Боря понимающе хохотнул и хлопнул её легонько по попе, подталкивая в мою сторону. Она злобно зыркнула на разрушителя легенды и нехотя пошла за мной. – Ну? – спросила неласково. – Баранки гну! Здесь баня есть? Синие глаза смотрели с недоумением. Я сумел её удивить. – Сауна… а зачем тебе? – Сойдет и сауна. А пошли туда, потрахаемся? – Что сделаем? Ах да, данный глагол еще не в ходу. – В смысле, совокупимся самоцельно. Думаю, пяти минут хватит. Синие глаза распахнулись и стали синими прожекторами. – Ты напился что ли? Идиот! Козел! Пошел на хер! – Извините, – кротко сказал я, вернулся к столу и налил коньяка. Кто-то хлопнулся на лавку рядом. Я обернулся, это была Лорка. Заметно пьяненькая, с бокалом шампанского в изящной руке. – Послала? – спросила она с пониманием. Я кивнул. – Что ты ей такого сказал? – Да ничего особенного… предложил заняться сексом в сауне. Лорка выпучила глаза, а потом прыснула. – Что, прямо так и предложил? – Нет. Сказал: пойдем перепихнемся. Лорка закатилась хрустальным смехом. Смеялась минут пять, даже шампанское расплескала. А отсмеявшись, заявила неожиданно зло. – Так ей и надо, сучке крашеной, другого обращения не заслуживает. – Почему крашеной? – спросил я, хотя хотел спросить, почему не заслуживает? – Потому что красится. Так-то, она серая, как мышь. – А я думал – вы подруги. – Ещё какие! – злости в Лоркином голосе не убавилось. – Знаешь почему маман тебя позвала? – Ну, типа, друг Генки. – Да она и самого Генку сроду бы не позвала. Плевать ей на родственников, она с ними после смерти тети Наташи практически не общается. – Хм… тогда почему? – Потому что, я попросила. – А ты откуда про меня вообще узнала? – Так видела вас в Театре. Эта сучка специально тебя туда притащила, мне назло. А потом еще и рассказала, как ты её изнасиловал и как ей неожиданно понравилось… прямо на небо улетела. И глазки свои блядские так закатывала. Я когда ей сказала, что ты будешь на Дне рождения, она чуть до потолка не прыгнула. Глянь, как она на нас смотрит… Я оглянулся и поймал взгляд Альбины. Он был полон презрения. – Слушай, – вдруг сказала Лариса, – мне так понравилось, как ты меня поцеловал, когда заходил. А давай ещё разок. До меня еще не дошел смысл её слов, как девушка обхватила меня за шею обеими руками и присосалась, как пиявка своими пухлыми губами. Что мне оставалось, кроме как ответить. Так мы и целовались под гневным взглядом Альбины. Потом Лорка немного отстранилась и горячо зашептала мне прямо в ухо: – Я хочу, чтоб ты меня, как её отимел на столе! Тоже хочу на небо! – он вскочила на ноги и потянула меня за руку. – Пошли, пошли! – Куда? – тупо поинтересовался я. – Ко мне в комнату, – пояснила она, как недоумку. – Ну пошли же! Я был пьян и поддался зову плоти. Какого черта? Альбина меня послала, а Лорка ничего так, девочка зачетная, почему бы и нет. И пошел за ней, как козел за морковкой. Мы поднялись на второй этаж в Лоркину комнату. Едва закрылась дверь я обнял её и принялся было исследовать её тугие прелести. Но девушка с неожиданной силой вырвалась из моих объятий и кинулась к окну. – Уходит, уходит, уходит! – восторженно повторяла она и прыснула в ладошку. Я выглянул из-за неё и увидел стремительно удаляющуюся спину Альбины. Вслед ей смотрел растерянный Борис. – Так тебе и надо, коза! Эй, руки убрал! – это уже было адресовано мне. – Только тронь, как заору! Я стоял и ничего не понимал. – Ты же сама предложила… – Я пошутила, – сказала она ехидным стервозным голосом, – а ты и повелся, дурачок. – Постой-ка… – до меня начало доходить. Вот почему Боря откровенничал с подружками о сложностях нетрадиционной личной жизни. Они для него свои! Нетрадиционные! – Так вы с Альбиной любовницы? Лесбухи? – Фи, как пошло! – поморщилась Лариса. – Самцы всё умудряются изгадить, даже такое красивое слово. Ты ещё ковырялками нас обзови. Ну да, мы лесби. Вернее, я, а Алька бишка. Спит с мужиками иногда, из корыстных побуждений. А потом мне рассказывает. Как это меня бесит! Убила бы сучку! «Твою ж мать, – подумал я, – вот это поворот сюжета!» – И что, тебе совсем не хочется с мужчиной? – Я тебе хотелось бы, если б тобой кидались по полдня и не всегда ловили. Грязные, вонючие, похотливые, самовлюбленные самцы! – Ты ж со мной целовалась. – Чуть не стошнило! – Врешь! – Ну, вру, – с усмешкой согласилась Лариса, – даже приятно было… но это потому, что Алька смотрела. – И я не вонючий! Она приблизилась и смешно обнюхала меня. Подтвердила: – Приятно пахнешь. Ты какой-то не такой… как иностранец. Если б Алька на нас смотрела, я бы тебе даже дала. А так – нет. – А может, попробуем, – не знаю зачем, продолжил я её провоцировать, – Альбинка тоже сперва не хотела, а потом разошлась. Знаешь, как орала – залюбуешься! Может сольемся в экстазе? Я таки её разозлил. – Отвали! – сердито сказала Лорка, отталкивая мою руку. – с Дунькой Кулаковой пойди слейся. А вот сейчас было грубо, на это следовало ответить. – Ну и не больно-то надо было, – я демонстративно смерил взглядом её плоские прелести. – Лучше с Дунькой Кулаковой, чем со стиральной доской. То ли дело с Альбиной – ляжечки, сисечки, попочка, м-м-м… Не люблю хамить женщинам, но уж больно достала она меня, лесбуха чертова. Помню, была у меня знакомая (бисексуалка, между прочим), так она утверждала, что идейные лесбиянки, ебанутые на всю голову, особенно творческие личности. Потому что бабе нужен мужик – против природы не попрешь. Прекрасные Лоркины глаза сузились в две амбразуры, а губы сжались в нитку. Она стояла тоненькая, как струночка, разъярённая так, что только тронь – порвется. – Пошел вон, скотина! – полушепотом произнесла струночка. Красные пятна вспыхивали у нее на лице, как предупреждающие сигналы семафора – дальше заходить не стоит – собьёт поездом. И я пошел гулять по буфету. Миль пардон, мадмуазель! Арривидерчи, сеньорита! Извините за внимание. Глава 18 Первым кого я встретил, выскочив из дверей, был красавчик Боря Хилькевич. – Ты что, совратил Лариску? – поинтересовался он с нескрываемым интересом. Я сперва не понял вопроса и некоторое время стоял подобно жене Лота, тупо пялясь на него. И лишь потом сообразил, слово «совратиться» для них должно иметь обратное значение – изменить своей нетрадиционной ориентации. – Нет, что ты! – успокоил я его. – Девчонка – кремень, сразу меня послала. Это она для Альбины цирк с конями устроила, чтоб её позлить.