Фигура в сумерках двигается ко мне. Все ближе и ближе. Я кидаю еще одну молнию, которую противник отражает лишь одним взмахом руки. – Да что тебе от меня нужно? – кричу, пытаясь создать еще несколько таких молний, которые пускаю точно в цель. Но фигуре все равно. Она практически доходит до меня и поднимает правую руку вверх. Мою шею что-то сжимает, я бросаю попытки защититься, хватаясь за невидимую цепь на ней. Перед глазами все плывет, будто бы стелется туман. Слышу, как клинки бьются о защитный купол. Я не понимаю, что происходит. Я растеряна… – От… пусти… меня… – хриплю, жадно глотая воздух. Фигура опускает капюшон и последнее, что я вижу, – это пепельные волосы и кривая улыбка алых губ. Часть четвертая. Буря тьмы Глава 1 Чувствую приступ тошноты. Меня кто-то дергает за руку: грубо, со всей силой. Глаза словно слиплись от меда, их режет от света. Я ощущаю, что мое тело не слушается меня. Звуки, доносящиеся с разных сторон, не дают сосредоточиться. Слышатся мужские баритоны, как гром среди ясного неба, и от этого моя голова раскалывается сильней. Кто-то подхватывает меня под локоть, сильно сжимая руку. Я издаю глухой хрип. Моя голова, словно мячик, откидывается назад. Кто-то поднимает меня на ноги, которых я практически не чувствую. – Давай шагай! – рычит низкий баритон мне в ухо. Я морщусь от аромата гнили и затхлости. Ноги не слушаются меня, отчего заплетаюсь в них и чуть не падаю. Однако это не дает сделать крепкая мужская хватка. С разных сторон доносятся вопли и шипение. Звон цепей где-то недалеко. Меня еще раз дергает крепкая рука, и я распахиваю глаза. Приглушенный свет, каменный сводчатый потолок. Опускаю голову и пытаюсь проморгаться. Сквозь пелену и головокружение вижу, что на руках светятся зеленым металлические цепи, которые и издают приглушенный звон. И в этот момент я будто бы прозрела. Дергаюсь, стараясь вырваться из крепкой хватки. Рядом со мной идет гвардеец, но стоит мне только дернуться, как сзади что-то тяжелое бьет между лопаток. Меня будто бы пронзает мощный всплеск, который я чувствую в жилах. Кровь бурлит в моих венах, и мне становится больно. – Не рыпайся, слышь, – сиплый мужской голос, раздается позади меня. Морщусь от боли в спине, стараясь набрать как можно больше воздуха в легкие. Оглядываюсь по сторонам и вижу металлические решетки. Внутри темно, словно в заброшенном подземелье. А из некоторых решеток торчат грязные и окровавленные руки. Они стараются дотянуться до меня. Тусклые факелы еле освещают коридор, по которому меня ведут. Проходя очередную решетку клетки, вижу в ней старика, у которого выбит один глаз. Он протягивает руку и дотрагивается до меня ледяными пальцами. Я вздрагиваю. – Спаси-и-и-и нас, – хрипит тот. Идущий сзади гвардеец поднимает руку, и старец начинает кряхтеть. А потом отлетает вглубь темной камеры. – Давай шагай, – тычет чем-то холодным в спину мужчина, и мне приходится идти дальше. С потолка в некоторых местах капает вода, которая пахнет гнилью. Все подземелье, если его можно так назвать, пропахло тиной. Кидаю взгляд на метку, которая переменилась в цвете. Теперь она черная. Темнее ночи и темной глади. Она пульсирует, и через ткань виднеются это свечение и россыпь мелких серебряных частиц. Мы поднимаемся по винтовой лестнице. Она узкая, на ней изредка виднеются выбитые из стен камни. Мы поднимаемся все выше и выше, будто бы в небо. Я считаю ступени, чтобы хоть как-то прийти в себя. Ровно двести тридцать четыре ступеньки, и мы выходим наружу. Я вижу перед собой готический зал и мраморный темный пол. На огромных окнах развевается на ветру белый тюль. Повсюду расставлена охрана. Это королевские гвардейцы. Дергаюсь и вырываюсь из мужской хватки. Бегу вперед, но мне перекрывает путь другой гвардеец, схватив за цепь на руках. Сотворяю поток молний, но они ударяют в меня изнутри. Я чувствую это по нестерпимой боли, из-за которой складываюсь пополам. – Думаешь, ты сможешь использовать свои силы? – смеется сиплым голосом один из гвардейцев. – Глупая девчонка! – Заткнись! – рычу в ответ, пока тот поднимает меня на ноги. Мне больно. И страшно. Осознаю, что я в замке Бруно, вот только… Как я сюда попала? И почему на мне сковывающая способности магическая цепь? Охрана стоит практически на каждом углу – по двое или четверо гвардейцев. Все одеты в одну и ту же форму: темно-синий мундир, высокая фуражка и лакированные сапоги. У каждого гвардейца есть серебристый меч, который начищен до такой степени, что в нем можно увидеть свое отражение. Мы идем зигзагами, проходя через огромные стальные двери. Минуем третий большой зал и в четвертом я вижу то, что было в видении. В пепельных воспоминаниях. Темный мрамор, огромные развевающиеся флаги. В центре одинокий трон, на котором сидит король Бруно. С одной стороны трое темных рыцарей: оборотень Марк, огромный мужчина в доспехах, по-видимому, это Говард, и хрупкая темноволосая девушка. Все они облачены в традиционные доспехи рыцарей. За спинами, у них трофейное оружие, с которым выходят, по-видимому, только на важные встречи. Гвардеец доходит до середины зала и кидает меня на мраморный пол. Камень натерт и скользкий до такой степени, что я проезжаю по нему на метр вперед. Лежу на правом боку и слышу голос короля: – Ну здравствуй, Аврора! Внутри все кипит от злости. Я поднимаюсь вначале на локти, а потом на колени. Пытаюсь встать, но кто-то опускает меня силой обратно. Я не чувствую никаких прикосновений, только мощную энергию, что давит на плечи. – О нет, не нужно ее принуждать стоять передо мной на коленях, – ехидно заявляет король, прищурив глаза. – Она сама склонится, но чуть позже. Давление резко уходит с моих плеч. Я оборачиваюсь и вижу, как ведьма из темных рыцарей медленно опускает руку. Медленно поднимаюсь на ноги и выпрямляю спину. Лопатки ломит от боли, но я стараюсь держать себя в руках. Бруно восседает на троне с прямой спиной. Он облачен в темно-синий мундир с белыми пуговицами. Обтягивающие брюки и высокие сапоги. Его волосы отдают серебром. Бруно спокоен, лишь с любопытством взирает на меня. – Мы не должны так обходиться с нашими гостями! – Почему я здесь? – задаю вопрос королю, и эхо разбредается по всему тронному залу. – Как почему? – вопросительно вздергивает бровь Бруно. – Я так решил! – смеется король. В его смехе отчетливо проскальзывает издевка. Поднимаю голову вверх и вижу, что конусный свод закрыт. Не могу вспомнить, был ли он открыт в моем видении или нет. Бруно встает с трона и медленными шагами спускается по маленькой лестнице. – Мне вот, знаешь, что интересно? – Его указательный палец касается губ. Король задумчиво смотрит куда-то в сторону. – Как такая маленькая и неопытная охотница могла так долго скрываться от моих глаз? – Раз я гостья, почему на мне цепи? – отвечаю вопросом, кивая на свои руки. – Вы так со всеми гостями обходитесь? – Это вынужденная мера, – лживо улыбается король. Мне тошно от его голоса и тех слов, которые вырываются из его поганого рта. Я вижу перед собой кровного дядю. Мужчину, который мог бы стать мне родным, если бы не сверг мою мать. Родным, если бы не устроил переворот. Он – человек, который отобрал у меня детство. – Вынужденная мера для кого? – А ты мне нравишься, – усмехается король и подходит ко мне. – Вот только я до сих пор не понимаю, ты действительно настолько глупа или притворяешься? Я молчу и смотрю в его пустые глаза. В них нет сострадания. Ему плевать на то, что я испытывала все эти годы. Он – чудовище! – Ты наверняка общалась со своими дружками и знаешь, что они готовят. – Вы же великий король, – усмехаюсь, не отводя глаз. – Вы и сами должны знать, что для вас уготовано. – Твой острый язык мне по душе, – король подходит ко мне вплотную и резко берет за руку, где пульсирует метка. Я ощущаю холод его пальцев, которые грубо задирают рукав до локтя. Он смотрит на метку. Мне противно видеть его рядом. Чувствую, что гвардейцы, стоящие по всему периметру, напряглись. Краем глаза замечаю, что один из них держит наготове руку, чтобы вытащить меч, если я дернусь. – Откуда у тебя это? – Это мне у вас нужно спросить, откуда, – понимаю, что если не буду держать себя в руках, мной завладеет страх. – Так поведай мне, – его мерзкая улыбка застывает на лице, а глаза прожигают стужей мою душу. – Откуда у простого мага такая древняя и крепкая метка? – Я считаю, что вы знаете, откуда она у меня. И кто ее поставил! – Ах да, действительно. Мой братец постарался, чтобы скрыть тебя с моих глаз. Вот только он слишком глупо поступил, отправив тебя обратно туда, где тебя хотят убить. Я не хочу его слушать. Он оскорбляет не только моего великого отца, но и мать, которая ради спасения своего единственного ребенка пожертвовала собой. Набираю как можно больше слюней и плюю королю в лицо. Бруно опешил от такого жеста. Он опускает мою руку и вытирает рукавом плевок, а затем резким движением руки отвешивает мне пощечину. – Мелкая дрянь, – шипит тот. От боли я чуть не валюсь с ног. Его удар пришелся на щеку, и чувствую, как она дергается. – Но ничего, быть может, тебя можно перевоспитать. – Так же, как перевоспитали своих зверей? Бруно внимательно рассматривает меня. Он стоит как непоколебимая стена. – Ты про шавку, которую изгнали? – переспрашивает тот, явно издеваясь надо мной. – О нет, к сожалению, его не смогли перевоспитать так, как нужно! – Это потому что он не был выгоден вам? – Я одним щелчком пальца могу раздавить тебя в лепешку, – щурится король, наклоняясь ко мне ближе. – Не думай, что ты можешь мне перечить. – Вы этого не сделаете, – тихо отвечаю ему. – По одной причине – пока я жива и буду гнить в ваших кандалах, никто не сможет свергнуть короля Бруно с трона. Но как только я вырвусь и расскажу всем, кто я есть на самом деле – вот тогда вы потеряете власть не только над королевством, но и над своей племянницей. Законной. Наследницей! Престола! Бруно смеется. Громко, высокомерно. Он разворачивается к рыцарям и сквозь смех говорит: – Нет, ну вы слышали? Те подхватывают его смех, а после и гвардейцы. Зал наполняется зловещим эхом отрывистых звуков, которые обрушиваются на меня, как цунами хаоса. Вот что значит подчиняться чудовищу. – Милая моя, – перестает смеяться король, окидывая меня свирепым взглядом. – Ты действительно думаешь, что ты моя племянница? – Да, – громко отвечаю королю. – Ты глубоко заблуждаешься, – говорит он, и в его глазах я почему-то вижу маленькую искорку нежности. Настолько неприметную, что твержу себе в уме, что мне показалось. Король громко хлопает в ладоши два раза, и одни из дверей позади меня открываются. Я оборачиваюсь и вижу женщину, которая передвигается с большим трудом. Ее рыжие волосы, словно опавшая листва, завиты в крупные кудри и рассыпаются по плечам. Она одета неброско: строгое темное платье в пол с длинными рукавами до запястий. На шее у нее красуется темный ошейник с золотыми рунами, которые светятся. Женщина идет медленно, опустив взгляд. Я понимаю, что это… моя мама. Нет. В этом не должно быть сомнений! Это моя мама! Я дергаюсь назад, но кто-то удерживается меня ментальной энергией. Хочу крикнуть, но не могу. Голос меня не слушается, он будто бы пропал. – Тихо, тихо, – говорит мне Бруно, огибая меня. Женщина останавливается не доходя до нас и поднимает глаза. В них страх и покорность. Вначале она смотрит на Бруно, а потом переводит взгляд на меня. Я мысленно посылаю ей импульсы в надежде, что она поймет меня. Узнает. Услышит… – Ах, моя дорогая Маргарет! – начинает Бруно. – Ты сегодня прекрасно выглядишь! Замечаю, что в глазах моей мамы слезы. Она узнала меня… ОНА. МЕНЯ. УЗНАЛА! Я задыхаюсь от радости, и боли, и горя – одновременно. Мама, потупив взгляд, сдерживает слезы. Бруно медленно подходит к ней и, взяв ее руку, демонстративно целует в кисть. – Спасибо, мой король, – голос мамы тихий. Я впервые его слышу. Глубокий, мудрый, но в то же время звонкий и тонкий. По коже пробегают мурашки, но я не могу пошевелиться. Я хочу выкрикнуть ее имя. Выкрикнуть, что всегда мечтала ее увидеть. А вместо этого я бессильна. – Аврора, ты же знаешь, кто эта женщина? Мама не поднимает на меня взгляд, будто бы ее кто-то контролирует. Я вижу, как она сопротивляется всему, что тут творится, – это видно по мимике ее лица. Пускай ее голова склонена вниз, но я вижу, как она слабо морщится, будто бы стараясь выйти из чьей-то власти. Я перевожу взгляд на Бруно, но ничего не отвечаю. Слово «мама», кажется, блокируется на ментальном уровне. Я только могу о нем думать, но как только возникает желание произнести вслух – ничего не чувствую. Будто бы не знаю, как оно произносится. – Ну конечно же ты знаешь, кто эта женщина! Чего это я? Бруно устраивает свой спектакль одного актера. И все, кто на его стороне, – лишь лицемерные чудовища, которые подыгрывают ему. – Знаешь, я рад, что вы наконец-то увиделись. Какая встреча! Король разводит руками, будто бы радуется. Мама не поднимает взгляд, все так же пристально смотря себе под ноги. В зал входит некромант Лилит. На ней черная мантия, точно такая же, в которой видела незнакомую фигуру, что нанесла мне удар… Вчера? А быть может, пару дней назад? Понимаю, что не знаю, сколько я пробыла в отключке и который сейчас час. Лилит снимает капюшон, показывая свои пепельно-серебристые волосы, что спадают до груди. Делает реверанс, как только достигает короля. Бруно окидывает ее приветливым взглядом, а после указывает на меня: – Это же ты принесла такой лакомый кусочек?