– Как вы «любезны», господин Карни! – усмехнулся Форд, не собираясь, однако, прекращать расспросы. – А почему тогда вы сразу не раскололи череп сэру Ганнибалу, когда заметили его поблизости? – Я потерял его в тумане, – угрюмо пробурчал Хью. – В день гибели Боуринга не было никакого тумана. – Был! – заартачился каменотес. – Правда, не на дороге, но пустоши утопали в тумане. Я как раз шел домой, когда из густой пелены показался сэр Ганнибал. Он бежал прочь с места убийства. Я всегда не любил его, вот и проследил за ним. Он мчался туда, к другой дороге. Я не сумел его догнать, а потом до меня донесся шум мотора, – с триумфом в голосе закончил рабочий. Судя по его словам, баронет и впрямь совершил преступление. Но показания Анака противоречили тому, что рассказал управляющий. А что, если гигант на самом деле видел не сэра Тревика, а Полуина? Впрочем, перепутать их было сложно: Иосия был полноватым и низкорослым, а сэр Ганнибал – худым и высоким. Даже в тумане принять одного за другого казалось немыслимым. Освальд растерялся, поэтому сменил тему разговора. Вместо того чтобы продолжать расспросы об убийстве, он поинтересовался: – Почему вы ненавидите сэра Ганнибала? Анак на мгновение задумался, а потом порывисто шагнул вперед. – Пойдемте! – позвал он адвоката, бросив мрачный взгляд через плечо. – Я покажу вам причину. Недоумевая, Освальд полез в гору вслед за рабочим. Минут через пятнадцать они добрались до маленькой хижины, построенной в тени гигантского кромлеха. Хью подошел к двери и рывком распахнул ее. – Мама! – зычно крикнул он. Однако на пороге появилась не сгорбленная старушка, как ожидал Форд, а изящная молодая мисс Энн Стреттон. Глава 12. Новости Удивился не только Освальд – Анак, которому и во сне не снилось увидеть на пороге своего дома женщину, сорвавшую разгром особняка сэра Ганнибала, в первый момент опешил и застыл, как каменное изваяние, безмолвно разглядывая ее красивое лицо и нарядное платье, после чего, сжав кулаки и раздув ноздри, ринулся в атаку. – Это ты устроила его побег! – зарычал каменотес. – Ничего, я все равно до него доберусь, тогда у меня все попляшете! Форд не растерялся, преградив гиганту путь, и тогда тот обрушился на адвоката. Однако молодой человек, хоть и уступал в силе местному Голиафу, но, в отличие от противника, в свое время брал уроки джиу-джитсу. Прежде чем Анак, понадеявшийся на свою недюжинную силу, понял, что происходит, он уже пластом лежал на земле. Когда же он сел, на лице его отразилось откровенное изумление. Освальд рассмеялся, а вслед за ним и Энн. С диким рычанием упрямец предпринял вторую попытку натиска. Размахивая могучими руками, он вскочил и кинулся на Форда. Юрист стоял неподвижно, пока рабочий не навис над ним, а затем вдруг упал на спину, выбросив ногу вверх. Наскочив на нее, Анак под действием тяжести собственного тела перелетел через Освальда и рухнул в густую влажную траву. Все это было проделано так легко и точно, что художница, восхищенная ловкостью молодого человека, захлопала в ладоши. Поднявшись, Освальд снова захохотал и приблизился к Голиафу. Падая, тот ударился головой о камень и потерял сознание. Быстро осмотрев пострадавшего, Форд убедился, что тот не ранен, а только ушибся, и вернулся к Энн. – Все в порядке, минут через десять он придет в себя, – заверил даму адвокат. – Вы не убили его, господин Форд? – Что вы, лишь оглушил! Он скоро очнется. – Может, ему требуется помощь? – не отставала Энн, поражаясь хладнокровию юриста. – Нет. Придя в себя, он доставит нам новые неприятности, а я хотел бы пока спокойно поговорить с вами и миссис Карни. Не успела девушка выразить свое восхищение мужеством и стойкостью Освальда, как худая старуха с затуманенным взглядом отодвинула ее в сторону и вышла вперед. На ней болтались какие-то выцветшие тряпки – обноски некогда дорогой одежды. Кроме того, она с трудом стояла на ногах, поддерживая тело двумя костылями. Ее седые волосы висели неопрятными клочьями. Однако взгляд блестящих глаз миссис Карни говорил о том, что разум ее в полном порядке, хоть и выглядит она развалиной. Лицо ее напоминало морщинистую маску, а таким подбородком, как у нее, гордился бы сам Щелкунчик. В Средние века такую ведьму сожгли бы на костре инквизиции без всякого допроса и следствия. Увидев своего сына, валявшегося на земле, госпожа Карни покачнулась. Глаза ее полыхнули гневом, а потом она злобно посмотрела на Форда. Судя по всему, старуху тоже поразило, что субтильный юноша одержал победу над ее сыном-гигантом, как когда-то библейский Давид над Голиафом. – Я все слышала, – объявила миссис Карни, обращаясь к Форду, и тот про себя отметил, что выговор у нее очень правильный и совсем не старческий. – Ты что, убил моего сына? – Всего лишь оглушил, – беззаботно ответил Освальд. – Надеюсь, этот урок пойдет ему на пользу, и он оставит мисс Стреттон в покое. Старуха отвернулась от Анака, смерив Энн недобрым взглядом. – В чем тут дело? – спросила она. – Анак меня чуть не ударил, – объяснила мисс Энн. – Но господин Форд… – Почему мой сын собирался тебя ударить? – Потому что я соврала ему, когда он привел рабочих к особняку сэра Ганнибала, чтобы устроить самосуд баронету. – Дурак он, – вздохнула миссис Карни. – Он вас не тронет, не бойтесь. Хотя, мисс, я тоже не больно-то рада, что вы не дали ему вытащить этого Тревика из дома и утопить в пруду. – Мы уже обсудили это, – спокойно возразила мисс Стреттон. – Господин Форд, зачем вы пришли сюда? – Чтобы мне погадали, – усмехнулся адвокат. – Насчет сэра Ганнибала? – Да, мисс Стреттон. Вы весьма проницательны. – А почему вы не взяли его с собой? – поинтересовалась художница. – По той простой причине, что он исчез. Лицо девушки вытянулось от удивления: – Исчез! Как это понимать? – В прямом смысле. Полицейские получили ордер на арест сэра Тревика и отправились за ним в Лондон. Однако кто-то предупредил его, и, когда за ним явились, выяснилось, что он пропал. – Он поступил мудро, – кивнула мисс Стреттон. – Ему ли рассчитывать на правосудие, если местные жители так воинственно настроены против него? А мисс Тревик знает, где ее отец? – Нет. Она в таком же недоумении, как и я. Я прибыл сюда, если честно, затем, чтобы расспросить Анака, который уверяет, что в день убийства видел сэра Ганнибала. – Я приехала за тем же самым, – откровенно объявила Энн. – Мне хотелось бы помочь сэру Ганнибалу выбраться из этих трудностей. – Почему, если не секрет, мисс Стреттон? – серьезно спросил Освальд. – Расскажу вам об этом чуть позже. Скоро начнет темнеть, и я попрошу вас проводить меня назад в Санкт-Эвалдс. – Я оставил коляску у карьера, – спохватился молодой человек. – Буду рад подвезти вас. Но я-то думал, что вы расположились у миссис Пенриф. – Мне пришлось оттуда удалиться, так как я поссорилась с господином Пенрифом, – призналась Энн. – Я полагал, что вы помолвлены… – Нет. Дело приближалось к помолвке, но определенные причины… – Причины, связанные, наверное, с сэром Ганнибалом Тревиком? Девушка нахмурилась и отвернулась. – Может, и так, – тихо сказала она. – Ой, посмотрите, мистер Форд, Анак приходит в себя! – Ты чуть не убил его! – со злобой процедила свирепая миссис Карни. Рабочий в недоумении прижал руку к затылку и тяжело закряхтел. Покачав головой, словно пытаясь понять, что же с ним стряслось, он с трудом встал с земли. В данный момент они с матерью напоминали Калибана и Сикораксу[8], и было видно, что они по-своему привязаны друг к другу. Единственное, что казалось Форду странным: почему мать и сын Карни, бедняки, живущие чуть ли не в звериной берлоге, так грамотно изъясняются. Вместе с Энн он с любопытством наблюдал за этими необычными людьми. – Все в порядке, мама, все в порядке, – пробормотал Хью, слегка пошатываясь. – Только в голове немного шумит. Ничего, я скоро оклемаюсь. – Иди домой, дорогой, – позвала его мать. – Я дам тебе целебной травки, чтобы не болела голова. Через несколько часов ты полностью поправишься. – Подожди немного, – сказал Хью вслед матери, которая уже скрылась в хижине, а он, вместо того чтобы последовать за ней, повернулся к своему противнику. Форд, решив, что каменотес вновь собирается напасть, напрягся, но задиру Анака будто подменили. Натянуто улыбнувшись, он протянул юристу руку. – Уложили-таки вы меня, молодой господин, – проворчал он. – Вот уж не думал, что доживу до того дня, когда кто-то собьет меня наземь, словно кеглю. – Это особые приемы, – пояснил Освальд и пожал руку гиганта. – Весьма странный способ драться, – озадаченно заметил Анак. – Вы почти не прилагали сил, а поверженным все-таки оказался я. Ну что ж, раз вы меня победили, будем друзьями! – Что?! – взвизгнула миссис Карни, высунувшись в дверной проем. – Ты позволил этому нахалу поиздеваться над собой, а потом предлагаешь ему свою дружбу, вместо того чтобы стереть его в порошок? – Попробуй сама, мамочка, – усмехнулся великан. – Но даже твои длинные ногти не дотянутся до его лица. Этот парень знает всякие штучки-дрючки, мне с ним не справиться. Эти слова неожиданно успокоили пожилую женщину. Она знаком указала сыну, чтобы тот сел на скамейку у двери хижины, и обработала какой-то мазью ссадину на его лбу, из которой все еще сочилась кровь. Затем, бросив искоса взгляд на Форда и мисс Стреттон, старуха проворчала: – Что стоите? Я вас не задерживаю. – Да, пожалуйста, – весело объявила Энн. – Господин Форд отвезет меня в Санкт-Эвалдс. Но я еще приеду, чтобы повидаться с вами, госпожа Карни, когда вы успокоитесь, и непременно привезу вам новую одежду.