– Никак. Кларис рассматривает кандалы. – Я могу разомкнуть цепь. Но остальное… Нигде нет замочного механизма или чего-то вроде… Нет шарниров. Наверное, кузнец мог бы… Я прячу руки. – Я не знаю, из какого материала сделаны эти кандалы. Если кто-нибудь пострадает из-за попыток мне помочь… Я этого не хочу. Кларис кивает. – Не бойтесь. Я не забыла свое обещание. Я вытащу вас отсюда и отведу к тому, кто сможет помочь. Я хмурюсь. – К кому же? – Увидите. * * * После того как Кларис вымыла меня, причесала и одела, я, сопровождаемая двумя охранниками, спускаюсь во внутренний двор. Кларис сняла цепь, проходящую между наручниками, но темные кандалы на моих запястьях видны всем. Я не думаю их скрывать, проходя через холл и привлекая внимание слуг. Когда я смотрю в их сторону, они почтительно склоняют головы. За то, что киваю им в ответ, я получаю грубый толчок в спину, из-за чего делаю несколько шагов вперед. – Мы опаздываем, – рычит охранник. – Поторопитесь! У нас нет времени на формальности. Во дворе нас уже ждут несколько всадников и две кареты. Рядом с одной стоит Линнет, осматривая меня с головы до ног. – Мне стоит потребовать ту служанку себе, – говорит она, подойдя ко мне. – Кажется, она способна творить чудеса! Ты снова выглядишь почти как королева. Я вцепляюсь в свое платье, чтобы не провоцировать Линнет. Внешне я невозмутимо сношу ее насмешки, но желаю, чтобы она пострадала за каждое грубое слово и предательский поступок. Я никогда не ощущала такого гнева, как на Линнет, на кого-то еще. Даже для своей матери, годами относившейся ко мне, как к пустому месту, я всегда находила оправдания и желала укрепления ее положения как правительницы страны. Но для Линнет у меня нет оправданий. Я могу только надеяться, что однажды она получит то, что заслужила, и что в конце я восторжествую. До тех пор я спрячу подальше свой гнев и подчинюсь, потому что у меня не остается иного выхода, и я подвергну других опасности, если буду сопротивляться. Я поднимаюсь в карету и сажусь так, чтобы иметь возможность смотреть в окно. – Я была готова поспорить, что ты потребуешь лошадь, – издевательски говорит Линнет, следуя за мной и занимая место напротив. – Я помню, что ты ненавидишь кареты. – Ненавижу. Ты бы привела мне лошадь? – И как бы ты на ней поехала? Так что нет. Я киваю и снова смотрю в окно. – Поэтому я этого и не сделала. – Пялишься в окно? Кого-то ждешь? Он не придет. – Она закидывает ногу на ногу. – Разве не странно, что он до сих пор не появился? Может, ты значишь для него не так много, как думаешь. Возможно, он тебя уже забыл и нашел себе другую, которая не принесет ему столько проблем. Мой взгляд скользит к ней подчеркнуто медленно, и я с удовольствием замечаю, как она вздрагивает. – Твои пропитанные ядом речи сработают с простыми людьми, но не со мной. Что бы ты ни говорила, я не поверю, будто Леандр меня забыл. Я даже рада, что он не придет. Она хмурится. – Почему? – В отличие от тебя, у меня есть дорогие сердцу люди. Если есть возможность уберечь их от беды, я использую ее, даже если это навредит мне. Она усмехается. – Ты еще более безнадежна, чем я думала. К счастью, остаток дороги она молчит. Глава 13 Давина Оказаться на два дня и две ночи взаперти с Линнет в грохочущей карете хуже, чем сидеть в сырой темнице. Каждый раз, когда через меня проходит волна, я крепко стискиваю зубы, чтобы не показывать Линнет свою слабость. К сожалению, это получается не всегда. Особенно по ночам, когда меня будит боль, и я задыхаюсь. Утром третьего дня наш обоз наконец останавливается. – Где мы? – спрашиваю я, выбираясь наружу. Передо мной простирается бесплодная местность без зелени, характерной для Огненных земель. Засохшие деревья и трава, пробивающаяся через илистую почву. – Добро пожаловать в Земное королевство, – говорит стоящий за моей спиной Эсмонд. – Пришло время завоевать эту страну. А вы, моя дорогая, проложите нам путь. Я замираю. – И как же я должна это сделать? – Своей магией, – объявляет Линнет таким тоном, словно ей приходится в десятый раз объяснять что-то бестолковому ребенку. – Окрестности покрыты зыбучими песками и оврагами. Если мы пойдем вглубь страны, то уже не вернемся назад. – Поэтому вы сделаете лед, по которому моя армия сможет передвигаться без риска оказаться поглощенной землей. Я уставилась на них обоих. – Я должна… сделать проход изо льда? Это ваш план? – Мы должны ударить земельцев в самое сердце, – говорит Эсмонд, игнорируя мое возражение. – Наикратчайший путь в их столицу… – Мне все равно, где находится их столица, – перебиваю его и поднимаю руки, показывая оковы. – С этими штуками я не смогу создать достаточное количество льда, чтобы провести через страну целую армию! Как вы оба себе это вообще представляете? Эсмонд сужает глаза. – Я видел, как на свадьбе вы превратили в лед пол под собой. Все это видели, потому что вам хотелось это сделать на глазах у всех. И то же самое вы сделаете сейчас. Я выпрямляю спину. – Нет. Я вижу надвигающийся удар, но не уклоняюсь от него. Это ничто по сравнению с той болью, что мне приходится терпеть уже несколько дней. Тем не менее, сила оплеухи почти заставляет меня потерять равновесие. Моя щека горит, глаза начинают слезиться, и я ожесточенно моргаю. – Вы сделаете то, что я вам приказал, – рычит Эсмонд. – Вы – моя жена и будете… Я вскидываю подбородок. – Я почти уверена, что священник посмотрел бы на это иначе. По крайней мере, на то, что касается закрепления брака. Он сжимает кулаки, и я готовлюсь, что в любой момент он может броситься на меня. В его глазах сверкает ледяной гнев. Но, к моему удивлению, он опускает руки. – Леандр бы хотел, чтобы мы провели эту атаку, – говорит он, пытаясь не потерять самообладание. – Земельцы – его враги. Они убили его семью и изводят жителей его деревни. Если в моем королевстве и есть хоть один человек, желающий увидеть земельцев поверженными, то это Леандр. Он потратил почти половину своей жизни, обучаясь сражаться против них и выполняя мои приказы на передовой. Я сжимаю губы, поскольку знаю, что он прав. Смыслом жизни Леандра – в особенности после смерти его семьи – была борьба против земельцев. Если их победить, может, он обретет покой, его мечта сбудется. Нападения на Бразанию прекратятся, а живущие там люди не будут постоянно ждать беды. – Я не знаю, смогу ли это сделать с кандалами… – тихо говорю я и бросаю сомневающийся взгляд на солдат, собравшихся вокруг нас. Не хватает людей из Фриски, но и без них здесь множество бойцов. – Он может сломаться.