Сорокопут встал и в компании дежурного вышел из комнаты. Андреас задумчиво произнес: – Теперь наведаемся ко второму. Громов находился в такой же глянцевой камере. Андреас застал его лежащим на кровати. – Какие люди, – входя и широко расставляя руки, весело начал Андреас, но обниматься не полез. Громов нехотя опустил ноги с кровати и уселся на ее край. – Вы извините меня, – дружеским тоном продолжил Андреас, – но я вас немного поругаю. Ну, зачем вы тогда от меня так скоропалительно ушли, прямо через окно и по стене, как паук какой-то? И это на двадцать четвертом этаже! А если бы упали и разбились, ведь ваша смерть была бы на моей совести. А потом в такой переплет влезли. Ведь я вас предупреждал: мир изменился, а вы к новому миру еще не приспособились, вы в новом мире, как ребенок, честное слово. Мы вас искали и едва нашли. В последний момент, можно сказать, с того света вытащили. Э-хе-хе, видно, спасать вас скоро станет моей профессией. – А вы зачем в меня чип вшили? – подал голос Громов. – Для вашей же пользы, дорогой, для вашей же пользы. Вы из себя его извлекли и что же в итоге? Мы вас потеряли, а вас тем временем чуть не убили! – Еще я хотел бы знать обстоятельства собственной гибели, – сказал Громов. – Как это собственной гибели? – удивился Андреас. – Ведь вы передо мной живой сидите. – Мое новое тело – клон, – рубанул Громов. Андреас закусил губу и очень пожалел, что не расспросил у Сорокопута, чем вместе с Громовым они занимались последнюю неделю. – Видите ли, – неуверенно мешая правду с вымыслом, начал объяснять он, – вашим телом, как вы помните, овладела душонка некоего Коти, а он был очень склонен к асоциальному образу жизни. Ему пожить в вашем теле долго не удалось. В автомобильной аварии он уцелел, но потом полез, куда не надо, и от своих же дружков пулю схлопотал. Его труп, то есть, по сути, ваш труп к одному доктору попал. А у нас с ним, признаюсь, контракт заключен был на поставку органов. Но в этом особого криминала нет, ведь органы у трупа брали, не у живого человека. Зато этот эскулап вам помог. Если бы не он, у вас и сейчас тела не было бы. – А почему мне об этом сразу не сказали!? – голос Громова стал резок и груб. – Помилосердствуйте! – вскричал Андреас. – Зачем же так психику травмировать? Ведь тело оно и есть тело, ваше, без обмана. Даже еще лучше прежнего, новое потому что. – Долго вы меня тут держать будете и Сорокопута тоже? – меняя тему разговора, задал вопрос Громов. – Нас дела ждут. – А что вы о Сорокопуте так печетесь? – вопросом на вопрос ответил Андреас и прищурился. – Он что, вам друг большой? – Да, – коротко ответил Громов. – Что касается ваших дел вне стен этого заведения, то они мне хорошо известны: вы хотите отомстить за гибель вашей семьи Бизюкину и Кедранюку. Ведь я верно назвал фамилии, но вы… – Да, хочу отомстить! – перебив Андреаса, крикнул Громов. – Нет, вы не подумайте, что я вас отговариваю. Жажда мести – высокое стремление. Его обязательно нужно реализовать. И я не собираюсь чинить вам препятствий в ваших действиях, просто хочу остеречь: Бизюкин – директор комбината, без пяти минут депутат, Кедранюк – вообще министр. Люди не маленькие, с огромными связями и возможностями. Следователь Цыпленков, которого на вас натравили – это самое маленькое и ничтожное из зол, что могут они против вас выставить. – Ничего, мы справимся, – сжал зубы Громов. Андреас сочувственно покачал головой: – Под словом «мы», вы, конечно, подразумеваете себя и Сорокопута, которого, не знаю почему, считаете своим другом. Так вот: Сорокопут вам больше помогать не будет и не потому, что мы его не отпустим отсюда, – кстати, его уже нет в этом здании, он уехал, – а потому, что Сорокопут теперь работает на нас. Мы уже успели, образно выражаясь, заключить с ним трудовое соглашение на очень выгодных для него условиях. – Вы врете, – отрезал Громов. – Нисколько. Сорокопут всегда действовал только в своих интересах. Так было и три года назад при вашей первой встрече, так есть и сейчас. А впрочем, – Андреас достал из кармана сотовый телефон, – я наберу номер водителя, с которым сейчас едет ваш бывший товарищ, и вы сами поговорите с ним. Хотите? – Хочу, – упрямо отозвался Громов. Андреас пожал плечами и набрал номер. – Вашему спутнику трубочку передайте, поговорить с ним хотят, – произнес он и протянул телефон Громову. – Да, – услышал Громов в трубке знакомый голос Сорокопута. – Где ты? – тут же спросил Громов. Из трубки донеслось: – По делу отлучился, сейчас в город едем. – Я еще могу рассчитывать на твою помощь? – Какую именно? – Отомстить. – Понимаешь, некоторые обстоятельства существенно изменились. Боюсь, что наше предприятие придется отложить. – Ты Андреасу служишь? – Громов говорил прямо и недипломатично. Трубка невнятно закряхтела: – Как тебе сказать, в общем-то – да. Громов отключил связь и вернул телефон хозяину. – Так я что хотел предложить вам, – прерывая затянувшееся молчание и, как будто стесняясь своего предложения, заговорил Андреас, – может быть, вы разрешите нам наказать ваших врагов? Надеюсь, ваша совесть от этого не пострадает? Такие заискивающие интонации и боязливые нотки, что вдруг зазвучали в его последних словах, можно было услышать разве что в устах робкого и неопытного юноши, с бешено бьющимся сердцем предлагающего даме свидание в темное время суток. Лицо Громова осклабилось невеселой улыбкой. – А взамен вы потребуете, что-бы я рассказал вам о тропе мертвых и об источнике силы? – С вами приятно разговаривать. Мы сроднились так, что скоро научимся понимать друг друга с полуслова, – ответил Андреас и, заметив колебание, мелькнувшее на лице собеседника, добавил, – перед вами стена, кровь ваших родных людей не отомщена, преступники не наказаны и наслаждаются радостями жизни. Я могу помочь вам. Что-то горячее начало заливать голову Громова. Ненависть к убийцам с прежней неиссякаемой силой заклокотала в нем. Он кивнул. – Вы согласны? – осторожно уточнил Андреас. – Да, черт побери, согласен, согласен! Громов почувствовал, как вместе с криком из него вышла часть той черной злобы, что распирала его и уже готова была закипеть в недрах уставшей от безысходности души. – Я все устрою, – прошептал Андреас, – а теперь скажите мне, как добраться до источника. И Громов сказал: – Когда прыжок во времени заканчивается, машина времени должна быть отключена, точнее должна быть выключена та ее часть, которая отвечает за возвращение души. Тогда, прекратив движение, душа остается внутри огненной спирали, которая не что иное, как тропа мертвых. Души на этой тропе собирает провожатый из преисподней – лодочник. Он ведет к реке. В речной воде сила. – Сколько времени занял путь из спирали до реки? – быстро спросил Андреас. – Не больше двадцати минут. – Вы не ошибаетесь? – Нет. – Припомните подробности вашей прогулки. Может быть, что-то показалось вам особенно странным и необычным? Громов усмехнулся. – В том мире необычным мне показалось все. – Но все же. – Вода в реке была черна и казалась стоячей. У лодочника шляпа скрывала лицо, и я не смог рассмотреть его. А еще он хотел достать из моей головы какой-то сор и даже протянул руку, но не успел. Макар включил машину, и я оказался в его доме. – Сор в голове? – задумчиво произнес Андреас. – Интересно, это очень интересно. Ну что ж, вы сделали свой рассказ, я услышал его. Без всяких сомнений ваша услуга будет оплачена в соответствии с нашим договором. Вы останетесь? – Нет. – Жаль. Что-то еще? Громов кивнул. – Отпустите меня сегодня же, сейчас же. –Конечно, но без средств вы вряд ли сможете долго продержаться. – Средства я найду и о себе сам позабочусь. – Как вам будет угодно. Громов встал.