– Почему королева Маргарет не дала тебе ту же фамилию? Чего она боялась? Я растерялась. – Почему в архиве записана фамилия по мужской линии? Понимаешь, – Сара облизала пересохшие губы и сложила руки в замок. – Мне эта вещь не дает покоя… – Ты все-таки думаешь, что мама в письме что-то недоговорила? – И да, и нет, – кивает головой подруга. Замечаю ее смятение и грусть. Холодный ветер, который дует из окна, освежает, и чувствую, как становится легче дышать. – Она сказала, что вторая девочка не выжила, а тебя она отправила в убежище. Однако в архивах есть запись о двух девочках по имени Аврора: та, что записана под фамилией по мужской линии и имеет прямое отношение к королю Бруно и магу времени Одрему, и та, которая носит совершенно другую фамилию. – К чему ты клонишь? – Я все-таки уверена, что ты… дочь Бруно. – Сара, что за чушь!! – Ты меня не дослушала… – И не хочу! – обрываю ее на полуслове. Мне не хочется слушать ее догадки, когда наконец-то открылась правда. Подхожу к окну. Гляжу вдаль, вспоминая письма. – Быть может, твоя сестра жива? Слова Сары звучат как полнейший абсурд. – Да, это звучит безумно, – тихо роняет подруга, – но всякое бывает… – Сара, – останавливаю ее. – Я только что получила письма от своих родителей, которых считала мертвыми. Ты можешь хоть на минутку заткнуться со своими догадками? Сара замолкает. От моей же грубости мне становится тошно, но… Я не могу иначе. Мне больно, что подруга не слышит меня или не хочет слышать. Она твердит свое, будто это какая-то игра. Я – живой человек, с чувствами и принципами. И слышать то, что подруга чересчур увлекается расследованием, не имея никаких достоверных фактов, – лишь сильней ранить больное сердце. – Прости, – слышу ее шепот. – Я не хотела… – Знаю, – отвечаю ей как можно холодней. Больше мы не разговаривали. Я легла спать в подавленном состоянии. Единственное, к чему я прислушалась, так это к словам Сары, что мне стоит отдохнуть. И правда, глубокий сон пошел мне на пользу. Ранним утром я встала, когда солнце только начало всходить. Всю домашнюю работу пришлось делать впопыхах. Чувствую, что я закрываюсь от всего мира. От друзей, потому что сейчас мне больно. После пар в академии незаметно прошмыгнула в комнату и, быстро переодевшись, решила, что не стоит привлекать к себе такого внимания, как в прошлый раз. Тем более я могу столкнуться с Сарой, которая будет читать мне нотации. Но я этого не хотела. Ни сейчас, ни потом. Поэтому схватила клинки и мысленно перенесла себя за пределы стен академии. На улице смеркается. Город озаряет закатный небосвод, который навевает тоску. «Вы знаете, где сейчас Дариус?» – спрашиваю у клинков. «Да», – говорят они и разом перемещают меня. Мы оказываемся вблизи стен столицы, в густом Зыблом лесу. Я натягиваю капюшон на голову и маску на лицо. Как раз через этот лес я частенько ходила в соседний город, чтобы выполнить задание. Вижу, что впереди виднеется какая-то кучка людей. Пригнувшись, медленно ступаю на болотный мох, который прогибается под моими ботинками. Раздвигаю ветки, которые мешают по пути. Подхожу чуть ближе и вижу Дариуса. Я выпрямляюсь и выхожу из укрытия. Как только попадаю в поле зрения остальных незнакомых мне людей, один из них кидает к моим ногам огненный шар. Я группируюсь и делаю защитный купол, который прекрасно отражает этот удар. – Стоп! – кричит Дариус и поднимает правую руку вверх. – Она своя. Дариус идет мне навстречу и спрашивает: – Что ты тут делаешь? Не спуская с себя маску, смотрю на него и тихо говорю: – У меня есть срочные новости… Они о моей маме. Глаза Дариуса округляются. Он что-то приказывает своим людям, а потом разворачивает меня и отводит в сторону. – Что значит, о твоей маме? – Вот, – протягиваю ему письма, которые взяла с собой. – Прочти. Дариус хмурится, сдвигая брови. На нем, как в и прошлый раз, черные доспехи. Он берет письма и аккуратно разворачивает самое первое. В лесу темней, чем в городе, из-за густых ветвей. Кидаю взгляд на людей, которые стоят и перешептываются. Один из них распрямляет плечи и кидает презрительный взгляд. Я отвожу глаза и наблюдаю за тем, как Дариус внимательно читает письмо. Затем он разворачивает второе. Слышится трель какой-то птицы, которая эхом отдается где-то в глубине леса. Замечаю, как кучка людей в темных доспехах оборачивается, чего не скажешь о Дариусе. Он один раз отвел взгляд в сторону, будто бы прислушиваясь к посторонним звукам, а потом вновь уткнул взгляд в письма. Я сложила руки на груди, но не успела сделать вздох, как Дариус говорит: – Кто тебе это дал? – Угадай. – Раум? Тон вампира понижен, будто бы он зол. Я молча киваю головой, понимая, что посторонним ушам не нужны лишние слухи. – Я прошу тебя, – Дариус возвращает мне прочитанные письма и стискивает ладонями мои плечи, – не выходи за пределы академии. Адамс Руди тебя защитит… – Ты понимаешь, что это и моя война? – говорю как можно тверже. Но Дариуса, по-видимому, это не волнует. – Я уже дал тебе слово, что мы обязательно найдем твоего отца. И я сдержу это слово! – Я тоже хочу участвовать в битве, – твердо заявляю я. – Если бы не эти письма, то, возможно, я бы осталась сидеть смирно в академии. Но я не хочу там сидеть! – Аврора! – повышает на меня голос Дариус. – Это приказ! – Я не подчиняюсь твоим приказам, – огрызаюсь и тычу пальцем ему в грудь. – Я предлагаю тебе помощь, потому что мне нужно знать правду! Правду из уст самого Бруно! – Аврора! Это не какая-то игра, а настоящая война! Я не позволю тебе участвовать в ней! – Я уже в ней замешана, – ощущаю, как глаза наливаются слезами, но сдерживаю их. Сдерживаю боль, которую чувствую. – И что бы ты ни говорил, я имею право узнать всю правду о том, что было в ту ночь! – Аврора…. – Хватит называть меня немощной и слабой! Краем глаза замечаю, что из-за моего крика на меня обратили внимание мужчины. Один из них усмехнулся и что-то шепнул второму на ухо. – Я не называл тебя слабой! – Но ты так думаешь, да? Вампир молчит. И я понимаю, что права. Дариус не считает меня сильной, а значит, и значимой. На руинах не построить счастья. На руинах можно построить боль, что и сделала богиня Хаоса. – Я же дал слово, – распрямляет плечи вампир, возвышаясь надо мной как орел. – А значит, я сдержу его. Его глаза полны разочарования. Я вижу это по янтарно-темной каемке радужки. Мне ничего не остается, как согласиться с ним. У меня нет сил спорить с ним и ссориться. Моя глупая попытка напроситься в его отряд провалилась с треском. Но я все еще лелею надежду, что он передумает. – Значит, это правда, что тебя ослепила мысль о мести, да? – Не начинай… – А то что? Что ты мне сделаешь? Ты хочешь совершить дворцовый переворот лишь потому, что у тебя отобрали семью и ты хочешь вершить правосудие? Зрачки Дариуса сужаются. Он протягивает ко мне руку, но я делаю шаг назад. – У меня тоже отобрали семью. И я так же, как и ты, имею право на правосудие! – Это опасно для тебя. Я не хочу, чтобы ты пострадала… – Я уже пострадала! – кричу во весь голос. – Как ты этого не видишь?! Я разбита, как фарфоровая тарелка. На моих осколках можно сжечь кости! – Я все равно не соглашусь на такое, – вампир старается сохранить самообладание, но я вижу, что он держится из последних сил. – Ты же знаешь, что я не буду тебя спрашивать об этом! – Аврора… – Я сказала свое слово, – сухо отрезаю и делаю шаг назад. – Просто имей его в виду. Разворачиваюсь, не обращая внимания на то, что говорит мне в спину клыкастый. Делаю глубокий вдох и телепортируюсь. Я очутилась рядом с «Холодной сталью». Иду медленно в соседнем переулке, который ведет как раз к самой таверне. Подумываю о том, что стоит развеяться и снять с себя всю ярость, выполнив какой-то контракт. Клинки разом вылетают из ножен и начинают кружиться около меня. – Вы чего? – спрашиваю у них, но те как будто изолируются от меня. Я чувствую, что теряю с ними связь. – Дреги? – говорю я им, но они, по-видимому, меня не слышат. Пытаюсь сосредоточиться и установить с ними связь, но вместо этого чувствую, как кто-то сковал мою правую ногу. Оборачиваюсь и вижу темную фигуру человека, который приближается ко мне. На голове виднеется очертание капюшона, а за спиной развевающийся длинный плащ. – Кто ты? – кричу ему, пытаясь сообразить, как вытащить ногу из ловушки. Поворачиваю голову и вижу, что между мной и клинками какой-то прозрачный купол, который проявляется четче с каждой секундой. – Не подходи ко мне! – кричу и без предупреждения выпускаю небольшие молнии. Черная фигура с легкостью отражает их и все ближе ко мне подходит. Я набираю побольше воздуха в легкие и пытаюсь сделать купол, но… У меня не выходит. Оглядываюсь по сторонам, стараясь снова воссоздать купол, проговаривая в уме заклинание. Поблизости будто бы все вымерли. В окнах не горит свет, даже ветер не дует. Не воют гиены, не летают птицы. Страх постепенно закрадывается в мое сердце. Чувствую, как перестала слушаться вторая нога. Она будто бы врастает в землю. Я не могу пошевелиться. Чувство скованности разрастается по телу, пока я пытаюсь создать хоть какую-то защиту.