– С Гордеем моим что? – дед мою помощь не принял и, судя по всему, не собирался пока что идти на мировую. – Не переживай, жив Гордей, – сообщил со своего места Холмов. – Я его успокоил слегка. Пусть немного в беспамятстве побудет. Как свяжу его, так и в чувство сразу приведу. Оно и нам поспокойнее будет, и ему зазря не погибать. – В общем, выбирай, дед, – надоело мне стоять, согнувшись, над стариком, – либо мы вас кончаем, как ненужных свидетелей, либо ты заканчиваешься ерепениться и везёшь нас, куда укажем. Только сынка твоего мы с собой прихватим, чтоб пристрелить вас обоих, если ты в дороге фокусы выкидывать начнёшь. У тебя, дед, внуки есть? Нет? Ну так если хочешь, чтоб появились, то давай по рукам и поднимайся. – А ежели вы нас после убьёте? – А что нам мешает сделать это немедля? – подошёл к нам инспектор. – Куда нам ехать, ты сказал, найдём как-нибудь. Да и с лошадью справимся, дело не хитрое. Так что, имели бы намерения, расправились бы с вами на месте, лишний раз не рискуя. Мой товарищ несколько сгущает краски, надеясь угрозами склонить вас к сотрудничеству. Но на самом деле мы отнюдь не какие-либо бандиты, а напротив, работники сыска и законные представители Короны. Просто не желаем местных начальников раньше времени о своём появлении в известность ставить, поскольку имеем подозрения в действиях их, против Короны направленных. – Ладно, ваша взяла, – сдался, малость поразмыслив, дед, – свезу я вас. Помогу, коли вы взаправду из законников будете. – Вот, можешь убедиться, – инспектор вынул из-за пазухи свой служебный значок и помахал им перед носом у деда. Я проделал то же самое. Старик малость повеселел и позволил мне наконец-то помочь ему подняться с пола. – Ну давай, уважаемый, – слегка подтолкнул я деда в сторону двери, – подгоняй ко входу свою яндекс-доставку. – Чегось? – выкатил тот глаза. – Телегу, говорю, сюда подгоняй, грузиться будем. И уж не обессудь, – пришла мне в голову замечательная мысль, – сынок твой не только связанным пока поедет, но и с мешком на голове. Найдёшь мешок-то, такой, чтоб почище? – Мешка нет, – замотал головой дед, – но холстину чистую найду. Пойдёт? – Вполне, – кивнул я. – И тряпицу, тоже чистую, для кляпа найди. Ты-то, я смотрю, человек вменяемый, а вот что твоему сынку в голову взбредёт, когда он очнётся, я предсказывать не возьмусь. А ну как он своими воплями выдаст нас с потрохами? Тут я рисковать не хочу, так что не обессудь. – Да уж понятное дело, – понуро кивнул дед. – Охрана наша с вами цацкаться не станет. Режимный объект, что называется. Нарушителей тут не жалуют и на жетоны ваши смотреть не станут, пока не положат. – Ну вот видишь, – развёл я руками. – Так что, сам понимаешь, сын твой нам для страховки и безопасности просто необходим. Как тебя, уважаемый, зовут-то хоть? – Егором кличут, Евсеевичем по батюшке. – А скажи-ка нам, Егор Евсеевич, какой же нынче отзыв на пароль назначен. Вдруг да разъезд какой по пути встретим, или на посту называть придётся. – Полынь-трава, – без малейшего замедления ответил дед. – Вот и отлично, – я решил, что юлить он при данных обстоятельствах не решится. – Давай, Егор Евсеевич, поторапливайся и не забывай, что жизнь твоего сына в наших руках. Господин инспектор хоть и успокаивает тебя, но коли дело дойдёт до вашего предательства, то он меня отговаривать не трогать вас не станет, будь уверен. И у самого у него рука не дрогнет ни тебя, ни сынка твоего пристрелить. Поскольку делом мы заняты государственной важности. Огромной важности, заметь. И от того жизни ваши для нас совсем ничего не стоят. Уяснил, дедуля? Любые ваши выкрутасы – и вам конец. – Да понял я, понял, – махнул он на меня рукой, направляясь к выходу. – Чего зря слова тратишь? Чай не дурак я. Сейчас к телеге схожу, холстину принесу. А для кляпа, вон, рушник на стене чистый, его возьмите. Пока дед Егор ходил за лошадью, инспектор привёл в чувство его сынка. И, не будь Гордей крепко связан, чувствую, задал бы он нам проблем по самое не хочу. Пришлось аж вдвоём на этого лося наваливаться, чтобы хоть как-то удержать на месте, поскольку смириться с пленением очухавшийся Гордей не пожелал. Так принялся брыкаться, что я думал, мы всю мебель здесь разнесём, пока бороться с ним будем. Хорошо, дед вскоре вернулся и вразумил сынка добрым словом да смачной затрещиной. Обрисовал ему, так сказать, в красках ситуацию, велев подниматься и молча топать к телеге. Перечить отцу Гордей не посмел. Безропотно погрузился в повозку, позволив обмотать себе голову и плечи холстиной, и безмятежно завалился на устилавшую дно телеги солому. Дед тем временем сгонял в дом и вернулся к нам, бренча пустыми котелками. Закинув их в телегу, ухватил вожжи. – Пшла, родимая! – он подстегнул Неторопку, даже не думая взбираться на облучок. Зашагал рядом с тронувшейся телегой и пояснил, заметив мой удивлённый взгляд: – Пущай пока так в разгон пойдёт. И ей полегче, и я косточки малость разомну. Так и двигались неспешно какое-то время. Я даже подумал, что, отправься мы пешком, и то быстрее получилось бы. Но потом Неторопка выбрела на более-менее укатанную дорогу, сразу прибавив шаг, дед Егор запрыгнул на телегу, и мы покатили гораздо резвее. Ночь выдалась безоблачной. Звёзд над головой мерцало так много, что сложно было не залипнуть, разглядывая такую красотищу. Даже ярко сияющий широкий серп месяца не в состоянии был перебить такую иллюминацию. В городе, со всеми его искусственными огнями да дымами, подобного великолепия сроду не разглядеть, а тут на тебе, любуйся – не хочу. Но всё-таки потенциальная угроза попасться в лапы врага не позволяла расслабиться и вовсю наслаждаться созерцанием небесных красот. Так что больше приходилось пристально всматриваться в темноту, то и дело оглядываясь по сторонам. Я даже пистолет не стал прятать в карман, держа его на всякий случай наготове. Да и инспектор оставался начеку. Взгляни кто на него со стороны – сама невозмутимость и умиротворение. А взгляд так и шарит по окрестности, выискивая опасность. Всё-таки хорошо, что судьба свела меня с таким человеком. Намного увереннее себя чувствуешь рядом с ним. – Владислав Сергеевич, – обернулся Холмов, словно почувствовав, что я как раз о нём и думаю, – хотелось бы уточнить ваши намерения. Насколько всё же разумно тащить пленника с собой? Он кивком указал на тихо посапывающего на дне телеги Гордея, который, не парясь сложившимися обстоятельствами, похоже, решил обратить их себе во благо и безмятежно задрых после сытного ужина. Я даже позавидовал такому его спокойствию. – Да вот думаю использовать его не только в качестве рычага давления на почтенного Егора Евсеевича, но и как подтверждение нашего мнимого статуса. Типа поймали шпиона и везём его на допрос. Даже если он дрыгаться начнёт. всё равно ничего сказать, чтобы нас выдать, не сможет. – Об этом я догадался, – кивнул инспектор. – Однако теперь, как я понимаю, мы движемся к посту на развилке. И сдаётся мне, что часовые враз заподозрят неладное, сверни мы после не в штаб службы безопасности, а по направлению к докам. Дед Егор впереди кашлянул, как мне показалось, довольно ехидно и подстегнул Неторопку. Вот ведь Сусанин хренов! И сам поди о том же подумал да понадеялся, что на посту нас сразу же раскусят. – А ну, стопори свою кобылу, – грозно велел я ему. – Если ты думал, что мы не справимся с часовыми, то даже не надейся. Положим и их, и тебя с сынком заодно, патронов хватит. Но всё же, для всех будет лучше, если дело обойдётся миром. Поэтому отвечай, есть ли дорога к докам в обход этого поста? – Никак нет, – разрушил мои надежды дед Егор. – Только эта. Ежели напрямки, там лишь лес да болотина. – Хреново, – огорчился я. И не столько из-за отсутствия дороги, сколько из-за очередного своего упущения. – Значит поста не миновать. Я-то ведь про разъезды конные только подумал. Для них такая легенда вполне прокатила бы. А вот с постом вы, Шарап Володович, правы, могут не поверить. Хотя можно Гордея сеном присыпать. Авось и не заметят его в темноте. – Слишком рискованно, – покачал головой Холмов. – Тогда придётся нам от Гордея как-то избавляться. Да и от тебя, дед, тоже. Как говорится, балласт с возу, той же Неторопке легче. Где тут, говоришь, болото-то? Пароль с отзывом мы теперь благодаря тебе знаем. С дорогой разберёмся, с кобылой тоже как-нибудь да справимся. – Не нужно в болото, – обеспокоился дед Егор. – Вы, господа хорошие, позвольте лучше мне с сыном потолковать. Мы люди простые, супротив Короны замыслов отродясь не имели. Я Гордею-то про дело ваше обскажу, дабы его в разумение ввести, он и противиться вашей воле не станет. Будет смирно себя вести и лишнего слова не вымолвит. И потому, как мы к посту подъезжать станем, можете холстину-то с кляпом вовсе убрать. Вы только ему тоже значки свои покажите, чтоб не сомневался он в правде вашей. А постовым скажем, нашлась-де срочная работёнка в доках под стать силушке Гордеевой. Железо тягать – оно ж самое для него. – Считаете, поверят? – с сомнением глянул я на инспектора. – Отчего бы и нет? – пожал тот плечами. – Выбора у нас иного всё едино нет, придётся рискнуть. На лёгкую и безопасную прогулку мы ведь и не рассчитывали, не так ли? – Всё верно, – вынужденно согласился я. – Давай, Егор Евсеевич, проводи с сыном профилактическую беседу. И знай, что Корона твоё сотрудничество с нами не забудет и обязательно вознаградит. – Лишь бы не посмертно, – буркнул дед и, склонившись над Гордеем, принялся его тормошить. Кузнец и в самом деле уже задрых и даже похрапывать начал. Глава 19 Сторожевую будку, установленную возле перекрестья дорог, миновали без проблем. Дед Егор ещё на подъезде к посту проорал пароль, после чего навстречу нам от поста выдвинулась парочка охранников, не проявивших, впрочем, никакого служебного рвения при досмотре телеги. Возница наш явно был хорошо им известен. Сын его, возможно, тоже. Ну а мы с Холмовым влили в уши служивым всё ту же легенду про нарушение периметра. Да так на них наехали, строго пеняя на помятый и заспанный вид, что бедолаги только обрадовались, когда мы, отстав от них, наконец-то убрались восвояси. Да уж. Дед Егор-то побдительнее этих товарищей оказался. Он, кстати, пока мы охранников с пристрастием допрашивали, в отличие от своего флегматично настроенного сынка, ехидненько попрыскивал себе в кулак, слава богу, предварительно отвернувшись к лошади. Пришлось даже незаметно локтем ему в поясницу двинуть, чтоб слишком громко не фыркал. Тем не менее, можно было сказать, что семейка эта проверку на лояльность прошла. Поэтому, когда мы уже уехали с перекрёстка, решился я поговорить с дедом ещё на одну интересующую меня тему: – Я смотрю, Егор Евсеич, тебя тут все знают. Думаю, и ты много с кем знаком. Не приходилось ли тебе пересекаться с инженером Ильиным? Или Гордей твой, возможно, по работе с ним дела какие имел? – Да разве ж тут по фамилиям всех узнаешь? – покачал головой дед и подхлестнул Неторопку. – Их же вокруг, мастеров-то всяких да инженеров, хоть пруд пруди. Это мы тут люди простые, без лишних затей. А господа те, все до единого, уж больно важные. Кто ж нам представляться-то будет? Ты мне обскажи, как он выглядит, может тогда и припомню кого. Вот я и выдал ему подробное описание Ильина, запоздало пожалев, что не выпросил у Агафьи Егоровны семейной фотографии. Не забыл сказать и про то, что держат инженера под охраной и одному ходить по зоне не дают. Именно этот факт и позволил деду сообразить, о ком речь: – Знаю я такого и видал не единожды. Как раз в тех доках, коими вы интересуетесь. Ходит завсегда тих да понур, хоть и осанист неизменно. Вышагивает ровно, словно его в вычищенный футляр запихнули. И без сопровождения, это точно, нигде не появляется. Всюду-то за ним угрюмые господа таскаются. Из тех, что вы тут изображать тщитесь. – А держат его где, не знаешь ли? Не в доках тех случайно? Очень нужен нам этот господин. – Кто ж его в доковых цехах поселит? Нет, не в доках точно. А где именно, я наверняка и не скажу. Нет у меня в том уверенности, – дед задумчиво поскрёб подбородок. – Но, по моему разумению, обитает ваш инженер вовсе не в тех хоромах, что для других важных спецов понастроили. Но и не в бараках, в коих работные гоблины проживают. В той грязище вашего инженера если бы поселили, то он привычную опрятность блюсти вряд ли бы смог. Однако, – озарённый мыслью, дед ткнул в ночное небо указательным пальцем, – скорее всего, в той же стороне искать его следует. Имеется там возле дома конторского небольшой флигелёк, как раз по пути, ежели от гоблинских бараков к докам двинуть. Контора прямо у дороги, а флигелёк, получается, чуть за ним стоит, за деревьями прячась. Видал я и не раз, как безопасники в той стороне шныряют. Причём мимо конторы в лесок, да всё больше парами. Думаю, они в тот флигелёк ходят сменять дружков, что инженера вашего стерегут. – Да тебе, Егор Евсеич, только в разведке служить, – восхитился я разложившим всё по полочкам дедом. – Так я там и служил, почитай четверть века. В первом его светлейшества герцога селябского лейб-гвардии егерском полку. При двух аж правителях на службе состоял, от сих и до сих. Гордейка, вон, без меня вырос. Всего лет пять на вольных хлебах-то я. Списан, как есть вчистую, по приказному формуляру. – Вот ничего себе, – удивился я. – Да ты у нас дед-то боевой. Хотя какой же он дед. По моим прикидкам Егору Евсеевичу должно было сейчас лет пятьдесят быть. А значит они с Холмовым почти ровесники. Вот только Шарап Володович куда моложавее выглядел. – Пришлось и повоевать малёхо, – скромно согласился дед. – В турко-имперскую с союзными войсками набегался по Балканам. Чуть без ноги не остался. От того и к фуражирам после госпиталя приписан был. Так в «тележных войсках» остаток службы и провёл. Да и теперь, как видеть изволите, в них состою, только уже по найму. – Двум герцогам послужил, – хлопнул инспектор деда Егора ладонью по спине, – теперь доведётся и третьему подсобить. – Я к коронному правителю завсегда с полным почтением, – пожал плечами дед. – Вон как за державу взялся, хоть и молод зело. Отчего ж ему не подсобить-то. Однако, насколь я разумею, предприятие здешнее с дозволения короны стоит ещё с незапамятных лет. Не выйдет ли так, что я во вред юному герцогу-то послужу? – Да ты, дед Егор, – усмехнулся я, – похоже совсем от жизни отстал в углу своём медвежьем. Молодого герцога больше нет. Теперь вместо него граф Ашинский на престол взошёл. Ну а мы с господином инспектором тут, можно сказать, по прямому его указанию. Так что можешь на сей счёт не напрягаться. – Вот незадача! Это как же так вышло? – почесал Егор Евсеевич лысину. – Он же совсем юнец был. – Погиб при раскрытии дворцового заговора, – постарался я сгладить углы формулировки. Не рассказывать же сейчас деду, что молодой герцог тот заговор и устроил, а я стал причиной раскрытия всего этого безобразия, да ещё и убийцей самого герцога. Ни к чему деду такие знания. – Ох, беда-беда, – огорчился тот. – Жаль мальца. Да, Гордеюшка? Кузнец коротко угукнул и кивнул. Вот ведь человек, занимает своей тушей две трети места в телеге, а его практически не видно и не слышно. Словно без него путешествуем.