Ее откровения пробивают до дрожи. Услышать такое от одной из самых хладнокровных женщин королевства – это ошарашивает. – Ты просто напоминаешь меня в молодости. Уж не подумай, что я такая щедрая и приютила тебя лишь потому, что ты была упорной и назойливой. Мне захотелось ее обнять. Не скрывая эмоций, я подбежала к хозяйке и обняла ее за талию. Та же не сразу положила свои руки на мои плечи, а после слегка прижала к себе. Слышу размеренный стук ее сердца. Вдыхая аромат ванили и пачули, я представляла, что передо мной мама. Сколько нежности и защиты в этом слове? У меня никогда не было материнской любви. Я росла одна. Безусловно, Сара стала для меня опорой, однако… Где-то в глубине души я принимала мадам Марфель за свою маму. Пускай хладнокровную, жестокую и стальную. Но сейчас я понимаю… Она переживает за меня от чистого сердца. – И не вздумай хоть кому-то об этом рассказать, три шкуры с тебя спущу, – смущенно проронила мадам Марфель. Я отстранилась от нее и отошла на пару шагов. – И что мне теперь делать? – озадаченно смотрю на хозяйку. – Раум позаботится о твоей безопасности на балу. Клинки стоит оставить дома. Дреги огорченно зазвенели металлом, при этом не проронив ни слова. – На королевском балу будет очень много людей: возможно, приедут лорды из низших сословий нашего королевства. А тебе привлекать внимание дрегами – рыть себе могилу. Я закусила губу и отвела взгляд в сторону. Мадам Марфель огибает меня и направляется к двери, оставляя меня со своими мыслями наедине. – Контракт ты сегодня не получишь. Оставайся тут, в моей комнате. Раум придет с минуты на минуту. И удаляется, закрывая за собой дверь. Я тихо усаживаюсь на уголок пуфика, на котором сидела мадам Марфель. Поворачиваю голову и смотрю на свое отражение в зеркале: мои глаза погасли, как огонь, исчезнувший от ветра. В них нет никакой искры – только боль, страдание и желание выжить. Сколько и чего я просила в своих мыслях – не знаю. Но мои думы прервал Раум, который появился в отражении зеркала. Он смотрит на меня с грустью. Когда наши взгляды встретились, едва заметно мне улыбнулся: – Привет. – Привет… – Все нормально? – Да, – говорю ему и поднимаюсь с пуфика, отчего мы равняемся. Воспоминание о дне, когда Раум увидел меня в платье, заставили немного покраснеть. Его восхищение и удивление даже приподняли мне настроение. А неловкий поклон и вовсе оставил приятное послевкусие. – Я принес немного души, – демон робко протянул мне прозрачный флакон. – Тебе не стоит выходить на охоту… – И кто же убил этого демона? Моя замена? – с ехидностью спрашиваю у Раума, открывая флакон. – Она все равно не ровня тебе. – Она? – вопросительно выгнула бровь и посмотрела на демона. В человеческой части лица было отчетливо видно смущение. Поймала себя на мысли, что слишком забавно смотрится, когда его демоническая часть лица – устрашающая, а человеческая – смущенная. – Мадам Марфель сказала, что на балу ты организуешь мне защиту. Но для чего? – Из-за дрегов… – демон сложил руки за спиной, выпрямив спину. – И из-за метки. – Поэтому ты пришел тогда в бар «Коротышка Грэк»? Потому что подумал, что я в опасности? – И да, и нет. Рост демона был такой же, как у Дариуса, – я едва достигала его груди своей макушкой. Отчего мне было неудобно вечно держать голову запрокинутой, чтобы наблюдать за глазами. – Но какой в этом толк? Я же… не угроза, а клинки, вполне возможно, открепляются от любого существа каким-то древним заклинанием… – Не все так просто, Аврора, – произносит тихо Раум и подходит ко мне ближе. – Видишь ли… Мало того, что клинки связаны с тобой, нам еще предстоит узнать, откуда у тебя эта метка. Раум осторожно берет меня за руку и задирает рукав, оголяя метку. – А в придачу появился Дариус, которого подозрительно выгнали из отряда темных рыцарей. Знаешь, – Раум продолжал держать мою руку, устремив взгляд на метку. Я ощущала, что он водит глазами по линиям, которые нарисованы на коже. – Если бы Лилит хотела избавиться от того, кто потерял что-то важное, она бы его просто уничтожила без сожалений. Ты же знаешь, что многие маги, которых выбирают в отряды, не возвращаются. В лучшем случае они остаются незамеченными нашим народом. – Да, – выдыхаю я, внимательно слушая Раума. – У Лилит нет ни сердца, ни души. Она грезит только опытами и созданием чего-то нового и могущественного. С чего вдруг ей снисходить до Дариуса? Раум был прав. По крайней мере, мне так показалось. Он выпустил из своих рук мое запястье, резко развернулся и зашагал на противоположную сторону комнаты. – И ваша встреча… В академии, – с досадой проронил демон, будто бы был огорчен ею. – Вы же с ним сцепились там? – Да… – И ты видела Лилит, так? – Мы с ней перекинулись парой слов… – А после у тебя начались проблемы… Я беззвучно говорю «да», просто открывая рот. То, к чему Раум меня подвел сегодня, шокировало меня. Впрочем, клинки пока не обращали внимания на наш разговор, жадно поедая душу демона. – Я всегда попадаю в какие-то передряги, – твердо заявляю ему, не показывая своего удивления. – Одной проблемой больше или меньше… – Но именно тогда у тебя появилась метка, – перебивает Раум и разворачивается. – А после Дариус пытался тебя убить. Хоть он, кажется, и вывернул это по-своему, факт остается фактом. Мне всей душой не хотелось принимать ни слов Сары, сказанных недавно, ни слов мадам Марфель. А теперь слова Раума еще больше ставили под сомнения то, как поступает Дариус. – Я полагаю, – Раум сделал два шага мне навстречу, а потом замер, – ты и сама видишь всю проблему. – А что, – я сделала два шага вперед, повторяя движения Раума, – если вы специально меня запутываете, потому что и у тебя, – третий шаг, и я оказываюсь около Раума практически вплотную, – и у мадам Марфель есть свои планы не только на меня, но и на дреги? Глава 9 Раум смотрит на меня с изумлением. Мои слова, кажется, оскорбили его до глубины души. – Так скажи мне, – продолжаю я, – с чего вдруг я должна верить вам больше, чем Дариусу? Как только имя вампира слетает с моих губ, демон закусывает щеку изнутри. Он стоит как статуя, не моргая, и взирает на меня свысока. Но я чувствую нутром, что его это бесит. – Тебе и правда незачем верить нам. Однако, – Раум делает еще один шаг, и наши тела оказываются в паре сантиметров друг от друга, – я не пытался тебя убить, в отличие от Дариуса. В чем-то он прав. Если бы не Раум, то, скорее всего, Дариус бы меня прикончил. Я отворачиваюсь от него. – У тебя есть причина не доверять мне, но не мадам Марфель. Ты и сама прекрасно знаешь, что она действует исключительно из благих намерений. – Почему ты мне помогаешь? – перебиваю демона. – В чем твоя выгода? Демон молчит, будто набрал в рот воды. Я прихожу к умозаключению, что Дариус не так чист, как разглагольствует передо мной. – Друзья мадам Марфель и мои друзья, – наконец выговаривает тот. Но я ему не верю. С полной уверенностью осознаю, что могу доверять лишь Саре и мадам Марфель. Подзываю к себе клинки, которые полакомились душой, и оставляю демона одного в опочивальне, молча скрываясь за дверью. В день бала все были на взводе. В особенности Сара. Она то и дело психовала, отчего мне приходилось больше молчать. Как только дошла моя очередь наводить марафет, я тихо застонала. – Рори, ну не можешь ты пойти без легкого макияжа на бал, так не делается! – Я вообще не хочу туда идти, – мое паршивое настроение отнимало желание что-либо делать. – Наоборот, ты должна развеяться. Раз на балу будут и другие лорды… – Я не хочу… давай я останусь дома? На лице Сары застыло недоумение. Она нахмурилась, надув пышные губы. – Еще чего! Подумаешь, ты идешь на бал с графом Ада, а не с вампиром. Он же не будет к тебе прикован все время! – А что если наоборот? – взволнованно проронила я. – Что, если он будет ходить за мной по пятам? – Не неси чепухи, – Сара развернула меня к себе спиной, начав расчесывать волосы. – Раз он такой высокопоставленный граф, то вряд ли сможет постоянно присматривать за тобой. Я тихо вздыхаю. Чем ближе час встречи, тем сильней начинает меня трясти. – Если что, мы в мгновение ока сможем к тебе прилететь, – успокаивают меня клинки. – Я знаю, – роняю в ответ. – Надеюсь, все будет как нужно. Целый час Сара маялась со мной: делала прическу, закручивая мои рыжие локоны, а потом нанесла подводку. После ее махинаций я не могу узнать себя в зеркале. Цвет лица свежий, легкий румянец на щеках. Красивые локоны слегка подняли мою прическу, чуть выше, показывая угловатые черты лица. А глаза… Я долго всматриваясь в отражение: ровные тонкие стрелки и немного золотистых теней с идеально прокрашенными ресницами. Я ли это?