— Только не смей утверждать, что я за тобой бегала! — Ладно. Но только если ты меня поцелуешь. Следующие несколько месяцев смешались в непрерывную полосу блаженства. В Денисе как будто соединились все мужские и человеческие черты, которые когда-либо нравились Веронике. Он был суров с другими и нежен с ней. Деятелен и предан искусству. Скрытен и обескураживающе искренен. Вероника обожала наблюдать, как он говорит людям в лицо всё, что о них думает. Он был силён, как бык, но в некоторых вопросах раним, как ребёнок. Он презирал деньги и любил домашних животных. Им нравились одинаковые фильмы и книги. Они обожали кататься на его байке и могли махнуть на нём к морю ни с того ни с сего. Они съехались почти в самом начале, что крайне не нравилось Вероникиной бабушке. Вероника не говорила ему об этом, но через пару месяцев он сам, без всяких намёков с её стороны, предложил подать заявление в ЗАГС. Она поупрямилась немного, но потом согласилась. Однако накануне регистрации случилась беда. Такая, в какую невозможно поверить… какая может случиться с другими, в кино, но — не с тобой. Вероника уже начала придумывать имена их детям, но однажды в обед ей позвонили из больницы и сказали, что её жених — в коме. Он попал в страшную аварию, его сбили на внедорожнике какие-то пьяные негодяи. Мотоцикл — в хлам, Денис — в мясо. А самое главное — серьёзная черепно-мозговая травма. Нужна операция, её стоимость — примерно восемьсот тысяч, плюс реабилитация. И время играет против них. Вот тут и выяснилось, что отсутствие жадности и ненакопительство — не всегда хорошие черты. Несмотря на неплохие гонорары за выступления, Денис не собрал никаких накоплений на банковском счёте. У него нет ни недвижимости, ни транспорта, который можно было бы продать. Он любил заниматься благотворительностью и всегда жил одним днём. И никаких родственников или друзей, готовых подставить плечо в трудную минуту. Сама Вероника тоже была абсолютно нищей. Одна бабушкина подруга, имевшая квартиру в Сочи, сказала, что там в сезон (который как раз начинался) можно неплохо заработать, и предложила бесплатное жильё. В отчаянии, Вероника ухватилась за эту возможность. Помимо поисков вакансий с хорошей зарплатой, она также зацепилась за объявление от адвокатской конторы. Дело в том, что те подонки, которые сбили Дениса, имели связи в Ростове. Ни один юрист там не брался начинать дело против них. Вот Вероника и решила поступить стажёром к адвокатам в Сочи, чтобы получить квалифицированную помощь без больших трат, на которые у неё просто не было денег. Она придумала подружиться там с кем-то из штатных сотрудников и попросить помощи, хотя бы советом, а зарабатывать ночью. Но всё пошло иначе… Глава 21 Свободу попугаям Глава 21. Свободу попугаям Когда Вадим увидел Дениса Литвинова вживую, то вся его злость на Веронику испарилась. Потому что живым этого большого человека можно было назвать лишь с большой натяжкой. В бинтах с ног до головы, с загипсованной ногой на вытяжке, весь в трубках, масках и датчиках… он до сих пор не отдал концы только благодаря современной медицине и технике. Но врачи сказали, что даже такое полумёртвое существование — ненадолго. Это в художественных сериалах человек может пролежать в коме двадцать лет, а потом внезапно проснуться, будто задремал после обеда, и как ни в чём не бывало пойти дальше жить своей жизнью. На деле же полгода комы делают из разумного существа в лучшем случае овощ, в худшем — труп. Денису срочно нужна дорогостоящая операция у высококлассного нейрохирурга, в противном случае его мозг скоро откажется функционировать в нормальном режиме навсегда. Вадим уже повидал и Вероникину бабушку, и двоюродного брата, и даже подругу Женю, и знал, как сильно была привязана его фиктивная невеста к своему полуживому жениху. Очевидно, она действительно была готова на всё. И теперь, после знакомства с Лидией, Вадим понимал Веронику как никогда. Но без неё у него были связаны руки. Чтобы не пугать заранее, он попросил врачей вызвать её, сообщив, что с Денисом якобы что-то происходит. Но примчавшаяся Вероника всё равно была в ужасе. Она ворвалась в палату через восемь часов после получения сообщения, растрёпанная и в слезах. Как она добралась так быстро — непонятно. Она рухнула на колени возле койки Дениса, не замечая никого вокруг, и уткнулась мокрым лицом в его большую руку, увитую бинтами, трубками и проводками. — Дэн… Денечка… любимый мой… — рыдала девушка, всхлипывая и давясь собственными вдохами. — Пожалуйста, не оставляй меня… Дождавшись, пока её истерика немного утихнет, Вадим положил руку на её плечо. — Почему же ты мне ничего не сказала? — спросил он снисходительно, но и с лёгкой укоризной. Вероника вздрогнула всем телом и, обернувшись, оторопело уставилась на него. — Я ведь тебя несколько раз спрашивал… Ужас в её глазах сменился отчаянием, а потом — тупой покорностью судьбе. Вадим присел перед ней на корточки. Смягчил тон до того, которым разговаривает с Алисой, когда не злится на неё: — Я же обещал помочь. Почему ты мне не сказала? Вероника вытерла лицо тыльной стороной ладони, глядя на него с подозрением. — Ты? Помог? — хрипло переспросила она и усмехнулась. — С какой стати? Я нарушила пункт о моногамии в тот самый момент, когда подписала твой чёртов контракт. Вадим улыбнулся одним уголком рта: — Я не только юрист, но ещё и живой человек. — Твоя дочь утверждает иначе. — На лице Вероники забрезжила робкая надежда, но она тут же постаралась от неё избавиться: — И история с контрактом это подтверждает. Вадим прикрыл глаза и засопел: — Да уж, тут я дал маху. Но мы все иногда совершаем ошибки, верно? Вероника потупилась. Вадим подал ей руку и помог подняться. — У меня есть знакомый нейрохирург в Краснодаре. — Больше, чем через одно рукопожатие, но это несущественные детали. — Я уже созвонился с ним, он готов взяться за твоего Дениса в самое ближайшее время. Вероника побледнела, прикрыла пальцами опухшие от слёз губы. — Ты серьёзно? — Ну конечно серьёзно! Неужели ты думаешь, что я стану шутить такими вещами, когда рядом человек умирает? — А как же… деньги? — Я решу это. Дешевле, чем за миллион. Вероника положила руки ему на предплечья. — О, Вадим, я верну тебе всё до последней копейки! Я клянусь, устроюсь на две работы, недоедать буду, но… — Успокойся, успокойся, — он мягко погладил её по плечам. — Не нужно недоедать. И Денису, наверное, понадобится твоё внимание… если всё пройдёт успешно. Ты вернёшь, я согласен, но спешки никакой нет. Вероника закрыла ладонями уже всё лицо и снова заплакала: — Господи, как же стыдно… я собиралась поступить с тобой… я… мне нет прощения… Вадим кивнул пару раз: — Спорить не буду, это было отвратительно. Но… я не знаю, как сам повёл бы себя, если бы судьба поставила меня в подобное положение. Впрочем, ты поступила глупо, не доверившись мне. Ты же понимаешь, что в наше время нетрудно выяснить всё и без твоих откровений… — Я не подумала об этом. А промолчала, потому что боялась, что ты поступишь как истинный юрист — разорвёшь контракт на законном основании и оставишь меня ни с чем. А я в таком отчаянии, в каком не была никогда в жизни… Они расстались возле скорой, на которой Денис вместе со своей невестой отбывали в Краснодар, где их уже ожидала готовая операционная. Вадим отбыл в Сочи в гораздо лучшем настроении, чем ехал накануне в Ростов, хотя другой, не менее, а то и более важный вопрос его жизни пока не был решён. Но Вадим решил не спешить — дождаться понедельника, встречи с Лидией и Никитой на Алисиных выдуманных именинах — а пока заняться работой. Сотрудничество с Инессой Волчковой было безжалостно отменено. Она примчалась в офис, заигрывала и подлизывалась, потом подкупала и повышала ставки, затем — истерила и угрожала. Но Вадим был непреклонен. У него в кармане всегда оставался козырь — иск за клевету — обычно он до дрожи пугал всех заигравшихся в оскорблённое достоинство. Сработал и тут. Инесса ушла несолоно хлебавши. Позднее Вадим услышал от знакомых, что она немало крови свернула своему бывшему мужу, но оставить его без штанов ей не удалось. * * * Мероприятие в понедельник было назначено на семь. Вадим должен был явиться в восемь, якобы только чтобы завести подарок. Он и не планировал задерживаться — чашка чая, пара непринуждённых фраз с Лидиным женихом — этого хватит, чтобы составить впечатление. У Вадима глаз был намётан. Но всё пошло немного не так: парочка опоздала из-за пробок, а Вадим приехал чуть раньше. Он хотел понаблюдать за компанией со стороны, но столкнулся с ними в проходе, и лицо Лидии мгновенно приобрело пятнистую раскраску: бледную с яркими пятнами на щёках. — Здравствуйте, Вадим Романович, — холодно, немного испуганно произнесла она. — Не ожидала вас увидеть… Никита — худощавый парень в инвалидном кресле — уставился на Вадима враждебно. Он был одет, как Гарвардский студент: вельветовые брюки, рубашка, свитер с ромбиками и V-образным вырезом, кожаные оксфорды*. Смазливый, гладко выбритый. Придраться не к чему, но это-то и раздражает. — Добрый день, — Вадим заставил себя улыбнуться и протянуть руку сопернику. — Я Вадим, отец именинницы. — Наслышан о вас, — процедил сквозь зубы Никита и руку подал, но вяло, и быстро отнял. Вадим повернулся к Лидии: — Я только на минуту освободился, решил завезти Алисе подарок — и сразу уезжаю. На её лице промелькнуло облегчение. Они втроём прошли к столу, где, как на иголках, ёрзала Алиса и неподвижно застыла её бабушка. Она, по всей видимости, не признавала смысла в этом мероприятии. — Малыш, это тебе, — Вадим протянул дочери ею же приготовленный пакетик с какой-то мелочью. — Спасибо, пап, — нервно ответила она и посмотрела на других двух гостей. — Поздравляю, Алисочка! — обняла её Лидия. — Познакомься, это Никита… Почему-то она не сказала «мой жених» — это было парадоксально приятно Вадиму. Никита улыбнулся весьма обаятельно и протянул Алисе руку намного охотнее, чем её отцу. — Привет! Наконец-то мы увиделись. Лида только и говорит, что о тебе. — Правда? — смутилась Алиса.