Миссис Трембли и Лоусон покинули Винтер-сквер с триумфальным чувством, что давняя тайна была наконец-то разгадана и что Рендольфу теперь придется в полной мере заплатить за свои деяния. Джоззи подробно объяснила своему другу, что давно подозревала Рендольфа, поскольку информация о его темном прошлом убедила ее: он ни перед чем не остановится, чтобы достичь своей цели. Но понять, зачем он застрелил леди Хэмбер, было сложно, хотя револьвер и доказывал его вину. – Я не понимаю, для чего ему было избавляться от нее, – недоумевал Лоусон. – Она дружила с ним, одобряла его ухаживания за Одри и, как мне кажется, была более полезна ему живой, чем мертвой. Джозефина серьезно кивнула. – Это странно, – согласилась она. – Я сама этого не понимаю. – Может быть, есть какое-то другое объяснение ее смерти? – Не исключено. Все бывает, когда дело касается преступлений. Но если не Рендольф, то кто мог убить эту женщину? – Трембли задумалась на несколько минут, а затем внезапно снова оживилась. – Пригласи Рендольфа к себе, – попросила она. – Зачем? – На лице Дика отразилось нескрываемое удивление. – Мы с ним не ладим, я бы скорее предпочел никогда в жизни его больше не видеть. – Я хотела бы задать ему несколько вопросов в твоем присутствии. Он увертливый тип, и, если я увижусь с ним наедине, он будет отрицать правду. – Он не призна´ет вины даже перед присяжными, – запротестовал Ричард. – Это неважно, – спокойно сказала миссис Трембли. – У меня достаточно доказательств, чтобы упечь его за решетку. Когда инспектор Хелдер посадит его под замок, он, возможно, и сознается. Но я бы хотела выяснить, какой у него был мотив для этого, на первый взгляд, беспричинного убийства, поэтому мне надо, чтобы ты был рядом, когда я попрошу тебя. – Но он не придет ко мне, Джоззи. – Придет, – уверенно ответила Джозефина. – Упомяни в своей записке, что я рассказала тебе, как заставила его молчать, и теперь ты бы желал обсудить с ним этот вопрос. – Но я не знаю, как ты заставила его молчать. – Я сейчас объясню. Рендольф использовал имя одного человека, который был другом моего покойного мужа, для своих целей. Билли оказался втянут в это дело, и тот человек решил, что он тоже участвовал в фальсификации. Я увиделась с этим господином и убедила его, что мой муж был невиновен, но попросила его не принимать мер против Рендольфа, чтобы имя моего мужа не оказалось запятнано. Потом Билли умер, и это дело так и осталось не оглашенным. Я сказала Рендольфу, что, если он что-то скажет, его арестуют за мошенничество, и неважно, как это отразится на репутации моего мужа. – О, Джоззи! – Дик был тронут, поскольку знал, как миссис Трембли любила своего слабого и глуповатого супруга. – Ты бы сделала это ради Одри? – Да, и ради Джеральда. Как ты догадался – а я знаю, что ты догадался, – я люблю этого мальчишку. Я бы хотела выйти за него замуж, ведь ему нужен кто-то вроде меня рядом, кто был бы ему и матерью, и женой. Я заботилась о Билли, который был таким же милым, и он с радостью прятался под мое крыло. Но это мы обсудим потом. А пока напиши и отправь записку Рендольфу – вот его адрес – и попроси его прийти к тебе сегодня в девять вечера. Я появлюсь к этому же времени. Они все еще стояли на углу Винтер-сквер, и, пока Дик убирал в карман карточку, которую дала ему подруга, к ним подбежал запыхавшийся мужчина. Это был дворецкий Бэкхаус, менее важный, чем обычно, из-за спешки. – Я уж думал, что упущу вас, мадам, – сказал он миссис Трембли, изо всех сил пытаясь восстановить дыхание. – Мы с мистером Лоусоном разговариваем здесь уже минут десять, – ответила Джозефина, удивляясь его виду. – Что-то стряслось? – Нет, мадам. Но мисс Одри хочет, чтобы вы вернулись обратно вместе со мной. Она собирается сказать вам что-то важное. – Мне пойти с тобой, Джоззи? – спросил Дик с взволнованным и даже напуганным видом, поскольку боялся, что с Одри случилось что-то нехорошее. – Нет! Иди к себе и напиши записку Рендольфу сейчас же. Нельзя терять ни минуты. А я вернусь и узнаю, что там с Одри. – Думаешь, с ней что-то не так? – Все не так, пока мы не распутаем это дело, – резко ответила миссис Трембли. – Я приду к тебе в девять часов. Пойдемте, Бэкхаус. Уходя вместе с дворецким, она выглядела расстроенной этой непонятной просьбой возвратиться, да и Дик остался в состоянии крайнего беспокойства. Он моментально пришел к выводу, что с Одри и ее братом что-то случилось, но даже представить себе не мог, что это такое. К сожалению, из-за необходимости не перечить Джоззи и встретить Рендольфа у себя дома ему пришлось пойти в свои «апартаменты». – Всей этой чертовщины достаточно, чтобы свести с ума кого угодно, – проворчал Лоусон сквозь зубы. Попросив такси подождать, молодой человек поспешил к себе домой, чтобы написать Рендольфу записку, приглашавшую его к девяти часам этим вечером обсудить то, о чем миссис Трембли говорила с ним в холле дома сэра Джеральда. Закончив, Ричард побежал вниз и снова запрыгнул в такси. Он чувствовал, что не может сидеть на месте, когда все вокруг так запутано, поэтому сам поехал к Рендольфу, чтобы доставить свою записку. Дик отпустил такси на София-стрит, где жил Артур, и отдал записку швейцару с просьбой немедленно передать ее Рендольфу. Затем он задумался, не следует ли ему еще раз зайти на Винтер-сквер, чтобы убедиться, что там все в порядке. Но он пересилил себя и решил отправиться домой, оставив все в надежных руках миссис Трембли. Прогулка хорошо повлияла на него, и домой он вернулся готовым спокойно ожидать своего гостя. Время, однако, тянулось ужасно медленно. Каким бы ни было его терпение, Лоусон вздохнул с облегчением, когда часы наконец пробили девять. Рендольф прибыл ровно в назначенный час с очень нервным и взволнованным видом. Он тщетно пытался поддерживать свой обычный спокойный и безразличный тон. В глазах Артура скользила потерянность, а его жесты выдавали страх. Изо всех сил стараясь выглядеть равнодушным, он вошел к Дику следом за домовладелицей и, когда она удалилась, опустился на стул. – Ну? – спросил он, стараясь скрыть дрожь в голосе. – И о чем же вы хотели со мной побеседовать? – Мне кажется, в моей записке это сказано ясно, – тихо ответил Ричард. – О том, что миссис Трембли сообщила вам в холле… – Это не ваше дело! – вспылил Рендольф. – И она пообещала ничего не говорить, если я буду держать язык за зубами. – Миссис Трембли решила, что разумно посвятить меня в вашу тайну, – усмехнулся Дик. – Ну что ж. Тогда я думаю, что разумно рассказать полиции об этой парочке, которую я застал в лесу в ночь смерти леди Хэмбер. Лоусон уже собирался было спросить, действительно ли это так разумно, учитывая, что его гость сам мог оказаться виновным, но тут открылась дверь и в комнату тихо вошла Джоззи. Она не выглядела такой цветущей и уверенной, как обычно, а наоборот, была бледной и подавленной. – О, вы пришли, как я и просила, – сказала она, увидев Рендольфа. – Да! – надменно ответил тот. – И мне угодно знать, почему вы нарушили свое обещание? – Я как женщина имею право передумать, – холодно ответила миссис Трембли, – но вам не о чем беспокоиться. Мистер Лоусон умеет хранить тайны. – Зато я не умею, – заявил Артур, теряя спокойствие и едва сдерживая ярость. – Завтра же я пойду в Тархавен и выложу все, что знаю. – О, правда? Вы расскажете, как застрелили леди Хэмбер? – притворно удивилась Джозефина. Рендольф вскочил со стула так резко, что даже опрокинул его. – Это ложь. Вам ясно, что это ложь! – Это правда, не выкручивайтесь, – отчеканила миссис Трембли, и Дик весь обратился в слух. – Одри попросила меня вернуться к ней, после того как мы с мистером Лоусоном ушли, и расспросить Бэкхауса. Вы не пошли спать, после того как оставили леди Хэмбер в гостиной, но надели пальто и вылезли за ней через окно. – Я не ходил за ней, – пролепетал Рендольф, мертвенно-бледный от страха и злости. – Бэкхаус видел вас, когда вы на минуту вернулись проверить, выключен ли свет. Он промолчал, так как не думал, что это было важно, в момент допроса. В общем, он растерялся перед полицией. Но потом он рассказал это Одри, и… Ну как вы можете это объяснить? – Никак. У меня не имелось револьвера, чтобы застрелить леди Хэмбер. – О, как же, он у вас был. Револьвер, который Джеральд бросил вам в Африке, когда тот негр угрожал вашей жизни. Джеральд гостил на Сарлейской ферме, где вы остановились за день до того, как приехали в Сарлейское поместье. Он видел револьвер у вас в сумке и сразу узнал его. – О! – На лице Рендольфа отобразилось любопытство. – И, по вашему, я застрелил леди Хэмбер из этого револьвера, так? – Да, – спокойно подтвердила Джоззи. – Джеральд поднял револьвер, лежащий рядом с телом, где вы его и бросили, когда бежали из леса. Артур усмехнулся. – Все так ясно и логично. Что ж, действительно, я не был дома в ту ночь. Но я не пошел за леди Хэмбер в лес. У меня не было револьвера, и я не стрелял в нее, поскольку не имел на то причин. Миссис Трембли пожала плечами. – По поводу вашего мотива у меня нет догадок. Но вы подтвердили в присутствии свидетеля, – она указала на молчащего Лоусона, который кивнул в ответ, – тот факт, что выходили из дома в ту ночь, примерно в то время, когда леди Хэмбер отправилась в лес. Револьвер у вас был, и Джеральд это докажет. – Этих улик достаточно против меня, – прервал ее Рендольф, нетерпеливо взмахнув рукой. – Теперь он был вполне похож на себя. – Но уверены ли вы, что женщина была застрелена именно из этого револьвера? – Да, я уверена, поскольку я видела его. В нем только пять патронов, а шестого не хватает: им и убили леди Хэмбер. – Она была застрелена пулей, а не патроном, – нагло усмехнулся Артур. Его глаза блестели, и Дик не мог понять почему. – Но разве можно ожидать от женщины такой точности? Что ж, у вас набралось достаточно доказательств против меня. Полагаю, вы намерены посадить меня за решетку. Полиция уже ждет меня? – Нет. – Миссис Трембли уверенно посмотрела на него. – Я хочу дать вам шанс сбежать. Идите обратно к себе и напишите признание, чтобы все люди, задействованные в этом деле, были вне подозрений. Принесите мне его завтра и подпишите в присутствии мистера Лоусона. Затем я бы посоветовала вам эмигрировать в Штаты. – О, вы советуете мне сбежать в Штаты! – воскликнул Рендольф с издевкой. – По вашему мнению, я виновен в мошенничестве и убийстве. – Так и есть, – твердо сказала Джоззи. – Я признаю первое, но не второе. А с чего такая снисходительность? Миссис Трембли бросила на Артура нервный взгляд. – Я знаю, как вы уговорили Одри обручиться с вами. – О! – Рендольф противно засмеялся. – Она объяснила, как я заставил ее? – Да! – горящий взгляд Джозефины встретился с его развязным взглядом. Теперь негодяй выглядел удивленным. – Я не думал, что у нее хватит смелости признаться в этом, – пробормотал он, после чего поднял глаза на Дика. – Вы очень молчаливы, мистер Лоусон, хотя ведь это вы покорили сердце этой несчастной леди. Почему вы не защищаете ее? – Миссис Трембли делает это от моего имени, – вежливо ответил Ричард, борясь с диким желанием ударить этого субъекта. – Я знаю, как вы принудили мисс Хэмбер обручиться с вами. Да… Вы грозили выдать полиции, что она и ее брат были в лесу в ночь убийства, если она откажет вам. – О, вот как? – Рендольф снова фальшиво засмеялся и повернулся к миссис Трембли. – То есть он не знает правды? – Нет, – ответила она, побледнев, но держа себя в руках. – Он не знает.