– Что вы ему сказали? – спросил Арман. – Я сказал ему, что изымаю все вклады «Горовитц инвестментс» из его компании. Перед нашим уходом я как раз издал распоряжение. Смотри. На глазах Армана человек вытащил айфон, набрал что-то, уставился на экран. Теперь его лицо побледнело. Когда он увидел, как обрушились его акции. – Когда акции упадут до минимума, мои люди купят их. Все, – сказал Стивен. – Вы купили компанию? – спросил Арман. – Контрольный пакет. Ты увидишь и это через несколько минут. – Вы станете его боссом. – Ненадолго. Стивен поднял руку, и к ним поспешил метрдотель, нагнулся, кивнул, потом ушел. Арман вскинул брови в ожидании объяснения. – Я сказал Пьеру, что заплачу за тот столик. После всего этот человек не сможет себе позволить расплатиться за ланч, а я не хочу, чтобы ресторан недополучил деньги. – Вы очень предусмотрительны, – сказал Арман, глядя на широко улыбающегося Стивена. – Вы знали, что он будет здесь, когда резервировали столик? – Сегодня среда. Он по средам всегда здесь. – Значит, да. – Да. «Жернова внутри жерновов», – думал Арман, когда им принесли ланч. И большинство из них перемалывают какого-нибудь бедолагу, который оказался на пути Стивена. Или сделал что-то такое, что не понравилось Стивену. – Вы когда-нибудь слышали про Рут Зардо? – спросил Арман, разрезая морского окуня, приправленного поджаренной на открытом огне спаржей и дольками грейпфрута, с пюре из цветной капусты с тушеной чечевицей. – Поэтессу? Конечно. – Стивен опустил нож и посмотрел вдаль, вспоминая слова: – «Но кто тебя обидел так, / что ран не залечить, / что ты теперь любую / попытку дружбу завязать с тобой / встречаешь, губы сжав?» – Да, это ее. – А ты почему спросил? – Я подумал, что вы бы понравились друг другу. Стивен вернулся к еде. – Ты обижен, Арман? – спросил он, глядя на свой морской язык. – Но не так, что ран не залечить. Стивен теперь поднял глаза. Он смотрел ясным, взыскующим взглядом. – Я не имею в виду физически. Эти раны залечиваются. Я имею в виду, не обидело ли тебя расследование Sûreté. Это отстранение, которое уж слишком затянулось. – Есть такие вещи, о которых вы не знаете, Стивен. – Верно. Но я знаю тебя. Будет сущий позор, если мы потеряем тебя как главу полиции. – Merci. – Ты уверен, что мне не стоит позвонить? – Не смейте, – сказал Арман, указывая ножом на старика в шутливой угрозе. Стивен рассмеялся и кивнул: – Отлично. Так по какому поводу ты хотел меня видеть? – Дело довольно деликатное. – Дай-ка я угадаю. Речь пойдет о Гуго Баумгартнере. – Ну вот – уже никакое не деликатное. – Его брата только что убили, так что догадаться было нетрудно. В новостях проходило. Но ты же не можешь участвовать в расследовании. Ты, как мы установили… – Отстранен. Oui. Но я душеприказчик по завещанию его матери и оказался причастным к делу кружным путем. Он рассказал о завещании; Горовитц внимательно его слушал, обдумывал, наконец сказал: – Странное какое-то говнецо. Арман рассмеялся: – Ваше обоснованное мнение. Вы не ошиблись. Но я хочу спросить вас о Гуго Баумгартнере. Он один из ваших старших вице-президентов. – Верно. Он страшен как первородный грех. Смотреть невозможно. Правда, зрелище отвратительное. Но, как и многим уродливым людям, которые кажутся негодяями, ему приходится компенсировать свое уродство собственной явной порядочностью. Если бы у меня не было трех детей-наследников, то я бы подумал, не назначить ли его. – Он так хорош? – Да. Он хорош в той же мере, в какой его брат был плох. – Значит, вы и об этом знаете. – Знаю. Гуго мне ничего не говорил. Он защищает брата. Но слухи ходят… – И все об этом знают. – Если не знают, значит они глупее, чем я думал. Почему иначе у старшего вице-президента в «Тейлор энд Огилви» приостановили лицензию? Это серьезный ход. Такое легко не делается. – Гуго говорит, его брата загнали в угол, учинили ему примерную порку. Что на самом деле деньги украл секретарь. – Да-да, – сказал Стивен, жестикулируя ножом и вилкой. – Бла-бла. А что ему еще говорить? – Старик подался над столом к Арману. – Кто может лучше знать, как украсть деньги со счета клиента и уметь многие месяцы скрывать это? Вице-президент или секретарь? У кого есть более свободный доступ к ресурсам? И кого с большей степенью вероятности уволят? Я тебе даю наводку – ответ на последний вопрос отличается от двух первых. Арман кивнул. Он до этого дошел своим умом. – Что вы можете сказать про «Тейлор энд Огилви»? – Относительно новая фирма. На рынке всего тридцать лет, хотя они делают вид, будто созданы по королевской хартии в начале девятнадцатого века. – Будто Виктория хранила у них деньги? – спросил Арман. – Что-то в таком роде. Роскошное здание строилось, чтобы произвести впечатление. – А на самом деле? – Я всегда с подозрением отношусь к тем, кто считает, что им нужно произвести впечатление на окружающих, а не добиваться результатов. – Вы ко всем относитесь с подозрением, – заметил Арман. – Вряд ли это о чем-то говорит. – Верно, – с улыбкой признал Горовитц. – Вы думаете, они что-то скрывают? – спросил Арман. – Они законопослушные? – О да. Просто плывут чуть ближе к краю. – Но вы же знаете, что Земля круглая. – Земля, может, и круглая, в отличие от человеческой природы. У нее есть каверны и пропасти и все разновидности ловушек. – «Тейлор энд Огилви» существует на краю такой ловушки? – Если они используют людей, то да. – Вы используете людей, – заметил Арман. – Но я за ними наблюдаю, – сказал Стивен. – И я бессмертен. – И непогрешим. – Вот теперь ты начинаешь понимать. – Гуго Баумгартнер, – сказал Арман. – Он в той же степени человек, что и они. Ему можно доверять?