— Список? — переспросил один из «мундиров». — Скорее! Её светлость меня убьёт, если я не принесу ей его вот прямо сейчас. А мне его ещё найти надо! Он где-то в гостиной и вообще… Миленькие, пожалуйста! Не хочу, чтобы меня ругали! Захлопала ресницами, изобразила очаровательную улыбку. Сработало! Чары мары сделали своё дело — глаза у стражников заблестели, и они послушно расступились. — Только быстро, — предупредил второй. — Скоро здесь будет его величество. Кивнула и прошмыгнула в переднюю, а из неё рванула в гостиную, сразу обнаружив в углу возле пианино свой родной, любимый, самый дорогой на свете фикус. Дрожащими руками разворошила землю, едва не потеряв сознание от облегчения: зелье было на месте и, как и сказала Марэя, успело стать прозрачным, ну то есть готовым к употреблению. Метнувшись к накрытому на два человека столу, я вылила половину пузырька в один графин, вторую бухнула в другой, радуясь, что всё складывается так легко. План был, мягко говоря, рискованным и мог провалиться и на этапе добывания платья, и на фазе общения со стражей. У них банально сердца могли оказаться заняты! Но, к счастью, всё обошлось. Мне повезло, прямо-таки сказочно. Дело оставалось за малым: чтобы Рассарх хлебнул хотя бы из одного кувшина. Не явится же он к Белонезсской с бутылкой! Отогнав от себя это бредовое предположение (во-первых, у них не рандеву, а во-вторых, где это видано, чтобы величество употребляло с утра пораньше), я огляделась в поисках какой-нибудь бумажки, списка, но приблизиться к секретеру с писчими принадлежностями так и не успела — в передней раздались чьи-то быстрые шаги. Мысленно ругнувшись, не придумала ничего лучше, кроме как спрятаться за высокой спинкой кресла. Замерла, прислушиваясь, прижимая к груди опустевшую ёмкость, и услышала до боли знакомый голос с ворчащими нотками: — Ну и где её носит? Я верховный маг, а не мальчик на побегушках! Раз уж пригласила, чтобы поговорить, то будь добра, жди! Вот ведь… крякочёрт. Крякочёрт, ну то есть Нахрефат, нетерпеливо заходил по гостиной, потом упал в кресло — моё сомнительное и такое ненадёжное укрытие. Правда, тут же подскочил обратно на ноги и ринулся к столу со словами: — Как же тут душно! Осторожно выглянув из-за кресла, я увидела, как самый главный ворчун королевства наполняет бокал кроваво-красным морсом, до самых краёв, не жалея содержимого кувшина, и залпом опрокидывает в себя напиток. Не сдержавшись, снова выругалась. И только потом, к своему ужасу, поняла, что выругалась вслух. — Кто здесь?! — резко вскинулся маг. Нет, это уже прямо какой-то чёртокряк. Нахрефат заметил меня, и его глаза налились кровью. Более того! И так выпученные до невозможного, они стали ещё более объёмными. Того и гляди выпрыгнут из глазниц и покатятся по полу. Эта бредовая мысль посетила меня в тот самый миг, когда маг, зашипев как змея, ринулся на меня, а я, испугавшись его совершенно безумного взгляда, отскочила в сторону и нервным шёпотом приказала: — Не подходите, или я закричу! Нахрегад открыл было рот, явно имея, что на это ответить, но подавился собственным возгласом, вдруг осознав, что сам того не желая исполнил мой приказ. Негодующе взмахнул руками, а я, не веря своему счастью, продолжила инструктаж: — Замрите! — Ы-ы-ы! — беспомощно возмутился. — Молчать! — добавила в голос грозных ноток. Нахрефат захлопнул рот и, становясь всё больше похожим на перезревший помидор, вперился в меня полным бессильной ярости взглядом. Тихонько присвистнула. Надо же! Неужели сработало? Да ещё так быстро… А потом азартно выдала: — А ну-ка станцуйте! Это надо было видеть. Мгновение, и… Нахрефат принялся танцевать. Ну или изображать что-то, смутно напоминавшее ритуальные танцы коренных народов Америки. Только разложенного костра и парочки вигвамов для антуража не хватало. Зрелище, конечно, было занятным, но времени на издевательства у меня, увы, не осталось. — У вас есть доступ к королевской сокровищнице? — перешла к злободневному вопросу. Молчание. — Неуважаемый верховный маг, отвечайте скорее! И обязательно честно. — Я-а-а-а, — Нахрефен продолжал закипать от возмущения, — правая рука короля. Только я и его величество имеем доступ к сокровищнице! — Как же вы удачно сюда заглянули, милейший, — я потёрла в довольном предвкушении руки. — Значит так! Не будем терять понапрасну время. Сейчас вы отправитесь в эту самую сокровищницу и заберёте перстень, что по вашему вредному совету его величество нагло украл у одной незадачливой мары. Большое такое серебряное колечко с ярко-красным камнем, очень смахивающим на булыжник. И перестаньте пучить на меня глаза! Никому ничего не рассказывайте и ни с кем не заговаривайте. В общем, ведите себя как обычно. Из хранилища, никуда не сворачивая, сразу отправляйтесь в покои посла Глахарры. Отдадите перстень мне лично и сразу забудете обо всём, что с вами произошло, после того как вы переступили порог этой комнаты. Всё ясно? — Да, — нехотя выдавил из себя мой уже почти засланный казачок. — Ну вот и отлично. А теперь скорее козликом в сокровищницу за перстнем и так же быстро обратно. Нахрефат с готовностью развернулся и… поскакал. Пришлось его останавливать и уточнять, чтобы шёл нормально, а не изображал из себя в коридорах дворца горного козла. Это явно привлечёт ненужное внимание. А оно нам надо? Правильно, не надо. Отправив верховного мага выполнять секретное задание, я схватила первый попавшийся листок с неразборчивыми каракулями и, оглянувшись на графины (может, стоит вылить, раз уж Нахрефат опоился?), решила оставить всё как есть. Вдруг с верховным магом выйдет прокол. Тогда у меня ещё останется король. Выйдя из покоев Белонезсской, я мысленно воззвала к Марэе: «Скорее ко мне! Произошла корректировка плана. В сокровищницу отправился Нахрефей!». Рассарх Санторийский Его величество задумчиво смотрел на разворот старинной книги. «Предания забытых королевств» — гласила почти истёршаяся надпись на переплёте. Обложка была сделана из кожи, уже изрядно потрёпанной. Да и страницы рукописи оставляли желать лучшего. Король не сводил взгляда с рисунка, смутно проступавшего на ветхом листке. На нём был изображён перстень, так похожий на тот, что он отнял у мары. С тех пор прошёл почти месяц, а кажется, будто миновала целая вечность. Рассарх прикрыл глаза, пытаясь воскресить в памяти образ морской красавицы. Не получалось. Вместо неё он видел Мари. Всегда видел только её одну. Даже сейчас, стоило закрыть глаза. Даже после того как убедился, что вместе им не быть никогда. По крайней мере, ей уж точно не стать его королевой. Глубоко уйдя в свои мысли, Рассарх не сразу заметил появление в библиотеке друга. Шаги капитана гвардейцев приглушала широкая ковровая дорожка, что вела к стеллажам, простиравшимся до самого свода. — Ты снова здесь, — вместо приветствия проговорил ле Крон, отрывая правителя от нерадостных размышлений. — И сдалось тебе это украшение… Удалось что-нибудь найти? Рассарх кивнул, поднимаясь из-за стола. Обойдя его, протянул другу раскрытую книгу. — Здесь написано, что перстень принадлежал той самой маре, что отдала за людей жизнь. — Эта та сказка про морскую деву, что в порыве чувств вырвала себе сердце, и оно стало Искрой Сантора? — Доран заинтересованно разглядывал страницу с неясным наброском. — Всё это выдумки, Рас. И история про мару, пожертвовавшую собой ради двуногих. Так ведь они нас пренебрежительно называют. И вот ещё одна байка про… Сердце океана, — прочитал полустёртое название. — А вдруг правда? — король усмехнулся. — Сердце океана, сердце мары… Вдруг это как-то всё связано? — Как бы там ни было, а я пришёл поговорить о другом. О… — начал было ле Крон. Но Рассарх его перебил: — Я водил Мари к Искре. Военный помрачнел и спросил резко: — Зачем? — Но источник на неё никак не отреагировал, — задумчиво продолжал его величество, не обратив внимания ни на вопрос друга, ни на напряжённые нотки, прозвучавшие в его голосе. — А ведь она влюбилась в меня. Не в солдата, а в меня настоящего. — Рас… — Доран негромко выругался, понимая, что разговор будет не из лёгких. Пожелав себе удачи, осторожно продолжил: — О ней-то я как раз и пришёл поговорить. На этот раз от Рассарха не укрылось напряжение, сквозившее в голосе друга, и взгляд, в котором отчётливо читалось… Сожаление? Помрачнев, король требовательно спросил: — Что ты выяснил? — Мои люди нашли Мари. — То есть как это нашли? — ещё больше нахмурился правитель. Доран кашлянул: — Настоящую неали Омон. Замужнюю девицу с тремя детьми и фермой неподалёку от Нарта. Девушка, что выдаёт себя за Мари Омон, — самозванка. — Ле Крон замолчал, позволяя его величеству переварить услышанное и прийти к единственно верному, по его мнению, при сложившихся обстоятельствах выводу. Резко захлопнув потрёпанный том, так, что тот едва не развалился на части, Рассарх бросил его на стол и горько усмехнулся: — Ну же, скажи это. — Сказать что? — негромко переспросил капитан гвардейцев, борясь со странным желанием попятиться от монарха. Уж больно взгляд у того был тёмный. Пугающий, совершенно незнакомый.