Его предложение тронуло мое сердце. Я повернула голову и поцеловала его под челюстью. – Спасибо, что сказал это, но я не чувствую неудобства. – Хорошо. – Он наклонил голову и поцеловал меня. Я и правда не испытывала неудобства. Прислонившись к Кастилу, я положила голову ему на грудь. Если в их действиях нет стыда, то его нет и в моем сердце. Но мне в самом деле не стоило смотреть, а я именно это и делала. Мой взгляд переместился к тому, чем занимались Киеран и Лира. Лира прижала руку к его груди и толкнула назад, а он начал садиться или… тянуться к ней. Она полностью контролировала свои действия. Киеран откинулся назад на локтях. Я отметила, с какой уверенностью двигается ее голова, и ей в такт следует рука. Мне следовало держать чутье закрытым, когда я сосредоточилась на Лире, но я ощутила контроль, который уже предполагала в ней, смешанный с теплым дымом. Мои щеки запылали сильнее, жар залил шею. Я пошевелилась и вытянула ногу. Пальцы Кастила переместились с моего бока на пару дюймов левее, по-прежнему выписывая сводящие с ума круги, от которых у меня перехватило дыхание. И мне не стоило оставлять чутье открытым, когда я перевела взгляд на Киерана. Ощущение пряностей собралось в горле и в нижней части моего тела, к которой так опасно близко подобрались пальцы Кастила. Я закрыла чутье прежде, чем протянула его дальше, но я… – Поппи? – Да, – прошептала я. Лира наклонила голову, прижав ее ближе к телу Киерана. – Ты следишь за ними? – спросил Кастил. Его голос был полон дыма. Мне хотелось отрицать. – Если так, то ты не одна такая, да и наблюдают не только за ними. – Кастил провел пальцем по тонкой ткани моего платья. – Они не стыдятся любых проявлений чувств, независимо от того, являются ли они участниками, случайными свидетелями или… более активными наблюдателями. Активными наблюдателями? Я перевела взгляд на трепещущий шатер. Тонкая рука поманила человека, который сидел на песке снаружи. Мужчина поставил бутылку, из которой пил, встал и, нагнувшись, вошел в шатер, где двигались в унисон темные очертания тел. Он присоединился к ним, а Кастил опять переместился за моей спиной, наклонился вперед и просунул руку под подол моего платья, собравшегося на коленях. У меня замерло сердце, когда он провел пальцами вверх по голой коже, умудрившись не сдвинуть юбку. Пальцы его правой руки крались все ниже. Я увидела, как мужчина опустился позади фигуры, которая двигалась сверху. У меня участился пульс, а пальцы Кастила замерли под платьем между моих ног. По мне пробежала дрожь предвкушения, смешанная с неуверенностью, а за ней последовал резкий спазм в самом моем центре. – Поппи, Поппи, Поппи, – шептал Кастил. Его палец на платье добрался до чувствительного комка нервов. – То, что ты видишь в шатре, ответит на твои вопросы о том, как могут доставлять удовольствие друг другу три любовника? Да? Нет? Женщина, которая была сверху на мужчине, замерла и выгнула спину, а мужчина за ее спиной притянул ее ближе к своей груди. – Новенький двигается внутри нее либо на ней, – объяснил Кастил, продолжая выписывать проклятые круги на моем платье и во впадине между моим бедром и боком. – Разве в дневнике Уиллы не разъясняется техника? Жар с моей кожи перелился в вены, разогрев кровь. Я кивнула. – Разъясняется. – Я облизнула губы. – Похоже, это может быть… болезненно. – Может, если действовать неосторожно. А они, похоже, осторожны. Видимо, ни одному из них не было больно и ни один не обращал ни малейшего внимания на нас, сидящих на одеяле. Задохнувшись, я слегка раздвинула бедра и спросила: – Они участвуют в Присоединении? – Не знаю. – Его пальцы, поглаживающие мою голую кожу, скользнули к ноющему месту. Я издала сдавленный звук, а он лениво провел пальцем по собравшейся там влаге. – Для таких действий Присоединение не требуется. – А ты?.. Я прикусила губу, когда его палец пронзил мою плоть. Мое тело судорожно дернулось так же, как и те трое в шатре. Мне пора было прекратить пялиться. Но я поймала себя на том, что смотрю на Киерана с Лирой. Они теперь целовались, но ее рука по-прежнему двигалась на его бедре в медленном ритме. – Я – что? Мой пульс грохотал. Кастил продолжал касаться меня, его палец медленно погружался и выходил обратно. Я не стала предпринимать попытки оставаться неподвижной и подняла бедра навстречу его руке, заставляя себя вспомнить, как формулируются мысли. – Ты когда-нибудь это делал? То, что происходит в шатре? Его губы двигались по моей шее, мягко потягивая мою кожу. – Да. – Он куснул меня, и я ахнула. – Тебя это беспокоит? Страсть во мне улеглась достаточно, чтобы спросить: – С чего бы? – Иногда чье-то прошлое не дает покоя, – сказал он, и его руки замерли. Я опустила брови и перевела взгляд. – Кас, тебе больше двухсот лет. Полагаю, ты делал самые разные вещи. Его пальцы опять двинулись. – С самыми разными людьми? От того, как он это сказал, я хихикнула. – Да. Хотя моя улыбка погасла, потому что я хотела спросить, делал ли он это с Ши. Через мгновение поняла, что могу просто задать вопрос. Что и сделала. Кастил поцеловал меня в шею. – Нет, Поппи. Мы не делали. Удивленная, начала оборачиваться к нему, но он согнул палец, задев место внутри меня, отчего мои ноги онемели, а пальцы вжались в одеяло. – П-почему нет? – Мы были друзьями, а потом стали больше, чем друзьями. Напряжение ввинчивалось в меня все глубже. Мой взгляд метнулся к костру, к шатрам и теням, а потом оказался сосредоточенным на Лире с Киераном. Они больше не целовались. Голова Лиры опять была на его поясе, а он вцепился в ее волосы, и его бедра двигались. – Но в наших отношениях никогда не было острой потребности, – продолжал Кастил. – Это не значит, что я ее меньше любил, но тогда все было иначе. Не было постоянной потребности быть внутри нее всеми мыслимыми и немыслимыми способами. Я никогда не ловил себя на том, что испытываю постоянный голод, а полагаю, это необходимо, чтобы исследовать такое с кем-то, кого любишь. Мое дыхание становилось все более учащенным и поверхностным. – Со мной никогда не происходило такого, как сейчас с тобой, Поппи. Я не знала, от того ли, что он делал с моим телом; от того, что происходило вокруг нас, или от его слов, но я очутилась на краю и сорвалась, падая и разбиваясь, как волны, накатывающие на пляж. Я дрожала после сокрушительного освобождения. Когда мое сердце успокоилось настолько, что туман удовольствия начал рассеиваться, я повернула голову к Кастилу. – Ты… хочешь сделать это со мной? Он поцеловал меня, убирая руку из-под платья. – Я хочу сделать с тобой все мыслимое и немыслимое, – сказал он. – Но мне нужна только ты, Поппи. Сейчас. Всегда. Мое сердце замерло и вновь заколотилось, а грудь так переполнилась любовью, что казалось – я могу взмыть к звездам. Я извернулась в его объятиях и, став на колени, обхватила ладонями его лицо. – Я люблю тебя. Я поцеловала его, надеясь передать в этом поцелуе все мои чувства к нему, а потом решила, что поцелуя недостаточно. Меня охватил трепет. Я откатилась назад и схватила его за руки. – Я хочу в… уединенное место. Его чувственные, прикрытые ресницами глаза, засветились янтарным светом. – Мы можем вернуться… – Нет. – Я не хотела ждать. Чтобы не передумать. – Тут совсем негде уединиться? Он прикусил нижнюю губу кончиками клыков и оглянулся. – Есть. Вон там. Мы встали без лишних слов. В лунном свете Кастил повел меня дальше по пляжу к заросшим деревьями дюнам, которых я не заметила в темноте. Обогнув рощицу, он остановился и посмотрел на меня. Было так темно, что я с трудом различала черты его лица. – Ты что-то задумала, правда? – Может быть, – призналась я, благодарная густым теням. Взявшись за его рубашку, я потянула ее вверх, привлекая его губы к моим.