычки и наши города какое‐то время еще продержатся – и звезды во вселенной не погаснут в одно мгновенье, и тишина подземного мира не поглотит в один миг земной шар. Газеты нужны, чтобы убеждать наш разум в том, что всё в порядке. В такую среду Кафка и хотел встроить свое повествование о крушении Grande Armée. Император предвидел многое, но события тех дней его удивили. Кафка считал, что из публикаций в газете мог бы получиться популярный сборник исторических анекдотов. Среди немногих бумаг, которые сжег Макс Брод, друг и соратник Кафки, были и мелко исписанные страницы, начало этого проекта. Не потому, что Брод судил о них иначе, нежели о других неопубликованных рукописях грамматиста и пророка, а потому, что, бросив эти страницы в огонь, он решил не подчиняться распоряжениям Кафки. От проекта остались лишь разрозненные заметки и рассказы третьих лиц, с которыми Кафка беседовал в одной из кофеен. Предприниматель и писатель Владелец панорамы в Оломоуце (недавно он построил ярмарочный павильон в Праге) долго слушал, о чем говорил в кафе Кафка. Предприниматель совершенно не уловил грамматической и поэтической точности формулировок писателя, слова которого трудно было разобрать из‐за царившего в помещении гула и реплик сидевших за их столом собеседников. Его очаровывали «ситуации» и «сцены», а не языковые формулировки. Общим между ним и Кафкой было желание служить средствам массовой информации: газете, ярмарке. Впрочем, предприниматель не одобрял увлечения Кафки газетами – газеты были, по его мнению, чтивом для плебеев, в то время как целевой аудиторией своей панорамы он считал ОБРАЗОВАННУЮ ПУБЛИКУ: сражения Наполеоновских войн интересовали и того, и другого (хотя Кафку интересовали лишь несколько из них!).