— Может, — Крис вздохнул. — Но сейчас-то чего гадать? Она ушла, Дэйв, ушла. Но жизнь на этом не закончилась. Она продолжается, эта жизнь. И я буду двигаться дальше. Как только смогу… … События того злополучного дня по непонятно какой причине были покрыты для Чарли мглистой туманной дымкой. Она проваливалась в небытие и неохотно возвращалась оттуда, слыша какие-то посторонние голоса и наблюдая за всем происходящим как будто со стороны. Она сумела заползти на кровать, свернуться в клубочек и укрыться одеялом так, что в образовавшееся окошко были видны только её глубокие глаза. И эти глаза, не мигая, смотрели в одну точку на стене. Она впала в оцепенения, не желая шевелить ни одним мускулом своего тела. Не было ни слез, ни мыслей. Пустота. Давящая, звенящая… То, что происходило в её номере, напоминало вспышки, или кадры из какого-то трагического фильма, что в замедленной съемке мелькали перед её глазами. Она смутно видела двух женщин, и слышала их приглушенные голоса. Одну из них она знала. Ирма Галлахар, хозяйка того отеля, где остановилась Чарли, напоминала ей маленький крепко сбитый бочонок. Добродушная, заботливая и приветливая, она стояла около кровати девушки, заламывая руки. В её голосе слышалось беспокойство. Вторую женщину Чарли не знала, но где-то уже слышала её имя. — …я очень переживаю за неё. Я стучала и звала столько времени, но мне никто не отвечал. Мне пришлось открыть дверь запасным ключом. И что я увидела? Бедная девочка лежит тут и смотрит в одну точку, ни на что не реагируя. Я побоялась вызвать «скорую», хотя, наверное, должна была. Но ведь эта девушка приехала сюда с твоим братом, нашим Достопочтенным мэром. Прости меня, Касандра, но… — Ты все правильно сделала, Ирма. Спасибо, что сразу позвонила мне. Я позабочусь о ней… Следующий кадр, который Чарли могла вспомнить, как эта самая женщина сидела на краю её кровати, но уже не в гостиничном номере, держа её за руку, и слушая мужской голос. Холодный, сухой и безучастный. — …думаю, это нервный срыв, вызванный каким-то глубоким потрясением. Предоставьте девушке полный покой. Никаких волнений и переживаний. С ней все будет хорошо. Но, вот рецепт, это легкие успокоительные капли… Да, Чарли закрыла глаза, погружаясь в глубокий и спокойный сон, с ней все будет хорошо… Как оказалось, она проспала чуть больше суток. И все это время Касандра Хонор не отходила от её постели. И когда Чарли открыла глаза, то увидела перед собой женщину, которой на вид можно было дать не больше сорока пяти лет. Собранную, подтянутую. С короткой стильной стрижкой и пронзительными глазами. Черты её лица были правильными и строгими. Она мило улыбнулась девушке: — Доброе утро. Надеюсь, теперь все изменится. Наверное, все и в самом деле изменилось. Потому что Чарли, прокашлявшись, попросила напрямую рассказать, как и почему она оказалась здесь. И где это здесь? И с кем? Кассандра рассказала, не сводя любопытных глаз с девушки. — Ох. — Чарли, проигнорировав помощь, села, свесив ноги с кровати и опираясь ладонями о матрас. — Мне так неловко. Вы не должны были… Столько хлопот. — Я должна была. — Касандра улыбнулась. — Алан мой брат. И это я посоветовала ему отдать вашему Фонду то ранчо. А хлопоты? Мне это не в тягость. И, более того, приятно о ком-то позаботиться. Когда мои сыновья выросли и уехали в колледж, у меня образовалось столько свободного времени, что я не знаю, куда его деть. И никакая работа не спасает. Чарли подружилась с мисс Хонор (женщина, после развода, решила вернуть свою девичью фамилию). Но не той дружбой, что бывает между хорошими подругами, которая стирает разницу в возрасте. А скорее, наставнической. Кассандра опекала её, тепло, но строго. Но именно это сейчас и нужно было девушке. Спустя несколько дней, когда Чарли смогла взять себя в руки и вернуться к прежней, упорядоченной жизни, они с мисс Хонор сидели на веранде её дома, за чашкой вечернего чая. — Ты так и не хочешь поговорить о том, что произошло? — Касандра с приглушенным стуком поставила чашку на блюдце и, наклонив голову, посмотрела на девушку. — Давайте решим, что это был… грипп. Обычная простуда. — Нет, — женщина усмехнулась. — Так не выйдет. Все дело в том, что и ты, и я знаем правду. Ты — полностью, а вот я… Мне хотелось бы тебе помочь. Не забывай, я старше, опытнее. Я через многое прошла в этой жизни. Я могу помочь: советом, участием. — Я ценю вашу заботу, но, — Чарли встала и отошла к перилам, ограждающим террасу. Обняла себя руками, поглаживая плечи, — нет. Пока, во всяком случае. Я должна справиться с этим сама. — Порой, дружеское плечо не повредит. — Я знаю, — Чарли повернулась к Касандре, — но я не готова. — Девочка, я уверена, что ты думаешь, что окунувшись в работу с головой, ты сумеешь все забыть, начать сначала, но, это не совсем так. Понимаю, — она не дала Чарли ничего возразить ей в ответ, — возможно, ты мне не доверяешь. — Дело не в этом. Ну, не совсем, — Чарли закатила глаза. — Вы — почти что мой начальник! Именно ваш комитет будет курировать мой Фонд. Я, я в самом деле не могу… дело не только в вас, а еще и в том, что я… «В соглашении о неразглашении»… Однажды дав слово, Чарли не могла его нарушить. И пусть Крис поступил с ней вот так, просто разорвав все отношения по телефону; причинив неимоверную боль и снова поселив в её сердце неуверенность в себе самой, но она не могла, не хотела ему вредить. Она все еще любила его. Кассандра искренне хотела помочь Чарли. И не только в личных делах. Имея диплом социального работника, она сама вызвалась координировать работу в Фонде, потому что, как никто другой знала, какую помощь и поддержку надо оказать женщинам, прошедшим через семейную тиранию. Она помнила, как винила во всем происходящем себя. Что мало делает для мужа, раз он считает её плохой женой. Что заслуживает тех наказаний, которые получает. Старалась во всем угодить ему; исполнить любой каприз, любую прихоть. А в ответ получала невольное ворчание, синяки и ссадины. Она замкнулась в себе. Не хотела жалости и сплетен. И боялась сказать об этом своим родным… — Ладно, — Касандра вздохнула и покачала головой. — Тогда вернемся к твоему Фонду. Я хочу не просто курировать его. Я хочу помочь, реально, если ты мне позволишь. У меня есть связи, и я знаю, как мы можем привлечь дополнительные средства на содержание Фонда. Кстати, Эндрю, помощник мэра, звонил и сказал, что все бумаги о передаче ранчо готовы. Тебе надо только подписать их. — Правда? Это здорово, я, — Чарли помедлила, — я подпишу их и… потом уеду, на несколько дней. Мне надо закончить свои дела в ЛА. Я должна уволиться с работы и… — Если хочешь, я поеду с тобой. — Нет. — Чарли решительно покачала головой. — Я должна справиться с этим сама. Я сумею. Я смогу. На следующий день она села за руль своей машины, завела мотор и тронулась с места, наблюдая в зеркало заднего вида, как провожает её мисс Хонор, стоя у калитки своего дома. Чарли вздохнула, обернулась и помахала женщине. А потом прибавила скорость, думая, куда теперь ей ехать. Однажды послушав Криса и перебравшись к нему, она осталась без своего угла: в её квартире жила сестра Мартина. Спустя несколько часов, Чарли нашла местечко для своей машины на стоянке возле корейского ресторана «Барбекю Хе Джанг Чо», что располагался недалеко от её бывшей квартиры, и решила, что самое время перекусить. А, заодно, и найти место для ночлега. Раньше они частенько заходили в этот ресторанчик с Мартином. Брали с собой еду на вынос. Что ж, пора возвращаться к своим старым привычкам. Место было популярное и многолюдное. И это устраивало Чарли сейчас: она хотела затеряться среди людей. Девушка нашла свободный столик, что стоял в углу зала, и стала ждать, когда у неё примут заказ. — Эй, Чарли! — Она вздрогнула и подняла глаза, оторвав взгляд от экрана смартфона. Перед ней стоял её знакомый официант. — Привет. Давненько ты не заглядывала к нам. — Ой, Джонни, привет, — Чарли улыбнулась. — Времени не было. — Ладно, не вопрос. Тебе, как обычно? Острые крылышки и рис с овощами? — Да. — Жди, я скоро. Чарли… Она снова стала Чарли. И не для Криса. А для всех остальных, кого оставила ради исполнения своей мечты и помощи в карьере одному человеку. Что ж, так даже лучше. И в самом деле, пора возвращаться к своей прошлой жизни: без пафоса, без красных дорожек и вспышек фотокамер, без Криса… Все эти дни она была собрана и сосредоточена. Не проронила ни одной слезинки с того момента, как забралась в кровать в гостиничном номере. Она не собиралась плакать и сейчас. К чему лить слезы? Они очистят душу, но вот кто очистит её сердце? Сама виновата. Она же знала, с чем ей предстоит столкнуться. Знала, что стоит закрыть своё сердце на замок, и не позволять голубым глазам проникать ей в душу. Но… глупое сердце сдалось, не устояло, и получило по заслугам. Оно снова поверило не тому человеку. И снова ей предстояло все начинать сначала. Вот только сейчас Чарли думать об этом совершенно не хотелось. Она цепляла палочками рис и просматривала список отелей, что располагались неподалеку. Что врать самой себе? За то время, что она провела рядом с Крисом, она привыкла к комфорту и уюту номеров пятизвездочных гостиниц. И поэтому, дешевые номера отмела сразу. Хотя, и выкидывать кучу денег за несколько ночей ей тоже не хотелось. Она нашла приличный отель всего в нескольких кварталах вниз от ресторана, в котором сейчас обедала, позвонила туда и забронировала номер. Да, надо начинать жить сначала. Вот только, стоило разобраться с прошлым… На следующее утро, стоя перед зеркалом в ванной своего номера в Oxford Palace, она сжала руки в кулаки и твердила себе под нос: — Я смогу! Смогу! Чарли решила, что поедет к Крису и поговорит с ним. Просто поговорит и выяснит, в чем дело? В чем он обвиняет её? Почему решил, что она сбежала? Струсила? Возможно, все это какое-то нелепое недоразумение. И, где-то в глубине души, она очень надеялась, что они смогут поговорить и все исправить. Нет, пусть и не вернуться к прежним отношениям, но хотя бы не портить ту дружбу, что между ними когда-то была. В конце концов, она имеет полное право знать причину, по которой он так повел себя. И она была решительно настроена эту причину выяснить. Чарли тщательно продумала, в чем она пойдет. Черные джинсы, белая блузка, перехваченная тонким кожаным ремешком и простые балетки. Обыденно и ненавязчиво. Да и потом, пока не подписано соглашение о расторжении Контракта, она все еще «Шерил Хидд». Чарли собрала волосы в высокий хвост; вставила линзы, придающие глазам карий цвет, прихватила солнцезащитные очки, и решительно вышла из гостиницы. До дома Криса в каньоне было несколько минут езды. Но время, проведенное за рулем, показалось ей целым часом. Она нервничала. И не скрывала этого. Чарли даже не была уверена, дома ли Крис? На её звонки он по-прежнему не отвечал, точнее, сразу сбрасывал их. Что ж, поговорить им все равно придется. Она оставила свою машину на спуске, немного ниже дома Криса, вытерла о джинсы вспотевшие ладони, и вышла из авто. Трусила ли она? О, еще как! Её руки дрожали, когда она нажимала кнопку на коммутаторе интеркома. Знакомый голос заставил её сделать глубокий вдох, и на выдохе сказать: — Эрик, это Шерил. Мне надо… — Шерил? Подожди, я открою. Электронный замок с писком распахнул перед ней дверь калитки, и Чарли сделала робкий шаг вперед. Ей навстречу, с радостной улыбкой, шел помощник Криса. — Ты не представляешь, как я рад тебя видеть! — Эрик не удержался и наклонился, чтобы оставить на щеке девушки легкий поцелуй. — Где ты пропадала? — Эрик! — Чарли привстала на носочки, дотягиваясь до его щеки с ответным поцелуем. — И я рада видеть тебя. Я была… за городом. Как Крис? Он дома? Мне надо поговорить с ним. — Э-м-м, видишь ли, в чем дело, — Эрик чувствовал себя до крайности неловко. Почему именно он должен сообщать ей это? — Может, мы пройдем в дом? Присядем? — Нет. — Чарли замотала головой. — Крис дома или нет? — Нет. Он уехал с братом и друзьями, в тот же вечер, как только вернулся из Японии. Я могу спросить, что между вами произошло? Вы, прости, расстались?