— Я вас не понимаю, — сказала Руднева. — Чего же тут непонятного? — волнуясь, возразила Ирина Васильевна. — Была свадьба. Ну выпили, конечно... Нормальное дело... Только трезвый никогда бы не провалился в эту проклятую яму. Так ведь? Руднева напряженно смотрела на нее. — А вы, собственно, кто? — спросила Алла Борисовна. — Я дочь диспетчера Антипова, — объяснила Ирина Васильевна. — Отца теперь привлекают к уголовной ответственности... Хотят все на него свалить. Алла Борисовна молча смотрела на Ирину Васильевну. — Вы же врач, — продолжала та, — должны понять... У моего отца гипертония. И полжелудка отрезано. Он провоевал всю войну... Должно же учитываться, что в яму провалился сильно пьяный человек? Это же меняет дело? Как вы считаете? — Следствие получит все необходимые данные, — после паузы сухо ответила Руднева. — Да, — кивнула Ирина Васильевна, — конечно. Большое спасибо. * * * Руднев шел по улице и искал нужный ему адрес. У таблички «Цветочная, 13» он остановился. Поднялся на крыльцо и позвонил. Дверь открыл пожилой мужчина. За руку он держал мальчика лет трех. — Евстигнеев Роман Павлович? — спросил Руднев. — Да, это я. — Здравствуйте. Я Руднев, главный инженер «Горэнерго». Евстигнеев молча его разглядывал. — Разрешите на две минуты ? — спросил Руднев. Ни слова не говоря, Евстигнеев повернулся и пошел в дом. Руднев последовал за ним. Расположились они в большой, тесно заставленной комнате. Евстигнеев сел на диван, ребенка посадил себе на колени. Руднев опустился рядом. — Внучонка нянчите? — спросил он. — Это мой сын, — ответил Евстигнеев. — Извините, — сказал Руднев. — Иди, Миша, поиграй, — Евстигнеев поставил мальчика на пол. — Слушаю вас? — Роман Павлович, — сказал Руднев, — вам известно, конечно, о недавней аварии? — Слышал. — Знаете, что погиб человек? Евстигнеев выжидательно смотрел на него. — К сожалению, это не первая авария на теплотрассах города, — сказал Руднев. — Трубы здесь рвутся каждый год. Евстигнеев молчал по-прежнему, и Руднев произнес: — В чем же дело? Объясните, пожалуйста... Просчеты проектировщиков? Некачественное строительство? Нарушается режим эксплуатации? — Кто вас послал ко мне? — спросил Евстигнеев. — Никто, — сказал Руднев. — Просто я рассудил: вы долго работали здесь, должны знать причину этих аварий. Лицо Евстигнеева оставалось непроницаемым. — Постников в курсе? — спросил он. — Чего? — Ну что вы... именно так рассудили? — Нет. Георгий Андреевич сейчас в отпуске. Евстигнеев опять помолчал. — Есть документация. Возьмите и посмотрите, — сказал он. — В том-то и дело, что ни одного документа о прошлых авариях в архиве «Горэнерго» нет, — объяснил Руднев. — Будто корова языком слизала. — Ну что ж, правильно, — согласился Евстигнеев. — Что правильно? — Руднев старался сохранять терпение. — Корова пришла и языком слизала. Руднев усмехнулся. — Роман Павлович, — сказал он, — я не могу понять. Это что, секрет? Государственная тайна? — Никаких аварий не происходит, — ответил Евстигнеев. — Как так? — А вот так. Вы нашли хоть одно документальное подтверждение? Нет? Значит, ничего и не было. Руднев с интересом разглядывал этого человека. — Надолго сюда, в наш город? — неожиданно спросил Евстигнеев. — Уезжать не собираюсь. — И не думаете из «Горэнерго» уходить? — Нет, не думаю. — И с Постниковым нормальные отношения? — Великолепные. — Тогда позвольте дать совет. Вы не видели и не слышали, даже не знаете о моем существовании. Руднев отрицательно покачал головой. — Ничего подобного, Роман Павлович, — сказал он. — Я был у вас, и вы подробнейшим образом объяснили, отчего на теплотрассах каждый год рвутся трубы. Евстигнеев печально смотрел на него. — Товарищ Руднев, — спросил он, — а вы учли, что вам еще слишком далеко до пенсии? — Учел, — сказал Руднев. — Итак? — Причин несколько, — объяснил Евстигнеев. — Целая цепь... Но существует одна, в этой цепи последняя. — Какая же? — Пять лет назад металлургический завод построил водохранилище для своих производственных нужд. В результате резко поднялся уровень грунтовых вод, и теплотрассы оказались в переувлажненной почве... Дальше надо объяснять? — спросил Евстигнеев. — Но ведь, строя водохранилище, городские власти понимали, что́ в результате произойдет? — сказал Руднев.