* * * Ансельм спешит в Бразанию, чтобы сказать всем, что с нами все в порядке, и чтобы добыть телегу. Бальдвин и еще трое мужчин освобождают павших пламенцев от украшений. Я стою на коленях рядом с Гембрантом, охлаждаю рану на его ноге ледяным заклинанием и успокаивающе с ним разговариваю. – Насколько все плохо? – спрашиваю я Леандра, осматривающего рану с невозмутимым лицом. Его молчание вызывает у меня тупую боль в животе. – Открытый перелом, – говорит он. Я тяжело сглатываю. У Акандо, моего первого коня, были сломаны обе передние ноги, когда мой младший брат повел его через препятствие, преодолеть которое он не смог. Оставался только один выход – избавить мерина от страданий. Я судорожно хватаюсь за белоснежную гриву Гембранта. – Пожалуйста… Скажи мне, что ты можешь что-нибудь сделать. Леандр шумно выдыхает. – Я не могу обещать. Перелом выглядит ужасно. Если сухожилия и мышцы тоже разорваны, он больше никогда не сможет опираться на эту ногу. Мое сердце пропускает удар, чтобы затем панически заколотиться. – Ты… ты хочешь сказать, он… – Честно говоря, я не знаю, – пробормотал Леандр. – Я могу попытаться ему помочь, но… тебе надо быть готовой к худшему. Даже если он когда-нибудь сможет опираться на эту ногу, ты, скорее всего, больше никогда не сможешь ездить на нем верхом. – Но он будет жить. Леандр хмурится. – Может быть. Но, Ви… Прошу, не требуй от меня заставлять его страдать. Я опускаю голову. – Нет. Ты знаешь, что я тебе доверяю. Если ты говоришь, что будет лучше, если его… избавить от этого, я не буду торговаться за его жизнь. – Я сделаю все, что смогу, – обещает он. – А Грета мне поможет. А пока продолжай охлаждать рану. Я киваю и борюсь со слезами, пощипывающими глаза. * * * Бальдвин возвращается и протягивает мне кинжал Леандра. – Славный бросок, моя королева. Я принимаю его и сую за пояс. – Спасибо. Она была?.. – Ага, – говорит Бальдвин, прежде чем успеваю сформулировать вопрос. – Больше не дернется. Вы попали ей прямо в сердце. Я усмехаюсь. – Совсем небольшая цель. – И все же ты в нее попала, – с улыбкой говорит Леандр. – Больше она не сможет тебе навредить. Больше она ни для кого не представляет угрозы. Я киваю, замечая, что чувства вины и стыда продолжают отступать от меня. Линнет была угрозой. В том, что она должна умереть, не могло быть сомнений. – Остался только Эсмонд, – бормочу я. – Куда он подевался? Я могла бы поклясться, что он придет Линнет на помощь. – Здесь больше никого нет, – говорит Бальдвин, прислонившись к дереву. – Мы все обыскали. Ни следа других солдат или Короля Огня. Леандр хмурится. – Он… сбежал? Бальдвин кивает. – Похоже на то. Вопрос только куда. – Наверняка обратно в столицу или во Двор Пламени, – говорю я. – Чтобы набрать новую армию. Леандр трет подбородок. На его лице все еще растерянное выражение. – Что такое? – спрашиваю я. – Я не очень высокого мнения об Эсмонде, что касается его командирских способностей, – говорит Леандр, – но он не трус. Я не верю, что он сбежит. Зачем? Мы на него не нападали; все нападения были с его стороны. Эсмонд никогда не смог бы жить с таким позором: проиграть маленькой деревне. – Так ты хочешь сказать, что он еще здесь, – говорит Бальдвин. Леандр пожимает плечами. – Может, не прямо здесь, в лесу, но уверен, что мы с ним скоро встретимся. Бальдвин указывает на руку Леандра. – Кто-то должен ее осмотреть, прежде чем ты свалишься от потери крови. Я отрываюсь от Гембранта. Беспокоясь о нем, я совсем позабыла о ране Леандра. Я хочу протянуть ему руку, но он удерживает меня от этого, качнув головой. – Позже, – бормочет он. – Это просто царапина. Сосредоточься на Гембранте. Когда мы вытащим его отсюда, ты еще сможешь меня вылечить. * * * Ансельм возвращается к нам несколько минут спустя. Телега дожидается Гембранта на опушке. Необходимо семеро мужчин, чтобы при помощи покрывал и полотна поднять жеребца и осторожно перенести его через лес. Все это время я держусь подле него и нашептываю ему успокаивающие слова. Обычно он отбивается от незнакомцев, которые подходят к нему слишком близко и дотрагиваются до него, но он, кажется, слишком слаб, чтобы обращать на это внимание. Мой живот сдавливает нехорошее предчувствие, напоминающее, что его шансы совсем не радужные. Когда Гембранта затаскивают в кузов телеги, я забираюсь к нему и кладу его голову себе на колени. – Все будет хорошо, – шепчу я. Леандр садится рядом и берет меня за руку. Он не пытается успокоить меня пустыми обещаниями, но его близость дает мне утешение и силу. И за это я благодарна ему всем сердцем. Я оборачиваюсь и смотрю на его рану. Это, конечно, далеко не царапина. Порез проходит глубоко, а рукав рубашки пропитан кровью. Но я ничего не говорю, прикладываю к ране три пальца и призываю свою силу, которая наконец перестала быть бесполезной. Леандр морщится. – Прости, – лепечу я. Он качает головой. – Все нормально. Когда ты лечишь мне раны, это всегда ощущается странно. Но боль уходит через пару секунд. Когда я убираю руку, о ране, зиявшей на его плече, свидетельствует только засохшая кровь. – Хотела бы я, чтобы и Гембранта можно было вылечить этим способом, – шепчу я. Леандр сжимает мою руку. – Я не буду обещать, что ему это поможет. Но обещаю, что не откажусь от него так легко. Он был моим первым подарком тебе. – По его губам пробегает слабая улыбка. – Сколько раз я хотел отвести эту чертову скотину к мяснику, из-за того, что он меня кусал, лягал, или упрямился. Я несколько раз моргаю. – Ты завидовал Гембранту?